Л И Т О В С К И Е Х Р О Н И К И Н. Г У М И Л Ё В А.
Жизнь и творчество замечательного поэта Серебряного века Николая Гумилёва стали предметами большого интереса и глубокого исследования многих литературоведов и почитателей его таланта. Как участник Первой мировой войны, он добровольцем ушёл на фронт и был определён в 1 – й маршевый эскадрон лейб – гвардейского Уланского полка Её Величества Государыни императрицы Александры Фёдоровны. На войну поэт пошёл по зову сердца:
«В немолчном зове боевой трубы я вдруг услышал песнь моей судьбы.»
Волею обстоятельств боевой путь Н. Гумилёва проходил по Литве – местечкам Рассейняй (Россиены), Владиславов (Кудиркос – Науяместис), Каунас (Ковно) и далее на запад. После неудачного наступления русских войск в Восточную Пруссию этот полк, входивший в состав 2 – й гвардейской кавалерийской дивизии, понёсшей значительные людские потери, был выведен из её состава и отправлен для дислокации в Россиены. Эскадрон вместе с Н. Гумилёвым прибыл в полк 30 сентября 1914 года.
Поэт подробно описывает происходящие события тех военных лет в своём личном дневнике – «Записках кавалериста», охватывающих период с октября 1914 года по сентябрь 1915 – го. Лаконичные и правдивые строки «Записок» доносят до нас картины увиденного и пережитого Н. Гумилёвым. …………………………………………………………………………………………………………………………………. «Всегда приятно переезжать на новый фронт. На большой станции пополняешь свои запасы шоколада, папирос, книг, гадаешь, куда приедешь – тайна следования сохраняется строго. Мечтаешь о особых преимуществах новой местности, о фруктах, о паненках, о просторных теплушках, отдыхаешь, валяешься на соломе. Высадившись, удивляешься пейзажем, знакомишься с характером жителей – главное, что надо узнать: есть ли у них сало и продают ли они молоко. Пытаешься, жадно запоминаешь слова ещё не слышанного языка. Это целый спорт – скорее других научиться болтать по – польски, малоросски или по – литовски….»
В Россиенах поэт пробыл недолго, с 1 – го по 14 – е октября 1914 года. Затем в составе 1 – й Отдельной кавалерийской бригады 3 – го армейского корпуса полк Н. Гумилёва перебрасывается в район местечка Владиславов (Кудиркос – Науяместис), где велись ожесточённые бои с немцами. Этот город носил название по имени польского короля Владислава IV Ваза, немцы называли его Neustadt, а поляки – Nowe Miasto. Будучи пограничным, так как по другую сторону располагался прусский городок Ширвиндт (Schirwindt) по названию реки Ширвинты, (ныне – Кутузово), он несколько раз переходил из рук в руки. Так 17 августа 1914 года русские войска заняли город, а затем его захватили немцы. Владиславов был вновь взят 17 октября 1914 года. В этом сражении состоялось первое боевое крещение Н. Гумилёва.
«Как могли мы прежде жить в покое и не ждать ни радостей, ни бед, не мечтать об огнезарном бое, о рокочущей трубе побед…»
Несколько эскадронов Уланского полка вошли в город. Начавшаяся вскоре «дуэль корректировщиков» артогня, использовавших наиболее высокие здания, как в Владиславове, так и на немецкой стороне, в Ширвиндте, увенчалась в пользу русской артиллерии. Как пишет далее Н. Гумилёв: «С неделю мы пробыли около В. (примечательно, что названия мест пребывания он обозначает одной заглавной буквой, поэтому не трудно догадаться – В. – это Владиславов) Ночи оставались в обширных, но грязных фольварках, где угрюмые литовцы на все вопросы отвечали неизменное «не супранту» («не понимаю» по – литовски). Спали по большей части в сараях, причём, я узнал, что спать в соломе хотя и хорошо, но холодно, если же спать в сене, то наутро измучаешься, доставая из – за ворота колючие стебельки. Дни проводили за такими же фольварками, то прикрывая работающую артиллерию, то выжидая момента для небольшого набега. Дул пронизывающий западный ветер. И, наверно, странно было видеть от понурых лошадей сотни молчаливых плясунов с посиневшими лицами.
