Доброе было время. Вместе со Славой А. мы обеспечивали государственную безопасность Бригады охраны водного района в далекой и романтической Гремихе. Много легенд и сказаний существует про этот отдаленный поселок на самом краю земли. Здесь в семидесятые годы разместили самую мощную флотилию подводных лодок. Грозное оружие. Один залп баллистических ракет, и нет Вашингтона. Шутили. «Кто вытирал пыль на пульте? Что ж ты сделал, матрос Нечитайло! Нью -_Йорка больше нет!».
Но в базе лодка беззащитна. Для этого и существовала Бригада ОВРа ( Бригада охраны водного района), чтобы обеспечить защиту подводных лодок от нападения с моря и суши. В Бригаду входили сторожевые корабли -СКРы, как корабли поиска и охраны базы от надводных целей, малые противолодочные корабли - МПК, морские и базовые тральщики - МТЩ, предназначенные для поиска и уничтожения мин, плавказармы, а также отряд борьбы с диверсантами - ПДСС.
Базировалась бригада в Йоканьгском заливе сурового Баренцова моря, в самой западной его части, на удалении суточного перехода корабля от Мурманска. От океана ограждена островом Витте. Если немного западнее, то впереди только океан. И никакой защиты. Ветер, снег, высокий прилив.
Наша со Славой «резиденция» располагалась на плавказарме, ПКЗ-16. Это была прекрасная каюта со спальными местами, рабочим столом, туалетом. Утром, после планерки в Особом отделе флотилии, которым руководил настоящий чекист адмирал Батраков В.И., мы с коллегой добирались до своей ПКЗ. Это было нетрудно. Ветер подгонял в спину, местность под уклон, к морю. Скользили, как на коньках, по обледенелой, продутой насквозь, дороге. Не хотелось думать, что обратно придется идти против ветра, да еще в гору.
Рабочий день протекал быстро. Работа с людьми не надоедает. Но приходил адмиральский час. Так называлось святое время для моряка, нарушить которое никто не имел права. В час пополудни, после обеда в кают-компании, офицерам полагался отдых до пятнадцати часов. Большинство отдыхало (лежа, не раздеваясь).
А мы со Славой отдавали это время охоте. Было такое в молодости увлечение. Надевали белые маскировочные костюмы, брали ружья и шли по берегу моря на запад. Уже метрах в двухстах от Бригады все признаки цивилизации исчезали. Слева обледеневшие склоны тундры, справа – торосы льда, море, тяжелые льдины. Они плавно покачивались на волне, пускаясь и поднимаясь. В полярную ночь с двенадцати и до четырнадцати часов в Заполярье наступают полярные сумерки. Это когда полная темнота немного расступается. Солнца нет, но небо слегка светлеет и в тундре можно ориентироваться. Впрочем, с собою у нас мощные фонари, дающие луч на несколько сотен метров.
Искали, в основном, куропатку. В луче от фонаря ее глаза зажигаются красным светом. Попадали и зайчишки, которых что-то привлекало к берегу. Но в этот раз мы шли за белым тюленем. Тюлень – альбинос, это большая редкость. Моряки сказали, что он иногда появляется в стайке обычных тюленей. Пост охраны располагался на высокой вышке, сверху все видно. И в этот раз дежурный сообщил, что в километре от Базы видел белого тюленя.
Прошли по берегу. На большой льдине, прибившейся к берегу, действительно заметили стайку тюленей. Они желтоватого цвета, в пятнах.
А где же альбинос? В бинокль разглядели берег. В отдалении от стайки разлеглось здоровенное млекопитающее.
Но почему он так странно себя ведет? Лежит в отдалении от сородичей, и как бы прячется. Не любят в стае белых ворон? По ложбинке, пригнувшись, подошли ближе, метров на сто. Стая забеспокоилась. А белый лежит, как ни в чем не бывало. Глаза поблескивают. Слава двинулся ближе. Чтобы добыть этого гиганта, надо подползти метров на двадцать. Шкура толстая, с большой дистанции пуля не возьмет.
Подобравшись на расстояние выстрела, Слава приподнялся. Сейчас грянет выстрел. И тут произошло неожиданное. «Тюлень» вдруг вскочил и с грозным рыком двинулся на нас. Медведь! Огромный, белый. Поджидая нас, он закрыл черный нос лапой. Носы у полярных медведей черные. Он выдают их на охоте, и мишки соображают прятать их. Медведь охотился на нас! Понимая, что он сейчас бросится на Славу, я выстрелил поверх его головы. Охота на белых медведей запрещена.
Медведь осадил, но через минуту, ринулся в нашу сторону. Пришлось стрелять снова. До Базы километр! Патронов с пулями только с десяток. Остальное дробь на зайца.
Расстояние до базы преодолели за несколько минут, отстреливаясь. Медведь бросался вперед, но услышав залп, замирал на несколько секунд. Часовой на вышке, увидев эту картину, понял, что надо вмешаться, иначе двух особистов ждет бесславный конец. Он дал автоматную очередь в воздух. Медведь нехотя остановился. До ворот оставалось пятьдесят метров. В эту зиму мы больше не охотились.