...они были другими. Огненным вихрем, раскалённой плазмой, неизвестной формой материи, наделённой всесильным разумом и фантастическими способностями, но только не людьми.
Из-за ограниченности человеческого ума "новые люди" недоступны нашему пониманию, но это не означает, что мы должны вычеркнуть их из своего сознания. Космос - чрезвычайно сложный организм с беспредельным количеством форм материи и энергии. Его не может постичь своим умом человек. Но это свойство не Космоса, а человека.
Посвящается тем,
кто достоин нового пути.
Глава 1.Первый век новой эры.
Они назвали свою звезду Арона, а планету, на которой жили - Сорэма. Красивая планета: уйма воды, благодатный климат и очень миролюбивые, достойные жители, что в космическом масштабе скорее исключение, чем правило. Однако на Сорэме эта отличительная особенность характеров стала почти нормой, когда триста лет назад сорэмяне столкнулись с проблемами, от решения которых зависела судьба всей Цивилизации. В конце концов ведущие учёные и прогрессивные политические деятели планеты сочли необходимым сделать совместное заявление, что если война всё-таки разразится, а война с некоторых пор превратилась в самый результативный способ решения международных проблем, то бесконечная вражда обернётся трагическим финалом для всех сторон. Хорошо, что разум одержал победу! Сорэма уже триста лет продолжала быть единым домом для всех сорэмян.
xxx
- Абори! Ты скоро, дорогая?
- Иду! Спешу! - откликнулся за дверью весёлый голос, и на открытой террасе с видом на лазурное море объявилась его обладательница.
Симпатичная брюнетка в просторном светлом платье, не скрывавшем её интересного положения, вперевалочку дошла до лёгкого столика, опустилась в дачное кресло и с той же интонацией воскликнула:
- Привет, милый! Вот и дошла.
Цветущих лет загорелый мужчина в белых шортах и красной футболке придвинул соседке чашечку с утренним кофе:
- Привет, привет. Как ты?
- Только что звонила Мэрл. Советует лечь в клинику.
- Когда?
- Завтра.
- Мальчишка так рвётся на свободу? - Поглаживая округлившийся живот супруги, Шер Грэм с удовольствием демонстрировал свою готовность быть любящим отцом. Созрел! Роль заботливого отца не минула и его. Скорее своевременно, чем поздновато. Ему всего-то сорок пять. Ухаживание, женитьба - всё так стремительно закружилось. Закоренелый холостяк неожиданно для самого себя вдруг спросил: "Абори, хочешь быть моей женой"?
Двадцатипятилетняя умнейшая девчонка, единственная дочь его старинной приятельницы и коллеги, долго не раздумывала. А месяц спустя обрадовала: "Знаешь, мне кажется, что я беременна".
Помнится, он был вне себя от радости: его жизнь обретала новый смысл, особенно когда УЗИ показало, что они ждут мальчишку. Узнав результат, он как во сне добрался до дома, прилег на постель и пролежал до ужина весь в мечтах и воображениях. Сейчас ему казалось, что это было так давно, его тогдашнее поведение вызывало у него теперь лишь снисходительную улыбку.
- Мэрл знает, что советует. Она грамотный специалист и ведёт твою беременность с первой недели. Ты согласилась?
- Пришлось. Вот только жалею, что на торжество поедешь без меня.
- Прежде отвезу тебя.
- Опоздаешь к началу.
- Секретарь будет в курсе.
- Как-то нестандартно отмечать не рождение человека, а его уход. - Заметила Абори, разрезая свежую булочку на две части и, помазав обе половинки шоколадным кремом, одну протянула Грэму. - Хотя именно "уход" оставил особенно яркий и таинственный след в биографии этого легендарного человека.
- Да, завтра ровно сто лет, как с нами нет академика Шер Сабори - гениального учёного, выдающегося мыслителя и общественно-политического деятеля.
- Поразительно! День смерти, точнее исчезновения, стал началом отсчёта новой эры, началом эпохи Согласия. Согласия с миром, со своей совестью и с самим собой.
