- Деда! Давай разжигать костёр. Ты же обещал!!
- Солнце ещё не село, а тебе костёр подавай, - ответил дед, показывая на красный диск уходящего за горизонт солнца.
- А картошку в костёр бросать будем?
- Нет. Мы её положим, когда костёр прогорит. Иначе сгорит наша картошка, и останутся от неё одни угли. Собирай ветки, если хочешь, чтобы костёр был до неба, а я полез в погреб.
Кирилл подошел к большой куче спиленных деревьев и маленькими ручонками стал отламывать тонкие ветки. Хотелось сломать и толстые, чтобы костёр получился большой и высокий, но силёнок не хватало, видно, и правда мало каши ел. И кто её придумал эту противную кашу? То ли дело бабушкины пирожки и блинчики с вареньем, а лучше торт с кремом, который можно запивать сладким чаем.
В свои неполные четыре года Кирилл был непоседливым ребёнком. Желания, которые возникали в голове, требовали быстрого исполнения, а глаза горели огнями, против которых трудно было устоять деду и бабке, служившими у него на посылках. Дед, молодой пенсионер, сам горел желанием угодить внуку. Со стороны можно было бы подумать будто они ровесники. Что старый, что малый - бегали по полянке перед дачей, запуская змея. Бабка ругалась на обоих, и не замечая за собой, тоже баловала внука, потакая его прихотям. После змея доставали пистолет, стреляющий стрелами с присосками, от которого хлопот было больше, чем от всех игрушек вместе взятых. Стрелы из его рук летели не в цель, а попадали в траву или дрова, где днём с огнём трудно было отыскать единственные два патрона. В магазине стрелы продавались вместе с пистолетом и поэтому пистолетов было много, а патронов мало.
- Ну, вот и картошка. Специально выбирал, чтобы была не крупная и быстро испеклась в костре, - сказал дед. А ты, я гляжу, время не терял. Вон сколько веток приготовил. Давай нарубим ещё толстых, чтобы углей было побольше. Картошку нужно уложить в постель, накрыть углями, как одеялом, и тогда она пропечётся со всех сторон до самой середины.
Небольшая кучка, которую наломал внучок послужила розжигом для костра, а для хорошего огня дед стал ломать и рубить топором сухие ветки от старой вишни Марель, служившей верой и правдой на дачном участке более десяти лет. Хлопот с ней было много. Приходилось ежегодно бороться с порослью, и когда стали плодоносить молодые сортовые саженцы, высаженные взамен старой вишни, приговор ей был окончательный и обжалованию не подлежал. Кирилл сбегал в дом, принёс спички и газету и впервые в жизни зажёг костёр своими руками. Огонь сначала нехотя и неуверенно облизывал газету, но затем быстро перешёл на сухую траву, поджигая ветки, сложенные вигвамом. Солнце уже село, на небе появились первые звёзды, и костёр осветил небольшую полянку перед дачным участком. Запах вишнёвого дерева вытеснил весь кислород из воздуха, и в последний раз вишня отблагодарила всех неповторимым запахом костра. Подошла бабушка, стелившая в домике кровати, прогоняя комаров, залетевших на огонёк.
- Бабушка! Смотри какой мы костёр сделали. До самого неба. Дедушка сейчас принесёт постель и будем жарить картошку. Я тебе тоже дам.
Бабушка ничего не поняла, а дед рассмеялся над словами внука: вот какой смышлёный парнишка растёт. Впитывает всё, как губка, а понимает так, как знает.
Кирилл нашёл длинную палку и поджёг её конец. Ему не терпелось помахать огнём в темноте, но после первых взмахов перед лицом бабули, палку пришлось отобрать и бросить в костёр. С бабкой не поспоришь, когда ей угрожает собственная безопасность. Дед наблюдал за ним и вспоминал, как вроде бы совсем недавно со своим сыном они разводили костёр, пекли картошку и с боем отправляли его спать, когда прогорел костёр. С тех пор прошло тридцать лет, а кажется, всё было вчера, ничего не изменилось, только прошедшая по жизни чёрная полоса перечеркнула жизнь: до и после черты.
