В Городе-на-Болотах очень развита культура изысканного приготовления пищи дома, причём на регулярной основе. Казалось бы, ускоряющийся в силу технического прогресса темп жизни, как и инфляция, охватывает даже самые замшелые уголки страны, а уж Петербург город совсем не маленький, но некоторые традиции неизменны под луной. Несмотря на обилие заведений, где можно утолить потребности желудка на любой вкус, цвет и размер, несмотря на то, что пухнут эти заведения, как грибы после дождя, а дожди на болоте - явление хроническое. Несмотря ни на что, культура гостевых посиделок с замечательным домашним застольем - неколебимая классика, которая никогда не устареет.
Можно искать в этом вполне справедливые экономические, социальные и даже погодные предпосылки. Большую часть года в выходные сложно вытащить себя из дома без весомого повода, а с близкими видеться хочется - раз. Готовить дома дешевле, даже если речь о большой компании - куда дешевле, чем эту компанию выгулять даже в бюджетном ресторане. Это причина номер два. Ну а с учётом низких средних зарплат многие предпочитают превращать приготовление субботней и воскресной пищи в ритуал и вид досуга, достигая в этом направлении умопомрачительно впечатляющих высот.
Я всегда любила вкусно поесть. У меня не было шансов не иметь хорошего, разборчивого и охотного вкуса к еде, будучи внучкой профессионального кулинара, по учебником которой до сих пор учатся в соответствующем образовательном учреждении. Бабушка не только поставляла высококлассных поваров на весь Союз, но и передала ген кулинарии всем своим отпрыскам. Для ее детей и внуков приготовление пищи - не просто желание разнообразить повседневность, даже не просто удовольствие. Это творчество, вдохновение и страсть без преувеличения.
Я не исключение, хотя в отличие от отца, достигшего в кулинарном творчестве истинного совершенства и продолжающего непрерывно расширять вкусовую вселенную, к процессу стряпни отношусь, как и к любым другим страстям - ситуативно.
И очень лично, очень.
Мою "кулинарию" зарубить на корню так же легко, как мою любовь и доверие. Причём часто это происходит синхронно по странному совпадению.
Ревнивой поборницей домашних обедов, как вида досуга, я не была никогда. В отличие от многих своих родственников, я в той же степени обожаю поесть на стороне, как в хороших ресторанах, так и в гостях. Готовить для себя люблю тоже, ибо процесс доставляет удовольствие, но чаще своё слово говорит неистребимая лень - ведь потом приходится мыть много посуды, а это мало кому нравится.
В Москве такой выраженной культуры домашних кухонных ритуалов нет. В этом городе с максимально интенсивным темпом жизни все выстроено по принципу удобства, и мало кто решится потратить несколько вечеров жизни на приготовление каких-нибудь почек в винном соусе по всем правилам. Да и зачем, если можно отведать любое лакомство в ресторане, получая только "катание" без необходимости "возить саночки"?
Я далеко не любитель возить саночки, поэтому при переезде дала себе слово стать настоящим жителем мегаполиса и питаться дома как можно меньше. Завтраки - и хватит.
Меня и на месяц не хватило.
Вначале начались простые вещи вроде пасты с курицей, сыром и овощами. Потом отбивные, выдержанные в фирменных папиных соусах, которые помню на уровне подкорки.
Потом я почувствовала, каково это - жить не в своём доме.
Мне ещё очень повезло - в квартире оказалось достаточно кухонной утвари. Кому-то достаточно, но не мне.
Я испытала острую нехватку блендера, тостера, глубокого противня, латки для плиты, латки для духовки, контейнеров для круп, фирменных стеклянных баночек для приправ - дома-то целая полка была занята специями, которые ещё папа собирал! Остапа, в общем, начало нести.
Поначалу я пыталась себя сдерживать, потом махнула рукой. Потребность готовить, которой я не наблюдала у себя примерно год, вновь дала о себе знать, и мне осталось только принять неизбежное.
Окончательно это произошло, когда я спонтанно решила приготовить шарлотку.
