Людмила Корина
Мой портрет кисти П.Ф.Глобы,февраль 1977,Москва
ПЕЧАЛЬ – ЭТО СВОБОДА
…Неужели он это серьёзно? Знамения, мистика цифры 144, загнал себя в "Западню".Его друг, которому Великий Революционер несёт для прочтения все свои опусы, наверняка спросит: «Вы что это, серьёзно?»Тане моей этот ребус понравится – она мастерица номера разгадывать, имена анализирует не хуже, чем академик Щерба однокоренные слова.
Новый рассказ о нашей стычке опубликован в журнале "Юность"93,1– мелодрама, страсти-мордасти, а в конце прячется - это мне приснилось, всё это я выдумал. Странное покаяние – монолог недостоверного человека.
На эстраде слушатель не вдумывается в смысл текстов, как их теперь называют. Высокий трудный смысл настоящих стихов для этой забавы- потравы не годится.Так, вырывают отдельные строчки – свеча горела, скрещенье рук, скрещенье ног… Поэт писал эти строки не для эстрадного крика.
А в опусе В.Р-великого революционера, Набоков упомянут - это предпочтение приписал своему герою.Роман «Ловушка" написан в годы нашего общения – кое-что в тексте мне послано.Он и нашу историю не скрывает из-за своего характера, даже фотографию мою на рабочем столе поставил. Вроде не боится - что об этом подумают. А вот легко ему было слушать на радио цикл моих лирических стихов, ему посвящённых, особенно о расставании двух любящих?
«Эк вы обернули,-сказал бы на это Лебедев в «Идиоте». Мною в самом начале было понято то, в чём он себе и сейчас не признается.
«Она стоит, качается в автобусной петле…» Рана была смертельной, всё
последующее шло по инерции. Самозащита, правда тех чувств.
В его попытке написать об этом рассказ дама слабая и недостоверная, как и его альтер эго. Недостающее звено в рассказе - его чувства по нарастающей.
В рассказе его герой свою мечтанную женщину не узнал. Пишет, что вообразил себя этаким героем. Наверное, он с улыбкой прочёл фразу, написанную на моей книжечке : «Они вспоминали “баню”, и оказалось, что у неё было интереснее». Этот парафраз из воспоминания Юрия Нагибина о Галиче пришёлся кстати.
В.Р. в рассказе своём об этой «бане» откровенен – решил поиграть, напялил маску, дал волю инстинкту. Потом ужаснулся – что же это в нём сидит? И, пиши пропало, садится на любимого конька – ведь зло не исчезает. Исправить невозможно, и пробовать не стоит. Ушёл в затвор молчания.Я в музыку спряталась.
А ей – живи как хочешь .Он скорбит о многом, пропущенном в жизни.
Потом подсчитывает – «Ошибся раз, а ты прекрасна, ошибся два – а ты умна.Ты из цепи моих ошибок и заблуждений создана». Авторство приписал Фёдорову –Василию что ль? В моей композиции на этом месте стоял его другой стих. Спохватился. В этой литературной игре он опять подражал Набокову.
В книге стихов посвящений ему не сняла, более того – ему, коллеге, на подаренной книжке уточнила всё с ним связанное. Я мастер открытой игры. От этого она не становится проще.
Столкнулись однозарядные. И длилось всё это долго. Длится - в понимании, которое было ему обещано. Надеялся, что собьюсь с тона? Не вышло.
Такие бури вокруг его жизни и творчества развела. Настоящий пиар в одиночку. Руководитель литературного отдела радио, вовлечённый в этот промоушн, настоял, чтобы взяла у В.Р. интервью: надо, чтобы вы встретились.
Прибежал мой герой на прямой эфир, опаздывая, по звонку редактора. Мне не позвонив. Впервые за микрофонами мы сели рядом. Прощаясь в эфире, но он об этом не знал. В тот день написал в подаренной мне своей книге «дорогая» бисерными буквочками, будто прячась, отметив верность, столь редкую в наше время. Я ему всё это вернула стихами.
Настало время раздумий наедине с собой. В его романе не прорыв к себе, к реальности, а в убаюкивающую сказочку в райском уголке на костылях мистики, внеземного вмешательства. Своего избранничества, спасителя человечества, – никак не меньше. А в финале всё это рассыпал – вы думали я об этом серьёзно? Это так – мираж, видение. Приснилось.
