На просторах СССР. Гл. 11
Глава одиннадцатая
ФРОЛИЩИ
За время учёбы в институте я несколько раз на каникулах ездил в Нижний Новгород к брату Владимиру, у которого была квартира на ж.д.станции Сортировочная, попросту – СОРТИРОВКА. Но время проводил в основном в деревне Сартаково, где к тому времени мать купила небольшой домик. От Н.Новгорода с остановками на Сортировке и в Сартаково ходил пригородный поезд, который в отличие
от электрички называли Дизель. От города до Сартаково можно было ехать и на автобусе, но значительно дольше.
Владимир обычно ездил туда на мотоцикле, который приходилось больше ремонтировать, чем на нём ездить. Сам Владимир не любил заниматься ремонтом,
а обычно находил самозваных мастеров – любителей выпить на халяву. Как правило перед началом работы распивали бутылку. Можно представить качество ремонта после этого. Мне кажется, что Владимир делал это специально, как повод, чтобы
и самому выпить, когда захочется. А сноха Люся скандалила с матерью из-за того,
что Владимир ездит в деревню, как на дачу, но кроме пустых бутылок ничего
с огорода не собирали.
Наконец матери надоели эти скандалы, она оставила им свой дом, как дачу, а сама купила однокомнатный домик в пос. Фролищи. Это было самое лучшее место из всех, где ей приходилось жить при многочисленных переездах. Но она выбрала его конечно не из-за ландшафта, а потому, что там уже несколько лет жила старшая наша сестра Октябрина с тремя дочерями, которых она там и выдала замуж.
Старшие сыновья Октябрины Анатолий и Владимир, окончившие школу уже после нелепой смерти отца (см. гл.6), остались работать в пос. Опарино, женились, но вскоре тоже умерли нелепо. Анатолий, окончивший академию художеств, работал учителем рисования в школе, пользовался большим авторитетом у школьников, но заболел кажется раком ( точно не знаю) и при отсутствии средств на лечение в дорогих клиниках, умер довольно молодым. После него остались 2 дочери и сын.
Владимир погиб скорее всего в пьяной драке (нашли его уже мёртвым),
а расследования практически не проводили. После него осталась дочь.
Так бездарно закончился род Шагаловых по мужской линии в чём, мне кажется,
не обошлось без чертовщины (см. рассказ ШАГАЛОВЫ, или Проклятие Рода).
Посёлок Фролищи небольшой, но славился своим монастырём, который,
как и тысячи других храмов после революции 17-го года пытались разобрать
по кирпичику, но безуспешно – раньше и в России умели строить на века.
Кресты и жесть с куполов ободрали, а внутренние помещения (кельи)
использовали для разных нужд – одно время жила там и Октябрина,
пока не сошлась с одним лесником (мы все его называли Сан-Саныч).
Жили они в леспромхозовском бараке на три семьи. Печи топили дровами, которые покупали на лесопилке. В посёлке размещалась в/ч Стройбат, солдаты которой заготавливали лес, разделывали его на лесопилке и отправляли вагонами
по узкоколейке заказчикам.
Узкоколейка была проложена до ж.д. станции Ильино, через которую проходили поезда дальнего следования и электрички по маршруту Н. Новгород – Гороховец.
К товарным вагонам поезда на узкоколейке прицеплялись и два жёстких пассажирских. Таким образом до пос. Фролищи можно было добираться двумя способами – на автобусе, который ходил от ж.д. станции Дзержинск через Ильино, или от Ильино по узкоколейке.
В отпуск я обычно летал самолётом рейсом Ташкент – Горький, билет стоил 50 руб. Из аэропорта автобусом ехал до ж.-д. вокзала, а потом на электричке до Ильино. Однажды на этом маршруте случился со мной казус. В электричке неожиданно схватило живот и тут я – закоренелый атеист взмолился Богу (мысленно конечно):
- Боженька, не дай опозориться, помоги дотерпеть до станции, - и повторял это
до первой же остановки. Хорошо, что на этом маршруте все платформы были высоко над землёй. Я выскочил из вагона, нырнул под платформу и благополучно опростался. С тех пор всегда в дорогу начал брать с собой таблетки от диареи.
Как говорится: - на Бога надейся, а сам…
Вокруг посёлка Фролищи раскинулись леса на сотни км во все стороны. Почвы преобладающе песчаные поэтому и лес в основном был сосновый. Только по берегам протекающей через посёлок р. Лух и вокруг многочисленных озёр и болот лес был смешанным. В самом посёлке почва исключительно песчаная. С одной стороны, хорошо – при любых осадках нет грязи. Но чтобы вырастить на огороде
хоть какие-то овощи приходится машинами завозить торф с болот, или опилки, которых вокруг лесопилки скопились горы. И требуется много воды. Если в верхней части посёлка на горе, где расположен монастырь, водопровод в дома провели,
то в нижней части жители со времён царя Гороха пользуются допотопными колодцами.
