Не скажу, что учителя охотно и целенаправленно занимаются воспитанием своих подопечных в школе. Преподают. Изучают с учениками свой предмет, свою учебную дисциплину. По ходу урока делают замечания, читают нравоучения, напоминают о нравственных правилах: «делай детка хорошо и не делай плохо». Классные руководители из года в год составляют план воспитательной работы. Но как-то получается формально.
Дети обычно учатся и воспринимают правила поведения не из нотаций и поучений, а непосредственно, практически, наблюдая поведение учителей в разных школьных ситуациях: наедине с учениками, в присутствии родителей, школьного начальства. Эти уроки не всегда оказываются в пользу учителей, дети наблюдают, что учителя способны в некоторых случаях приврать или попросту солгать, чтобы себя выгородить, поступить не педагогично, как принято выражаться.
А вот с собственными детьми у большинства учителей проблемы. Привычка к диктаторскому общению на работе мешает искренним чистосердечным отношениям дома. Особенно, когда дети подрастают, хотят самостоятельности, пытаются выйти из под опеки властных родителей.
Аркадию Львовичу на этот счет повезло. Жена-медик этому немало способствовала. Характер у неё твердый, мужа не редко корила, что размазня, доброта до добра не доведёт.
Но в обращении с детьми была внимательна и ласкова. Требовала исподволь, не ущемляя воли, воспитывала волевой характер. И это ей удавалось.
Аркадий Львович сам признавал, что воспитатель никудышный, когда касается собственных детей. Да и школьную детвору воспитывал скорее манерой поведения, своим примером. Хотя старшеклассникам не раз напоминал, что не может служить примером для подражания. Некоторые черты его характера переходят меру, нежелательны в других людях. Могут стать серьезной помехой во взрослой жизни, в достижении успешной карьеры.
Всю жизнь был борцом и считал себя таковым, когда дело касалось других. Бороться за себя, отстаивать личные интересы никогда не пытался. Считал недопустимым отстаивать личные интересы, останавливала боязнь обвинения в личной корысти. Корыстным человеком никогда не был. И ещё пасовал перед нахалами. В пререкания с начальством не вступал, даже когда очевидной была несправедливость их наскоков и претензий. Но был гордым, с непоколебимым чувством собственного достоинства. Унижать не позволял и унизится до подобострастия не мог.
Повторяю с сыном и дочерью проблем не было. При этом не сомневался, что благодаря материнским способностям жены. Общался с обоими детьми равно.
Сын
Для меня не было различия мальчик и девочка, сын и дочь. Любил обоих одинаково. Наташу, носил носил на руках, когда ползать не умела, не то чтобы ходить, и невольно спрашивал себя, кого больше люблю? Первенца сына, к которому уже пристрастился, понимал, что люблю? А второй ребенок? К девочке привыкал постепенно. Поначалу затруднялся ответить. Потом признал, что обоих люблю в равной мере. И никогда такой вопрос больше не возникал. Сына назвали Игорем. Инициатива исходила от жены. Счел имя удачным, принял без рассуждений.
Отношения с сыном, естественно, сложились мужские. Хотел, чтобы вырос смелым, мужественным. Он таким и стал. Приобщал к технике, к чтению. Мастерили вдвоем модельки из пластмассовых наборов модели самолетов и прочей авиационной и космической техники. До девятого класса. Как только записался в секцию парашютистов, интерес к моделированию угас. Кумирами мальчишек этого поколения были не космонавты и летчики, а воздушные десантники и спецназ. Вот они настоящие герои! Летчик в мирное время рискует жизнью в случае технических неисправностей, либо ошибок в технике пилотирования. Десантники себя показали, проявили в афганской войне. Спецназ — в горячих точках последнего десятилетия существования СССР.
Полеты в космос стали обычным рядовым явлением. Никого не удивляли и не поражали воображение. К тому же профессия оставалась единичной. Подбирали из числа инженеров, специалистов космического центра.
