Даниил Кравченко "О психологических экспериментах с В.Г. Мессингом"
Шел 1973 год. В ДОННИИЧЕРМЕТе, в котором я работал в отделе физико-химических методов исследования, занятия по подготовке к сдаче кандидатского экзамена по философии вел Дубровский Д. И., успевший к тому времени защитить кандидатскую, а затем в 1969 году, и докторскую диссертацию по философии. И вот в один из дней Давид Израилевич сообщил мне, что по имеющейся у него информации в город Донецк должен приехать с концертной программой всемирно известный маг, телепат, гипнотизер, кудесник, великий актер, прорицатель, медиум с фантастическими способностями, артист эстрады, заслуженный артист РСФСР, профессор Вольф Григорьевич Мессинг.
Возможно, я ошибаюсь, но мне кажется, что в те, уже такие далекие годы, не было человека, который бы не знал или по крайней мере не слышал о Мессинге. Этому же способствовала и активная публикация «мемуаров» самого медиума, например, в журнале «Наука и религия» за 1965 и в последующие годы.
В конце концов кандидатский экзамен по философии я успешно сдал, но установившиеся теплые, дружественные отношения с Давидом Израилевичем, подкрепляемые проводимыми оригинальными экспериментами на уникальной теневой установке ИАБ-451, которую мы пытались использовать для объективной р а с к о д и р о в к и (дешифровки) бессознательных мыслительных процессов в мозге человека (естественно без трепанации его черепа), еще больше укрепляли нашу дружбу.
Давид Израилевич (он работал в то время в Донецком медицинском институте на кафедре философии), однажды дал мне знать, что коллектив кафедры форсированно готовится к встрече с Мессингом, намериваясь продуктивно использовать его приезд в научных целях, а именно: сделать все возможное и невозможное для того, чтобы убедиться в наличии (или отсутствии) телепатических способностей мага. Но даже сейчас, по происшествии многих десятилетий, мне все еще трудно судить об истинных причинах, побудивших руководство кафедры философии определить мою кандидатуру для общественно экспериментальной «работы» с Мессингом во время его выступления в концертном зале Донецкой академической филармонии.
Наступил долгожданный день... Я, взяв с собой ненаглядную и неизменную (до конца дней жизни моей…) спутницу жизни, - Марину Васильевну, которая работала в то время в Донецком политехническом институте на кафедре иностранных языков, к 19:00 уже расположились с нею в центральной части 16 – го ряда филармонии. Не будет преувеличением, но добрая половина зала была заполнена студентами и преподавателями донецких вузов, включая, конечно же, и медицинский институт.
Зал был переполнен! Чувствовалось непередаваемое напряжение и ожидание встречи с чем - то запредельно таинственным, мистическим и великим. Как всегда, концерты Мессинга вызывали колоссальный ажиотаж.
И вот под оглушительные аплодисменты переполненного зала филармонии, на сцену выходит Вольф Мессинг со своей многоопытной, высокорослой, черноглазой ассистенткой.
Не стану описывать первое отделение встречи с Мессингом, которое прошло с большим успехом, хотя, если честно, из-за колоссального предстартового волнения и трепета, я до сих пор его не могу припомнить в деталях.
В антракте мы вышли в фойе. Ко мне подошел Дубровский и вручил маленькую, рванную по краям, «записочку» (форматом около 4,5 х 6 см), в которой, как оказалось, и было изложено «задание» кафедры для проверки телепатических способностей Мессинга. Мои попытки ознакомиться с содержанием записки им были твердо отклонены до определенного часа, дабы гарантированно избежать возможной утечки информации о содержании «экзаменационного билета» для Мессинга, наблюдательные «агенты» которого вероятнее всего уже могли находиться в этом же зале рядом с нами.
Прозвенел третий звонок и зал замер в ожидании удивительных телепатических чудес. Дубровский попросил меня передать записку Марине, а сам сел рядом с нею, как бы охраняя содержание малявы в неприкосновенности.
Без дополнительных объявлений, на сцену вновь вышел Мессинг. Поскольку дикция у Вольфа Григорьевича оставляла желать много лучшего, его ассистентка громким, хорошо поставленным голосом сообщила залу, что по решению научной общественности города (явное преувеличение!), было подготовлено для Мессинга некоторое «секретное» задание, добавив, что помощь прославленному провидцу по выполнению этого задания будет оказывать старший научный сотрудник Донниичермет,а - Даниил Кравченко.
