Он никогда не упускает случая, чтобы посмеяться надо мной. Любая моя оплошность вызывает в нем бурю эмоций, и он незамедлительно осыпает меня насмешками. «Безмозглая корова» - его излюбленная тема.
Сегодня, когда я утром опоздала на служебный автобус, он изощрялся как никогда: - Та-ак! И зачем это нам понадобилось в новые туфли рядиться? Главное, на антресоль полезла, весь шкаф перерыла, а коробка-то внизу стояла. Так хотелось выпендриться! Вот и выпендрилась! Давай-давай, топай теперь на трамвай, кандыляй на своих каблучищах!
Ой, а кто это у нас так резво бежит? У-тю-тю-тю-тю! Ручкой красиво так помахивает, каблучками, как лошадка цирковая, поцокивает! Торопится! Не жмут ботиночки? Ты, дура, посмотрела бы на себя со стороны – на месте же топчешься!
А что же это мы мелочь не приготовили? – не унимался он, - Безмозглая корова! Вот и ройся теперь в сумке, ищи свой кошелек под презрительным взором кондуктора.
И продолжал издеваться: - Ой, а пяточку-то уже перцем жжет? Ну тебе не привыкать - платочек носовой подложишь. Новые туфли - это тебе не халям-балям! Это серьезно! А ты думала?
Я решительно протиснулась к окну, «окопалась» там, как собачонка с подбитой лапой, и безнадежно поняла, что опоздаю.
Он не отставал: - А начальник-то суро-ово так посмотрит! А бухгалтерша-то ехи-идно так улыбнется!
- Заткнись, а? - не выдержала я, - Мне и так хреново! Нет чтобы ободрить и поддержать… Все! Я исключаю тебя из своей жизни!
Наверное, я сказала это вслух - нависающий надо мной мужик испуганно отшатнулся.
Голос замолк, и я весь день тихо радовалась как ловко я заткнула его.
Вечером в магазине, прихрамывая и конечно же с носовым платком под ободранной пяткой, я подошла с набранной корзинкой к кассе.
- Сметану еще хотела, - вдруг «включился» он.
- Ой! – я метнулась к молочной витрине, - А я думала, ты обиделся и не придешь больше.
- Ха!