Ах, поэтический угар! Будь ты рыбак,охотник,
возможно, это Божий дар, и впечатлений - сотни.
К Ай-Петри ль мчишься высоте, иль красоте каньона,
и мысли вдруг приходят те, что рождены сезоном.
Заядлым дядька был, - фанат - добытчик перепёлок,
и без лицензий, без оплат бродил с ружьём средь елок.
И результат всегда бывал - ни разу без добычи,
и пегий пёс не тосковал - брал след, хребет набычив.
Ату! И он в карьер, прыжок, - взлетает враз пернатый,,
и дядька тут как тут, не лох, и эхом гром по скатам.
Мелькает хвост среди кустов - вот пёс несёт подранка.....
Я вспоминаю свой улов на море спозаранку
Сереет небо, силуэт прорезался Мартьяна*,
вплывает розовый рассвет, скрыт горизонт туманом,
Клюёт султанка, лески блеск дрожит на водной глади,
в садке уже солидный вес и глосик на кукане.**
Туман растаял, маринаж и солнечен, и ласков,
спешат курортники на пляж, я ж на улов натаскан.
Но жарковато стало мне со спиннингом на буне,
я словно воин на коне, а солнечные струи
загаром награждают торс, детишек гвалт в лагуне,
я словно Будда в буну врос, и пряно пахнут туи.
Мартьян - восточный мыс ялтинского залива.
глосик на кукане - камбала Глосса, нанизанная на кусок толстой л лески или шнурка, опущенная в воду.
ВИДЕНЬЯ САХАРНЫХ ГОЛОВ
Кавказский берег. Гагра. Сплин. Лежу на гальке, будто в Ялте,
и до заснеженных вершин ищу пока пути по карте.
Пасанаури - жду харчо, за стенкой остывает мото,
светило жаркою свечой скрывается за поворотом.
Крестовый перевал, Свежо.2300 с чем-то там над морем,
С женой на мото я - пижон - с дорогами и ветром спорю.
Остался позади Казбек далёкой сахарной головкой,
и Терек, буйною из рек, остался там, в Дарьяле звОнком.
Вот Очамчира - маринаж, Пицунда, поворот на Рицу.
За виражом опять вираж, горами мчим, восторг на лицах.
И вот пролив, и снова Крым, поэта профиль в Коктебеле.
Над пляжем мчим полупустым,брезент для сна поляной стелим.
ПЛАТО АЙ-ПЕТРИ.
Ай-Петри вдалеке трезуб - туда мой нынче путь намечен,
друзьям гостинцы я везу, всегда готов приятель к встрече.
Подлеском с пользой побродил, грибков собрал и трав узором
я стих пришедший окропил, к застолью продвигаясь споро.
Обеда время пронеслось в дебатах дружеских до хрипа,
к закату солнце светит сквозь туманность местного Олимпа.
Вдали стеною синий лес плывут предгрозовые тучи,
а я стою здесь, словно Зевс, в раздумиях на самой круче.