Выхожу на сцену. Предо мной стоит Вольф Мессинг с ассистенткой, а за моей спиной почти тысяча глаз притихшего, до предела неестественно наэлектризованного зала.
Я, как оцепеневший олух царя небесного, неподвижно стою на средине сцены. Мессинг с ассистенткой уверенной походкой подходят ко мне. Вольф Григорьевич просит меня быть для него «индуктором» (т.е. "проводником мыслей"), для чего вежливо повелевает взять и крепко держать его за запястье левой руки, дополнительно оговаривая, что до окончания выполнения задания я ни при каких обстоятельствах не должен выпускать её ни на миг. Почему должен держать метра именно за запястья, толком не знаю! Но замечу, что когда у пациента снимают электрокардиограмму, то одноразовые гигиеничные ЭКГ – электроды ставят и на запястье тоже.
Мгновеньем позже Мессинг, дабы максимально как бы усложнить самому себе условия для решения психологического опыта, просит ассистентку плотно завязать ему глаза, что черноволосая, атлетического телосложения его коллега и делает, плотно завязывая широким шарфом не только глаза, но практически и всю кудрявую голову «бонза». Затем, кивнув головой, она дает команду без промедления приступить к выполнению порученной мне миссии.
Пишущему эти строки, как индуктору, надлежало мысленно, в ярких воображаемых фантомных образах, «диктовать» Мессингу все необходимые действия, генерируя и незримо транслируя их с помощью возможно в природе существующей биологической теле радиосвязи , телепатии и иной чертовщины, ну и, конечно же, с помощью целого набора идеомоторных микро и макро движений.
Перед самым выходом на сцену Давид Израилевич ознакомил меня с сутью поставленной задачи, поэтому я, пытаясь максимально с э к о н о м и т ь время на самоочевидных идеомоторных выкрутасах и «телодвижениях» тандема «Мессинг – Даниил», в прямом смысле слова потащил Мессинга со сцены к 16-му ряду, т.е. к Марине, в черной дамской сумочке которой в записной книжке была помещена записка с «секретным» заданием.
Вольф Григорьевич, детально «ощупав» сумочку Марины, небрежно пренебрег ею и совершенно неожиданно и непредсказуемо ринулся к Давиду Дубровскому, схватил его за руку и начал тянуть вдоль 16 ряда в сторону сцены. Каким образом Мессинг определил, что главным его интеллектуальным «противником» во всем концертном зале является Давид Израилевич, - не знаю (неужели и впрямь сработала агентура метра?). Все мои силовые попытки помешать этому, оказались тщетными, так что в конце концов мы все втроем оказались на сцене. Но этого Мессингу показалось мало и он, как обычно, привычно обшарив все карманы Дубровского, наконец извлек из его левого внешнего нагрудного кармана затрапезного вида маленькую расческу.
Все бы ничего, но в пластиковой серо-буро-грязноватого цвета расческе, как было видно зрителям, по крайней мере, в передних рядах зрительного зала, в наличие имелось всего лишь около двух десятков целых зубцов, а на месте многих отсутствующих - зияли рваные, забитые липкой грязью, беззубые щербатые щели. Поскольку Мессинг поднял вверх свою руку с расческой (он то её не видел!??!), победно демонстрируя оную зрителям, Давид Израилевич, реально сгорая от стыда, весь покрылся испариной, но как солдат в строю на плацу стоял неподвижно и смотрел на меня с плохо скрываемым возмущением и осуждением (позже мне пришлось краснеть и оправдываться перед Дубровским за несанкционированные действия Мессинга в части вывода его на сцену).
Мессинг, решив, что "задание" оперативно выполнено, явно преждевременно начал рассыпаться в комплиментах в мой адрес, утверждая, что такого талантливого, тактильно чувственного индуктора, с которым у него сразу же установились дружественные отношения "взаимопособничества", он в своей практике давно не встречал. Но я, игнорируя явную лесть, стойко, упрямо и цепко продолжал держать его за руку.
