Во 2й половине XIX – начале ХХ века в Царском Селе строилось немало роскошных особняков, которые значительно украсили архитектурный облик города.
Среди самых интересных памятников – особняк сына богатейшего промышленника и мецената В. А. Кокорева – Алексея.
Особняк, по своему размаху претендующий на дворец, был построен по проекту известного царскосельского архитектора Сильвио Данини. Он предал зданию черты стиля модерн с элементами готического, мавританского и русско-византийского стилей. Столь же диковинно было и внутреннее убранство особняка.
Как и его знаменитый отец, Алексей Кокорев продолжал традицию коллекционирования. Но если Василий Кокорев собирал исключительно высококлассные произведения искусства (две картины Айвазовского приобрел для Александровского дворца сам император), то наследник коллекционировал всё без разбора, а некоторые торговцы этим пользовались, предлагая по баснословным суммам странные вещи сомнительного происхождения. Наиболее экзотическими из них были восковые арапчата, и чучело слона в хрустальной беседке. Как говорили, слон был из императорского слоновника в Александровском парке.
Однажды с миллионером произошел странный случай. Поздно вечером в двери особняка постучали. Швейцар открыл дверь и увидел странную женщину весьма неприглядного вида: то ли нищенка, то ли цыганка; с собой у нее был большой тканевый тюк. Слуга хотел выпроводить не прошеную гостью, но старуха упорно требовала хозяина.
Алексей Васильевич был заинтригован и вышел на встречу, несмотря на поздний час. Старуха бросилась к нему в ноги, бросив свой тканевый мешок, из которого посыпались тряпичные куклы довольно неприглядного вида. Особенно пугала одна из этих кукол с ярко-рыжими волосами и жестким оскалом рта. Именно её и протянула старуха хозяину дома. Женщина умоляла купить этих кукол, что они принесут удачу и несла прочую белиберду.
Хозяин велел старухе убираться вместе с её хламом, но все же бросил ей несколько монет. Женщина что-то бормотала, собирая деньги в карманы и кукол обратно в мешок. Но одну, ту рыжеволосую, все же забыла… или оставила намеренно.
Наследник огромного состояния, будучи уже не молодым, не стремился остепеняться и создавать семью. Он наслаждался богатством и свободой, причём не в самых благородных её формах – его часто встречали в сомнительных заведениях. Его упрекали в излишней увлечённости вещами, которые всё больше наполняли его роскошный дом, нарушая первоначальную утончённость и элегантность. От обилия нелепых «экспонатов», как казалось, в залах воздух сгущался и наполнялся странной и необъяснимой тёмной энергией. Слуги шептались о том, что по ночам особняк наполняют странные звуки, а в некогда роскошном зимнем саду одни за другими погибали редкие растения.
В ту ночь, после визита странной старухи, Кокорева преследовали ночные кошмары. То он видел в доме странных людей, что направляли на него колючие взгляды, то комнаты наполняли те самые куклы из тряпичного мешка, а самая жуткая рыжая скалила зубы и ехидно смеялась.
На следующий день Алексей Васильевич почувствовал себя очень нехорошо – одолела слабость. Врач не смог поставить точный диагноз, но прописал постельный режим и покой. В городе поговаривали, что странная слабость миллионера – результат посещения им не душеполезных заведений. Кокорев отменил все приемы и званые вечера, почти не появлялся на улице.
Ночные кошмары продолжались. Вот ему снится, что его особняк наполнен слоями пыли, будто дом пустовал не одно столетие. Пыль давила, нависала, душила. И наяву Кокореву было тяжело дышать. Иной раз ему казалось, что в комнатах и коридорах прячутся кошки, смотрящие в упор красными, как альмандины, глазами. Они преследовали владельца особняка, стремились разорвать его на части. Невольно возникала ассоциация с гравюрами Гойи: сон разума рождает чудовищ.
Кокорев слабел и дряхлел на глазах. Был поставлен диагноз – лепра или проказа. Слуги, узнав о страшной болезни хозяина, один за другим бежали из проклятого особняка, сея в городе еще более мрачные слухи.
Владелец несметных богатств стал затворником собственной роскоши, прохожие старались обходить особняк по другой стороне Московской улицы. В соседнем Реальном училище всерьёз забеспокоились о здоровье учеников и запретили подходить к этому дому. По вечерам в окнах перестал гореть свет. Как писал современник, будущий искусствовед Эрих Голлербах: «…миллионер Кокорев, заживо гнивший в роскошном своем особняке…»
Окружённый кошмарами и жуткими видениями, Алексей Васильевич прожил еще не больше года. В приступах безумия ему казалось, что за ним гонятся восковые арапчата или гонится чучело слона.
Из-за отсутствия сбежавших слуг, никто не убирал комнаты. Один из ночных кошмаров стал сбываться: из-за обилия мебели, ковров, шкур и непонятных предметов в залах скапливалась пыль, заполнявшая всё пространство. В потёмках былая роскошь казалась убожеством, которую не встретишь даже в самой убогой лачуге.
Казалось бы, богатый дом с больным полубезумным хозяином должны были облюбовать воры всех мастей, но даже они избегали это место, считая особняк проклятым.
Алексей Васильевич Кокорев скончался в 1908 году. Как только гроб с телом покойного вынесли за ворота, тут же начался аукцион – распродавали его коллекцию произведений искусства и мебель. Болезнь прежнего владельца уже не смущала потенциальных покупателей. Но многие были разочарованы: целый ряд «уникальных ценностей» оказался заплесневелым хламом. Тем не менее, продано было немало вещей, в основном, излишне вычурных и показных, говорящих о сомнительном художественном вкусе покойного хозяина.
На сам особняк никто не покусился. Умирающий хозяин, решив увековечить память отца, завещал его Медицинскому женскому институту, но здание все же пустовало вплоть до начала Первой мировой войны. В 1914 году в особняке был размещен лазарет. Но этот факт не прибавил светлых страниц в историю бытования памятника архитектуры.
Своды залов наполнили стенания раненых, они были свидетелями агоний и смерти. Больные жаловались врачам на ночные кошмары и видения: красноглазые кошки, странные тени, уродливые куклы…
После революции в здании располагались различные учреждения и общежитие, но надолго ни одна организация там не задерживалась. В годы войны в подвалах старинного особняка жители осажденного города из соседних домов прятались от бомбёжек. А в послевоенные годы здание было передано Аграрному университету, где его филиал находился до недавнего времени.
Несмотря на великолепную архитектуру, здание всегда казалось мрачным, в окнах редко появлялся свет. Уже много лет на здании чувствуется печать заброшенности. Казалось бы, он расположен в центре города, рядом со знаменитыми парками и дворцами, но никто не стремится сюда, ни жить, ни работать.
Несколько лет назад прошёл слух, что особняк хочет купить известный французский актёр. Но по сей день шедевр эпохи модерна стоит угрюмым и мрачным. Периодически на стенах и окнах появляются предложения об аренде.
Наверное, неведомые чары старинного особняка и дурная слава его владельца до сих пор не развеялись и блуждают по залам. Возможно, что уникальный памятник архитектуры не будет забыт и не станет разрушаться от времени и вандалов, а светлые страницы в его истории ещё впереди…
22-23 ноября 2016 г.