Санкт-Петербург

 
   

       - Тебе нравится Петербург?
      - Да! - кивнул Петр.
      - Великолепные дворцы, идеальные проспекты, роскошные парки и сады, храмы и музеи. Доброжелательные и культурные жители, лучшие университеты и классические гимназии, ведь так? - продолжил он.
      Петр снова кивнул.
     - А раньше было болото да перелесок, кочки, поросшие бурьяном и торфяные озерца. Все создалось волей одного человека, один гений видел на гиблом месте образ великого города - твой тезка, царь Петр, продолжил наставник - и это в разгар войны. Когда и ясности не было, останется эта земля русской или вернется к шведам. Он верил в свой великий замысел. Тебе и жителям Петербурга есть дело о мужиках, сгинувших при его постройке? Ведь нет. Не умри они на стройке, сгинули бы без следа в своих нищих деревнях и даже крестов от них не осталось бы на погосте, ни то что зарубки в памяти потомков. А так они послужили России и народу, создав красоту, которая переживет века. Так и сейчас, мы строим идеальное общество в масштабах огромной страны и ты в возведении этого гармоничного здания скромный рабочий, чьи дела переживут его самого. Это великая честь и великая ответственность. Будь ее достоин!
- Человек такое животное, вы же не будете отрицать, что мы в основе именно звери, что он может быть приличным, за редчайшим исключением, только когда испытывает страх в первую очередь, а уже потом другие чувства. Сначала инстинкт самосохранения, и только потом голод и продолжение рода.
 - Вы же не едете на красный свет? - продолжил Курнешов, - что вас останавливает? Ответьте мне!
- Правила, - бросил Петр.
- Не лукавьте, правила никому не мешают. Вас держит страх, вероятность и довольно высокая заработать ощутимый штраф, боязнь попасть в аварию, лишиться жизни или того хуже, остаться беспомощным калекой на попечении жены. Иначе бы вы их спокойно нарушали. Стал бы рабочий класть кирпичи, если бы ему с потерей заработка не грозила голодная смерть или отправка на фронт? В Европе вон миллионы бездельников живут на социальное пособие и к чему это привело? К распаду культурного сообщества и вытеснению коренных народов на обочину, их заменили африканцы и арабы.  Порядок требует неукоснительного подчинения без лишних раздумий, а какой стимул работает лучше, чем знание о возможности внезапной и неизбежной гибели? Что до поколений, мы в этом постулате не одиноки. Может быть, вы вспомните о такой вещи, как протестантская этика, добродетель труда и скромности. В Европе и Америке люди трудились от рассвета до заката, отказывая себе во многом, чтобы заложить фундамент благополучия для своих потомков. У них это было основано на религиозных воззрениях. Они боялись гибели души и загробных вечных мук. У нас на научных исследованиях и следующих из них логических умозаключениях, но вывод-то один. Труд - добродетель. Hard works, как они справедливо считают, оправдывает многие недостатки. Мы исключили абстрактную составляющую - мораль и животную - чувства, оставив чистую рациональность, от «рацио» - рассудок, разум.
- Но ведь и нас вытесняют азиаты, их женщины рождают нам детей, их мужчины - лучшие солдаты, чем мы, - потеряв всякую осторожность, Петр решил идти до конца и будь что будет.
