Неожиданно по городу разошелся слух о вреде многих металлов, из которых делают посуду. Так это или просто какая-то конкурирующая фирма решила одолеть соперничающие производства, но всем стали советовать пользоваться в основном эмалированными кастрюлями.
Сначала я призадумалась: как это – вдруг заменить весь кастрюльный скарб? Но потом решила: лиха беда начало, куплю пару кастрюль, а там видно будет.
И вот я вхожу в наш большой хозяйственный магазин. Он существует здесь много лет и всегда выручал в трудных или просто важных ситуациях. Правда, теперь он совсем не государственный. Частный, но бывший директор стал его хозяином, так что толковый стиль работы сохранился. Хозяин всегда производил впечатление солидного человека, который дорожит своей репутацией, делом, а удовольствие покупателей для него вообще проблема номер один.
Подхожу к прилавку с посудой, спрашиваю: есть ли в продаже эмалированные кастрюли, литра на два или два с половиной. Да, пожалуйста. Мне поставили кастрюлю на прилавок, достав с самого верха, и я тщательно осмотрела товар. Нигде никаких обивок, как нередко бывает с эмалированной посудой, не увидела, всё в порядке. Возьму. Сколько стоит? Четыреста пятьдесят? Крутовато! На рынке, конечно, можно купить дешевле. Но… говорят же: дешево да гнило; дорого да мило.
Уплатила за кастрюлю, протянула продавщице чек, и она, чуть подвинув кастрюлю к краю прилавка, сказала: «Забирайте!»
- То есть – как это? – не поняла я. – Упакуйте, пожалуйста, не понесу же я так кастрюлю по городу!
- Почему не понесете? Понесете!
Это уточнила другая дама, солидная кассирша.
- Упакуйте, - повторила я.
И оглядела магазин: нет ли поблизости хозяина, который очень часто сидит именно в середине зала и внимательно наблюдает сразу за всеми сторонами торгового процесса. Сейчас его не было видно.
- Упакуйте кастрюлю, - снова попросила я.
- У нас нет пакетов! – раздраженно сказала продавщица. – Если у вас есть, упакуйте в свой.
- Нет, у меня нет.
- Идите купите где-нибудь.
- Нет, мне трудно: на улице очень скользко, я еле добралась сюда.
- Вечно эти старухи норовят получить бесплатный пакетик! – тявкнула кассирша.
- Нет пакетов – упакуйте в бумагу, - сказала я, стараясь не обращать внимания на оскорбление в моем лице всех старух сразу.
И тут заметила: передо мной моментально возникли… боксерские мускулы. Они играли на уровне моих глаз, ничего хорошего не обещая. Подняв глаза, я увидела молодого хозяина бицепсов, который явился сюда наводить порядок, возможно, побить меня или, как минимум, выставить из магазина. Словом, совершить что-то силовое, чтобы я «не возникала» и не мешала торговому процессу.
Вот это да!.. Герой, да и только! Хозяин не ошибся – пригласил на работу надежного охранника. И… что же он станет делать дальше? Выставлять меня вон? Бить? Залепит рот скотчем, чтобы не визжала?
- Упакуйте кастрюлю в бумагу! - снова попросила я продавщицу, не обращая внимания на безликого, но явно наглого охранника. – Или верните деньги. Мне же не по кухне идти с кастрюлей, а по улице!
Охранник резко игранул мускулами, напоминая мне, чтобы не очень-то задиралась, он ща как… ка-а-ак…
Куда вдруг девался мой страх? Особенно перед таким юным, мускулистым, явно очень сильным охранником?
- Ну, что, пришел со старухой справиться? – спросила я.
- Да, - ответил он, не моргнув.
- Выставишь из магазина? Или кастрюлей по башке дашь?
Он смолчал, но улыбочка как-то сползла с его уст.
Я подумала, что неплохо бы надеть ему эту кастрюлю на голову, вот только не дотянусь…
- Давай воюй! – продолжала я. – Молодец среди овец это особый молодец, настоящий герой! Старуху одолел! И причина борьбы с ней та еще!
В эту минуту перед нами выросла продавщица, все та же, не нашедшая для меня обязательного упаковочного пакета и за это оскорбившая меня. Она держала в руках огромный лист плотной бумаги и упаковочный шпагат. В момент завернула кастрюлю, завязала ее крепко и надежно и, не ответив на мое спасибо, будто я им ее оскорбила, отбыла к другому концу прилавка, где покупателей не было. Я взяла свой товар. Хотела попрощаться с охранником и поблагодарить его за трогательную заботу обо мне, только и его след простыл.