Десять лет назад сын Андрей ушёл из дома и больше не вернулся. Злая судьба сделала всё, чтобы побольнее насолить Владимиру и Наталии. Его никто не искал, кроме родителей. Милиция пересылала по почте на хромых собаках дело в другой район, где его якобы видели в последний раз, а те возвращали документы обратно. Владимир вспомнил про свои экстрасенсорные способности с алюминиевой рамкой и днём лазил по чужому району, приставая к чужим людям с вопросами и фотографией, а ближе к вечеру ехал в морг и искал его среди неопознанных трупов, получая «удовлетворение» от того, что не нашёл среди них сына. Время шло, ничего не изменялось. Никто не приносил новостей, только из милиции приходили посыльные узнать – не вернулся ли сын домой. Время было упущено, и сейчас уже полицейские из убойного отдела признаются, что надо было работать по горячим следам.
Беда, конечно, не пришла сама собой – она стояла за спиной и выжидала момент. Всё началось с пропажи из дома обручальных колец. Тут же был учинён допрос, и выяснилось, что сын отдал их старшеклассникам, которые выманили их у него. Одно кольцо вернули, и тут надо было бы бить во все колокола, что сын связался с наркоманами, но никто не подсказал, а родителям и в голову не могло прийти, что родное чадо уже попробовало запретный плод и готово на новые подвиги. Кто учил отца с матерью как надо действовать в таких случаях? Им самим себе было трудно признаться, что сын стал наркоманом, а выносить сор из избы было страшно. Из дома стали пропадать деньги и вещи – всё что можно было быстро обменять на героин. Разговоры с сыном заканчивались обещаниями, которые легко нарушались при первом удобном случае, и тогда Владимир пошёл в военкомат с просьбой забрать сына в армию. Там его выслушали, назначили сыну медицинскую комиссию и быстро установили, что такие солдаты им не нужны. Кто-то платит огромные деньги, чтобы отстранить сына от армии, а тут бесплатно, без всяких просьб, был выдан военный билет, гуляй, Вася.
Не помог и клуб "Семья", который сын игнорировал и отказывался туда ходить, а Беда всё ближе и ближе подходила к нему и затягивала петлю. Выяснилось, что не он один, а все мальчишки из его бывшего класса сидят на игле и начали друг за другом уходить в мир иной, предупреждая своих друзей об опасности. Куда пойти, кому ещё пожаловаться на Беду, схватившую цепкими руками подростков и их семьи? Неужели это безвыходная ситуация? Мир перевернулся для Владимира и Наталии. Подробности были страшными и шокировали их всё больше и больше. Приходилось сторожить родного сына не только от наркотиков и друзей, слетавшихся в любой момент, как пчёлы на мёд, но и приспосабливаться к новой, непонятной для чего, жизни. Сколько матерных слов было отпущено Владимиром в адрес новой власти, пустившей на порог афганскую дурь, сколько слёз было пролито его женой, не видящей выхода из сложившейся ситуации? И сейчас, глядя на своего внука Кирилла от младшей дочки, дед смотрел на него и думал: «Не упустить бы тот момент, когда нужно предупредить внука о короткой дороге в один конец, откуда нет возврата в светлую жизнь».
Костёр прогорел, и Владимир стал прятать картошку в угли. Кирилл внимательно наблюдал за дедом и своей короткой палкой пытался помочь ему, но жар не подпускал его близко, и он прикрывал лицо руками.
- Деда, а когда мы будем есть картошку?
- Когда рак на горе свистнет.
- А когда он свистнет?
- Когда картошка испечётся. Садись к бабушке на коленки и жди.
- А мы её потом мыть будем?
- Нет. Грязную будем есть, а то она остынет, а холодную есть неприятно.
Владимиру было интересно наблюдать за ходом мыслей маленького мальчишки, входящего в новую жизнь через вопросы и собственные догадки. Его успехи с радостью воспринимались старшими, а синяки и болячки заставляли переживать всех, готовых дуть хором на больное место. Юмор, который перемешивался с детской наивностью, смешил взрослых и показывал всем, что за словом в карман этот парнишка не полезет, а выдаст всё по полной программе. Рядом с ним дед был похож на огромную собаку, готовую в любой момент защитить малыша от любого, кто посягнёт на это хрупкое создание, и в то же время он был бессилен в своём городе и стране навести порядок и освободить людей от наркотиков и наркодилеров. Те, кто по долгу службы должны бороться с этим злом, зачастую сами занимаются распространением и сбытом дури молодым мальчишкам и девчонкам, не задумываясь, что и их дети тоже находятся под этим мечом, безжалостно рубящим головы всем без разбора – от мала до велика.