Сан-Саныч, по- моему, был из семьи раскулаченных в одной из деревень Володарского уезда, но меня это не интересовало, и я его не расспрашивал. Всю свою жизнь он проработал сначала на лесозаготовках, потом лесником, а с уходом на пенсию заготавливал живицу* по договору с леспромхозом.
*Живица – смола сосны /авт./
Так что окрестности вокруг посёлка он знал, как свой огород. В лес он уходил ежедневно с раннего утра. Возвращался к обеду не позже 15 часов с полной
2-х ведёрной корзиной отборных грибов. К обеду Октябрина должна была обязательно ставить на стол бутылку. Сан-Саныч выпивал 1…2 стопки, обедал
и садился разбирать и чистить грибы. Это он всегда делал сам.
Октябрине оставалось только загрузить в печь грибы для сушки и замочить
для засолки.
У них я впервые познакомился с интересным способом сушки грибов. Несколько старых кастрюль заполняют песком. Корешок каждого очищенного от лесного
мусора гриба протыкают специально подготовленной выструганной палочкой
с заострёнными концами так, чтобы палочка вошла и в шляпку, но не насквозь. Иначе распаренный гриб провалится до песка в кастрюле, куда палочку вставляют другим концом. Заполненные таким образом кастрюли ставят в заранее протопленную русскую печь и закрывают заслонку. За ночь грибы высыхают,
а черви, если были в грибах, осыпаются в песок и дохнут. Такие сухие грибы
можно хранить и готовить из них разные блюда несколько лет.
Один раз я попытался пойти с Сан-Санычем, но вскоре отстал от него – он ломился через лес, как лось без остановок и перекуров. После того, как он перестал откликаться – видно ушёл уже далеко, я не стал рисковать потому, что с детства знал, как опасно шутить с лесом. Сориентировался по солнышку в какой стороне должен быть посёлок и поплутав 2…3 часа вышел в знакомые места. За несколько лет я тоже неплохо освоил зону вокруг посёлка в радиусе до 10 км, узнал и запомнил заветные места грибов по видам и времени роста.
Если для грибов был не сезон, ходил на рыбалку по р. Лух и ближним озёрам. Хорошей крупной рыбы поймать не удалось ни разу, но мелких окуньков и сорожек на уху приносил – всё лучше консервов, которые мать вообще не признавала
и не ела – брезговала.
Однажды с братом, который иногда навещал нас во время моего отпуска, решили сходить на рыбалку к большому озеру за 10 км с ночёвкой. Провожатым вызвался прапорщик Олег муж Галины – средней по возрасту дочери Октябрины. Они жили
в городе в ведомственной квартире от в/ч, где служил Олег, но его родители жили
в посёлке, и он частенько навещал их.
И в этот раз, надеясь выпить на халяву, он сказал, что хорошо знает дорогу
и проводит нас до самого озера. На деле оказалось, что он знал только дорогу,
по которой ходили автомашины-лесовозы, а о тропе через болото, окружавшее озеро и понятия не имел. Проплутав с нами по болоту около часа, он заявил, что уходит домой, а мы как хотим – можем продолжать поиски тропы. Мы решили остаться и заночевать на болоте, а с утра с новыми силами продолжить поиски. Заблудиться мы не боялись потому, что с одной стороны был слышен рокот лесовозов с дороги, а с другой – гудки мотовоза с узкоколейки. Посредине этих звуковых маяков и должно быть озеро. Не заметить тропу мы тоже не могли –
через всё болото до озера на ней рыбаками и ягодниками были уложены жерди
( на болоте поздней осенью обычно собирали клюкву).
Доверившись прапорщику мы совершили ошибку – надо было на сухом месте от дороги искать начало тропы. Не зря говорят, что дурная голова ногам покоя не даёт.
Выбрали относительно сухое место, наломали сухостоя для костра и еловых веток для дыма от комаров и удобно расположились на поваленной довольно толстой и пока не сгнившей осине. Почувствовав свежатину комары тучей набросились на нас. Пришлось запалить небольшой костёр для дыма. Сырые еловые ветки давали хороший дым, но он постоянно менял направление и приходилось то и дело пересаживаться с места на место. Наконец это надоело, и мы отдались на милость кровососов, только почти непрерывно курили, чтоб отогнать их хотя бы от лица.
Солнце закатилось, но зарево от него ещё долго висело над горизонтом. А когда небо усыпали звёзды, картина вообще стала сказочной…
Разговаривали мало и неохотно. Я вспоминал посиделки у костра в пустыне
и рассказал брату, как меня укусил скорпион. - А есть оказывается и ещё более ядовитые пауки – каракурты, но их я пока не встречал. Хорошо, что здесь не водится такой заразы.
