Как я люблю вас, слова! Может быть, поэтому и посвятила свою жизнь вам, даже тогда, в молодости, не осознавая до конца вашу важность для каждого из нас.
Вчера позвонила мама. Я не смогла к ней приехать в эти выходные.
-Мам, ты чего звонишь?
-Да просто так. Хочу услышать твой голос.
После таких слов ком в горле застрял. Как важно порой услышать голос родного человека, узнать, чем он дышит, как говорит. Наши голоса неповторимы. Мы готовы слушать и слушать своих близких, впитывать только присущие им выражения.
"Тпрусиня! Тпрусиня!" - так ласково подзывала моя бабушка теленка. "Тега! Тега!" - звала гусей. Мелко-мелко, как сыплющийся горох, звучало ее "Диба! Диба! Диба!" для цыпляток. Овец все почему то кликали: "Катя! Катя!", а иногда и барану было личное приглашение: "Боря! Боря!" Но больше всего мне запомнилось, как в деревне прогоняют овец, например, от колхозного поля. "Шкыря! Шкыря!" - кричат им. Кто это придумал? Как это в народе рождается? Когда я слышу обращение к цыплятам: "Цыпа! Цыпа!" - я спокойна, и далекие воспоминания, столь любезные сердцу, не приходят ко мне. Вот если бы "Диба! Диба!"... "А ну, шкырь отсюдова!" - прикрикивал на детей подвыпивший мужик. В другое время и в другом месте можно было услышать: "А ну, геть отсюда!" Но это уже не по-нашему, не по-орловски.
Уходят одни слова, приходят другие. Когда-то вместо слова "никогда" употребляли наречие "сроду". "Я сроду чужого не брала!", "Я сроду не видал таких бесстыжих!" "Трутень" - так называли лодырей и бездельников. "Лежишь, трутень? А работать кто будет?" , "Да провалитесь вы, трутни!" И совсем уж забыли слово "кряду" ("вподряд"). Например, "Я шесть дней кряду не могу выйти их хаты!" или "Он три дня кряду ничего не ел." А недавно на уроке изучали роман И.С. Тургенева "Отцы и дети". Десятиклассники узнали, что Базарова ребятишки звали "дохтур" ("доктор"). Сколько было улыбок! Урок закончился, а они все пробовали это слово на вкус. "Слышь ты, дохтур!" - обращался один к другому. Может быть, именно так, по словечку, проникает в нас любовь к своей земле, своему народу.
А как только не называли человека маленького роста! И "шибздик", и "карандух", и "карапет"! Конечно, в глаза редко оскорбляли, а за глаза (т.е. в его отсутствии) запросто. Каково же было мое удивление, когда я узнала, став взрослой, что Карапет - обычное армянское имя. Как занесло это слово в Россию да еще в таком странном значении? А Мухтар? Так звали нашу любимую собачку. Оказалось, что это вполне уважаемое имя на Востоке. Да и Полкан -дух со сверхъестественной силой. Как это в народе все переплелось... "Нас соплёй не перешибешь..." - слышу я сейчас. И то правда. Мы и сами себя иногда с трудом понимаем.
Было еще в России популярным слово "заневестилась". Так говорили о девушках, которые приходили в пору, когда надо было выходить замуж. Чтобы подыскать себе жениха, они начинали наряжаться, привлекать к себе внимание. "Заневестилась наша Анюта, скоро, видать, замуж пойдет",-говорили старики. "Штой-то вы рано, заневестились!" - кидали нам вслед тетки на лавочке. А одна колоритная бабулька, крупномасшабная такая, похожая на купчиху, наставляя нас на путь истинный,басила: "Девки! Берегите свои "чебурашки"! "Чебурашки"! Ну как это возможно? Вряд ли писатель Эдуард Успенский предполагал, что его невинный герой примет столь необычный образ. Я помню, у меня дыхание перехватило. Столько лет прошло, уже и мы, что там говорить, вполне бабульки, а "чебурашки" в голове так и застряли.
Вот такой он, язык народа. И что тут скажешь... А, может, ничего говорить и не нужно? Просто вспомнилось что-то, по словам того же И.С. Тургенева, моего земляка, "родное, далекое..."
Декабрь 2016 г.