Соседи и знакомые всегда ругали плохую погоду, сетуя на синоптиков и аномалии природы. А Леонид ее наоборот ждал. В его понимании солнце в ярком проявлении, с прямыми лучами и жаром как в кочегарке было крайне вредно для психики, и тем более для физического здоровья. Леонид не носил зонтов и курток. Живительные капли дождя проникали в поры и питали тело силой природы, совершенством стихии. Как хорошо подставить лицо струям ливня! Леонид улыбался небу, словно собирался вознестись туда на белых крыльях сию же минуту. А гром? Молнии! Это же шедевр, венец физики электричества. Леонид часто зарисовывал карандашом в блокноте силуэты огненных линий, за секунды разрезавшие небо на куски. Если бы Леня писал стихи, на свет появился бы толстенький томик поэм о громовержце Зевсе или дождевой воде, стремящейся усмирить разбушевавшуюся цивилизацию чистотой и прохладой жизни. Но он стихов не писал и работал всего лишь обыкновенным программистом в небольшой конторе.
- Где Роменский, кто-нибудь мне скажет? - бушевала бухгалтер Инна, блуждая по кабинетам и поднимая на уши всех, кто там оказывался.
- Не видели, - отвечали ей те, кто там оказывался, стремясь тут же исчезнуть.
- Леньку не видели? - взывала к небесам Инна.
- Не появлялся, - отвечали небеса.
Инна держала в жестком кулаке ту небольшую, но уютную конторку, в которой имел честь трудиться Леня Роменский. Директор ее тоже серьезно побаивался. А сотрудники старались меньше попадаться на глаза. "Она со свету сжила двух мужей, и нас тоже сживет..." - болтали в кулуарах. "Сволочи..." - мысленно отвечала Инна и разгоняла кулуары работать.
Леня ворвался в контору как обычно на час позже и весь мокрый от дождя. Стряхнув капли с головы прямо на ковровую дорожку в холле, он шмыгнул в кабинет к компьютеру. Там он и застал разъяренную гарпию Инну.
- Фен, сухая рубашка, кофе и ко мне! Даю десять минут, - прошипела Инна, с брезгливостью проведя пальцем по экрану монитора и, само собой, обнаружив там пыль.
- Момент, Инночка Иванна, момент, я быстро, - с трудом пытаясь найти хотя бы носовой платок, чтобы вытереть голову, неловко улыбаясь, отчего еще более смахивая на сумасшедшего, чем обычно, промямлил Леня.
- Жду! И только попробуй!.. - не договорив угрозы, Инна удалилась к себе.
Оказавшись в одиночестве, Леня плюхнулся в кресло и поблагодарил в глубине души Инну Ивановну, что она сжила со свету двух мужей, а не его. Леня вообще не понимал, зачем коллеги, друзья, собратья обрекают себя добровольно на столь невыносимую муку - брак! Сколько достойных людей полегло на том поле битвы! Сколько погибло! Леня был уверен - его в ловушку брака не заманить. Он не мог себе позволить унижаться и пресмыкаться перед какой-то там женой. А ведь она непременно примется покупать ему зонты, куртки, плащи, а там глядишь и до резиновых сапог недалеко. А станет в блокнот подглядывать, и еще чего доброго иронизировать, сплетничать подружкам... Нет, нет, нет.
Леня поменял рубашку, перекрестился на дверь и решительно отправился к Инне. А тем временем дождик кончился, небо просияло и принялось уничтожать лужи на улицах, самые глубокие оставляя на завтра.
Инна ждала его в благостном спокойствии и встретила улыбкой Мона Лизы. Сама налила кофе и достала фен. Не обращая внимание на возражения, Инна сушила голову Леониду, рассказывая последние сплетни офиса, то и дело задевая его плечо округлым аккуратным бюстом. Леня от неожиданности размяк и поддался мыслям об остальных достоинствах приятной фигуры бухгалтерши. Он вдруг вспомнил, что она моложе его на пять с половиной лет и у нее красивые руки. Нежные, изящные, с тонкими длинными пальцами. Мурашки побежали по спине Леонида от прикосновений этих изысканных рук к его волосам...
- Да, совсем забыла, - отложив наконец фен, Инна достала из шкафчика подарочный пакет. - Это тебе, Ленчик! Подарок. Не могу смотреть, как ты бегаешь под дождем и мокнешь. А если схватишь бронхит!
