Куница
Кунице исполнилось восемь месяцев. Она считала себя совсем взрослой, хотя была ещё несколько мельче матери. Молодая куница и её два брата жили на одном участке старого елового леса, но на днёвку уходили отдыхать каждый в своё излюбленное место. Таких мест на их охотничьем участке у каждого было несколько: это дупла, беличьи гайно и ещё огромное гнездо орлана-белохвоста. Иногда на их участке появлялась мать и даже могла пожить здесь несколько суток, а затем надолго уходила, так как её охотничьи угодья были значительно обширнее. Другие сородичи пока не появлялись, не претендовали на их территорию и молодняк прожил осень и начало зимы сытно и спокойно. Но вот начались обильные снегопады, покрыв землю толстой периной, а ёлки пуховыми колпаками. Добывать пищу стало намного сложнее. Мыши и полёвки ушли под снег, по веткам деревьев не поскачешь: сразу накроет снежной лавиной.
Сегодня куница спала в дупле беспокойно. Давал знать о себе полупустой желудок. Охота не задалась. В вечерних сумерках ей удалось подстеречь неосторожную полёвку, вылезшую на снеговую поверхность маленькой поляны. Слегка перекусив, хищница направилась в сторону старого елового бурелома. Здесь иногда жировали белки. Казалось, ей повезло: уже на подходе к нему она чётко расслышала, как белка шелушит шишку, сидя под высокой елью. Неожиданно застрекотала сорока: для любого зверя или птицы – сигнал тревоги. Белка бросила шишку и метнулась к спасительному дереву, куница за ней. Белка винтом взлетела почти к вершине, куница не отставала. Белка пробежала до тонкого конца еловой лапы и перескочила на соседнее дерево. Куница бросилась за ней, но ветка оказалась слишком тонка для более тяжелого хищника и согнулась, зацепив нижнюю ветку-лапу. Снег обрушился и лавина увлекла зверька вниз. И он, полуослепший, едва не задохнувшийся снегом, с трудом зацепился за ветку где-то посредине дерева. Отчихавшись и тяжело дыша, молодая куница долго лежала плашмя на толстом сучке. Отдохнув, спустилась с дерева и поскакала дальше, оставляя за собой сдвоенную строчку следов на глубоком снегу. За всю ночь ей попалась лишь одна лесная мышь, да и та успела под самым носом юркнуть в кучу хвороста. И только на рассвете она наткнулась на рябину, с несколькими чудом уцелевших красных гроздьев ягод. С трудом забравшись по скользкой коре на деревце, принялась за трапезу. Конечно, мёрзлые ягоды были плохой едой, но это всё же лучше чем ничего. Набив желудок, зверёк отправился в дупло на днёвку.
Каким длинным показался ей этот, на самом деле очень короткий, зимний денёк. В желудке урчало и щемило. Не дождавшись сумерек, куница вылезла из дупла на сучок. Она сидела не шевелясь, оглядываясь по сторонам и щурясь от лучей красного заходящего солнца. Недаром она не поспешила спуститься на снег. Невдалеке, на берёзе у кромки поляны заметила двух рябчиков, которые склёвывали берёзовые почки и серёжки, набивая зобы перед ночёвкой. Солнце зацепилось краем за горизонт, рябчики слетели на поляну и зарылись в снег. Кунице хватило терпения подождать какое-то время, пока рябчики устроятся в снежной норе и заснут, затем она спустилась с дерева и уже не прыжками, а медленными шагами стала пробираться к лункам. Подошвы её лап покрыты густы и мягким мехом, поэтому она продвигалась совершенно бесшумно. Вот и лунки, куда закопались рябчики. Она напружинилась и прыгнула в центр одной из них. Куница была молодая и глупая, вернее неопытная: она не знала, да и не могла ещё знать, что рябчик, зарывшись в снег, какое-то расстояние продвигается под снегом, потом обтаптывает камеру для ночлега и пробивает головой маленькое дыхательное отверстие. Хищница погрузилась в снег с головой, а птица взлетела рядом. Фонтан снега обрушился на куницу, но ей повезло: второй рябчик спал более крепко и среагировал не сразу. Она резко и высоко взметнулась за вылетевшей птицей, сбила её на взлёте и тут же прокусила шею. Довольный зверёк оттащил добычу под молодую ёлочку и начался пир.
Вскоре от птицы остался ворох перьев, кишки, лапки да голова. Сытая и тяжёлая куница побрела искать какое либо укрытие, где можно было спокойно отдохнуть. На дерево в дупло или гайно ей лезть не хотелось. По пути попалась свежая лыжня -- она прошла по ней до елового выворотка, в корнях которого было устроено что-то похожее на шалашик. Из шалашика приятно пахло мясом. Куница осторожно обошла вокруг и заглянула внутрь. Действительно, у дальней стенки лежал кусочек мяса на косточке, а перед ним лежало металлическое кольцо с металлическим же квадратиком в центре. Аппетитный запах щекотал нос, но зверёк, до отвала наевшись рябчатины, уже не мог проглотить ни кусочка и побрёл дальше. Недалеко оказалась большая куча хвороста, засыпанная толстым слоем снега. Куница забралась внутрь и сладко задремала.
Очнулась уже под утро, Хотя есть не хотелось, вспомнив про мясной кусочек решила проверить, на месте ли он. Шалашик был рядом и она быстро доскакала до него. Ничего вокруг не изменилось, всё было по-старому. Надо перетащить мясо и закопать впрок – решила она и сунулась в шалашик. Но как только она наступила на квадратик, кольцо разломилось и стальные дуги намертво захватили лапу. Куница метнулась в сторону, но длинная цепочка, привязанная одним концом к капкану, а другим к стволу молодой осинки, далеко не отпустила. Зверёк заметался, расшвыряв ветхий шалашик, но капкан держал крепко. Ни крепкие зубы, ни острые когти не могли ей помочь. Время шло, силы таяли, подбиралась усталость и апатия, а за ними мороз.
Взошло солнце и медленно поползло над остроконечными вершинами старых елей. Оно осветило замёрзший, слегка припорошенный сухим снегом трупик, с остекленевшими глазами, которые уже никогда этого солнца не увидят.