И тут неожиданного для самого себя, за публично поруганную, честь и санитарно гигиеническую репутацию расчески преподавателя мединститута Давида Израилевича, гнев и обида «ильичевским» бревном, которое мы обычно носили на субботниках, ударили меня по голове. Тем более, что это унижение, надругательство и глумление произошло на глазах доброй сотни студенток его родного вуза! Мгновенно, существенно потеряв должное уважение к метру, я с возмущением буквально силой заставил его «в е р н у т ь» расческу «на место», а самого Дубровского галантно препроводить до 16-го ряда и посадить рядом с Мариной. Понимая, что допустил ошибку, явно нервничая и отчаянно сопротивляясь моим настырным силовым «сигналам», Мессинг начал потерянно метаться между Дубровским и Мариной, совершенно не реагируя на мои насильственные намерения заставить его еще раз уделить внимание её дамской сумочке, свободно, спокойно и невинно лежащей на её коленях.
В конце концов с большим трудом мне все же удалось «вынудить» Вольфа Григорьевича открыть сумочку, достать записную книжку и извлечь из неё крохотную записочку с заданием кафедры. Благодарение Богу, но Марину Васильевну он уже благоразумно тянуть на сцену не возжелал!
Как только «записка» оказалась в руках Мессинга, я тут же в буквальном смысле слова, силой вновь потянул его на сцену, где меня уже ожидала разъяренная и шипевшая как гремучая кобра, ассистентка.
Наблюдалось и повторялось обычное: когда Мессинг хотя бы временно терял понятные для него идеомоторные связи с индуктором и не знал, что же ему нужно делать, он мгновенно начинал нервничать, трястись, шумно сопеть и громко возмущаться, в чем ему всячески помогала и его помощница! А благодарные и благородные зрители, также зачастую не совсем понимавшие, что же за «спектакль» в действительности происходит на сцене, начинали свой гнев и возмущение адресовать индуктору, предполагая, что он просто не может или не хочет содействовать метру. После чего индуктор окончательно пускался во все тяжкие, и изо всех сил безрассудно брал его на буксир и всячески способствовал решению хорошо известного ему задания. Но на меня возмущение отдельных зрителей, как и ассистентки, никак не влияло, так как я начинал догадываться, что самонадеянный Вольф Григорьевич не совсем корректно справляется с им же самим на себя возложенными «обязанностями».
Прошел почти час эстрадного времени, а Мессинг все еще был далек от выполнения задания... Ассистентка все яростнее шипит на меня, выпучивая свои черные, лезущие из орбит, глазища, требуя скорейшего завершения опыта. Мессинг дышит как паровоз, а я, как завороженный и абсолютно глухой и немой, не выпускаю руку артиста и все пытаюсь создать "образ" слова "жар", которое ему надлежало найти в записке. Но все бесполезно!
Я явно был в полубессознательном кинестетическом трансе! Полностью игнорируя приказы ассистентки заканчивать затянувшиеся «издевательства» над её шефом, вынудил Мессинга положить записочку на маленький переносной столик, понукая его найти одно из 11 слов, нацарапанных корявым почерком на ней. Стонущий, взмокший и зримо дергающийся в конвульсиях Мессинг и его индуктор, гробовой хваткой вцепившийся в руку артиста, продолжали топтаться на месте, ни на йоту не приближаясь к финалу эстрадного шоу.
По залу пробежал возмущенный шумок, ассистентка рвала и метала, записка ходуном хаотически «летала» по поверхности столика, Мессинг грубо вырывал свою мокрую как мышь, вспотевшую руку, но я как невозмутимый и тупой бульдог, был непреклонен! В конце концов, совершенно неожиданного для самого себя, как бы нечаянно, я придержал своей левой рукой записку в центре стола, и, о чудо, Мессинг начал указательным пальцем водить по вертикальному столбцу слов, затем повернул её практически на 180 градусов, т.е. буквами «вниз головой», и вновь, как «зрячий», продублировал свои предшествующие перемещения указательного пальца правой руки. При этом, когда его палец опускался ниже известного мне слова, я сознательно тянул его руку вверх, когда же он проскакивал нужное слово и поднимался вверх, я с силой тянул её вниз. И так несколько раз!
Этот несанкционированный п о в о р о т горемычной записки на 180 градусов, оставленный без должного внимания индуктором и своевременно им не исправленный, не исключено, стал одной из весомых трагикомедийных ошибок Мессинга, так как в итоге не позволил профессору не только правильно прочесть искомое слово, но, главное, начисто закрыл путь к поиску «слова-рифмы», чего требовали от него философы мединститута!!!.
