Не обнаружив себя в списках принятых в институт, Настя глубоко вздохнула. Надежда на чудо, что примут с тройкой, которую она схватила по сочинению, растаяла. Придется возвращаться домой не солоно хлебавши, а так не хочется…
Настя представила себе упреки, которые обрушатся на ее голову. Мама, конечно, обзовет лентяйкой, бездельницей, потратившей золотое время на чтение пустых книжек, а отец начнет корить за напрасно потраченную уйму денег и скажет, что заранее был уверен, что «эта кукла, набитая черт знает чем, провалится», да еще обязательно назовет дармоедкой…
Опять будут заставлять ее заниматься огородом, копаться в земле, выгребать навоз из-под свиней, чесать коз и доить корову… Нет, домой она ни за что не вернется! Надо что-то придумать…
По дороге в общежитие, которое следовало освободить, Настю догнала такая же неудачница, Лида.
- Ну, что решила?
- Еще где-нибудь попытаюсь.
- Да везде уже поздно, экзамены повсюду завершились.
- Авось, получится - в какой-нибудь техникум, или в ремесло подамся, но отсюда не уеду!
- И я тоже. Завтра же пойду искать. Сегодня уже не успеем: вещи надо из общаги забрать и на вокзал отнести, не таскаться же с ними.
- А где ночевать будем? Не в гостинице же, у меня денег мало осталось. Там, говорят, дорого.
- Ночку проваландаемся на вокзале, а с утра рванем на поиски.
На вокзале, перекусив, подружки сидели в зале ожидания, когда около них присел приятный, спортивного вида молодой человек, который сразу поинтересовался:
- Вы, девушки, кого-то ждете? Приехали, или уезжаете?
- Ни то, ни другое, ни третье! – бойко ответила Лида. – Просто решили здесь пересидеть, отдыхаем.
- И долго вы намерены отдыхать?
- До завтрашнего утра.
- Эге, ошиблись, вам это не удастся! Скоро отсюда попрут. А вы, случаем, не неудавшиеся студентки? Или девушки, приехавшие сюда поискать счастья, и мечтающие о работе и хорошем заработке…
- А вы как догадались, что мы в институт не прошли?
- Я сразу понял, что провалились.
- Не провалились, а не прошли! - уточнила Настя.
- Ну, это все равно. Важно, что вам сейчас негде ночевать, а домой не хочется возвращаться. Не ошибся?
- Ну да… – протянула Настя. - Завтра попробуем куда-нибудь устроиться.
- А не хотите ли, девочки, хорошую, совсем не пыльную работу приобрести, да к тому же с жильем? Заработок приличный.
- А что надо будет делать? - спросила Лида.
- А ничего! Плевать в потолок и денежки загребать! – смеясь, сказал незнакомец, а заметив их удивленные взгляды, поправился: – Шучу я, шучу! Придется приложить умение, старание, опыт и смекалку, а также природную сноровку и красоту. Ну, последнее я так, для красного словца прибавил. Красота у вас и так есть и к ней ничего добавлять не надо… Ну, что ж, девочки, минута на размышление и пойдем, если согласны, а то мне пора! – и молодой человек, взглянув озабоченно на часы, присвистнул. – Дела ждут! Ну, как, решаетесь? Или до свидания...
Парень встал. Подружки, переглянувшись, пошли за ним. Упускать такую удачу - работу с кровом, да к тому же хорошее жалованье, не хотелось.
«Поработаю годик, - решила для себя Настя. - Если прилично платят, можно устроиться на подготовительные курсы, или брать уроки у репетитора по русскому языку. А на следующий год поступлю обязательно!»
Взяв свои вещи, девочки следовали за своим новым знакомым.
Когда они очутились перед высоченным зданием, на котором неоновыми буквами значилось: «Гостиница Европейская», Настя решила, что им придется здесь мыть и убирать номера. «Ну, что ж, - подумала она, – лишь бы хорошо платили. Работка хотя и не престижная и, должно быть, не из легких, но не страшно – справлюсь!» И она, ни на минуту не колеблясь, отдала этому Толику паспорт, когда тот сказал, что без оного их в гостиницу не пустят, да к тому же, документ необходим для оформления на работу.
