Я ПРОСТО ПРОХОДИЛ МИМО
Алексей Тростянский и презентация его хеви-металл-романа «Хроники 10-го сада или Дикие дети»
«Но, как ты увидишь, эта книга, в сущности, — надгробный плач, слабая попытка создать памятник поколению, которое на многое надеялось, честно боролось и глубоко страдало. Другие, вероятно, поймут это совсем иначе. Почему бы и нет? А мы добиваемся только одного: пытаемся сказать правду, верим, что это правда, и не боимся ни противоречить себе, ни признавать свои ошибки».
Ричард Олдингтон о своем романе «Смерть героя»
Париж. 1929
Серым осенним днем 28 ноября 2016 года я проходил мимо мукачевской городской библиотеки и увидел оригинальное объявление6 презентация романа писателя-металлиста Алексея Дрозда Тростянского «Хроники 10-го сада или Дикие дети». Это заинтриговало меня и я решил посетить это мероприятие, не зная чего ожидать; великолепно проведенного времени в общении с интересным человеком или горького разочарование, которое я испытывал от встречи с донецким писателем «беженцем», издавшим свою книгу в Польше и моментально ставшим членом «национальнои спилки письмэнныкив». Если это окажется такая же тупица, как донецкий штэмп, то ни что не помешает мне покинуть библиотеку. Что я всегда и делаю, когда теряю интерес к очередному снобу, возомнившему себя гением.
Я не разочаровался в своем решении и действительно познакомился с оригинальным автором, первенцем среди создателей романов в стиле хэви-металл. Этот роман наверняка станет мировой сенсацией, подобно появлению авторов оригинального жанра и представителей молодежных субкультур. А ведь это происходит не в Европе и не в Америке, а в Закарпатье, которое в свете последних событий перестало быть не только литературным, но и культурным регионом. Прорыв из застоявшегося горного болота рагулей был не ожидаем и неожиданным. Сила менталитета!
Уже читаю. Дошел до «некромантов». Всё в точку! Это шедевр! Книга превзойдет Фрэнсиса Скотта Фицджеральда! Продолжай в том же духе!!! Невольно вспоминаются творения Фицджеральда: Великий Гэтсби. По эту сторону рая. Последний магнат. Ночь нежна. Издержки хорошего воспитания. Загадочная история Бенджамина Баттона. Три часа между рейсами. Бурный рейс. Успешное покорение мира. Последняя красавица Юга. Алмаз величиной с отель "Риц". Последние капли счастья. Вот учителя и духовные наставники нашего автора.
Литература джаза отжигала по полной, затмив Ричарда Олдингтона, последнего литератора из представителей «старой, доброй, европейской классической музыки» и джаза. Не случайно Фицджеральд затмил писателей-готиков и стал писателем хиппи. Вскоре к нему присоединился Селинджер. Книга которого «Над пропастью во ржи» издавалась в Советском Союзе и пользовалась популярностью у молодежи, сразу же после эпохи Эриха Марии Ремарка и стиляг.
Самовлюбленные снобы литераторы, вошедшие во всевозможные союзы писателей и спилки, с презрением относились к этой литературе. Но ведь это от зависти. Зависть и сейчас долбит наиболее «вырвавшихся в «люди» корифеев». Спроси у такого корифея: «А что хорошего ты написал?» Он с возмущением начнет перечислять свои дешевые опусы. Но убить его можно вторым вопросом: «А что твои опусы дали людям?» После таких кощунственных вопросов тебя перестанут замечать, пускать или приглашать в «общество солидных писателей». Но Алексей не боится подобных выкрутасов со стороны «признанных корифеев» и привлекает читателя новизной мысли, нестандартностью жанра.
Олдингтон назвал свой роман «Смерть героя» джазовым романом-симфонией. Роман Алексея тоже нельзя назвать романом в полном смысле этого слова. Это рок-концерт хеви-металл! Не случайно на презентацию пришло много молодежи, жаждущей нового, нестандартного, оригинального и очаровательного в своем пофигизме.
