Не обламывайте людей, цвести не будут

Странница Ната
Ей исполнилось уже восемнадцать, но она напоминала Незнайку на луне своей наивностью и незнанием этой грубой жизни. 
А первое весеннее солнце радовало её, как никогда, ведь оно напоминало о счастье, которое где-то рядом.

 И она не обращала внимание на разбухшие от воды валенки, хоть и старалась обходить частые лужи. Но сапоги купит только в воскресенье, а сегодня среда. Её ярко оранжевая шубейка из "чебурашки",   с чёрными пятнышками под леопарда, в сочетании с аляпистым старушечьим платком ( который был ей дорог как напоминание о  любимой тётушке) смотрелись нелепо  и не модно, учитывая её юный возраст.
Но ей было всё равно, как она выглядит со стороны, до этого ли ей сейчас?

В её душе, ранимой и неискушённой, поселилось предвкушение вечного лета и соприкосновения с некой тайной. А в сердце уже распускались  подснежники и розы,  наполняя неизвестными доселе, но такими возвышенными чувствами. Желание иметь  ребёнка, своего дитя окрыляло. Ведь это именно то, без чего  невозможно быть счастливой.

Она наверное улыбалась, обходя лужи в своих тяжёлых  и мокрых валенках. Ведь  несла в себе чудесную мечту, мысленно  представляя себя в разбелённом салатовом и, почему-то, очень коротком свадебном платьице. К этому платью прилагалась белая шляпка  с ассиметричной   вуалью, закрывающей (непременно)  один глаз. Жениха ещё у неё не было. Но будет , обязательно будет.

И она  незаметно опьянела от переполняющих  её чувств и мечтаний. Ей даже казалось , что она  парит в воздухе, не ощущая  своего  полудетского тельца. Ах, как-же сладко было ей.  Блаженное состояние невесомости.

--Чо лыбишься, довольная такая, вы@--*л кто тебя что-ль хорошо,  а? А то я могу продолжить, гы-гы-гы,-- вдруг услышала она пошлую и грубую интонацию прокуренного голоса. Поперёк дороги встала неприятная особь мужского пола.

(Но с высоты своего пройденного этапа, она теперь понимает , что это был бес "рыкающий и ищущий , кого бы поглотить", или хотя бы подножку подставить)

--Пошёл вон, дурак, пошёл вон,--как можно громко и убедительно закричала она, в секунду почувствовав себя уставшей и озябшей. И  осторожно обойдя его ,  униженно  заплакала. Сперва тихонечко, незаметно вытирая слёзы. А затем  навзрыд, спрятавшись за углом какого-то дома.

Подснежники с розами  в её сердечке, не распустившись, так и  завяли. А предвкушение счастья и ожидание чуда, испугавшись, неожиданно для неё спрятались куда-то. Надолго. Но зато  подселилось  к ней в душу надоедливое чёрно-серое настроение. Оно  уныло, но старательно  ставило ей  тумаки  и подножки.

Она уже давно взросленькая. Да и далеко не наивная тётенька. Очень любит наблюдать за людьми. Говорит, что это её хобби. Но если  кто-то ранит  её  незаслуженным  оскорблением, то мысленно она возвращает своему обидчику заслуженное в приумноженном виде. И её послание  достигает адресата.
Знаю, что так и есть. Свидетелем быть приходилось, и не раз.
И ещё сказала, что любит  тех, кто умиленно впечатлил её (часто они этого и не знают вовсе)

Вот так-то вот. Все мы на одной планете живём, на круглой.

(автор картины -художник С.Журавлёв, Киев)