Правда, в гостиницу вошли не с парадного входа, а с другого, который он назвал служебным, где никто не проверял никаких удостоверений. Против ожиданий, Толик миновал лестницу, ведущую наверх, а наоборот, спустился в подвал, где рядом со складами и кладовками оказалось несколько небольших, без окон каморок, с аккуратно заправленными кроватями. Там и расположились девочки.
Вскоре к ним вышел толстый, лысый, в дорогом костюме дядька, на указательном пальце которого красовался массивный золотой перстень с печаткой. «Как видно, начальник», - решила Настя. Окинув их оценивающим взглядом, толстяк сказал Толику:
- Ничего... Хотя, товар и не впечатляет… Ладно, оботрется, наберется опыта, приоденется и – сойдет. Главное сделано, ряды пополнились свежинкой, а это - уже хорошо!
Из этой тирады Настя ничего не поняла. Хотя он внимательно рассматривал их, но, по-видимому, речь шла о каком-то товаре, скорее всего продуктах, раз говорил о свежести.
Однако на следующий день, когда подруги узнали, в чем будет заключаться их «труд», что они будут девушками по вызову для обслуги клиентов, живущих в гостинице, стало ясно, о каком «товаре» шла речь…
Сославшись, что у нее нет опыта общения с мужчинами, и эта работа ей не подходит, Настя потребовала паспорт. На это Толик, в котором лишь по своей глупой доверчивости они не распознали сутенера, смеясь, ответил:
- О, малышка, это дело поправимое! Пройдешь стажировку, хоть со мной, хоть с Семенычем.
- Иди к черту со своей стажировкой! Отдай паспорт! Мне не подходит ваша «работа», уйду!
- Это ты, дурочка, брось! Отсюда выхода нет. «Ах, попалась птичка, стой! Не уйдешь из сети, не расстанемся с тобой ни за что на свете...»
- Ты мне голову не морочь стишками. Отдавай паспорт!
- Я уже тебе объяснил ясно: если хочешь жить – успокойся и начинай работать. Уверен, жалеть не будешь. Привыкнешь, а может и понравится… - сказал Толик, скабрезно ухмыльнувшись.
- Я сказала – уйду. И работать на вашей порочной работе не буду!
- Ты что, не поняла? Хочешь жить – оставайся. Паспорт не получишь.
- А я и так уйду.
- Попробуй... – лицо Толика внезапно зловеще преобразилось. - Но учти, детка, если на городской свалке найдут загнувшуюся оборванную бомжиху, никто особо разбираться не будет… От нас без спроса живыми не уходят. Уяснила? А с ментами мы делимся, чтоб ты знала...
…И Настя смирилась, поняв, что выхода у нее нет. Да и Лида успокаивала:
- Поработаем немного, скопим деньжат. А потом, может, и договоримся с этим Толиком. За деньги он, наверно, паспорт отдаст. Да и не весь день мы будем заняты этой, прости господи, работой… Будем готовиться, к счастью, учебники есть, через год опять попробуем поступить в институт. А домой будем писать, что учимся.
- Дура! А каков будет наш обратный адрес?
- До востребования.
- Ну и как ты эти письма получишь, если паспорта нет? К тому же нас отсюда и не выпустят. Ты же слышала, как этот Толик угрожал…
- Ну, посмотрим, авось со временем что-то придумаем. А пока, давай сделаем вид, что согласны.
- И будем ходить по клиентам?..
- Ну и что? Платить ведь будут!
…Первый ее клиент, небольшого роста, уже в летах, смуглый, очкастый, мысленно прозванный Настей «Тараканом» (хотя и был без усов), на удивление, не смотря на ее смущение и неловкость, остался доволен, за что Настя получила похвалу от самого Семеныча.
Потом их было множество, этих клиентов: образин и красавцев, серьезных и болтунов, назойливых и надменных, слюнявых, прыщеватых, грубых и обходительных – всяких разных, всех мастей и оттенков, схожих только своей похотью, и которых она всех скопом презирала и ненавидела.
