Моему дню рождения посвящается...
Эпиграф:
"Пока ты была молодой, мужчины к тебе выстраивались в очередь, а когда состарилась, - получается, что никому и не нужна... Но одиночество осталось с тобой."
Это понятие запустили в оборот русского языка во времена процветания сталинских лагерей, политзаключённым внушали: "...ты никто и звать тебя никак, ты - лагерная пыль..."
Я отношусь к послевоенному поколению русских людей, а потому страх остаться в жизни, пусть не "лагерной", а просто "пылью", впитала в сознание с молоком матери.
Родилась сразу после войны, прожила детство в сараюшке-развалюшке, в той, что выдержала военные бои на линии фронта, были вши, глисты, голод и холод. Разваленная навозная яма во дворе, что служила нам для справления нужды. А в двух комнатках и сенцах жило девять человек. Училась в средней школе-восьмилетке, где прямо на пол возле унитазов общественной уборной сыпали белый и ядовитый порошок хлорки, который прилипал к ногам.
Выжила, доучилась до окончания восьми классов, затем поступила в вечернюю школу, чтобы получить среднее образование. Через два года выдали мне аттестат об окончании 10 классов, и сразу работать - в завод.
А на дворе стоял 1964 год: это расцвет махрового коммунизма в СССР. И уже космонавты бороздили космос, и нефть и газ продавали в страны Варшавского договора, а русское оружие - на Восток. И были в стране нефтедоллары, за которые покупали у наших братьев по социалистическому лагерю плащи болонья, бананы, итальянские туфли на полушпильках.
В завод я пошла, когда ещё не исполнилось 18-ти лет, но уже понимала, что встречают людей по одёжке, и судят о людях по ней же, ведь никому не надо рассказывать свою биографию и описывать бытовые условия. Вот я и одевалась настолько красиво и модно, как только позволяла моя зарплата. Ну а природной красоты мне было не занимать. Как выразилась Катрин Денёв: "Красота - это привилегия", вот я и родилась с привилегией.
Тут тебе и внимание и ухаживания со стороны противоположного пола, и даже поспешные предложения руки и сердца. А я-то понимала, что это всего лишь красивая и яркая обёртка, а внутри всё та же придорожная пыль. И надо было делать себя человеком, а может и личностью.
Сразу - на подготовительные курсы в университет, чтобы сдать экзамены наверняка и поступить на отделение журфака. Ведь недаром, учась в школе, я прочитала целую заводскую библиотеку. И поступила с первого захода в 1966 году. Яркая одежда, яркий макияж на лице, длинные волосы: производили эффект разорвавшейся бомбы, когда я входила в аудиторию, повисала мёртвая тишина. И в последующей своей жизни я производила ту же реакцию на окружающих людей, но со временем к ней привыкла.
Но тут произошёл облом, сбой с пути к достижению моей цели, ошибка, о которой я сожалела и раскаивалась всю дальнейшую жизнь.
Пока училась, годы шли, хотелось уюта и стабильных отношений с мужчиной. Тут и подвернулся один, но предсказан он был уже давно по гаданию у ясновидящей. Хотя в 1958 году мать и отец перестроили старый домишко в новый, и стало уже четыре комнатки и коридор слитые из сырого шлака, но в доме не было воды, газа(отапливали печкой), и холодная уборная оставалась во дворе. А у него - двухкомнатная современная квартира с матерью-пенсионеркой, ванна с горячей водой, отдельный унитаз и газовая плита на кухне. Такие бытовые удобства мне даже и не снились. Как тут было устоять? Регистрация была во Дворце, с эскортом из мотоциклов "Ява", короче, блеснули по небу, как запоздалая утренняя звезда.
Забеременела сразу, роды в мае, а у меня летняя сессия в университете в конце пятого курса. Закружилась я, запамятовала,сначала живот лез на нос, тут - младенец по ночам,и грязные пелёнки в ванной. Это и есть романтика семейной жизни. И опомнилась, когда получила по почте уведомление об отчислении из университета за неявку на сессию. А надо бы всего лишь написать заявление на предоставление академического отпуска в связи с родами. Но я этого не сделала. "Молодая, - думаю, - успею ещё получить диплом"... так теплилась надежда.