- Нация не строится на крови. Нация, а мы речь ведем о единой нации в государстве, населенном сотнями народов, исповедующих разные религии, может быть основана только на общем культурном пространстве, языке и  будущем.  Впрочем, любые построения рано или поздно будут разрушены. Природа, создав что то совершенное, сложное, рано или поздно разбирает его, чтобы смешать элементы в беспорядке, из которого возникнет новая гармония. Кажется, что ничего не осталось  от Эллады и Древнего Рима, от Персидского и Ассирийского царств и Византии Флоренции эпохи Возрождения. Но это не так.  Осталась мысль, воплощенная в великих памятниках культуры, сводах законов, типах государственного устройства, в стихах и сказаниях, книгах и умах. У азиатов мы берем здоровье и жизненную силу, плодовитость и выносливость, стоицизм и почтение к власти, умение беспрекословно подчинятся старшим, чтобы под этим старшинством не имелось в виду, аскетизм, наконец. Это их наследие - итог тысячелетних войн, сурового выживания и некогда великой культуры, ныне находящейся в упадке.  Русь переварила татаро-монголов, сделав заносчивых завоевателей в итоге дворниками, сантехниками и строителями. Не забываете, что азиаты дали дали нам романтизм, Карамзин ведь от Кара Мурза, великую литературу и музыку -  писателя Тургенева и композитора Губайдуллину. Переварим и это в кавычках нашествие.  А азиаты, не думайте, что мы им ничего не даем взамен. Дети мигрантов получают великолепное классическое образование. Станут архитекторами, инженерами, учителями, а со временем, может быть появится и таджикский Леонардо, только уже наш, национальный.
               -  Но наш правитель. Он ведь не гений, не всезнающий и всемогущий господь, да и может быть, через день его не станет, он же не молод, кем он себя вообразил, бессмертным? - выпалил Петр.
- Человек гармоничен, пока он исправно выполняет свою функцию - продолжения рода, строительства нового, передачи знаний следующим за ним поколениям, или творчества. Хромов - чистая функция, такая же как вы или я, только ее вектор направлен в далекое будущее, которое ведомо ему одному. Он строит нацию-муравейник, поэтому его именуют ее отцом.  А у этих общественных насекомых вовсе не матка  главная в семье - государстве. Она лишь производитель новых членов семьи. Правят рабочие особи. Чем больше самок, тем более раздражены рабочие, которые таскают их из одного уголка в другой, по своей прихоти, меняются лишних на ресурсы других гнезд, убивают тех, чей приплод иссякает. Рабочие контролируют и деторождение, уничтожая лишние рты или кормят  пищей так, что она изменяет количественное соотношение каст для гарантированного выживания семьи. Так что и у них подлинное, а не имитационное, как в демократиях народоправие. Ни о чем не подумали? Ну же, Петр Алексеевич. Упадок деторождения на всех континентах не свидетельствует ли, что переход к новому общественному устройству естественный эволюционный процесс? Девяносто два процента видов муравьев выжили с эпохи миоцена. Такого показателя нет ни у одного класса живых существ. Их язык по богатству образов не сопоставим с нашим. Общаться с помощью химических веществ. Представляете, сколько можно составить «слов» из молекул. Только открытых химических элементов сто тридцать восемь. Всего двенадцать открыли за прошедшие сто лет. А сколько клеток не заполнено? Это вам не тридцать три буквы нашего алфавита.  А они говорят на этом языке сто тридцать миллионов лет. Представляете, какие у них химические симфонии, полотна, книги и поэмы. Великая цивилизация. Засим все, - встал Олег Евгеньевич и протянул на прощание руку. - Да, - остановил он Петра, когда тот уже взялся за бронзовую ручку двери кабинета, - про грибницы зря вы с Лизой. Человек должен приносить обществу пользу и после смерти. Если он не герой, не выдающийся художник, к чему ему ставить памятник.  В одном индейском племени из костей усопших делали наконечники копий и рукояти ножей. Дабы духи предков помогали на охоте и войне. Вы же  не осудите их за это. Изделия представляют интерес для коллекционеров, стоят дорого и многие не бедные люди  собирают эти артефакты как произведения этнического искусства. Вы скажете, что они дикари. Но и мы такие. Человечество как разумный вид, известная нам история его насчитывает всего тысяч десять лет. Оно еще не выросло из пеленок. Слой культуры и цивилизации настолько тонок, что поскреби его и перед вами предстанет животное. Нам предстоит пройти великий и прекрасный путь от почти дикости к высотам культуры и гармонии. Всему человечеству  - красным и белым, черным и желтым, плохим и хорошим, отставшим и высоко цивилизованным. Всему человечеству. И Каждый из нас лишь капля в этом великом потоке, впадающем во вселенский океан мысли.