Людмила Корина
На фото уведомление о получении бандероли на имя Шукшина, полученная им лично в
день 40-летия 25.7.69 по адресу пр. Русанова 35 кв.33 в Свиблово. Это был мой подарок БИБЛИЯ, изданная Московской Патриархией. Летом 68го в экспедиции на съёмках фильма "Странные люди" на день рождения я подарила ему ЕВАНГЕЛИЕ.
Уважаемая Людмила Сергеевна! Обращается к Вам сотрудница Всероссийского мемориального музея - заповедника В.М. Шукшина на его родине в селе Сростки Алтайского края. Это Вы на фотографии рабочего момента фильма В.М. Шукшина "Странные люди"?( я в платочке и очках, поодаль от массовки, женщина в сапогах и чёрном пиджаке -Николаевич К.И.Фото опубликовано в рассказе "Бой бабочек" Шукшин у озера в 68м).
Очень бы хотелось завязать с Вами переписку Поверьте это очень важно для нас. С уважением Калугина Лидия Ивановна, ст. научный сотрудник ВММЗ В.М. Шукшина.4.5.17
Лидия Ивановна, согласна помочь вам.Откройте мой сайт. В разделе радиопередачи рассказ посвящённый Шукшину, иллюстрирован его редкой фотографией в профиль, которую мне дал Марк Волоцкий из архива музея, рисунок Игоря Бахметьева - Степан Разин, хранящийся у меня в ед.экземпляре в Москве.
У меня есть открытка удостоверяющая получение книги(Библии)(опубликована в рассказе "Шукшин и его женщины") по адресу в Свиблово, книга вручена ему лично 25.7.69 ,на оборотной стороне указана моя прежняя фамилия, псевдоним я взяла в 1990м. Это был мой подарок писателю на его юбилей - 40 летие.
В рубрике Людмила Корина Проза.ру в последней редакции моя проза посв. В.Ш. и новое прочтение рассказов.
На самой кромочке финала-Новое о Шукшине 25.4.17
Две песенки Шукшина и Леонида Бородина 4.1.17
"Бой бабочек" - Шукшин у озера в 68м 3.1.17
Прикосновение к мифу и человеку
Шукшину. История любви
Шукшин и его женщины
Вспоминая Шукшина. Стихи и песни в рассказе
Удачи вам. Л.С. 5.5.17
ТО БЫЛ "БОЙ БАБОЧЕК"
Разбой взбешённой Николаевич( соседки Шукшина по дому на Русанова 35, которую он взял на картину вторым режиссёром), обжегшейся на моём выкраденном у Васи из-под подушки в больнице Дневнике, привели к обратному результату –по секрету всему свету о романтическом приключении Шукшина узнала вся студия.
В сентябре 68го съёмочную группу перевели в простой временно по его нездоровью, а меня ассистентку убрали с картины “Странные люди”, оставив без работы до запуска очередного фильма. Без оплаты получилось на полгода.
Осенью я посещала вольнослушателем курс Герасимова во ВГИКе.
Познакомилась и сдружилась со многими, студенты приходили ко мне в гости,
далее зимой Петя Пиница приводил ко мне в новую квартиру на Ракетном на посиделки поэтов и писателей Литинститута, среди них был Александр Вампилов.
Неожиданно, как бы в компенсацию, судьба одарила меня работой - я всё это время переводила дома с итальянского энциклики Павла Пятого в Патриархии, получая за труд по 500рэ и обживала свою новую квартиру. Что говорить – невесело было, первая боль ослабла, но поселилась внутри.
В середине зимы пришли с Лидой Рыбкиной( она в начале 60х в Сростках по распределению английский преподавала, жена Василия Маша Шумская- немецкий) на рабочий показ материала фильма, сидим в небольшом зале, перебрасываемся репликами по-английски, а там, чувствуем, все напряглись, будто мы сейчас автоматной очередью полоснём.
Моего имени в титрах нет. Включили свет. Мы молча вышли. Самого и режиссёрши на просмотре не было, Шукшин болел. Потом им сообщили о нашем приходе, конечно.
Шукшина замучили переделками, финал первой новеллы про Чудика с Никоненко В.М. переписал, чтобы жену с дочками снять. Уже я вернулась весной на студию, а табличка «Странные люди» всё висела на входе в их комнату, режиссёр картину всё переделывал и переделывал – портил то, что так легко и вдохновенно снимал в летней экспедиции.