Любовь и семейная жизнь продлились недолго. У него случилась травма в молодости, разбился на мотоцикле "Ява", который ему подарила мама на день рождения. Четверо суток в коме, ранение в дуральную область черепа, рассечена бровь, а затем статья 1б в военном билете, и непригодность к службе в армии. Но я об этом узнала, когда он начал бить кулаками по мне. Его мама предусмотрительно всё скрывала от невестки, сынка жалела. А когда сынок примет алкоголя, у него начиналось патологическое опьянение, и он ничего потом не помнил, даже если убьёт человека. Вскоре его мама умерла от заболевания почек в третьей стадии. И я осталась один на один в квартире с психически больным человеком, и с грудным ребёнком на руках.
Бил и в глаз, и в грудь, думала, что молоко пропадёт от синяков, и в живот, надеясь выбить из рук ребёнка. Терпела, благо, что он работал на железной дороге на рефрижераторных поездах, и подолгу находился в поездках. Вернулась назад в родной дом, когда ребёнку исполнилось один год и два месяца. Устроилась на работу в продовольственный магазин кассиром, а моя мама присматривала за моим сыном.
Так потянулись серые будни, которые сливались в долгие годы сожалений и раскаяний, но изменить ничего нельзя. Потянулась за журавлём в небе, а ухватила облезлую синицу в руки. И оставалась я по -прежнему с комплексом неполноценности. Внешне - красавица, а внутри - всё та же придорожная пыль.
Снова вышла замуж. Об этом, как собственно и о первом, браке не жалею, это была Любовь, которая мои ноги поднимала от земли, я летала словно по воздуху. Как в будущем я смогла бы писать о любви, если сама не любила бы? Вот с ним-то я и уехала на самый Крайний север, на полярную станцию "Юбилейная", что на реке Яна, зарабатывать северные деньги. Он был инженер-гидролог, а я - гидрометео наблюдатель на реке Казачка, приток Яны.
Я-то судила по книжкам и советским фильмам, что суровые бородачи-полярники, населяющие северные ледники и полярные станции все учёные и кандидаты наук, и приличные люди. Но оказалось как всегда: одна рвань и пьянь. Муж мне рассказывал: "...мой двоюродный брат Вадим работает в Тикси прокурором Булунского района Якутской АССР, он мне обещал сделать вызов на работу инженером на полярную станцию. А туда берут желательно женатых. Там заработаем вдвоём денег, и купим себе машину, на своей машине будем ездить на море. "
Муж уехал вперёд осенью, а мне прислал вызов на работу в конце марта, тут я и полетела двумя самолётами по курсу Москва-Хатанга-Андерма-Тикси. Видела конечно северное сияние из окон самолёта. А когда летела на вертолёте Ми-8 уже из Тикси до полярной станции на Яне, то под ногами была сплошная тундра, леса, леса непроходимые из пихты. Когда высадилась на землю, и увидела четыре сколоченные из брёвен сараюшки на крутом склоне реки, сердце опустилось до пяток: "...куда я попала!..." А в тундре бежать некуда!
Есть не давали, так какая-то тюремная жидкая баланда, иногда банку консервов на четверых, а на станции жило одиннадцать человек, из них трое - женщин. Но водка была частенькой гостьей на столах. У начальника станции было хроническое воспаление лёгких и огромные мешки под глазами от алкоголя. Сам он был из Москвы, его Зинка тоже из Москвы, и она была его четвёртой женой.
Промучилась я со слезами до конца лета, дождалась когда пойдут по открытой воде пароходики с пассажирами до Нижнеянска. С Нижнеянска самолётом до Якутска, оттуда - до Москвы, а там - до родного города и дома. Муж остался там, но на следующую весну приехал домой и он. Похудела я от голода, брюки и юбки носить не могла, только платья и плащи, чтобы на плечах держались.
Много чего случилось со мной на том Севере, но рассказывать подробно не могу: слишком тяжелы воспоминания, читатели скажут: "северная романтика...", а по мне,чтобы этого вообще в жизни не было.
Муж много пил, мало зарабатывал, как все простые советские инженеры, развелась, когда уже купили машину. Съездили на ней два раза на Чёрное море, и кончилась на том наша любовь.
Сын учился в школе, я работала, надо было жить и выживать, тогда продукты питания были в дефиците, а чувствовала я себя всё той же придорожной пылью. Надо было подниматься из пыли и грязи...
Получила я, наконец-то, красный диплом с отличием Всесоюзного Московского финансового техникума. Он меня и спас от разрухи в голодные и лихие перестроечные годы перехода от коммунизма к капитализму. Я уже давно работала бухгалтером, и заработала трудовой стаж. А тут молодой Горбачёв сменил на посту болезненных кремлёвских пенсионеров: Андропова и Черненко. Жизнь закипела. Ельцин влез в Москве на танк, и Россия стремительно понеслась к рынку по капиталистическим рельсам.