Но однажды, Насте повстречался совсем иной человек, или показавшийся таковым, по тому, как он воспринял ее приход… Первое, что он сказал, когда Настя вошла в номер, было:
- Так это ты? Никогда бы не подумал…
- А вы не думайте! – невежливо ответила Настя, что категорически возбранялось правилами поведения «тружениц» профессии.
Мужчина раскрыл коробку конфет, угощая.
- А как нас зовут?
- Анастасия. – и тут она нарушила другое табу, запрещающее задавать клиенту вопросы: – А вас как?
- Меня? Как Гагарина. Слыхала о таком?
- А вы считаете меня совершенной бестолочью?
- Почему же? Какая же ты бестолочь, если избрала самую древнейшую профессию? Хотя, наверно, об этом определении не имеешь даже понятия...
- Почему же, читала.
- И много ли ты читала?
Настю начинал бесить этот разговор. По какому праву он смеет с ней так говорить? Почему задает эти ехидные вопросы? И почему он все более и более, несмотря на все, нравится ей…
Самое удивительное было, что мужчина не давал даже намека на то, зачем она была направлена в его номер. Время шло, а Настя все не приступала к своим, уже привычным «обязанностям»…
Разговор продолжался. Этот Юрий (если его действительно так звали), спросил, какая литература ей более всего по душе, а услыхав, к его удивлению, что любит зарубежную классику, улыбаясь, заметил:
- Наверно, начиталась Мопассана, вот и выбрала эту стезю…
- Глупости! Читала и Мопассана, но по душе мне Джек Лондон и Диккенс, Бальзак с его «Человеческой комедией», да и многие другие писатели. Золя, хотя у него, почему-то был тяжелый для меня язык. Да, всех не перечислить…
- Занятно. Ты, я вижу, не простой фрукт, попавший в эту помойную яму… Ну, поговорили, давай займемся делом, ради которого пришла…
У Насти упало настроение, вызванное предыдущим разговором. Она уже готова была попросить собеседника помочь выбраться из этой, как он выразился, «ямы», считая, что такой человек, как он, способен ее спасти, и что любовь за деньги ему не нужна, он выше этого... Но мужчина оказался таким же, как все…
Уже перед ее уходом, клиент вдруг спросил:
- А интересно, кроме денег тебя еще что-то интересует? Есть ли у такой, как ты, мечта?
Настя готова была нагрубить, сказав: «Вам-то, какое дело до моей мечты? И вообще, получили свое, и молчите!», но, почему-то, не посмела так ответить, и произнесла:
- Мечта у меня есть - выйти замуж... – она хотела прибавить: - За такого, как вы! - но не успела, увидев презрительную усмешку на его лице.
- Таких, как ты, замуж не берут!
Эта фраза словно плетью хлестнула Настю. Она выскочила из номера и опрометью побежала по коридору, мимо сидевшей дежурной, проводившей ее привычно-безразличным взглядом.
Его номер был на девятом этаже. Настя не стала ждать лифта. В голове все звучало: «Таких, как ты, замуж не берут!»
Сбегая по лестнице, она споткнулась, чуть не упав. Между пролетами, она остановилась возле огромного, во всю стену окна, выходившего на кишащую народом и бесчисленным количеством машин, улицу. Взглянув вниз, Настя удивилась красоте стоявших вдоль обочины осенних деревьев, покрытых желто-красной листвой. В небе сияло солнце, в разгаре было роскошное бабье лето. Как-то непроизвольно, она нажала на торчавший рычажок и стеклянная громада подалась. В помещение ворвались городской шум и чистый прохладный осенний воздух. В ушах все звенело: «Таких, как ты, замуж не берут!»
Настя перегнулась, глянув вниз. Ой, как далеко до земли! Но, только секунда, и все окончится… Она закрыла глаза, раскинула руки в стороны, словно птица перед полетом, и сделала шаг...
…На следующее утро, Юрий, сидя в кафе в ожидании заказа, раскрыл газету, и бегло просматривая, в подвале, среди хроники прочел, что вчера из окна гостиницы с восьмого этажа выпала девушка, причина гибели уточняется.
Прочтя это, и проглядев еще несколько сообщений, он не спеша сложил газету, и отложив ее в сторону, принялся за принесенный завтрак.