- Действительно, довольно-таки нетривиальное, хотя и оправданное решение привязать смену летоисчисления к кончине величайшего человека, чтобы отдать ему должное и сохранить о нём память. На самом деле, того, что стоит хранить вечно, не так уж и много. А то немногое, что сохранено - будь то грандиозное сооружение или память о великом человеке, - и есть тот фундамент, на котором стоят великие Цивилизации.
- Ты прав. Шер Сабори был в числе тех немногих, кто заложил в основание нашей новой Истории первые, самые тяжёлые камни. И всё же, дорогой, мне бы не хотелось, чтобы ты опоздал к началу этого значимого мероприятия.
- Успею. От нас до Дома Согласия всего-то сорок километров. Да ещё по красивейшей дороге вдоль берега океана.
- Не припомню его прежнее название.
- То ли Тихий, то ли Великий. Забыл. Уже триста лет в учебниках по географии и справочниках мы читаем - океан Солидарность.
Супруги уже заканчивали лёгкий завтрак, когда в приоткрытую дверь молодую женщину окликнула медицинская сестра: будущей мамаше пора заняться собой. Абори поспешно, как только смогла, вышла из-за стола, чмокнула Грэма в щёку и удалилась.
Глава 2. Абори.
Шер Грэм проводил жену озабоченным взглядом - решение медиков госпитализировать Абори его всё-таки обеспокоило - и, не поднимаясь, развернул кресло так, чтобы положить загорелые мускулистые ноги на невысокое ограждение террасы. В таком расслабленном положении любоваться морской гладью с белыми пенившимися барашками было очень удобно. Сразу же возникло ощущение, что сколько ни смотри на океан - он никогда не надоест. Его красота, величие, мощь и непредсказуемость, неизменно завораживали, вдохновляли и окрыляли. Насколько дОроги эти редкие мгновения единения человека с природой!
Всматриваясь в цепочку островов, хорошо различимых в это ясное, безоблачное утро, Грэм подумал, что Лазурное море, отгороженное ими от океана, обладало ещё и собственным очарованием тайны, охраняемой в своих пределах ото всех, кто хотел бы в неё проникнуть.
А что там, дальше... за горизонтом? Академик Шер Грэм-десятый поднялся. Выпрямился во весь свой двухметровый рост и, убрав с высокого лба прядь густых, тёмных волос, улыбнулся. Дальше - затерявшийся в океане остров, с которым связано столько близких событий и очень дальних воспоминаний о Шер Сабори, Крэйндаре и Альмэде.
С высоты птичьего полёта затерявшийся в океане остров напоминал обросшее зелёной шерстью древнее чудище с блестевшими на спине лысыми горбами. Поднявшись из промозглой пучины, чтобы согреться, неповоротливый зверь в холодную темень так и не вернулся, потому что заснул и окаменел.
Остров выглядел неприступным и безлюдным: острые прибрежные скалы, непролазные заросли. Но было место, где между скрюченными как звериные лапы камнями скрывались бухта с песчаным пляжем и белая мраморная лестница с широкими ступенями, поднимавшаяся из прозрачных вод. Перечеркнув золотой берег и сделав несколько витков под плотной кроной деревьев, лестница обрывалась на стометровой отметке перед входом в долину, протянувшуюся с запада на восток между "лысыми" горами. Здесь стояла двухэтажная вилла - единственное строение на всём острове, построенная в конце первого века до новой эры. Её плоская крыша с рядом ажурных башенок оказалась вполне пригодной взлетно-посадочной площадкой для современных винтокрылых машин. Красивое здание, облицованное белыми плитами, отлично сохранилось ещё и потому, что находилось под охраной и особенным контролем со стороны Правительства.
Эта же вилла, как и сам двугорбый остров, включая золотой пляж, были особой страницей в памяти и у Шер Грэма. На пляже, любуясь почти нагой фигурой Абори, он сказал, и эти слова буквально вырвались из его уст:"Абори, хочешь быть моей женой"?