Тут пришли они, новые русские в малиновых пиджаках, регистрировали юридические и физические лица, и нужны им были срочно грамотные образованные бухгалтера с опытом работы. Я сидела уже в отдельном кабинете, обращались ко мне строго по имени-отчеству, а новорожденные капиталисты катали меня на своих чёрных иномарках, целовали ручки, признавались пьяные в любви... Мужчин меняла, как цыган лошадей... Как мне высказал один недовольный (я не под всякого ложилась) работодатель: ..."вы не директоров меняете, вы - мужчин меняете!...
Чего ещё, казалось бы, надо молодой женщине? Вот вершина её власти...
Но мне было мало!!! Мой час ещё не пробил...
Как написала о моей автобиографической книге одна журналистка: "..."Эммануэль" отдыхает..." И недаром НТВшники окрестили мою книгу "порнороманом", которые сняли обо мне сюжет в "Русские не сдаются" и
прокрутили на всю Россию. Там ещё и фото из моего альбома в стиле "ню" показали.
Но это было всё впереди. А пока...надо жить и работа-а-а-ть...
Я блистала только на работе, в рабочем коллективе ощущала себя в центре Вселенной, а дома снова оказывалась на орбите одиночества и пустоты. И все пьянки заканчивались горьким протрезвлением: дорогой в никуда, чтобы утолить жажду мне приходилось пить из грязной лужи, а хотелось других отношений и другой жизни. Как говорится: "за деревьями не видно леса"...Вот и я не видела своего будущего, а сколько ждать ещё, не знала...
И кружилась я каждодневно от заката до рассвета в серых буднях бытия, пока ни подоспела пенсия, страшно говорить, по-старости. Но она случается в жизни каждого..., от неё страховку не выдают.
Вышла на пенсию, а кто я? - спросила себя. А ты никто и звать тебя никак! - стучало молоточком по вискам. Нет больше рядом малиновых пиджаков и чёрных иномарок, которые помогали забыться. А ты рядовая нищая российская пенсионерка! И выдали тебе за 35 лет работы 960 рублей пенсии.( Справку о зарплате для пенсии пришлось брать за 5 лет из советского периода, малиновые пиджаки платили зарплату в конвертах). Строки из книги: "...По причине болезни я перестала красить волосы, и в ту зиму впервые увидела, что я почти седая! Та зима длилась для меня семь долгих месяцев, в которые мне казалось, что я уже умерла. Никто не приходил ко мне, и ни к кому не ходила я.
Я лежала на старом диване, словно погребённая в могиле, и никому из живущих на земле не было до меня дела: "Я отбатрачила 35 лет,я - инвалид, и беднее меня разве только церковная мышь! И вот теперь я валяюсь на задворках как использованный презерватив... И сильнее, чем сейчас, я никогда не была так одинока", - сокрушалась я. У меня не было мужа, не было любовника, у меня не было даже подруги! С выходом на пенсию пришёл отдых: можно не ходить на работу, но я чувствовала себя в щепки разбитым кораблём, бурей выброшенным на пустынный берег. У меня не было ничего, да - это так, но я имела саму жизнь, которой могла распорядиться."
Нет, -сказала я себе, - эта сказочка не про меня. А страну вовсю лихорадил капитализм. Рынок развязал людям руки. И получила я Свидетельство о предпринимательской деятельности без образования юридического лица, в котором было написано: Сваха. И сняла в аренду ту самую комнату, в которой сидела когда-то, работая главным бухгалтером в одной торговой фирме от Москвы.
Повалил одинокий народ ко мне валом. Я женщинам признавалась: "...если вы дошли до края пропасти одиночества, то я опустилась на её дно". Я явилась второй по счёту свахой в городе. Мои объявления были почти в каждой городской газете. Ко мне начали звонить корреспонденты городских газет и брать интервью, писали и публиковали обо мне статьи с моими портретами. Пришла известность в родном городе, чего ещё казалось бы надо одинокой женщине? Но мне этого было мало!
Через год, на следующее лето в одиночку начала регистрацию юридического лица, областную общественную организацию "Общество защиты
одиноких людей". За регистрацию пришлось заплатить деньги, заработанные свахой.