Понимая, что «такое» продолжаться до бесконечности не может, боковым зрением заметив, что посетители филармонии от затянувшейся скуки и непонимания происходящего на сцене начали покидать зал, я, сознавая, что второе отделение концерта на гране полного провала, вынужден был в буквальном смысле слова заставить Мессинга «найти» нужное слово…
Эти «качели» с возвратно-поступательным движением пальцев правой руки Мессинга длились возможно минуту, но мне грезилось, что этой пляске не будет конца. В конце концов я силой остановил и удерживал его указательный палец на нужном слове! Мессинг, не ожидавший такого подарка от индуктора, неподвижно застыв в трехмерном пространстве, оцепенев, окаменев и превратившись как бы в соляной столб, сконцентрировано затаив дыхание, взвешивая все «за и против» перед окончательным принятием ответственного решения, несколько секунд пребывал в состоянии оробелой растерянности, затем, вдруг, совершенно неожиданно для меня, он несколько раз подряд , вскричал радостным победным кличем: РАЖ! РАЖ! РАЖ!!!
Теперь уже я забился в рефлекторных предфинальных конвульсиях, ломая голову над вопросом: где и как это слово обнаружил профессор? Ведь я все время изо всех сил пытался передать ему образ слова «жар»! Каким образом и откуда, через какие отверстия в его перегретую шарфом голову проникло слово раж, я не мог понять!!! И тут, дорогой читатель, я вдруг понял, что Мессинг все время имел возможность немножко «подглядывать», а прочтение слова «жар» «задом наперед» лишь подтверждало это мое, не такое уж немыслимое озарение!
Но как такое могло случиться? Во-первых, отсутствующее в записке слово «раж» я никак не мог бы «сгенерировать» в «образе», а, во-вторых, как он, великий Мессинг, с завязанными глазами, на исходе 65 минуты от начала эксперимента, мог прочитать слово «жар» как слово «РАЖ», т.е., повторяю, «наоборот»? И тут вдруг мне стало понятно, почему профессор, как четвероногая ищейка, буквально «стелясь» над столом, непрерывно варьируя углом наклона головы, имел возможность одним или двумя глазами сканировать поверхность стола и записки с вертикальным столбцом слов. Да! Ответ мог быть только одним: между его крупным мясистым носом, глазами и туго натянутым вокруг головы шарфом, была как бы небольшая оптическая щель, через которую он и прочитал слово так, как его произнес!!!
Однако этот «успех» метра никак не приблизил его к финалу психологического опыта. Дело в том, что по изобретательно замысловатому плану сотрудников кафедры философии, Мессингу надлежало к слову «жар» найти «слово - рифму», т.е. например, слово «пар». Но он, не понимая чего я от него хочу, и «телепатически» не получая от индуктора нужной подсказки, которую даже «чудесный» индуктор уже не в силах был физически "создать" и послать ему, Мессинг к а п и т у л и р о в а л, сорвал со своей головы шарф, схватил меня за вторую руку, и тряся её, вновь начал восторгаться моими исключительными способности в качестве индуктора! Ассистентка, скорее всего, изначально не понимающая «что и к чему», без малейшего промедления громким голосом заявила, что исключительно сложное «секретное» задание Мессинг блестяще выполнил!