Прощаясь в стихах, отметила его комическую озабоченность - как бы кто чего о нас не подумал. Прописалась усталость от его изворотливости, никому не нужной. А ему довольно безжалостно – скачи наверх кузнечиком, спеши, и моя усталая поступь вверх по «нашей» крутой лестнице в редакцию. Пожелание ему искренности в писаниях, хотя бы под личинами и масками героев.И далее – не побоялась встать певицей под окнами: «Устали окна, не смеются…по нашей лестнице взбираемся вдвоём – блокадные старушки-подружки лезут по наледи с вёдрышками добытой воды. Нет, это я тащу своё ведёрко в последний раз. Лестница, завершающая первый цикл «Люби меня», протянулась к этой, и они сомкнулись – над пропастью новых времён.
СВОБОДНАЯ СТРОКА
Он сам себе назначал срока -
Вечный зэка.
И вот последний
с союзником, Роком,
Назначил любви
в отмеренных сроках.
Себе и этим строкам.
Зачем мне отмерять срока ?
Любовь звучит -
в ней музыка !
Ответила
свободная
строка.
Май 94
ЛЮБОВЬ ПО-РУССКИ
Землятресение естественно -
Катастрофично.
Буднична трагедия,а боль -
Лирична.
Каторжник полюбит свою тачку.
Можно жить. Он не от боли плачет.
Страсть, любовь -
Как это всё по-русски !
Дело только в смысловой нагрузке.
Май 94
ВЫСОКАЯ ЛЮБОВЬ
Наговорили друг другу диких слов
И спрятались.
Ощущенья обоих остры.
Необузданная, яркая,налетела любовь.
Удесятерённой чувственности костры.
Что ж они прячутся столько лет ?
Ты спросила. Нет,
В искажении крепче вяжет любовь.
Пусть боль -
В открытом бесновании поражает сила.
Теперь им хочется молчать.
Здесь свойство высокой любви -
Печаль. Роскошь чувств.
Геройство.
Возможно, ими пишется ключевая строка ?
На века.
Л.К. 10.5.94
ВОСПОМИНАНИЕ О БОЛИ
Пакету свежей и простой одежды к лету
Не довелось подарком быть.И не пришлось ему носить
Рубашку из пакета. Не подарила,постеснялась.
Ей осталась простая его рубашка голубая.
И если смысл, то где же ? Ведь не в одежде ?
Судьбой и женщиной одной изранен прежде,
Он не нуждался в иной одежде. И отличаясь
Красотой неброской, носил любимые обноски
Привычных мук. А муки новые - зачем они ему ?
Страданье с ним, как прежде.
Другая, от этих мук оберегая, зная, что молчун,
Одела его в изысканные одежды своих чувств.
Но среди света вдруг сомненья тень.
Всё изменил тот день. Рубашку свою он не узнал,
Когда отпугивал её в надежде, что огонь их чувств
Потушит. Боль опалила обе души.
Есть смысл в одежде - в ней память о надежде,
О тепле сердечном. Носить бы долго, длить их
Вечно. Она её одела, предвидя будто, зная,
Но не спасла её рубашка голубая.
Зато потом её спасала, и долгим летом согревала.
Другие берега, Италия.
И вдруг, среди молчания
Воспоминание рокового дня.
21.1.95
HAPPY END ( По мотивам рассказа М.Кураева)
Ему под семьдесят, и столько же невесте.
Плюс испытания, болезни. Случайно встретились,
И вспомнилось, как сватался, а тут беда, война.
Расстались. Теперь состарились. Он не женат.
Она одна. Живёт с чужими, далеко, без своего угла.
Но сколько в женщине спокойной гордости,тепла !
Попробовать быть вместе ? Да разве дело в свадьбе ?
Пусть игра, но только по законам чести.
Он так о ней мечтал, не просто о подруге.
Не вдруг ей сердце предложил и руку. Но разве понял
И подумал, что сам себя он загоняет в угол ?
Что её последней не прощённой мукой станет
Его скупость на добрый жест, воображения скудость.
Он протянул ей руку, но у старика пустая была рука.
В ней не было цветка.
Из зала вышли как провинившиеся дети. Их расписали
В муниципалитете. Он распрощался на бегу.
Горел талончик в поликлинику. И это всё ?
Она бежала к себе в тайгу. Ни слова упрёка,ни слёз.
И даже не вопрос жестокой жизни, что всё уже,
Вся почти уж;. Два слова,брошенных судьбе :”Уж; тебе !”