– Зато есть другая, которая и пожаловала к нам в гости, - брат показал глазами на конец бревна, на котором мы сидели. Там лежала змея длиной около метра и внимательно смотрела на костёр, не обращая внимания на нас. Мы с братом могли на картинке отличить гадюку от ужа, но здесь, да ещё в сумерках затруднялись. Поэтому убивать не стали, а просто веткой сбросили с бревна,
и оно уползло в болото.
Поужинали всухомятку – ни чайника, ни воды для чая у нас не было, зато была бутылка водки. Выпивая по глотку прямо из горлышка, мы закусывали луком, варёными картошкой и яйцами. Были у нас и консервы 3-х видов, в том числе и тушёнка, но их мы оставили на другой день. Разговорились о последних новостях про инопланетян и космические тарелки – СМИ только начинали раскручивать эту тему.
И вдруг… почти прямо над нашими головами мы увидели её. Оно не походило на тарелку – скорее на ярко оранжевый батон, увеличенный в сотни раз. Висело в небе оно неподвижно не меняя размеров минут 15, а потом исчезло так же внезапно, как и появилось. Мы долго обсуждали это явление, строя разные предположения от миража до облака, освещённого солнцем из-за горизонта. Но на небе не было облаков, а появляться и исчезать мгновенно они не способны. Пришли к решению, что Высший разум Вселенной услышал нашу беседу об инопланетянах, и чтобы рассеять сомнения показал одну из своих картинок.
Перемучившись ночь в борьбе с комарами, как только осел туман, мы отправились на поиски тропы, решив позавтракать у озера, если найдём его. На тропу вышли довольно быстро, удачно выбрав направление поиска по звукам ещё с вечера. Где по жердям, где по колено в воде уже через полчаса вышли к берегу озера. Оно было относительно большое, но просматривалось по периметру всё. Наши надежды на то, что рыбаки не будут прятать плавсредства далеко от тропы, оправдались и мы быстро обнаружили небольшой плот, приткнутый к берегу и даже пару шестов, используемых вместо вёсел. Исследовав визуально надёжность конструкции,
а так же способность выдержать на плаву около берега двух человек решили,
что плот по своим возможностям отвечает нашим скромным потребностям.
Перекусив рыбными консервами с хлебом и прополоскав рот озёрной водой, пить которую не кипячёной – не рискнули, заняли места на противоположных краях плота и начали передвигаться в сторону середины озера, отталкиваясь от дна шестами.
Метров через 50 от берега шесты перестали доставать дно, и мы были вынуждены остановиться. Стоял полный штиль и плот без якоря держался на одном месте.
Мы размотали для пробы по одной удочке, по очереди наживили крючки – банка с червями была одна на двоих.
Я закинул удочку и не успел моргнуть глазом, как поплавок резко скрылся под водой.
Подсекая резко дёрнул удилище в сторону, а потом плавно подняв его, обнаружил на крючке окуня величиной с ладонь. Не успел снять его с крючка, как Владимир вытащил такого же окуня. И тут началось такое… только любители поймут азарт при таком клёве. Ни садка, никакой либо сетки у нас с собой не было, а вздевать рыбу
на кукан не оставалось времени, да и не выдержал бы никакой кукан такого улова.
Поэтому складывали окуней в рюкзак, который ещё на берегу набили травой, предполагая использовать в качестве сиденья для отдыха при плохом клёве. Половину травы выкинули, а оставшуюся намочили в надежде, что это поможет сохранить улов до вечера.
Но ждать вечера не пришлось – часа через 2, когда рюкзак уже был набит почти под завязку, в сутолоке азарта я столкнул в воду банку с червями. Брат выматерил меня, но не особо злился – улов вполне умиротворял его. Учитывая, что впереди ещё целый день попробовали ловить рыбу на хлеб. Но окуни почему-то хлеб игнорировали, а другой рыбы здесь вероятно не было. Решили возвращаться домой.
Рюкзак опустили в воду и буксировали его до берега, в надежде сохранить микроклимат для окуней. Обратная дорога, даже при наличии тяжеленного рюкзака,
оказалась намного легче. По тропе мы через полчаса вышли на дорогу, остановили гружёный лесовоз и с комфортом доехали до посёлка, отблагодарив шофёра-солдата банкой оставшейся тушёнки.
Накормили рыбой всех родственников и всех соседских кошек. С десяток окуней, почистив и засолив брат увёз для своей семьи. Они с сыновьями рыбачили на Оке около Сартаково на резинку с берега. Но там ловилась в основном чухонь, которая хороша копчёной, но для ухи не годилась.
Мечтал приехать во Фролищи с сыновьями, показать им всю прелесть отдыха на родной природе. Но приходилось ждать, когда младшему исполнится хотя бы лет восемь. Для малышей даже самые интересные впечатления стираются из памяти дорожными передрягами.
Продолжение следует…