В первые же часы на днёвке в альплагере один из наших товарищей получил известие, обязывающее его срочно вернуться домой.
Помахав вслед автобусу, увозившему его, мы стали готовиться к штурму Безенгийской стены и к двенадцатидневному переходу через шесть перевалов в город Тырныауз. Разобрали заброску со съестным. Уехавший Гена из неё в дорогу взял совсем мало. Остальное затрамбовали в рюкзаки так, что в них было трудно просунуть палец. Но всё не влезло, что-то из Генкиной доли пришлось оставить на подоконнике домика, где ночевали, пусть воспользуются ими те, кто будет здесь после нас.
Тронулись в путь, до подножия стены было больше двенадцати километров по леднику. На очередной передышке привлёк внимание невесёлый вид Тани – единственной женщины в команде суровых мужиков. Присев на невысокий валун, она задумчиво тянула из пробитой в двух местах жестянки сгущённое молоко. Другая баночка с её любимым лакомством стояла рядом на камне. Их она несла в руках, ибо в рюкзаки, как уже упоминалось, ничего больше нельзя было впихнуть.
Танюшкины глаза подозрительно блестели. Что это было – реакция на слепящие лучи солнца или печаль об оставленных в домике альплагеря среди прочих продуктов ещё двух банок сгущёнки, которые никто не смог забрать? Загадка! Но до сих пор я не могу забыть тот океан грусти в глазах нашей подруги…
Так рождаются были и легенды.
Фото автора: Безенги, минуты отдыха.
Сгущёнку только что съели...