Только через два года в 70м фильм вышел и Шукшин повёз его в Париж. Западные эстеты-критики оценили, но зрительского успеха в стране фильм не имел.
Уже с весны, когда меня после “отпуска” на новую картину вызвали, и Юра Швырёв стал спокойно и открыто со мной общаться, понимаю теперь, что стала я чуть ли не героиней в стенах студии. Годы спустя фотограф Валерий Кузин сказал при мне другому фотографу:Эту женщину Шукшин одобрил!
Стали напрашиваться в гости ко мне видные мужички(по-простому решив – а вдруг обломится?). Не обломилось. Тогда решили, что у меня роман со Юрием Швырёвым и Шукшин стал от него по коридорам прятаться.
В буфете столкнулись, сначала выбежал в испуге, потом преодолел себя, вернулся и спросил:”Ну как ты?” Сказала, что вышлю в подарок Библию к 40-летию. У него уже было подаренное мною Евангелие.
Я с ним встреч не искала – ходила свободно по не столь длинным коридорам студии.
Проверку на священные тексты он не прошёл. И Вика Софронова пишет, что иконку в шкафу прятал, а на пороге Церкви споткнулся и повернул назад: Меня сюда не пускают.
Николаевич, увидев меня в коридоре, разразилась бранью. Мы шли в противоположных направлениях, свидетелей не было, но я лишь усмехнулась. Попытка уволить меня провалилась в июне 69го –второй режиссёр Юриной картины еврушка Сосланд подал на комиссию заявку о несоответствие должности меня.как ассистентки.
Эта попытка не прошла против характеристики Швырёва, рекомендовавшего меня во Вгик как талантливую ассистентку при прочих человеческих достоинствах –обе бумажки держал в руках замдиректора студии Семёнов. Он прочёл их 13ти присутствовавшим –они сидели в недоумении. Я пояснила, что в моих планах с 1го июля 69 работать на Мосфильме ассистентом-переводчиком с Витторио де Сика на “Подсолнухах”. Они выходила с этой сходки, недоумевая – не вышло, они к такому не привыкли.
Наверное, я такой поворот(уволить меня, не дать уйти по собственному желанию) предчувствовала, и взяла характеристику у Юры на всякий случай. Вручила её Семёнову накануне, чтобы в смешное положение не ставить. Швырёв не присутствовал лично, но своей позицией на этом судилище спас не только меня, но и оператора Константина Арутюнова, под которого подкапывались. Он ещё 20 лет работал активно оператором -постановщиком. Потом на экспедиции Либединский и Сосланд ловчили, а изобличённые Шырёвым, в последующие годы не давали ему работать годами.
Приходила в нашу группу “Баллада о Беринге и его друзьях” Федосеева пробоваться на роль Анны Иоанновны. Сыграла эту роль Мордюкова.
Юра недавно сказал, что она намеревалась посмотреть на меня и если что-биться за мужа.(Вот во что обернули мою романтику и его влюблённость –только что руки не выворачивали). Я вышла из рабочей комнаты и мы обменялись с Лидой какими-то репликами. Спокойно, безотносительно к предмету всеобщего интереса.
Лишь десятилетия спустя узнала то, что было у В.М.в личной жизни – шесть маленьких детей(своих и сестры) на иждивении, предыдущие связи В.М.
Про 9 лет пьянства он мне сам сказал и показал в больничной палате – как чертей с одежды сгонял щелчком с плеча.
Меня сбросил как балласт, подставил, чтобы выжить самому.Его помощница такой вой развела "по секрету всему свету". Ведь «совет нечестивых» уволил Аскольдова
(“Комиссар”) по той же статье за профнепригодность.
А картину, впоследствии названную в связке “всех времён и народов” в единственном экземпляре сохранил в своём сейфе Герасимов.Что не помешало ему своим вердиктом усложнить продвижение сценария Шукшина о Разине.На обсуждении Шукшин вступился за Аскольдова.Была спрятана ещё одна копия в Белых Столбах, в киноархиве. Аскольдова уволили со студии за профнепригодность,лишили профессии а копии его картины сожгли ночью во дворе студии. Теперь "Комиссара"(там Шукшин играет роль) смотрят в Нобелевском комитете. Режиссёр был реабилитирован в конце 80х.
