Под бревенчатым потолком, на крепко прибитой к нему перекладине, висела большая летучая мышь. Её кожистые, местами потрёпанные крылья крепко обнимали грузное тело. Похожая на жилистый кокон, она дремала, совершенно не беспокоясь о том, что одну из её лап надёжно обвивает медное кольцо на короткой цепи. Мелкий дождь выстукивал вялую дробь... В печи догорали поленья.
- Пришла, красавица? - бойкая, одетая в некогда модное платье старушка повернулась к входной двери.
Задвижка сама отъехала в сторону, дверной проём озарила блеснувшая молния. Раскатистый гром заглушил стук высоких каблуков по дощатому полу.
- Где они? - вместо приветствия, сказала длинноногая красотка. Она гордо, слишком уверенно и напористо прошествовала в центр комнаты. - Все здесь?
В глазах стройной брюнетки взрывались, гасли и снова загорались десятки Северных звёзд. Блестящие, словно шёлк, волосы тянулись антрацитовым водопадом до поясницы, обтягивающие брючки из ярко-синей ткани выгодно подчёркивали линию бёдер, верхняя пуговка на белоснежной сорочке - расстёгнута. Небольшая, похожая на наливные яблочки грудь пружинит при каждом шаге.
Девица остановилась, упёрла руки в бока, выставила вперёд правую ножку и, глядя на старуху сверху вниз, заявила:
- Показывай! Хочу их увидеть немедленно!
- Хорошо ли ты подумала, Ксения? - хозяйка укоризненно склонила голову набок и медленно опустилась в кресло-качалку. Её глаза внимательно всматривались в капризное, но хорошенькое личико полуночной гостьи.
Тонкие брови вопросительно подпрыгнули вверх, носик идеальной формы дёрнулся, плотоядные губы недовольно сжались. Девушка топнула ногой и, чуть подавшись вперёд, процедила сквозь зубы:
- Давай без нотаций, бабуля. Надеюсь, последний из спутников уже здесь? Карина обещала сюрприз.
- Когда моя дочь взяла тебя на воспитание, я знала, что матерью ты её не назовёшь никогда.
- Карина добра ко мне - это главное. Не будем говорить о том, что в данный момент не столь важно. Так где же обещанный ею сюрприз?
- Перейти дорогу особе, от которой в ужасе даже Сигурия - самоубийство! Не иначе как жить тебе надоело.
- Бабуля, ты забыла: Сигурия - моя наставница. А ты - её слабая, бесхребетная сестра! Да если бы ты захотела... Дьявол! О чём я говорю?! И кому - старушенции "божий одуванчик"? Посмотри на себя! Это убого - топить печь, стряпать пироги с ревенем и заговаривать болячки просящим о помощи! Придёт время и "добрые люди" первыми бросят в тебя камень!
- Если такое случится, я не попрошу помощи ни у тебя, ни у Карины, ни, тем паче, у Сигурии. Забирай животных. Вон они, каждый в своей клетке. Помощника взяла? Я не прикоснусь к тому, что не принадлежит мне.
- Старая дура, - ворча себе под нос, Ксения вышла за порог и вернулась в компании ухоженного красавца.
- Доброй ночи, уважаемая Свея, - мужчина сверкнул белозубой улыбкой, почтительно кивнул и осмотрелся по сторонам. - И где же столь важный груз? Неужели самые лучшие?
В дальнем углу комнаты, на полу, стояли высокие клетки, накрытые большими кусками мешковины. Размашистой походкой мужчина подошёл к одной из них, сдёрнул материал и, с интересом глядя на толстого белого крыса, хмыкнул, мол, не такой уж ценный экземпляр, как предполагалось.
- Когда привезём их в мой дом, я покажу тебе жемчужину этой коллекции. "Мамочка" постаралась. Несколько дней на поиски убила. Равной в отводе глаз ей нет. Сам понимаешь: кроить небо днём - не каждой ведьме под силу. Экстрасенсов нынче, как собак нерезаных. Некоторые, в самом деле способные, морок видят.
- Жемчужину? - прошептал красавец на ушко Ксении. Мягкая хрипотца придавала его голосу особый шарм. - Жемчужина здесь одна, моя прелесть, иной быть не может.
Он попытался обнять девушку, но та, раздражённо дёрнув плечом, отошла в сторону:
- Тащи клетки в фургон, Агри, и не пытайся меня обаять. Сам знаешь, со мной такие номера не проходят.
Агрифон сделал шаг назад, недовольно нахмурил брови и, не проронив ни слова, отправился выполнять поручение. С некоторых пор бесцеремонное отношение молодой ведьмы к его, прямо скажем, не последней особе в мире демонов, напрягало.
Раскачиваясь в кресле, бабуля сноровисто орудовала спицами: старалась завершить давно начатое вязание. Когда последнюю из клеток унесли в фургон, женщина затянула нить в узелок, поднялась и пошла к порогу.
- Ксения, подожди! - крикнула она внучке. - Передай это матери. Скажи, пусть в новолуние наденет...