Пора домой. Готово ложе на сельском кладбище,
И там покой. В оставшиеся месяцы так хорошо ему,
Вкусившему свою несбыточную мечту.
Ведь счастье идеальное всё ближе, совсем уж близко,
И ничем земным и никакими прописками не унижено.
Он ей писал на разлинованных двойных листах,
И не жалел бумагу. В последнем под конец он изложил
План жизни, соединения сердец и испытал слегка
Пьянящую отвагу. Она тех писем не ждала, не ждёт.
От этого волнующего светлого будущего
Было одно средство - в могилу бегство.
Туда и ускользнула. Его письмо в пути.
Ещё идёт...
4.8.95
ВСЕ УСТАЛИ
По нашей лестнице взбираемся вдвоём.
Она узка. Я пропускаю.Скачи наверх кузнечиком,
Спеши...И поднимаюсь неспешно выше, а там,
Пристроясь в уголке, я пью горячий чай.
Пиши,ведь строки посвящения не услышат.
Но в почерке всё сокровенное не измельчай.
Живое слово - пусть оно подышит !
Певица за окном устала, дав отдохнуть Арбату.
Пристойнее без неё его наряд. Устали окна.
Не смеются. Устала я - пою который год подряд.
За верность вот меня благодарят...
Я не служу. Живу в Кижах.
Кормлю заверченных кижат
Словами на сердечке-блюдце.
Рассказ о расставании в эфире. Должно быть,
Звёзды заговорили, всё сошлось. В сценарии сгодится.
Два голоса - две перелётных птицы сегодня рядом.
Один то зазвенит, то затихает робко.
Другой - живой, доверчивый,
Смущённо оскользнулся с ветки ломкой.
Любовь не отпускает в отпуска, на пенсию.
Певица за окном споёт тебе “Разлуку”.
И эту песню-муку попробуешь заесть
Хрустящим пирожком - он с мясом, луком.
Слова теснятся. Ведь и они устали не звучать,
Скрываться, не сбывшись.
Выплеснулись. Строятся в строку.
27.7.
Опубликовал юношеский дневник, поведав о своих корнях. Опять вызов?
Чтобы другие не докапывались. Может, потому с матерью были сложные отношения, что не мог ей простить тайны своего рождения, о которой узнал подростком случайно.
«До общения не снисходил, от ласк отбрыкивался»- это нам знакомо. Критик пишет о его беллетристике – тут и робинзонада, и воровская малина, и стрельба, как в детективах.
Наша невстреча – сценка из Достоевского. И придумывать ничего не надо было, так и прописать, как случилось, так и плюхнуть в рассказ. Но если своя роль не нра... то можно всё переосмыслить, и написать заново.
Изживание собственных комплексов, отыгрываясь на любящих.Это я уже проходила. А я стала воспевать героя на всю страну и зарубежье песнями, сказками и былинами.
ЖИВЁМ ДАЛЬШЕ
Устала, и рада была истечению всех сроков и после сроков.
Были другие берега, к счастью. Надышала, напела ему тоску по роковым страстям, по горячему дыханию жизни. А он себя запретами законопатил. Дала прозвище – Кижик, кузнечик лёгонький и незлобивый. А он – злой тараканище. Оправдывается – нет, внутри я не злой, хороший.
Прошлое отыграно, спето, стоит на полке. Радость- от одиночества, свободы, что воз везти не надо. Свободна – нет его, ига…
Прощаясь, он наверное вспомнил какого он пола. Возраст, и его отличие - к бабам безразличие, ничего не можешь, но и не хочется. Он писал потом о боли невоссоединённости – это у него хорошо получилось.
С таким своеволием он не сталкивался. Вся эта затея с песнями и эфиром сначала смущала. Конечно, нравилась, очень нравилась. За каждым словом он понимал больше, чем было на поверхности. И после каждого поступка ждал следующего.
«Лицо женщины, единственное на всей планете» – он таскал эту фразу из рассказа в роман. Нет, не сразу поняла, что это из Гумилёва.
Игра между мужчиной и женщиной может существовать только в развитии. В моей «Последней странице» … « и колесу любви катиться некуда…И дальше длить нельзя и неуместно».Не интересно.
«Хитрить, прикидываться, обманывать, тянуть. Не надоело ли за целую жизнь? Стать ходячей схемой – такая цена не слишком ли заломлена?