Вспоминаю - как выглядела моя тетрадь-дневник: серая рифлёная обложка, бумага в линейку. И последняя фраза:Он меня как персиянку выбросит…
Что там было - не вспомнить: впечатления от съёмок, его режиссуры.
Молитвы из Притч, написанные ему чуть позже, когда узнала, что лежит в больнице и - как меня вдали от его глаз старая баба гнобит – встретит и шипит:”Уйди с картины, убью!”
А меня интуристовские гебешники “вели”, продолжали со студии выманивать, хотели задействовать в своих шпионских играх(в июне 68 я ускользнула от них, уволившись из “Интуриста”). Но оказалась – из огня да в полымя. Как и положено в годину испытаний Сатурном.
Тетрадь эта баба у Шукшина из-под подушки вытащила – они лежали на разных этажах Владимирской больницы, а группу временно распустили.
Я приехала через пару недель за вещами, зашла его проведать и оставила ему тетрадь в уверенности, что почитает и вернёт. Мне надо было ему рассказать о себе. Упоминала я гонения его помощницы, анализировала его творчество...
Я привезла ему тогда блок импортных сигарет и миниатюрное радио размером с теперешние "игрушки"(подарки западных вип-персон) и вынула из подписного издания Бунина 67го года 7й том "Тёмные аллеи".
Присылал он ко мне домой гонца осенью - посмотреть, как и что. Женя Смирнов работал в администрации, был влюблён в меня и не он один.
Стала Клавыванна его травить моим дневником, цитируя не те опусы, что про неё, а к обожаемому режиссёру обращённые -Женя чуть с ума не сошёл. Приехал ко мне без звонка, я сижу, перевод делаю, как обычно. Смотрю на него молча. Он налился водкой по брови, только на ногах держался с минуту и, споткнувшись о порожек, рухнул плашмя на пол кухни. Вот что вытворяла престрелая мужеподобная Николаевич. Ей было тем летом 55, а умерла в 92м в 79лет(род.6.1.13).
Второй оператор Виталий Петрович Шолин потом уже на людях мне сказал:Николаевич была влюблена в Шукшина,как кошка. Не для Лиды, как мне раньше казалось, она охраняла его для себя.
Шантажировала потом его этим дневником. То, что он был в меня влюблён – его несло творческим подъёмом пока не заболел,простудившись – было видно всем. А он это пытался скрыть, и только от себя. Не был он барсом в охоте за очередной жертвой (пишет в своей книге Тамара Пономарёва) – очень даже трогательным был. Но видимо романтика отношений с его судьбой не стыкуется.
Сейчас,прочитав в книге Алексея Варламова опубликованные письма Василия Макаровича Виктории Софроновой летом 64го,находясь на съёмках, где познакомился с Федосеевой (он радовался решению Вики родить их ребёнка, дочку Катю),поняла, что здесь он настояший,любящий, нежный, не ломает комедию, живописуя чудиков и разных "энергичных людей". А почему возил с собой подаренную мной "Тёмные аллеи" Бунина, ведь там одна сплошная любовь? Но с Буниным нельзя соревноваться,им можно только наслаждаться, не его это тема, с которой пробился к читателю.
А почему Вика и её дочь Катя так долго не публиковали переписку, пока Вдова десятилетиями скрупулёзно подсчитывала доходы от переизданий Шукшина? Эти переиздания до сих пор его 3х дочек "кормят". И сама Лидия Николаевна искренне говорит, что муж не был с ней сентиментален, скорее строг. Дочкам нежные письма писал, матери, сестре в Сростки.
Ни одного рассказа про любовь, нет этого у Шукшина – считается, что рассказ про сапожки, купленные жене не по размеру, самое то. Только перед Марией Шумской,первой женой в юности в Сростках, наверное, покаялся за год до смерти в рассказе “Осенью”. Там в сюжетной основе заимствование из рассказа Пантелеймона Романова “У парома”, но проработан сюжет по-своему.
У П.Р. молодые расстаются, потому что он не соглашается на венчание.
У В.М. тоже паром, на котором везут гроб с умершей Марией, она в молодости тоже не согласилась на связь без венчания и вышла за другого –жизнь прошла, и два мужика устраивают свару, кто виноват и почему всем трём жизнь обернулось несчастьем.
