Когда становится совсем грустно,
Я прихожу рано, и где совсем пусто,
Там пляшут большие слоны и собаки,
Которые еще вчера пытались связаться в драке,
Пели, крутились, танцевали,
Обнимались, целовались с кошками, проходящими мимо
И если было у кого огниво, поджигали тела страстью,
Воинственной грязью обмазывали тела,
Потом все пустело потихоньку,
Становилось холодно уже настолько, что голым не попляшешь,
Заворачивались за угол, в тонкий с дверями переулок,
В тонкий с чертями огнеулок,
А говорить то было не о чем…
Но если замолчать, налетали обмороки,
Пели все подряд, гордились ломками
Ненастоящими, просто болями изящными,
Которых нет теперь, они остались на том берегу -
Эти легкие боли бытия.