Игорь увлекся парашютизмом. Но спорту, он оказался успешным легкоатлетом, как наземному, так и воздушному, отводил прикладное значение. Даже не употреблял слово «спорт», говорил о физкультуре, о физической подготовке для успешного осуществления профессиональной деятельности. При получении аттестата зрелости у него был второй разряд парашютиста. Я был доволен.
Читал много и увлеченно. Чтение было избирательным. Увлекала приключенческая литература, где человек вступал в единоборство с природой, опасными хищниками и ещё более опасными людьми. Где нужно было побороть, преодолеть страх, чтобы выйти победителем. Купера всего перечитал. Предпочтение - опасным приключениям современников. Страсть любил детективы. Особенно те, где приходилось иметь дело с вооруженными преступниками, рисковать жизнью.
Успешно занимался по всем школьным предметам. Отличником не был и не стремился. Ко всем предметам относился ровно. Как и спорт, школьную учебу воспринимал как необходимый этап для успешного овладения будущей профессией. Профессию не выбирал. Она была подсказана жизнью и личными предпочтениями юноши. Идти туда, где риск и опасности, где надо иметь крепкое самообладание, где приходится идти на смертельный риск.
Я выбор профессии предоставил сделать самостоятельно. Хотелось в душе, чтобы получил университетское образование. Или исполнил мою, так и не осуществленную мечту стать летчиком. И не просто летчиком, летчиком-испытателем, асом, королем воздуха.
Игорь пошел в военное училище Воздушно-десантных войск. Не отговаривал. Мать тоже. Хотя время было тревожное. Я был доволен. Мать время о времени высказывала опасения за судьбу сына. Но что поделаешь с этими мужчинами, которым вынь да положь жизнь, полную опасностей, смертельных испытаний, рискованных авантюр.
Время незаметно бежит. Особенно, когда тебе за сорок. С возрастом ход времени ускоряется. Вот уже учеба сына в училище позади. Сколько было гордости, когда явился домой в погонах лейтенанта. Мальчишка. Лейтенантские погоны разве достижение. Он это тоже понимал. О том, что дослужится до генерала, не помышлял. А вот полковником уйти в запас хотелось бы».
Война в Афганистане закончилась выводом наших войск, возвращением оставшихся в живых военных. Но перестройка Горбачева с его гласностью породила неспокойствие по стране. То тут, то там возникали «горячие точки», серьезные, масштабные очаги кровопролития. Кроме войск МВД привлекали части кадровые Вооруженных Сил. Не по назначению использовалась армия, но правительство шло на эти крайности.
Совсем худо стало, когда СССР прекратил существование. Ему предшествовал выход из страны целого ряда республик. После распада возникла угроза целостности существования России. Российская Федерация много народна и много национальна. В Татарстане на полном серьезе ставили вопрос о выходе из России, провозглашении самостоятельного государства, которое вне России будет осуществлять внешнюю политику, установив контакты с исламскими государствами.
Нашлись оптимисты, предлагающие провозгласить суверенную Сибирскую республику. С Чечней дошло до военного конфликта. Много позже, уже на пенсии, признает бывший Президент России, что одной из самых больших ошибок его правления была война в Чечне.
Пострадали от этой войны и чеченцы и русские. Как всегда за ошибки вождей народ плати своей кровью. Радуются участники этой войны, что остались живы. От близких и знакомых не скрывают правительственных наград, заслуженно полученных за воинскую храбрость, доблесть и военное мастерство. При этом понимают, что получены награды в братоубийственной войне. Не с внешним закордонным врагом, а в боевых операциях с одним из народов своей страны.
Те, кто остались в живых. Погибшие ни о чем не сожалеют. У них нет чувства гордости, если даже погибли, совершая подвиг. Каково их родным? Как пережить их гибель родителям?