Права сестра Нонны Мордюковой – не было в его душе потребности жену- подругу любить. Любил мать и сестру, детей( а теперь думаю и Вику Софронову, которая уступила его Федосеевой с болью в сердце и посещала его могилу до своей смерти в 2000м). Думал о славе и добился - стали поклоняться ему как идолу, и женщины и мужчины. Апофеоз – памятник на Пикете -дар скульптора Вячеслава Клыкова.
В последующие годы я часто приходила на студию переводить фильмы для сотрудников. Не помню, сколько времени прошло, возможно года два-три после моего ухода со студии, вхожу в вагон метро в направлении ВДНХ. Передо мной стоит Николаевич, но мой взгляд в неё не уперся и я стала спиной, рядом с дверью, взявшись за петельку.
Боковым зрением вижу – она не сдвинулась, тоже держится за петлю, но её бьёт дрожь, как на электрическом стуле. И долго так подёргивалась всем телом. Что она так перетрусила, подумала, что я её прибью на людях? Боже мой – какие страсти разжигал этот идол! Я вышла на своей остановке, не обернувшись.
Мой радиорассказ о Шукшине вышел в день его рождения 25.7.92. За месяц до этого спрашиваю у Марка Волоцкого, директора музея киностудии: Жива Николаевич? – Вроде жива. А в сентябре говорит:Умерла сейчас.Думаю- слышала она «Историю любви. Посвящение Шукшину»?
Одна девушка, годы спустя, соблазнённая его образом, мечтавшая работать в кино, услышав мой радиорассказ, упросила Марка её со мной познакомить. Встретились. Когда она уходила, я её окликнула из окна второго этажа. Она сказала:Вы меня не разочаровали…
Могла и Николаевич тот эфир услышать.В нём магия слов. Интонация любви и боли. Я написала : Услышала рассказ и померла...
По прошествии четырёх десятилетий я написала “Бой бабочек”. Ахматова говорила о разных способах травли и уничтожения – ну разве это трагедия(судьба Пастернака) по сравнению с тем, что с другими в годы террора проделывали – это был всего лишь бой бабочек. Хотя мерзкие поношения гения и его смерть через год от рака идут вровень с прямым истреблением. Люди всё это делают – по трусости, корысти, злобе. Пишу в рассказе: “…где порхала я светло-зелёной бабочкой. Он бабочек любил. Увидел бы – одобрил. Но он не в зале, на экране был” – о премьере “Печки-лавочки” в Доме Кино в июне 71го.
"Бой бабочек"
Он бабочек любил и был любим,
Хоть Богартом он не был.
Но славой вознесён до неба.
Той девочки и фильма «сдача»
Зависли поначалу,но затем удачно
Были судьбой ему проплачены.
Теперь попробуй-ка спастись
От верности собачьей бой-бабы
Молью траченой, готовой в кадр
И жизнь дерьмо метать лопатой,
И глотку рвать от ревности и злобы.
Ещё бы -
Приближена, доверием награждена.
Отсюда раж, кураж и рвение.
А следом ад его утрат. Расплата.
Всё понято без искажения.
И ясность есть и дум не счесть
В кошмаре пробуждения.
Узнала девочка иную жизнь,
Порядки дивные. Чем поливают грядки
Ранних смертей - елейным вздором,
Гимнами. Мрут от вина творцы,
В расход идут невинные. Под козни звёзд
Идёт игра всерьёз, а далее пропишутся
Былинами.
Из ссор каких рождаются стихи?
От неувязок, смуты чувств – стихий
Спаслась, но ранена голубка. Своя стезя,
Найти её, а это не Вась-Вась.
Укрылась, но выстояла, не сдалась.
На памяти глубокая зарубка.
Но жизни сбывшейся не перекроишь…
Задумано так свыше. Он был тщеславен
И гоним. От века человек судьбою
Не всегда храним, изменчивой и строгой.
Здесь многое от Сатаны, а не от Бога.
Была беда, но и любовь была,
Как ангел у порога.
Жизнь огрызается, бабачит. То был
Всего лишь бой бабочек ? Пустое.
В простое и воздух мыслями настоен.
Любовь придёт снопами света.
Пусть отзвук гроз, шипов и роз
Поможет ей понять то лето.
9.2.10 Людмила Корина 29.2.2012
Сайт Радиотеатр Людмилы Кориной -передачи
Людмила Корина 21.6.17 Генуя