Да, это была девочка его детства, школьная подруга, как же он не узнал её? Дикость какая – дожить до того, чтобы женщина казалась помехой». (АИС)
В вершинном возрасте. Когда это? У кого – как. У каждого свои года.Попытки Михаила Сергеевича Аристова сблизить нас в работе над интервью, не дали привычного текста передачи. Я не вписываюсь в предложенную роль. Получился рассказ художественный, творимый на глазах у слушателя, лирический, где В.Р. сыграл себя, я – себя.Всё это в моей режиссуре. Его проговоры – материализованная цитата моей песни-«и возбуждения оговорки – всё это робкий наш роман». Моя апологетика ему в этом дуэте – чрезмерна. Собеседник не может быть критиком. Но мнения серьёзных критиков были взяты за основу.
Впечатления от такого дуэта могут быть обманчивы. Чуковский пишет в дневнике: «Маяк прибыл с женой Брика, все они держатся чудесно – дружески и непутанно. Видно, что связаны они крепко и уже столько лет!»Чего только не покажется – ведь это на людях. Так и о нас с В.Р. можно придумать разное в версиях “Расемона” .
Когда я очень редко захожу в редакцию – благожелательная ко всем,с очередным подарком – кассетой записей на радио передач или новых песен, спокойная, хоть и волнуюсь внутренне, задавая тему и тон разговора, деликатная, он – прячущий глаза, весь деревянеющий, с жестами рук Буратино, выдавливающий ответные реплики разве что более окрашенные, чем гримасы, или в минутном оживлении выбалтывающий какие-то благоглупости, продолжая работать, или делая вид, что-то просматривая, - выходит, возвращается, глуховатым голосом что-то говорит, не пригласив меня выпить чаю, оставив на выбранном мною в сторонке стуле, как просительницу в кабинете начальника КГБ, и на прощанье подставив щёчечку для поцелуя или маленькую ладошку для пожатия, - как он себе при этом видится писательски –
благодушным, спокойным, умным? и не побоится ли когда описать этого деревянного человечка, разжигающего потом костёр своих раздумий на манер Л.Толстого, с расщеплением на атомы всех переживаний, промелькнувших мыслей – от испуга до обнаружения интереса - этих забав прозаиков, в прозе ведь главное – забалтываться витиеватым слогом – то верно, и эдак неплохо, а если случайно прорвётся наружу что-то неконтролируемое сознанием, то можно «подарить» персонажу, слегка отбелив, сыграть с ним в рокировку цифрами возраста, послать шифровочку, чего там – литература - игра занятная, махай себе ручкой, писательские выверты критики понимают , но вот эта попалась влюблённая, но не дура – так ответит стихами, всё упрятанное вернёт. Наверняка пишет не только лирику, но и пародии. Хуже КГБ, ей Богу!
И ВЫЛЕЗЕТ ВСЁ БОКОМ ВАМ -ЛЮБИТЕЛЯМ НАБОКОВА
Он похоже давно живёт не для себя, а для какого-то будущего жития в истории.
В жизни он интереснее героя этой будущей книжки, под диктовку которой действует. Надо безумствовать, лететь вниз головой, а не давить моральными рецептами. Написала ироническую поэму параллельно с лирикой - о нас.
В голове медленно зреет понимание происходящего. Нельзя людям дарить такие сны – это жестоко. Звучит мой голос , мелодии, на весь мир.
Не унимается,сердешная,зовёт в даль светлую.А под окнами восточный базар - кривляются, плачут, поют.
Ощущение полноты и цельности жизни. Только об это неуступчивое молчание могла биться волна моих слов. В них другая реальность.Я несколько лет была полна живыми чувствами, любовью, окружена музыкантами, певцами.
От первого письма в редакцию до интервью на радио, доверенное мне как исследователю его творчествами. По логике тех чувств иногда звоню, думая, а вдруг ему сейчас одиноко, больно. А так - потерпит. И он не даёт мне назвать себя. Сразу говорит – я вас узнал.
Расставались на хорошей ноте. Я своё спела, увозила воспоминания о любви, написав в “Разлуке" – "Последняя любовь не догорает”. Да, было много необычного – но всё прилично – «она ТАК любит». Такого опыта у него наверняка не было. На такой энергетике.
Два литератора, немолодые, упрямые, всё замечающие, пишущие – заигрываются. Я пою в эфире на весь мир о любви и не представляю себе ничего такого. Только в первые месяцы жила в ожидании встречи – звенел каждый нерв.
В дальнейшем писала из этого эмоционального состояния, помнила, спасалась через труд. Везла свой театр, как ломовая лошадь.