Телевидение 24 часа в сутки по всем каналам показывает бандитов всех мастей, их сладкую жизнь, «геройские подвиги», от которых стынет кровь в жилах, откладывая на подкорку маленьких зрителей всю негативную информацию. Огромные деньги уходят на то, чтобы убить в наших детях всё святое. С ног на голову перевёрнуто понятие стыда и позора. И никому!!! не придёт в голову возродить студии детских фильмов, чтобы хотя бы приблизится к именам Александра Роу и Леонида Гайдая. Убита идея создания порядочного светского общества. В фильмах горе–режиссёров русские убивают русских с каким-то сатанистким садизмом. Артисты лезут под ножи и пистолеты, как скот на мясокомбинате, а потом лежат в грязи, размалёванные кетчупом в невероятных позах, зарабатывая на хлеб насущный. Кроме детей эти жуткие кадры с убийствами смотрят миллионы наших граждан и гостей, живущих в нашей стране на птичьих правах, получая удовольствие.
Пытаясь что-то сделать, власть создаёт общественные комитеты, которые не способны ничего изменить в районе, городе, стране. Что-то конечно делается, и тогда с экранов телевизоров идёт хвалебная ода в адрес исполнителей и организаторов. Нам иногда, а чаще перед выборами, выдергивают, как из колоды карт проворовавшихся чиновников, но, наделав много шума, хватаются за голову и идут на попятную. Джокер Сердюков был снова засунут в колоду и сохранён до лучших дней. И как же нам всем бороться с такими горе–«ленинцами», ведущими нас в светлое будущее - шаг вперёд, два шага назад?
Задумываясь над этими вопросами, Владимир не находил ответов. Оставалось только одно – быть всё время рядом с ребёнком, но и здесь нет никакой гарантии спасти его от тлетворного влияния Запада, местных бандитов и наркоманов. Мало того, можно опостылеть своему ребёнку так, что он назло будет принимать неправильные решения, а как бы не хотелось второй раз наступать на грабли, ведь не заживает старая рана, напоминая о себе, особенно по ночам, и постоянно терзает вопрос: где сын, может быть, он жив и не может приехать? А как найти его среди сотни миллионов людей? Своя жизнь здесь уже не стоит ничего. С каким бы удовольствием он променял бы свой остаток жизни на жизнь ребёнка, в которого вложено много сил и надежд. Если бы этот бартер состоялся, то он бы с удовольствием отдал бы свои годы продолжателю рода и фамилии – своему сыну.
Вспомнилось желание доказать сыну Андрею, что с любым злом можно бороться. Они оба тогда уже курили, и отец после тридцатилетнего стажа резко бросил пагубную привычку, вызвав удивлённое непонимание. Видимо, сын так и не понял, зачем нужно расставаться с тем, к чему привык. Риск - идущий навстречу поезд, и конечная «стоимость» привычки не оценивались в его голове, а Беда выжидала момент ударить в самое больное место. У этой Беды есть конкретные имена: производители зелья, транспортировщики, распространители, помощники и смотрящие, за которыми стоят нелюди и те, кто спустя рукава осуществлял надзор за ними. Хочется верить, что и у них будет на улице праздник, и Господь Бог поможет им с трудоустройством в Загробном Мире. Но пока Владимир машет в воздухе кулаками, слуги дьявола вольготно процветают в нашем обществе, отрывая от нас самое дорогое – наших детей. Один в поле не воин, но как объединиться в мощный кулак и уничтожить всё зло, растоптать пауков, плетущих сети возле наших школ и домов для доверчивых и глупых мальчишек и девчонок? Сколько тогда счастливых семей не узнают на своей шкуре, что такое наркомания? Нельзя больше ждать, когда власть нас услышит, приедет барин и их всех осудит. Владимир сжимал кулаки и молча матерился, от чего не дрогнула ни одна ветка, не шелохнулся ни один листочек.
Картошка в костре показала обгорелые бока с хрустящей корочкой. Бабушка принесла соль, тарелки и нож, а дедушка выкатывал из углей походной кухни чёрные шарики. Кириллу не терпелось побыстрее попробовать. Он тоже взял палку и стал подталкивать в свою сторону самую большую картофелину. Бабушка подставила тарелку и помогла картошке запрыгнуть в неё. Ужин под звёздами в темноте доставил удовольствие маленькому мальчишке с перемазанным ртом и руками, а молодые старики были рады за своего внука.
- Деда, а почему мы не сварили саслык?
- Вижу тебя после крахмала на мясо потянуло? Дед взял на руки чумазое сокровище и понёс к холодильнику. Нужно было ещё заморить маленького червячка колбасой и отмыть перед сном курносую мордочку. Впереди у него огромная, интересная и неповторимая жизнь, за которую нужно бороться и не проиграть.