Нисколько не смутившись, красивая девчонка звонко рассмеялась и, громко считая ступени, помчалась вверх. Шер Грэм, мгновенно сообразив на что себя так скоропалительно обрёк, попрыгал следом. На площадке перед следующим лестничным маршем Абори опустилась на мраморную в жёлтых прожилках скамью и весело крикнула:
- А то! Какой недогадливый старенький дурачок! Я мечтаю об этом буквально с пелёнок.
Поздно вечером Шер Грэм выкрал Абори через балкон пятикомнатного люкса, где девушка отдыхала вместе с матерью, и перетащил в соседний номер в свою койку. На шёлковые простыни, под высокий потолок с вычурной лепниной. Получив жизнеутверждающее обещание, академик Шер Грэм-десятый резонно рассудил, что его необходимо закрепить немедленно, чтобы утром - ибо утро вечера мудренее - она не спохватилась и не передумала.
Абори, Абори, Абори! Он мечтал, хотел и получил! Он всегда получал то, что хотел. Она, кстати, тоже.
xxx
В прежние времена до единственной бухты двугорбого острова добирались на вёслах. Сильное подводное течение и рифы не позволяли парусникам подойти к нему поближе. Теперь же, когда в туманной дымке вырастали очертания примечательной земли, с палубы фешенебельного океанского лайнера поднимался вертолёт. Через двадцать минут винтокрылая машина садилась на крышу виллы. Двугорбый остров приобрёл славу модного курорта.
Когда проблемы с транспортом утряслись, богатые и знаменитые сорэмяне облюбовали это романтичное местечко с большим удовольствием. Одни отдыхали здесь от шума городов, людской суеты и утомительной славы. Другие, вдохновлённые живописными пейзажами и неразгаданной тайной острова, набрасывали страницы будущих романов, рисовали картины. А третьи - были здесь и такие - размышляли о судьбах доверившегося им мира.
Шер Грэм не рисовал и не думал, а размашисто бездельничал в кругу близких ему друзей и коллег. Среди них была семья профессора Крона, его супруга Либель и их очаровательная дочь Абори. Почему в своё время красавица Либель остановила свой выбор на Кроне, а не на нём - для Грэма оставалось большим вопросом, пока он, поглядывая на подраставшую на его глазах Абори, не поймал себя на мысли, что это вовсе не плохо, что девочка не его дочь.
Как часто судьба бывает туманной и несправедливой! Крон погиб. Друг взял на себя обязанности опекуна. Грэму было тридцать пять, Абори - пятнадцать. Он мог стать хорошим наставником, если бы та не выбрала свой путь, где ему отводилась роль "попутчика", а не воспитателя и "старшего друга". "Наверное, для того, - рассуждал Грэм - чтобы быть свободной и независимой, как требовала её природа".
Шер Грэм был умён, богат, обладал прекрасной наружностью и родословной с глубокими корнями и устоявшимися жёсткими правилами и традициями, обязывавшими поступать не так, как хотелось бы ему, а как требовал долг перед династией и народом Сорэмы. Ведя свободный образ жизни в рамках дозволенной обществом морали, меняя партнёрш по любовным утехам без желания задержаться в постели одной из них надолго, он всё чаще с тревогой и несвойственной ему тоской наблюдал за уже взрослой Абори. Девочка росла красавицей и умницей, отличницей во всём. Школа, ВУЗ, аспирантура, учёная степень - всё легко и блестяще! Гений! Только в юбке. Это существенное отличие не способствовало их профессиональному сближению. Холодное содружество двух гениев! Какое содружество, когда у одного из них такая роскошная задница и всё остальное тоже роскошное? Определённо, эта девочка была отмечена Богом, и только это смогло сблизить его с Ним, поверить в присутствие Творца в своей судьбе.
Был ли у неё парень? Хорошо скрывала или ходила в девушках? Грэм не удивился бы, если бы это соответствовало действительности, но его не застало бы врасплох и обратное. Продолжая следить за Абори уже с нестерпимым вожделением, Шер Грэм, пожалуй, впервые ощутил значительную возрастную дистанцию между собой и объектом восхищения - двадцать лет.
В свои двадцать четыре - Абори не спешила с замужеством. В свои сорок четыре - от него уже ждали, когда гений остепенится.