Продолжение пятая глава из книги "Дневник маленького мужчины"
Мы с бабушкой возвращались с рынка. У выхода бабушку окликнул незнакомый мужчина. «Мамка, мамка! Помоги мне, я два дня ничего не ел, покорми меня!» — с надрывом в голосе произнес он. Я был уверен, бабушка скажет: пошли быстрее. Удивительно, но она остановилась. Мужчина подошел ближе, и тут бабушка стала вытаскивать из сумки еду, торопливо раскрывая пакеты, в которых та была уложена. Мужчина, как я понял, был — бомжем, он буквально из рук вырвал лепешку и жадно стал жевать, закусывая моими сосисками. Обычно мама готовит их на завтрак. Он ел их целиком, не снимая оболочки, а я не узнавал бабушку. У бабушки выступили слезы, она приговаривала: «Миленький, кушай, остальное с собой забери!». Бомж был одет в старую куртку, засаленную, потерявшую цвет, он брал еду дрожащими грязными руками, из глаз катились слезы, он вытирал их грязным рукавом куртки и извинялся: «Бабуля, прости, как увидел тебя, по глазам понял — ты добрая». Когда он наелся, бабушка отвела его к забору и стала расспрашивать, кто он, как стал бомжом. Мужчина вздохнул: «Сам виноват, все было, как у людей: семья, дети. Только не ценил своего счастья, нашел плохих друзей и запил, перестал работать. Жена выгоняла, приходил, просил прощения, прощала. Устраивался на работу, а после все продолжалось, как прежде. Сыновья просили не пить, говорили, что им стыдно за меня перед одноклассниками, я клялся, обещал и снова уходил в запой. Из дому все вынес, продал, даже детскую одежду. Мои пацаны не смогли пойти в школу, мне было стыдно. Семья надеялась, что, наконец, я исправлюсь. Потом ушел в запой надолго, когда пришел домой, оказалось, жена продала квартиру, и уехала. Никто не виноват, только я сам, — и всхлипнул. Нагнулся к бабушке близко и прошептал: — Мне так и надо!» Тут подошел его приятель, окликнул. Он стал быстро попрощаться, бабушка отдала ему еще две лепешки, сосиски. Перед уходом он сказал мне: «Посмотри на меня, пацан, вырастешь, никого не слушай, не пей! А то козленочком станешь». Бомж ушёл, а бабушка стояла расстроенная.
Немного придя в себя, она сказала: «Пошли, купим продукты! Матери про дяденьку не рассказывай!» Мы с бабушкой умели хранить тайны. Когда возвратились домой, я сказал: «Бабушка, я никогда не буду пить водку!» «Молодец, внучок, я рада, что ты получил урок», — и поцеловала меня.
Дома мы быстро разложили продукты в холодильник, бабушка стала готовить нам ужин. А я стоял, смотрел в окно и думал, может, мой отец тоже бомж, и мои родные от меня скрывают?
Вечером после ужина, я ушел в свою комнату, а бабушка решила остаться на ночь. Они с мамой долго разговаривали, и я слышал, как она сказала: «Хороший урок получил внук!»
Значит, бабушка не выдержала и сама рассказала маме. Я услышал ответ матери: «Ты что, боишься, что он будет похож на Данияра?» «Да, — сказала бабушка, — он его родной дядя, у него есть его гены, все может быть. Мне кажется, Айдар одного вида бомжа испугался, он теперь знает, как не нужно жить».
Я лег рано, предо мной стоял образ бомжа, который, когда-то был счастливым папой, дядей, чьим-то сыном. Он лишился семьи, потому что не хотел жить, как живут нормальные мужчины. Про дядю Данияра я слышал, никто не говорил, где он, что с ним? Эта семейная тайна, которую близкие не хотят раскрывать мне. С каждым днем, знакомясь с разными мужчинами, я понимаю, что настоящих мало. Может, поэтому мама сказала мне, что они с бабушкой хотят вырастить из меня настоящего мужчину.