Служба Игоря шла справно, по восходящей. В положенный срок получил старшего лейтенанта. Через четыре года после окончания училища уже командир роты, капитан. Живи, как говорится, и радуйся. И Аркадий Львович гордился успехами сына, его достижениями. Только мать всё чаще и чаще испытывала тоску и страх за сына. Больно время стало не спокойное. А когда начались сообщения о военных действиях в Чечне, вовсе покой потеряла.
Сын пишет бойкие, полные оптимизма письма, мать их читает с недоверием. Где ж тут успокоишься, когда по телевидению сообщили, что вместе с войсками Министерства внутренних дел введены десантники? А сын такой! Если не пошлют со своим полком в добровольцы напросится.
На самом деле все произошло само собой. Без объявления боевой тревоги, выполняя приказ, прибыли на аэродром и были доставлены в назначенное место дислокации. Без суеты и суматохи, четко и организованно.
Письма от Игоря приходили с прежним адресом. Только сам он со своим полком находился в другом месте. Там, где шла настоящая война. Там, где пришлось воевать с хорошо обученными, подготовленными, имеющими на вооружении все виды боевой техники, кроме самолетов, бойцами. В уличных боях в Грозном авиация и не понадобилась.
Родители не догадывались, где на самом деле их сын. Если бы и догадались, повлиять или что-либо изменить все равно не смогли. Сын — кадровый военный. Не послали бы, рапорт написал, сам попросился бы. Кто-то старался избежать участия в боевых действиях. Не каждому хочется рисковать собственной жизнью. Не таков был Игорь. Какой же он военный, если не побывает на настоящей войне? На себе не испытает, что значит подвергаться смертельной опасности.
Не каждому участнику боевых сражений удается совершить подвиг, не каждому отличиться. Большинство погибает безвестно. Во время боя некому и некогда вести учет, кто и как выполняет свой воинский долг. Но никто не хочет, чтобы рядом находящиеся товарищи по оружию заметили страх, проявление трусости. Никому не хочется посрамить честь. Как будет выглядеть в глазах оставшихся в живых? Бой - штука смертельная. Стреляешь, не размышляя, останешься в следующий момент жив или нет. Бой, в котором люди убивают друг друга — это всегда безумие. Но у солдата нет выбора, нет другого пути.
В одном из уличных сражений погиб капитан Игорь Аркадьевич Титов. Совсем неважно, погиб воин, стреляя из автомата, прикрываясь возле бронетранспортера, либо в самом бронике от попадания из гранатомета. Или это произошло на марше к месту боя. В судьбе кадрового военного поставлена точка.
Родным доставят запаянный цинковый гроб без права вскрытия. Потому что не всегда удается вынести тело с поля боя. Получают родные. Оплакивают. Хоронят.
Но кто в состоянии почувствовать, что пережили Аркадий Львович и Светлана, когда прибывший из военкомата офицер принес сообщение, что их сын погиб? Погиб при выполнении воинского долга. Так уж повелось со времен древности, воины гибли честью храбрых. По-другому русский воин не мог погибнуть. Храбрости и доблести нам не занимать.
То, что сын оказался на войне, Аркадия Львовича не удивило, поразило, смертельно ранило, что погиб. Как же так? Почему? Зачем?! Нет этому объяснения, нет оправдания. В мирное время, когда страна ни с кем не воевала, когда народ жил привычной мирной жизнью, бездарные политики на своей территории развязали бессмысленную бойню, затеяли братоубийственную войну.
Молодые мальчишки, едва научившись стрелять, брошены в бой, чтобы погибнуть. Офицеры, которые сделали свой выбор, стали кадровыми военными, чтобы грамотно, профессионально защищать Родину от вражеских армий, брошены в огненное пекло, под пули и снаряды, чтобы умереть. За что!? Ради чего!? Проживший жизнь учитель истории не находил ответа, не знал ответа. Да и какой может быть ответ отцу, потерявшему родное дитя, частицу собственного «я», можно сказать, самого себя. Как жить после этого? Как пережить такое?
