Зюзя вообще-то была преданной и смелой подругой!
Но чуточку... Ну, Вы поняли. От того и все злосчастья случались.
Шёл 1975 год. Я, тяжело переболев ангиной, никак не могла прийти
в себя от курса лечения антибиотиками и потому ничего не могла есть.
Мой рацион состоял из витаминов,несладкого чая и сухариков.
В то время мы уже довольно редко виделись с Зюзей: некогда было.
Я усердно постигала науки в университете, готовясь стать юристом.
Работала. Собиралась замуж.
И тут является она ко мне домой и начинает расхваливать какой-то
ресторан в её захолустном районе, где поют очень душевную песню
"Последний желтый лист".
Я пытаюсь объяснить ей, что, мол, мне не до веселья: нет ни здоровья,
ни желания по ресторанам гулять. Дел по горло, да и сессия на носу!
И просто - НЕ ХОЧУ!
Но Зюзя так просто не отстанет.
И не снижая напора, продолжает канючить:"Ленчик, ну, пожалуйста,
пойдём в понедельник - там никого не будет. У меня есть три рубля.
Посидим недолго, я выпью кофе, а ты послушаешь музыку. Ну ради меня!".
Я всякие рестораны и кафе вообще терпеть не могла: боялась, что
кто-нибудь пристанет - потом не отвяжешься.
А тут ещё у "чёрта на куличках".
Но стало мне подруженьку жалко - она в то время тяжело переживала
разрыв с любимым парнем. Очень страдала. И я поддалась уговорам.
Предчувствия, однако, были самые гадкие.
" Тяжело будет на каблуках убегать ",- мрачно думала я,
"шкандыбая" за ней в ресторан по обледеневшей дороге.
В зале, действительно, было пусто - ни людей, ни музыки.
Радостная, что уговорила меня, Зюзя поспешила сделалать заказ
и всё успокаивала меня: "Подожди, скоро заиграют. Вот, увидишь!".
Я же, совсем раскисла и уже сто раз пожалела, что пошла.
Нестерпимо тянуло домой: попить тёплого чайку и лечь почитать
хорошую книгу. Ещё совсем не отошла от болезни.
Вдруг в зал вошли два мужика с явно пьяными и гнусными рожами.
Один из них, увидев Зюзю, грубо крикнул:"Привет, Хаёха! Гони три рубля,
в конце вечера верну!" И Зюзя дрожащими руками безропотно, как кролик
перед удавом, отдала ему нашу единственную наличку. Второй мужик стоял
рядом и оценивающе разглядывал меня. А как же - новая девочка в кабаке.
Ловушка захлопнулась. Вот тут и заиграли "Последний желтый лист".
Зюзя сконфуженно оправдывалась передо мной:"Это Шостак - король
ресторана. Уголовник. Пожалуйста, не уходи, иначе он не отдаст денег.
Не оставляй меня одну. Извини. Я не знала, что так получится".
Тем временем наглой походкой, с вожделением поглядывая на меня,
к нашему столику приближался друг Шостака. Я отказалась с ним
танцевать. Зюзя взмолилась: "Потанцуй с ним, иначе..." и она сделала
страшные глаза. Господи! Пришлось идти.
После болезни и голодухи я совсем ослабела и он, кружил меня
по залу, как перышко. А потом, крепко схватив за руку, усадил силой
за их бандитский столик. Громко заказал цыплёнка Табака и бутылку
шампанского: "Для дамы!". Глупая Зюзя делала мне радостные гримасы,
улыбаясь и подмигивая с нашего столика, забыв о том, что мне нельзя
ничего есть,кроме воды и сухарей. Ну, что с неё взять? Детский ум.
Дальше всё напоминало кошмарный сон: мои тщетные попытки вырваться,
перевёрнутый столик с закусками, опрокинутые стулья, разорванные
бусы, драку с двумя мужиками и ехидное шипение администратора зала:
"Что? Поела, попила и к мамочке?" Редких посетителей, как ветром
сдуло из ресторана. Просить защиты было не у кого. Сама виновата.
Помню, как Шостак, ударив меня по лицу,громко и как-то
даже по-деловому обсуждал с дружком, что они со мной сделают за столь
дерзкое поведение: сначала изнасилуют, а потом убьют, или наоборот.
Я же после первого в своей жизни удара впала в шоковое состояние.
Зюзька прыгала рядом, пытаясь меня спасти, и умоляла о моей пощаде:
"Отпустите её, она больше так не будет!" На неё громко цыкнули:
"Молчи, Хаёха! А то и тебя прикончим!"
Я мужественно готовилась к самому худшему, чувствуя себя почти
Зоей Космодемьянской. Спрятала на теле документы, которые всегда
носила в сумке. Зюзя тем временем куда-то исчезла.
Оказывается ей удалось незаметно выбраться на улицу и
предупредить патрульно постовую службу. Но я этого не знала.
Вышли на улицу. У выхода стояли шестеро милиционеров.
Я открываю рот, чтобы позвать на помощь, но сказать
ничего не могу, как в страшном сне. И повели меня убивать.
Однако, эти уроды, увидев, что блюстители порядка идут за нами,
вдруг бросились передо мной на колени и стали просить прощения,
уверяя, что просто пошутили. Только на шутку всё произошедшее
было совсем не похоже. Слишком уж много жестокой агрессии.
Потом выяснилось, что В. Шостаков к тому времени уже был судим
за тяжкое преступление. У меня же не осталось ни желания, ни сил
с ними разбираться. Я вдруг ощутила такую усталость.
И еле держась на ногах от пережитого, поспешила домой.
Слава Богу, что, хоть жива осталась!
Много лет спустя, Шестаков после очередной отсидки явился ко мне
в инспекцию на отметку. Игра судьбы. Но в грозном майоре полиции
так и не узнал ту девочку из далёкого далека.. Или не посмел узнать?
Мы только пристально смотрели друг другу в глаза. И он первым отвёл
свой взгляд. Испугался, коронованный. Кстати, он сделал себе нехилую
карьеру в преступном мире.
А мне тогда крупно повезло, ведь его угрозы были абсолютно реальны.
И район, и ресторан, и многое другое уже тогда принадлежали
преступной группировке, которую со временем он и возглавил.
Теперь орудует где-то в России, если ещё живой.
Но, вот, как Зюзя оказалась с ним знакома, до сих пор не понятно.
Видимо, одиночество - не лучшее состояние.
Вывод: Зюзя в беде не бросит, но соглашаться на её уговоры небезопасно.