Друг мой N пообещал перезвонить минут через пятнадцать. Вот и хорошо - разговаривать в книжном кафе, где я сижу, неудобно - рядом люди читают, подперев лоб рукой. Я и сам только что одолел пару "Колымских рассказов". А N я позвонил, чтобы отвлечься, не потеряться. Как пишет Шаламов в рассказе "Серафим" - опасно оголять сердце для неожиданности, сосредоточившись на одном переживании. А в конце ноября такое - сплошь и рядом.
Слева подсел молодой человек, воткнул зарядку телефона в розетку. Он быстро рассказал, очевидно-маме, о том, как устроил отца в больницу, выдернул зарядный шнур из розетки и убежал, оставив в моем сознании гаснущие импульсы напряжения и спешки.
Помимо Шаламова, я брал почитать Фолкнера, с него собственно и начал, но на первой же странице запнулся о предложение "Они вытащили флаг, и они ударяли." Подумал, что плохой перевод. Посмотрел послесловие переводчика и увидел в нем оправдания. Тогда-то и взялся за Шаламова.
До этого успел еще отбраковать Солженицина, кажется "Один день Ивана Денисовича", за какое-то надуманное слово женского рода, попавшееся на случайно открытой странице...
Наконец позвонил N.