Девица села за руль и застыла, опустив голову. По спине красотки пробежала неприязненная дрожь:
- Она не нуждается в твоих добродеяниях, Свея! Новая луна - новая сила, новый гнев, новые жертвы! Мы не выбрали свет - мы покорились тьме. Всё не теряешь надежду вернуть Карину в свой дом на отшибе? Убогая... То, что нам от тебя было нужно, ты выполнила исправно. Вот только не говори, что не знала зачем нам эти твари, - она кивнула в сторону салона автомобиля. Я стану верховной ведьмой. Сигурия уйдёт на покой, лишившись права на дубовое кресло, а твоя дочь лично повяжет на мою ладонь ленту мрака и преподнесёт спицы судьбы. Я буду править!
- Прошу тебя, не делай этого! - Свея попыталась переступить порог и тут же осела, ухнула, словно подкошенная.
- Вот видишь, я справлюсь с любой ведьмой, а уж с неуправляемой дурой - сам дьявол велел. К тому же, с Саракондрой у меня личные счёты. И уже совсем тихо: - Как он мог променять меня на какую-то... - она сделала паузу, завела мотор, выдавила сцепление и прошипела сквозь зубы: - Прощай! Даст мрак, больше не свидимся.
Фургон скрылся за поворотом, оставляя дождю отпечатки протектора.
- Прощай, - печально прошептала старуха, становясь ещё старше. Её морщинистые руки теребили вязаную накидку из овечьей шерсти.
Несколько месяцев Свея вычёсывала чёрную овцу, пряла пряжу, заговаривала каждый миллиметр нити и всем сердцем желала, чтобы идущая на поводу у приёмной дочери Карина, обрела иной путь. "Моя милая, добрая девочка, ты взвалила на себя неподъёмный груз. Она никогда не признает тебя матерью, в ней слишком много зла, - шептали, ставшие бесцветными, губы. - Она погубит нас: дикие ведьмы не прощают обид. Случись с их спутником беда, огонь мести испепелит наши тела, а вода смоет с лица земли жалкие горстки пепла. Но Ксения не остановится. Если звери откажутся служить ей, дрянная девчонка пустит их кишки на фарш для своего пса".
Молния вновь озарила ночное небо. Раскатистый гром сотряс грозовые облака. На смену тяжёлым каплям пришла большая вода. Она размыла следы шин и полилась вдоль грунтовой дороги, догоняя автомобиль.
- Научили, на свою голову, - глядя в мокрое небо, молвила старушка, - что ж, придётся колдовать.
Хватаясь за дверной косяк, Свея поднялась и обратила взгляд ввысь. Заговор нырнул в осенний ветер, тучи дрогнули и медленно поплыли в сторону леса. Дождь не прекратился, но поутих.
- Так-то. Есть ещё чем крыть.
Потирая бок, учёная ведьма вошла в дом. Задвижка медленно потянулась вправо. Шум ветра и дождя остался снаружи.
Свея подошла к летучей мыши, щёлкнула пальцами и короткая цепь обвисла рядом с перекладиной.
- Прости, дорогой, ланцы на тебя надела лишь для того, чтобы зарвавшейся девице чего-нибудь этакого в голову не пришло. Надо же, придумала - спутников у ведьм воровать. - Голос хозяйки дома шелестел, словно листья в мае. Чувствовалась в нём и забота, и любовь, и страх за единственного друга. - Цепь эту мне ещё матушка подарила, обещала, что каждого, кто силой её с тебя снять попытается, магическое бессилие хватит. Ксении об этом известно.
- Взрослая ведьма, а в сказки верит, - поочерёдно отнимая лапки от перекладины, прошептал спутник. - Хотя, пока верит и есть ещё чем припугнуть. Совсем зарвалась.
- Сегодня нелётная погода, Ромео! Спускайся вниз, моя радость, я накормлю тебя. Зажжём керосиновую лампу и будем смотреть в окно до рассвета. А хочешь, лети на чердак, проведай сородичей...
Самец летучей мыши потянулся всем телом, разинул алую пасть и закрыл, щёлкнув внушительными клыками. Он легко спланировал на пол, проковылял вдоль выскобленных досок, взмахнул крыльями и уселся на край стола.
Свея закатила рукав, вытянув вперёд тощую руку. Ромео впился клыками в её запястье. Глоток за глотком - год за годом уходит. Старуха - пожилая женщина - женщина. Всё. Насытился. Не резиновый.
- Что ж, и так хорошо, - глядя на своё отражение в зеркале, ведьма улыбнулась: - А мне плотный ужин не помешает.
Она достала из печи казанок, водрузила на стол, сняла тяжёлую чугунную крышку. Аромат рисовой каши на молоке с тыквой и изюмом, на мгновение завис в воздухе и расплылся по дому.
- Хороша, ух, хороша. Что скажешь, дорогой? - Свея посмотрела в глазки спутнику.
- Скажу, что ты должна вмешаться... Это я не о каше, - проскрежетал в ответ верный друг. - Саракондра твою внучку с болотом смешает, а получившуюся жижу тебя, Карину и Сигурию выхлебать заставит. И Ефим в этот раз в стороне не останется. Ты видела, кто подрядился девице в помощники? То-то!
- Дура, она и есть дура. Возомнила, понимаешь. Тьфу, разговорами о жиже весь аппетит испортил! Хорошо, что он всё-таки приходит во время еды.
В окне одинокого дома на околице мерцал слабый огонёк керосиновой лампы. До утра.