Леня открыл пакет и закрыл глаза, стараясь не увидеть то, что уже увидел. Зонт. Это был мужской зонт с красивой коричневой ручкой. Пересилив себя, Леня сказал Инне "спасибо" и осознал безвыходность ситуации.
К своему удивлению Леня заболел. Свалился с высокой температурой, заработав действительно бронхит. Инна примчалась к нему и бросилась спасать. Она спасала шефа от налогов, офис от беспорядка, сотрудников от лени, а теперь еще Леню от бронхита.
- Спасительница, - выдохнул с благодарностью Леонид, когда ему полегчало.
- Я останусь, - утвердительно заявила Инна.
Инна обожала солнце и жару. Она колесила каждый отпуск по дорогим курортам, мазалась кремами от загара, стараясь погреться подольше. Она обожала искристое теплое море и обжигающий ноги песок. Выйдя замуж в третий раз, она боялась прошлых ошибок и лелеяла мужа словно редкий цветок в оранжерее. Ему все самое вкусное, самое дорогое, самое изысканное.
А Леня писал в блокноте стихи о жене, о лучах солнца, море и закатах, мазал спинку кремом своей спасительнице и пил яблочный фреш.
Каждый день Инна собирала мужа на работу лично. Поила кофе, выбирала рубашку, галстук, укладывала волосы.
- Зонт не забудь! - строго напоминала жена.
- Взял, - нежно вторил ей Леонид...Теперь он прекрасно понимал, зачем нужно столь мучительное блаженство - брак...Сколько недостойных людей обрело это блаженство и не оценило его, совершенно растеряв способность и вкус к наслаждению. Леня чувствовал себя сытым мопсом с расчесанной шерсткой за пазухой у любимой жены, - и ничего уютнее быть не могло на свете. О работе, офисе и о любых житейских трудностях в браке можно было забыть. Жена на пускала Леню в офис - там сквозила форточка, плохо кормили, там таились опасности в виде косых взглядов сотрудников, любезных улыбок новеньких секретарш, там было слишком шумно и пыльно. Нет, все это не должно соприкасаться с Леней. Его предназначение - быть любимым!
В офисе тем временем все так же кипела нервотрепка. Инна по-прежнему держала в тонусе персонал, меняла по мере необходимости директоров, секретарш, бизнес-партнеров, курьеров и бутыли в диспенсере. Иногда она летала в командировки, но всегда при этом скучала и рвалась домой. Там ее ждал верный обожаемый супруг Ленчик. Разомлевший в домашней сауне, тонизированный на домашних тренажерах, полный сил и любви. Инна была совершенно спокойна за мужа - из дома ему выходить не разрешалось, есть можно было только заготовленное заранее в холодильнике, тратить деньги он не мог. Да и зачем ему вообще деньги, если любимая жена его обеспечивает всем необходимым!
Постепенно соседи и знакомые, бывшие сотрудники и даже местный дворник забыли о существовании Лени Роменского. Инна любила и ублажала мужа все сильнее, все теснее сжималось трепетное кольцо ее жарких объятий вокруг его крепкой шеи. Инна вовремя проверяла состояние его здоровья, кормила витаминами по часам, отвозила его анализы в лучшую лабораторию города, не жалела денег на профилактику гастрита, уретрита и пиелонефрита. Брак для Инны был единственным смыслом жизни, способом самопожертвования для любимого. А в чем же еще могло быть счастье? Офис, бизнес, деньги - все для Лёнечки, все во имя него...
Леня все чаще проводил время у окна в полном молчании. И оживал лишь когда шел дождь. Капли стучали по стеклу, рождая в душе пронзительные симфонии. Все меньше менялось его лицо, все реже мелькала улыбка на губах. Счастье его было настолько глубоким, что лишало необходимости что-либо чувствовать.
***
Почему Леня вскрыл себе вены, Инна понять не могла. Она металась в нервной горячке, проклиная какую-то свою прабабку. По всему выходило, мужья кидались сводить счеты с жизнью из-за какого-то родового проклятья. Третий муж протянул чуть дольше остальных. Но результат оставался неизменным. В офис Инна вернулась через месяц после похорон - высохшая, постаревшая на десять лет. А за ее спиной шуршащим шлейфом тянулся шепоток: "Сжила со свету трех мужей..."