Ещё труднее, безутешнее было горе матери. Каково женщине, родившей и вырастившей дорогого любимого сыночка, пережить гибель здорового, полного сил, жизнелюбия, не успевшего обзавестись семьей молодого человека? Он ведь и пожить-то еще не успел, почувствовать вкус и прелесть жизни. Мать знала, что профессия десантника опасная. Смертельные ситуации у воздушного десанта не редкость. Переживала, опасалась за жизнь и судьбу сына. Но, как говориться, Бог миловал. Служба проходила успешно.
И вот такой ужас. Погиб! В это невозможно было поверить, это не хотелось осознавать. Этого не должно быть! Как это так!? Был сын. Радовалась его первым шагам, его первым словам. Радовалась, когда пошел в школу, и по слогам читал «ма-ма», «Мос-к-ва», «Ро-ди-на». Радовалась вместе с сыном, когда надел пионерский галстук, был принят в комсомол. Решение пойти в военное училище приняла грустно и боязно. Но мировой войны никто не ожидал и не предсказывал. Из Афганистана наши войска были выведены. Надеялась, что все обойдется. Отслужит своё, уйдет в запас, как это происходит со всеми военными.
Поначалу места себе не находила. Пыталась руки наложить. Если бы не муж и дочь, жить бы не стала. Поддержка мужа предотвратила беду. Ради дочери надо было продолжать жить.
Замкнулась. Часами просиживала над сохранившимися реликвиями сына. Вот кусочек клеенки с тесемкой из роддома: Титов Игорь, 10.08.69, 3 600. Здоровенький родился. Вот комсомольский билет. Удостоверение парашютиста, когда был курсантом. Альбомы с фотографиями. С детскими — название «Наш ребенок». Фотографии школьных лет. Отдельно альбом курсантский. Фотография, когда впервые на мундире погоны лейтенанта. Жениться не торопился. На намеки отца и матери, что пора, отвечал шуткой.
А теперь его нет. Не будет внуков. Может и к лучшему. Не оставил вдовой молодую женщину. Внуков теперь остается ждать от дочери.
И как все-таки как тяжко жить. Раз в месяц непременная поездка на Южное кладбище. Вместе с мужем. Каждый раз как на свидание. Мысленно поговорит с сыном, вроде облегчение получает. С кладбища приезжает умиротворенная. И так из года в год.
Дочь
Мне, женщине, проще было заниматься дочерью. В малолетстве большой разницы нет: мальчик или девочка. Тем более любила обоих до безрассудства. Думаю, только матери способны на безумную любовь. С возрастом мальчишки нуждаются в мужчине, в общении с сильным полом, для воспитания бойцовского характера.
Хотя мой муженек бойцовскими качествами не обладал. Какой-то смирный, смиренный, покладистый. Ему бы адвокатом быть, а не учителем. Но это в обычных житейских ситуациях. Был непримирим, шел напролом, становился упрямым и непокорным настолько, что мог без особой нужды наломать дров. Подросший Игорь предпочитал общаться с отцом. Ко мне относился ласково и нежно, что необычно для мальчиков. Для него я была мама.
Считают, что девочек растить и воспитывать проще. Они более покладисты, сговорчивы, послушны, умеренны в шалостях, им чужды мальчишеские проказы и подвиги. С мальчишками много хлопот, защищать от уличных неурядиц и хулиганства. Правильно считают. Но не такой оказалась доченька. С первых годков росла своенравным, капризным ребенком. В три года бывало, выпьет молоко, станет на стул, поднимет высоко чашку и кричит: «Мама, беги скорее, а то чашка разобьется». Не поспеешь, бросит на пол, одни осколки. Любила играть в куклы. Была прилежной и заботливой мамой.
В начальных классах не давалась математика. Это нас мало беспокоило. Успевает и ладно. Технический вуз не для девочки. Пойдёт по гуманитарной линии. Там с высшей математикой не знакомят, дроби не складывают, проценты не вычисляют. Если и приходится иметь дело с процентами, то только для подсчета успеваемости.