ЗАНАВЕС ОПУСТИЛСЯ И В КОНЦЕРТНОМ ЗАЛЕ ФИЛАРМОНИИ ЗАЖЕГСЯ СВЕТ. ВСТРЕЧА В.Г. МЕССИНГА СО ЗРИТЕЛЯМИ ДОНЕЦКА ЗАКОНЧИЛАСЬ «ОТ НЫНЕ И ДО ВЕКА»…
А я, разжав свою правую руку, наконец-то освободил уже безвольную, ослабевшую руку медиума с "фантастическими телепатическими способностями"! У меня тоже уже не было ни сил, ни желания, и, главное, никакой элементарной возможности заявить заскучавшим одиноким, наиболее стойким посетителям спектакля, что Вольф Григорьевич Мессинг является кем угодно, возможно даже шарлатаном, но только, увы, не телепатом…
Чувствовал я себя омерзительно пакостно, начисто опустошенным и оплеванным! Почему ? Прежде всего потому, что не смог, как мне казалось в тот поздний час, должным образом передать Мессингу образ "слова рифмы" к слову жар, например, слово «пар»! Да! Я мысленно, как бы глядя на модели первых пыхтящих паровозов Брянского или Коломенского завода, с вырывающимися у них изо всех щелей огромных клубов пара, старательно и долго пытался это марево белоснежных облаков «телепортировать» Мессингу, но из этого как вы поняли, у нас ничего путного не получилось…
По приставной пятиступенчатой деревянной лесенке я изнуренными ватными ногами опустился со сцены уже в практически пустой зал. С явно растерянными и сочувствующими лицами в нем меня лично поджидали лишь Марина Васильевна и Давид Израилевич! И все! Дубровский, видя, что я конкретно нахожусь «не в своей тарелке» и пребываю на грани психофизического срыва, поскольку, как мне тогда казалось, я начисто сорвал второе отделение выступления Мессинга, что с точки зрения большинства зрителей несомненно так и выглядело, попросил меня через пару дней позвонить ему домой.
Более двух недель я не мог нормально ни есть, ни уснуть, ни спать! Как в калейдоскопе в моей голове одна «картина» сменялась другой. Я все стремился докопаться до истины, т.е. найти причину неудавшегося эксперимента с Мессингом. А замученный мною Мессинг уже утром следующего дня навсегда покинул Донецк, а затем, вскоре, к огромному сожалению, он оставив нам в наследство всю нами видимую и невидимую вселенную, так и не узнав, что же на самом деле думали в тот час о нем сотрудники кафедры философии, навсегда отошёл в пространственно временную вечность… Однако вразумительного объяснения нашему с ним «провалу» в одиночку найти мне никак не удавалось…
Через несколько дней на заседании кафедры философии Донецкого мединститута им. Горького, неутешительный вердикт был жестко и однозначно сформулирован:
В. Г. Мессингу подвластны лишь эксперименты с идеомоторными контактными или бесконтактными «движениями» индуктора! Реально никакой телепатией он не владеет! И не владел! А тьма тьмущая высокохудожественных описаний его сверхъестественных способностей и «деяний», особенно свидетельств со стороны близких и не очень критически честных его друзей, которым десятки лет верили многие миллионы людей, - не что иное, как некорректный "художественный" вымысел! И не более того! Т.е. Мессинг на сценах городов республик СССР мог честно демонстрировать только «прием» макро или микро идеомоторных актов, в том числе и таких, как частота дыхания индуктора, биение его пульса, тембр голоса, физиологические параметры его походки и т.п. И, по-видимому, не более того!
Что же касается "научно-исследовательской" работы проводника мыслей, т.е. Даниила Кравченко, то ему, за эту работу, как и за эпизодически проявленное непочтительное, "насильственное" обращение с чародеем и его ассистенткой, было одновременно вынесено как «выговор», так и «благодарность» ! За что благодарность? За то, что как и предполагали философы кафедры, я своим изнуряющим упрямством помог им окончательно прийти к неутешительному, но объективному выводу:
Мессинг В.Г. - н е т е л е п а т !!! И моя бескомпромиссная , настырная, "каторжная", нервная работа с псевдо «телепатом» на сцене Донецкой филармонии еще раз «это» подтвердила! С их точки зрения мое затянувшееся, провальное, с точки зрения зрителей, сценическое общение с Мессингом завершилось б л е с т я щ и м результатом!!!
В последующие годы, так, к сожалению, получилось, наши пути с Д. И. Дубровским разошлись. По-видимому, мои «письма» к нему и по сей день не доходят! А жаль! Знаю только, что он на очень высоких должностях продолжает успешно работать в МГУ и одновременно растит и воспитывает маленького сына Сашу, которого ему родила его любимая жена Ольга Васильевна Дубровская! Ну а я с «бабушкой» Мариной, после всем известных трагических событий в Донбассе, оптимистично прозябаю в городе Одессе в качестве беженца-переселенца. Приехали, однако…
Убежден, что такого братоубийственного развития событий между двумя, некогда братскими народами, бывшей великой мировой державы - СОЮЗА СОВЕТСКИХ СОЦИАЛИСТИЧЕСКИХ РЕСПУБЛИК, даже Вольф Григорьевич, увы, предсказать бы не смог!