Наконец, пришло отрадное известие, что наша тяжёлая артиллерия пристрелялась по сильным неприятельским окопам в Ш. и, по словам вернувшихся разведчиков, они буквально завалены трупами. Было решено предпринять общее наступление.»
18 октября 1914 года Н. Гумилёв участвует в разведывательном дозоре. После взятия Ширвиндта Уланский полк расположился вдоль границы с Пруссией по реке Шешупе, но уже 27 октября направляется на соединение со 2 – й гвардейской кавалерийской дивизией в город Ковно (Каунас) на отдых и переформирование перед отправкой на Западный фронт. В «Записках» нет упоминания о пребывании поэта в этом городе. Какое – то впечатление на Н. Гумилёва Ковно наверняка произвёл, может компактностью своих немногочисленных улиц в центре, большим гарнизонным Михайловским собором, неприступными с виду фортами ковенской крепости. Штаб дивизии располагался на Новой улице (ныне улица Майронио), полки - на Зелёной горе.
! ноября 1914 года Гумилёв отправляет из Ковно письмо своему приятелю - Михаилу Леонидовичу Лозинскому - издателю журнала «Гиперборей» и секретарю редакции «Аполлона»: «Дорогой Михаил Леонидович!
Пишу тебе уже ветераном, много раз побывавшим в разведках, много раз обстрелянным и теперь отдыхающим в зловонной ковенской чайной. Всё, что ты читал о боях под Владиславовом и о последнем наступленьи, я видел своими глазами, и во всём принимал посильное участие. Дежурил в обстреливаемом Владиславове, ходил в атаку (увы, отбитую орудийным огнём), мёрз в сторожевом охраненьи, ночью срывался с места, заслышав ворчание подкравшегося пулемёта, и опивался сливками, объедался курятиной, гусятиной, свининой, будучи дозорным при следованьи отряда по Германии. В общем, я могу сказать, что это лучшее время моей жизни. Оно несколько напоминает мои абиссинские эскапады, но менее лирично и волнует гораздо больше. Почти каждый день быть под выстрелами, слышать визг шрапнели, щёлканье винтовок, направленных на тебя, - я думаю, такое наслаждение испытывает закоренелый пьяница перед бутылкой очень старого, крепкого коньяка…»
Пока поэт с бравадой принимает все «ужасы войны», которую позже сменят сомнения и разочарования.
Однако, остановка в Ковно тоже была недолгой, уже 8 ноября пришла депеша спешно грузиться для следования в Ивангород (Демблин в Польше). Начиналась новая кампания, во время которой Н. Гумилёв получил своего первого Георгия.
«Расцветает дух, как роза мая, как огонь, он разрывает тьму
Тело, ничего не понимая, слепо повинуется ему.»
Мятежная душа поэта вовсе не была смиренной, если относить это к фамилии Гумилёв (от латинского слова «humilis» - «смиренный»). С большой и открытой душой, зовущей к свершениям и победам, шёл он по жизни, не взирая на лишения и невзгоды.
……………………………………………………………………………………………………………………
«Словно молоты громовые или волны гневных морей
Золотое сердце России мерно бьётся в груди моей!
И так сладко рядить Победу, словно девушку в жемчуга,
Проходя по дымному следу отступающего врага!»
25 ноября 2016 г. г. Каунас Вячеслав Прытков.
Примечание: Как уже упоминалось выше, фамилия поэта Н. Гумилёва происходила от латинского слова «humilis». Его дед - Яков Федотович Панов женился на дочери священника Фёдора Григорьевича Гумилёва, который поставил условие, что отдаст дочь только в том случае, если жених перейдёт на их фамилию, как он считал священническую, так как сам был священником.