Шарлотка - весьма символичное кулинарное явление в моей жизни. В моем детстве это было одно из немногих блюд, которое готовила только мама, без вмешательства папы. Готовила вкусно - как и до сих пор. Видимо, из-за этого незамысловатый яблочный недопирог на подсознательном уровне связался у меня с женственностью. Так или иначе, почему-то шарлотку я готовила исключительно своим молодым людям. Не всем, конечно. Только "официальным".
Первая в жизни шарлотка была в восемнадцать лет на кухне у первого мальчика, с которым мы применили термин "встречаться". Тогда к нам в гости заглянул предмет моей большой юношеской любви, с которым у нас много чего было, но в терминологию как-то не попадали. Он сказал, что мой молодой человек хорошо устроился. Я отметила, что "предмет" оценил сам факт шарлотки куда выше и символичнее, чем я ожидала от "своего официального".
Оказывается, я чего-то такого трепетного ждала, ибо впервые в жизни готовила что-то, кроме яичницы и тушёных овощей, да ещё и для другого человека, близкого.
Та же самая шарлотка много лет спустя стала последней каплей моего брака и последним полноценным приготовленным блюдом на целый год вперед. Большая, вкусная - и покрывшаяся плесенью за двое суток моей командировки, не тронутая, несмотря на напоминания.
Мой муж, как и другие, с кем я пыталась строить отношения, не испытывал эмоций ни к моей кухне, ни к кухне моих родителей. Они, точечные и непродолжительные существа мужского пола в моей биографии, могли поковырять еду в тарелке, сказать, что сыты, а потом с удовольствием уплетать бутерброды или чипсы. Не потому что не вкусно - потому что не нужно.
Последнему мужчине, которого я любила, тоже не было нужно, чтобы я готовила. Я до сих пор не знаю, было ли ему от меня что-то нужно вообще, а если и было - что именно. Но мне и самой не приходило в голову для него готовить. Это оказалось слишком высоким порогом доверия для коренной петербурженки, чья блокадная бабушка выросла в кулинара. А с доверием как раз не получилось.
Я перестала готовить - для других, для себя, вообще, и приехала в Москву, чтобы с чистой совестью есть вне дома.
И именно здесь моя наследственная страсть, осторожно осмотревшись, пробралась наружу, не боясь быть ни смешной, ни странной, ни отвергнутой.
- Чем занимаешься, доченька? - спрашивает мама по телефону.
- Готовлю шарлотку. Думала, уже забыла, как, но нет. Противень плоский, не знаю, что выйдет, но пока красиво. И это при этом, что я сама на диете! - смеюсь я. - Может, завтра кусочек и съем.
- А куда тогда денешь? - удивляется мама, и я слышу в голосе невысказанные, но крепнущие переживания о зря переведённых продуктах.
- Не знаю, на работу отнесу. Надеюсь, странной не сочтут. Ну, то есть не более странной, чем обычно.
Я, естественно, шучу. Я не странная - ни вообще, ни тем более в разношёрстной, но понятной, конкретной и энергичной Москве без двойного-тройного дна. Пожалуй, именно ей, огромной столице, я и готовлю свою шарлотку. Просто так, вне символизма и глубинного смысла, просто импульс, просто настроение.
Моя первая Просто Шарлотка в Москве.
- Просто ты оживаешь в этом здоровом климате и энергетике, девочка моя, - резюмирует мама. - Опять возвращается все, что любишь. Само, не из-под палки, не из каких-то других соображений.
- Возвращается отчасти, но в целом все по-новому на внутреннем уровне, хоть и узнаваемо. Не знаю, как объяснить. Приятное такое ощущение. Это потому что я сделала то, что хотела, вне причин и обстоятельств, просто для себя, - отвечаю я, имея в виду переезд в Москву.
- Уверена, это будет отличная шарлотка! - отвечает мама.
И я понимаю, что Просто Шарлотка оказалась вовсе не "Просто", а куда символичнее всех предыдущих, вместе взятых. Эта Шарлотка - Моя и Московская.
Москва, может, и не обременена домашней едой, возведённой в претенциозный Петербургский культ, но возражать против моего увлечения точно не будет. Чем бы дитя ни тешилось - мы помним.
Так что в выходные - благо, есть отличный повод в виде гостей - будет Моя индейка с грибами в чесночно-сливочном соусе, Мой французский луковый суп и Моя первая домашняя пицца.
Но далеко не последняя.
2016