Единственная отрада, - это возможность хотя бы один раз в два года встречаться и общаться с милой, дорогой и любимой внучкой Ксенеточкой и её изумительно красивой и противоречиво умной, мамой, - Оксаной Данииловной… И да хранят «небо и небеса небес…» и Оксану, и Ксению, как и всех нас, во все дни жизни нашей на этой, далеко не всегда уютной и ласковой земле… (Втор.10:14)
Прошли десятилетия, но с той нашей первой и одновременно, последней личной встречи с Мессингом, я, к огромному сожалению, почти полностью перестал восхищаться и верить всякому «бреду» о телепатии, парапсихологической связи, спиритизму, астрологии и даже всесильному гипнозу, особенно его третьей стадии – сомнамбулизму. Как это парадоксально не звучит, но Мессинг доконал и «вколотил в гроб» мою веру даже в библейское «волшебство», которым на протяжении веков вводились в заблуждение целые народы (Откр.18:23).
В тоже же время, храня верность моей памяти о встрече с В. Г. Мессингом, хочу привести слова одного из его почитателей:
«Как бы там ни было, но на протяжении десятилетий своими выступлениями Мессинг внушал людям веру в лучшее, настраивал их на позитивное отношение к происходящему, а некоторым буквально дарил жизнь. И этому есть сотни примеров благодарных писем в его адрес, когда смирившийся с болезнью человек после его слов обретал здоровье. И пусть большая часть историй о нем – выдумка, но, веруя в них, люди веровали и в его слова, дарящие надежду. Он ушел, но тысячи людей, которым Мессинг предсказал будущее и мысли которых угадывал, остались. Они рассказывают о нем, приводят и сопоставляют все предсказанные им факты, говорят, что не раз убеждались в их правдивости, и ,по-прежнему, задаются вопросом: как же он это делал? Это просто, – еще при жизни за них ответил Мессинг. – Я лишь один из зрячих в стране слепых»!
Коротко, не очень ясно, но… в стиле высказываний чародея!
Более добавить мне нечего, а еще основательнее, иезуитски изощренно, чернить, хулить и дискредитировать того, который уже никогда не сможет сказать в свою защиту ни одного слова, - не праведно и не по христиански! Я так считаю!
В то время, когда лучшие философские умы человечества, к которым я без преувеличения отношу и Д. И. Дубровского, до сих пор не могут дать исчерпывающего определения понятию «идеального», лишь, при этом, констатируя, что если «материальное» есть объективная реальность, то идеальное не может быть ни чем иным, как «субъективной» реальностью, реальностью наших мыслей, чувственных образов, внутренних побуждений и т.п. Т.е., что «идеальное не существует вне человеческой головы»!!!
При этом, попутно справедливо замечая, но не давая никакого вразумительного толкования, что если явлениям субъективной реальности нельзя приписывать физические свойства, то как объяснить их способность причинного действия на телесные процессы «царя природы»? Т.е. как «идеальное» управляет несомненно материальной человеческой сущностью, да еще с квази энергетическим "коэффициентом" полезного действия, стремящемся к бесконечности??? Однако вразумительного ответа на этот вопрос я пока нигде найти не могу…
«Народ безмолвствует, но счастлив ли народ?» Действительно, к горькому сожалению ,«народ», пусть это будет вселенская плеяда талантливых, успешных ученых и созвездие ныне еще живущих и активно мыслящих философов, по существу затронутого вопроса, способна только с умным видом «безмолвствовать»! Десятилетиями ожидаемый прорыв в философии, как это ни грустно констатировать, никак не наступает! Можно ли им всем чувствовать себя счастливыми? Не знаю! Но допускаю, что «импотенты философы» априори не могут быть полностью счастливыми!
Мои "Воспоминания" о Вольфе Григорьевиче Мессинге, в которых лишь частично затронуты вопросы о некоторых «беззаконных», многократно транслируемых во многих СМИ фантастических успехах Мессинга, по аналогии со старым заветом, да не наведут «на судящих» жизнь уже почившего мага, «проклятие от выпитой горькой воды по закону о ревновании» (желательно прочесть Чис.5:11-31).
Продолжение: Даниил Кравченко «И еще раз о В.Г.Мессинге и опытах над ним (http://proza.ru/2020/06/16/1520)
Даниил
Одесса
1 ОКТЯБРЯ 2016 г.