Росла любознательной, много читала, что не удивительно, в родителей пошла. У Наташи рано пробудилась самостоятельность. Самостоятельность в двенадцать-четырнадцать лет таит немалые опасности. То у подруги задержится допоздна, то на пикник увяжется с ночевкой, то на дискотеке окажется неизвестно с кем. Родители сидят, ждут, переживают.
Школу окончила без «троек». И к полной неожиданности родителей поступила в «финэк», так в Ленинграде именуют достаточно известный Финансово-экономический институт.
Когда училась в выпускном одиннадцатом, попалась мне на глаза небрежно брошенная анкета с ответами Наталии. Мы никогда не копались в бумагах и записях детей. Твердо соблюдали правила приличия. А здесь ответы дочери оказались на виду. Я не усмотрела ничего предосудительного прочитать откровения повзрослевшей девушки. Прочитала и испытала шок.
Анкета самодельная. Обычные стандартные вопросы. Но среди них оказались такие: «Как ты относишься к капитализму? - Что по твоему лучше: капитализм или социализм? - Почему?»
Поразили не вопросы, а ответы дочери. Она написала, что к капитализму относится положительно. Капитализм лучше чем социализм. При капитализме лучше организация общественной жизни и производственной деятельности. Высокий уровень производительных сил обеспечивает высокий уровень жизни населения страны.
При социализме человек поглощен коллективом, лишен самостоятельности, инициативы, творческого самовывражения. Требование на первое место ставить общественный интерес лишает человека возможности следовать личному интересу. При капитализме именно личный интерес является стимулом и условием высоких достижений общества. И это написано не в 90-е годы, когда страна рухнула в капитализм, а в 1988 семнадцатилетней школьницей, советской школьницей, комсомолкой. Поначалу побоялась рассказать мужу. Коммунист, учитель истории — и вдруг такое. Аркадий спокойно отнесся к моему открытию.
Не стоит драматизировать. Заскоки в молодом возрасте вещь естественная и допустимая.
Я даже удивилась такому безмятежному спокойствию и равнодушию мужа. Обычно приходил в негодование, когда кто-то из знакомых пытался не лестно отозваться о нашем социализме. Есть конечно просчеты, ошибки в экономике, в организации общественной жизни. Но это не повод отвергать социализм, спасать страну и народ, продаваясь Западу, как это делают диссиденты. Знакомых диссидентов у супруга не было, да он и не стал бы с ними общаться. Для него коммунизм был не верой, а продуманным и прочувствованным всей прожитой жизнью убеждением.
Между тем, можете себе представить, каково было удивление, когда девчушка-школьница оказалась мудрее своих родителей, раньше них разобралась и поняла в таком краеугольном вопросе истории. Не только оказалась провидицей, раньше родителей усвоила и вписалась в новую систему экономических отношений. Этому поспособствовало обучение в экономическом вузе. Специальность выбрала удачно, в самый раз по текущему моменту.
Окончив институт, Наташа легко и быстро определилась в банковской сфере. Молодые специалисты с хорошей подготовкой ой! как нужны были бизнесу. Пошла в рост. Сделала карьеру. Вышла замуж. У неё двое мальчиков. Я за неё и её судьбу спокойна. Такая в новом мире не пропадет. Устроилась лучше нас, престарелых бюджетников, на которых государству вечно денег не хватает. Но и жаловаться нам грех. На жизнь хватает. Живем даже лучше, чем в советские времена. Так что у меня сожалений о пропавшем социализме нет.
И только не заживающая кровоточащая рана от гибели сына с годами не утихает. До конца жизни придется страдать и скорбеть о безвременно ушедшем ребенке. Для чего растила? Ради чего старалась? Нет утешения матери. И никогда не будет!
http://www.proza.ru/2016/09/13/1601