Как-то пришёл ко мне в офис свахи мужчина, разговорились, оказалось: что вместе учились на журналистике в ВГУ, только на разных курсах. Он признался, что пишет книгу о тех видениях и впечатлениях, которые получил, находясь в клинической смерти. Я тоже призналась, что собираюсь писать книгу,но не знаю когда, и не полезу в дебри потустороннего мира, а книга будет о нашем времени и современных людях.
Зарегистрировав организацию, я подала документы на приём в РОА " Общественная палата ... области". Меня приняли с кандидатским стажем в один год. Тут я уже свернула деятельность свахи, вывезла мебель, сдала ключи от комнаты, купила компьютер, и начала писать книгу. А анкеты клиентов свахи передала в руки моей бывшей клиентки и подруги, чтобы она продолжила работу, ведь обрывать этот процесс было нельзя, и принимать людей у себя на квартире, используя свидетельство моей организации.
За возможность писать книгу мне тоже пришлось заплатить. Я живой человек и женщина, и как всем хотелось, если не любви, то секса. Не могу сказать, что с этим у меня было в жизни в порядке: один - пил, другой - бил, а - третьих было много..., и естественный голод по ласке копился иногда годами. Как написал поэт: "знаю я, они прошли как тени, не коснувшись твоего огня, многим ты садилась на колени..." Я заплатила тем, что для массы людей является смыслом и образом жизни. От этого "смысла" мне пришлось отказаться. Выходит, что в моей жизни был другой смысл.
Строки из книги: "Я хотела избавиться от настырного любовника, но не рассчитала собственные силы. Мой голос срывался и дрожал: я любила и ревновала, и сама направила эти стрелы себе в сердце. Карта выпала верная: судьба, физическая жизнь, страсть... На одной чаше весов - моя будущая книга, жизнь для людей, а на другой - секс, любовь земная, моя жизнь личная. Должна ли я принести личную жизнь, личное счастье на жертвенный алтарь во имя более значимой цели? Что выберу я - одинокая женщина с 25-летним стажем?" (Как обо мне написала "Комсомольская правда" в заголовке:..."Городская сваха двадцать лет не выходит замуж.") "Быть рабой какого-то мужского члена? Как всегда - я выбрала одиночество. Выбор тяжёлый, но лёгких путей судьба не даёт: потому-то она и жертва, что мы отдаём самое необходимое!"
Это нам только кажется, что мы решаем в жизни, но давно всё решено за нас..., мы живём по готовому сценарию. Как написал поэт: "...Хотя и сладостен азарт, по сразу двум идти дорогам. Нельзя одной колодой карт, играть и с Дьяволом, и с Богом".
Через год мою организацию принимали уже в члены "Общественной палаты ...Области", предлагали деньги для развития общественной работы, но к тому времени я свернула деятельность свахи, и рукопись книги была уже закончена. Надо было думать, как издать книгу, иначе зачем было и писать?
В книге я выложила всё, что хотела прокричать людям, что накопилось за долгие годы молчания, горькое сожаление за прожитые в пустую десятилетия тоталитарного режима коммунизма в СССР. Я была молода и полна сил, но руки и язык у меня были связаны путами идиотского политического строя, который придумали моразматики, называвшими себя приемниками и учениками великих вождей Ленина и Сталина. Что в те годы ты мог противопоставить огромной стальной чумной идеологической машине, которая давила на смерть. Любая авторская книга несёт в себе идеологию, ту смысловую мыслительную нагрузку, которую писатель вываливает на головы читателей. Ни один автор не пишет сам по себе книгу, ему её диктуют. Мне не приходилось задумываться ни на одном слове: слова сами ложились на бумагу со скоростью, я еле успевала записывать. Я писала каждый день, это был бешеный темп, и за девять месяцев рукопись на 500 страниц была готова, мне не пришлось ничего исправлять.
Когда Горбачёв объявил "гласность, свободу слова и перестройку", я сказала себе: ..."мой час пробил"...теперь уже никто не заткнёт мне рот."
Какое коммерческое издательство в России возьмётся тиражировать по их мнению "бред выжившей из ума нищей пенсионерки"? Это тебе не горячие пирожки-книжки-детективки Дарьи Донцовой, у которой отец был членом ЦК КПСС СССР и лучшим другом того издателя, который и тиражировал с коммерческим успехом книги-однодневки в мягком переплёте успешной писательницы. В те времена всё-равно прилавки магазинов были пустыми. А нечего было читать!
