Жизнь в маленьком городе, длинная жизнь в маленьком городе, страхует от склероза.
На каждом доме, улочке каждой крупными буквами выбиты таблички.
Иногда отворачиваешься от них, иногда вглядываешься.
Тут вот украли кошелёк, у папы день рождение - дети, долго мы собирали деньги, решили купить часы, поручили мне, захожу в магазин, долго выбираю, иду в кассу, открываю сумку - кошелка нет. Не верю глазам. Долго переворачиваю пустую сумку.
Выхожу, стою вот тут, ноги тяжёлые, слез нет...
Уже не дома, а само пространство, лишенное вещественности, иметь память. Захватывает, втягивает в себя.
Напоминают, окликают, возвращают.
Подробности напрочь забытые - выплывают.
Все ушло, переиначилось, а на этом перекрёстке окружает счастье, которое было.
Раскачивались старые, огромные деревья. Стоят и сегодня.
Слушала их, слышала их. И они слушали.
Сетка. Мяч. Память тела - с юности не играла, а взяла мяч и как будто вчера - голоса, броски, метание по полю, стой на своем месте кричал физрук, было невозможно стоять на месте - поле волейбольное - нет его и оно есть.
Вот здесь он подошёл, молча протянул конверт и ушёл.
На одном листе - я тебя люблю. На втором - я без тебя умру. Думала послание,ждала много, много слов неслыханных, а тут пошлость такая - не верила глазам. Переворачивала листы. Как потом жалела, что выбросила их.
Опасная ангина. Мама оставила в этой больнице и пошла за вещами. Скоро вернусь, сказала она. Смотрела вслед. Впервые одна, среди чужих, в чужом.
Не отходила от окна. Не было силы, способной увести меня от окна.
И появилась вот за этим поворотом. Быстро так идёт, кричать не могу, машу руками, бью стекло, не слышит, идёт опустив голову. Счастье непосильное душит, девочке плохо, говорит медсестра, а мне хорошо, никогда не было так хорошо - вернулась мама.
А тут... - иногда сажусь в троллейбус у окна и вращается машинка времени.