Выдохнула –В-С-Ё! Спаслась, выдержала. Была потребность высказаться. Невысказанность мучительна.
При прощании я всё не уходила, заглянула в его кабинет. Он уже не держал лицо – оно было печально. Погрузился в своё и не всплывал. Но я не хочу к нему туда, на это дно. Долго я его держала на плаву. Ведь человека можно хоть ненадолго исцелить песнями. Разлука – это слово стало наполняться нешуточным смыслом.
“Я не служу – живу в Кижах, кормлю заверченных кижат словами на сердечке- блюдце”. Да, я у вас не на бессрочной службе. Для его характера так бы здоровье пригодилось, чтобы отыграться в этой игре. А он избрал единственную любовную пытку – молчание. Может быть, себе поклялся? Как я ему теперь благодарна за это молчание.
На прощание сказала во время интервью:”Наша встреча дала импульс моей работе в литературе и песне”. Жила насыщенной жизнью, спокойная, увлечённая своим делом. Он смотрел эту жизнь на кассете, прокрутив её с конца и не на той скорости. Даже музыкантов сторонился, увиливал, прятался, потом посмотрел всё сначала – как это было и ушло невозвратно. При самой первой встрече я спросила : «Я вам нравлюсь?» “Да”,- смущённо и искренне прошептал он. Момент истины. Больше такого лица у него не видела.
Всё в нём кричит – люби меня! Это есть, это я угадываю через всё.
Я тогда после первого звонка и его выдуманной отсрочки поняла, что у нас всё пойдёт наперекосяк. То, что ему показалось банальным началом, было его банальным поспешным непониманием. Как человек с такой судьбой и талантом мог так чувствовать! С этим недоумением и жила – “единственная на всей планете”. Когда напечатали его рассказ в журнале, милая секретарша сказала – почитайте, там рассказ о любви. Зная уже - кому. О себе – пусть без радио, песен, эфемерной популярности. Но – одна, уже свободна. Печаль - это свобода, потому что ты можешь осилить расставание и признаёшь право другого на эту свободу. Чем-то всё удерживается и сливается в гармонию.
«В приморском городе за домами чувствуется море. Оно всё проверяет своим величием»(Д.Быков). Лето 95 –февраль 2010 Генуя
2011й 23го ноября вылетела из Шереметьево в Геную через Рим. А 25го в 13.30 (разница по поясам теперь 3 часа) сидела у компьютера, сын подошёл и сказал: “Умер твой зэк, передают новостной строкой, 40 минут назад”. Потом сообщали, что отпевали его в храме Николы в Хамовниках и похоронили вблизи его летнего дома на деревенском кладбище близ дороги в Сергиев Посад, у берёзки. « В Загорске заутренний звон отзовётся – у дальнего моря тобою поётся…» Сегодня 4е декабря – 9 дней.
http://radioteatr.su.swtest.ru/Files/slmv.mp3
Судьбой и любовью матери ведомый (Музыкальная композиция по повести Л. Бородина “Ловушка для Адама”, автор и исполнитель Л. Корина, запись ДЗЗ 1995г, звукооператор Любовь Кравченко, звучит музыка 3го концерта Рахманинова для ф-но с оркестром и ноктюрн Скрябина)
5.12.17
http://radioteatr.su Радиотеатр Людмилы Кориной ПЕРЕДАЧИ
1.Любовь до встречи (О встрече автора рассказа в редакции журнала «Москва» с писателем Леонидом Бородиным. Рассказ посвящён судьбе политзаключённых. Запись ДЗЗ, редактор Аристов М.С., эфир 1993г, звучат романсы на слова Л. Кориной: “Любовь до встречи” Л. Кориной и “Разлучили нас” Б. Рощина, поют Л. Корина и Ю. Слободкин)
http://radioteatr.su.swtest.ru/Files/ynb.mp3
. «Я не боюсь моря» (Интервью с Леонидом Бородиным. Звучат отрывки из его произведений в исполнении Л. Кориной, эфир радио 1 Останкино 27.06.1995)
http://radioteatr.su.swtest.ru/Files/sbck.mp3
Стихи Леонида Бородина (Читает Л. Корина, музыкальное сопровождение гитариста Вадима Ефимова. Музыкальный антракт: композиция Вадима Ефимова “Байкал” и вариация для гитары Владимира Дубовицкого “Не пробуждай воспоминанья” в исполнении Вадима Ефимова.)
Людмила Корина октябрь 2016 Генуя