За ту идеологию, что я обнародовала в книге, при Сталине меня расстреляли бы, при Хрущёве ни одна страница не увидела бы свет, а при Брежневе - не стали бы вывозить на самолёте за кордон,как это сделали с Солженициным, лауреатом Нобелевской премии, а просто закололи бы уколами в грязной рядовой психушке, как это было с журналистом и писателем Титаренко, братом Раисы Максимовны Горбачёвой, или художником Шемякиным , другом Высоцкого.
На читателей книга производила эффект разорвавшейся бомбы, люди теряли дар речи. А на дворе уже стоял 2007 год. Казалось бы, уже можно было привыкнуть к гласности. А о такой гласности никто кроме меня не додумался.
Когда писала, я уже знала, что книга сама по себе стоит особняком: ни до, ни после ничего подобного не было. Так откровенно рассказывать о людях, никто не решится. А грош тогда тебе, как писателю, если ты не имеешь ни воли, ни смелости.
Пенсия у меня была 2000 рублей, а издавать книгу необходимо. Уговорила сына взять кредиты в банках на своё имя, а платить деньги стану я. Плата в месяц по кредитам была 8000 рублей. Я оставила все офисы, и стала принимать клиентов свахи у себя на дому. Цена была за услуги очень низкой, и сразу собрать необходимую сумму было сложно, банки начисляли проценты за просрочки платежей и выставляли штрафы. Но так было в первый год, а платила я всего три года кредиты. Мои объявления свахи были во всех газетах города, в них написано моё имя полностью, а потому оно вскоре стало брендом в родном городе.
Презентация книги состоялась в 2008 году в офисе городского отделения Союза писателей России. Там как раз собралось застолье по случаю дня рождения их главной поэтессы. Книгу мою писатели и поэты прочитали уже до того, а потому, когда винно-коньячные градусы ударили им по голове, то и началось...
Писатели прямо и побили бы автора скандальной книги, но пришлось сдержаться, честь мундира не позволяла. Но резкие высказывания и крики в адрес автора прозвучали. Но хорошо, хотя бы в открытую признали, что талант у автора есть. Но я в этом и не сомневалась.
А один поэт, после пьянки, подсел ко мне рядом, и начал жать под столом мои ладони в своих, быстро подмигивать глазами, то есть предлагать интимные отношения в дальнейшем, (на фото этой страницы, как раз изображён тот момент, только лицо мужчины отрезано. Видимо я не утратила женскую привлекательность в глазах мужчин. Да и в дальнейшем, приходя ко мне домой на приём, мужчины предлагали интимные отношения свахе). А потом, видя бурную реакцию на книгу своих коллег, поэт схватил с полки книгу и быстро проговорил: "...я покупаю вашу книгу, вот деньги, только напишите автограф..."
Но звёздный час мой пробил, когда из Москвы приехали журналисты с центрального телевидения с камерой, прочитав высланную им книгу. Это видео можно посмотреть в интернете,"Русские не сдаются."
Я спешила очень писать книгу, протяни ещё один год, не смогла бы расплатиться с кредитами. Никакой книги вообще не было бы. Платила до середины 2010 года, всё сильнее поджимали конкуренты, брачные агентства, которые расплодились в городе с моей лёгкой руки. Они сидели в офисах в центре города, а я - на его окраине, на дому. Но я держалась количеством и низкой ценой. У меня была огромная база клиентов, что каждой женщине - по 20 телефонов, а мужчинам - по 30 сразу, а затем ещё в течении срока договора. Мои клиенты просто жировали, меняли партнёров с огромной скоростью, но частенько и замуж выходили, а конкуренты переплюнуть не могли.
Но интернет покончил со всеми сразу. Тягаться с возможностями интернета не по силам никому. Уже в 2012 году ко мне обращались единицы, и только старшего возраста, которым в интернете искать нечего. А с 2013 года я перешла на безналичный расчёт по банковской карте, и с клиентами общалась только по телефону, а в 2014 году зарегистрировала ликвидацию общественной организации. С широкой работой свахи было покончено. Но даже без рекламы одинокие люди звонят, потому что мой телефон передаётся из уст в уста, и он есть в интернете. Сваха - это не работа, это - призвание, без добра к людям свахой работать нельзя. И я не могу отказать в том, в чём могу помочь людям. А куда им ещё обращаться? И я помогаю...
Я довольна тем, что очень много благодарных людей вспоминают меня, выходит, не зря прожила жизнь. А теперь только писать, писать и писать...
300-400-500 произведений опубликовать на прозе, сколько успею...
Жить по максимуму - мой девиз, иначе не успеешь...