Осознавая идентичность равноправия эстрогена и тестостерона как базовых платформ женского и мужского начала в понимании права как возможности идентификации естественности неестественностью, то есть человеческим сознанием, можно констатировать верховенство любого из начал направленностью функционального вектора, который изначально несёт осознание как возможность размножения самого себя подобием самого себя, но более ничем подобным равноправным, но не системным, понимая под системой бинарную пару тело-дух.
Другими словами, гомосексуалисты в парнтёре видят лишь самого себя, что не может быть конструктивной консолидацией, но лишь деструктивной перманентной реинтеграцией, зачастую загоняющей однополые пары в суицидальную могилу невозможностью достичь эффекта психического замещения аффектом сексуальной коммуникативности, то есть чисто эстетическими нюансами самовосстановления из ничего, поскольку мужчина никогда не будет женщиной, и аналогично наоборот, так как бинарная пара неделима и классически физиологична, когда дух это и есть тело, и наоборот, невозможность чего понять порождает массу профессиональных биологически-психологических научных работ, цена которым менее нуля, так как все психологические изыскания построены не более чем на желании или нежелании личности что-либо представить, но то, что занимается этим представлением, единственное существующее действительно и постоянно, в отличие от регулярных попыток большинства людей круглосуточно выполнять заданную программу человечности, которая не всегда совпадает с рационализмом функциональности, позволяющей бинарной паре играть в ролевые игры, но до предела, далее которого тупик и темнота.
Что хорошо известно не только лесбиянкам и геям, но и простым ненормальным, поскольку сама человечность, как ненормальность, позволяет допустить большую степень ненормальности как высшую степень человечности при всех прочих равных социально-физиологических условиях, что ощущается многими интеллектуалами, посещающими гей-парады по причине иррациональной, о которой они ничего, никогда, никому не скажут.