Ужгород давно заявил свое первенство по Закарпатью в области литературы, романом Михаила Темнова «День 8-й», который стал образцом современной фантастики, потому что Мукачево стало консервативным. А любое проявление консервативности это падение уровня литературы. А с ним ложь, которая является главной причиной падения нравов. Молодежь перестала читать! Да потому что читать по сути нечего. Произведение «корифеев» вызывают у них презрение, а у меня откровенное отвращение, как танцы послушного пуделя, стремящегося заслужить кусок мяса брошенный ему прямо в рот. Вот такие Пацюки получаются! Не зря «корифеи от литературы» ненавидят Гоголя. Николай Васильевич изобразил их во всей красе. Вот поэтому на презентации «Хроники 10-го сада или Дикие дети» не было ни одного старпера. Правда в глаза колет, а завидовать, вроде бы неприлично, по возрасту.
Примерно такая же картина была на первой презентации романа Виктора Пелевина «Поколение П».
Поколение джаза оставило много романов, были романы рок-н-ролла , хиппи, панков. Готические романы зародились уже в начале 20-го века. Это памятники целым поколениям, которые жили, любили, смеялись и плакали, мечтали и делали то, что считали должным. А роман Металла родился в наше время, в нашей области, но высокопарная публика не желает этого замечать. По мнению «корифеев» от литературы, лучше свое говно, чем чуждое их узкому мировоззрению талантливое чудо. Они готовы признать своим «письменныка», который в жизни не прочитал ни одной книги, но изволит что-то писать. Подобно чукче из анекдота: «Чукча не читатель, однако. Чукча писатель!» Вот на такие презентации слетается весь «цвет» мукачевской литературы. Как мухи… далеко не на мед. Сами понимаете, что мухи слетаются совсем на другое. А в этот день в библиотеке на презентации, я не увидел ни одного старпера. Печально. Что я живу в таком городе. Особенно горько сознавать, что именно в этом причина. Что молодежь ничего не читает и не хочет читать.
Алексей Тростянский резко отличается и выделяется на фоне всей этой публики. Прежде чем сесть за роман, он прочел огромное количество книг. А без этого ни один ав тор не сможет выработать своего стиля. Стиль Алексея поражает своей новизной и неординарностью и, если его книги привлекут основную массу молодежи к чтению, его вклад в литературу можно считать огромным и весомым, а его пример—достойным подражанию.
Если на заборе написано слово из трех букв, то не факт, что за забором окажется именно это. Скорее всего, его там не будет. А будут дрова, сараи… Что угодно, но не оно. А вот шанс, что там окажется слово из пяти букв, написанное на заборе, во много раз увеличивается, особенно, если во дворе за забором есть злая собака. Это очень серьезный вопрос, который тесно связан с цензурой в современной литературе!
Еще маленьким я спросил у папы, что написано на заборе и он ответил мне: «Это СВОБОДА СЛОВА, которой КГБ не занимается (епархия милиции, точнее участкового)». Чего нельзя сказать сейчас о странах демократии, в одной из которых нам суждено жить.
Хочется, что бы современные «мастистые» литераторы брали пример с писателя-металлиста и научились читать, хотя бы надписи на заборах. Не важно где и что написано, важно какие мысли это вызвало. Упустив эти моменты, можно потерять очень многое, в том числе и себя, как писателя. И я рад, что молодой романист рокер из Ужгорода подает пример некоторым «умным головам», а попросту тычет их носом в неожиданный поворот событий, как нашкодивших котят. Нюхайте, шановные панове, нюхайте остатки своих творений, которым место на свалке или макулатуре, ибо вы живете в 21-м веке! Время выбирает! Время ведет естественный отбор и заторможенные старички, возомнившие себя гениями, вылетят в трубу на помойку истории и литературы!
Именно ваше дешевое лицемерие разоблачается в этом романе тяжелого металла. Этот роман— зеркало вашего загнивающего мира, в котором молодежь жить не хочет.
В Советском Союзе, среди талантов, был естественный отбор. Из художников, писателей, композиторов выбирали лучших, и каждый знал, что, если кто-то становится известен, то он обязательно талантлив, а иногда гениален. Среди писателей отбирались лучшие. Из которых состоял «Союз писателей». Мне кажется, что это было только до 53-го года, а потом настало время старперов-консерваторов, которое они пытались представить миру, как период «оттепели».
Были конечно и тогда некоторые отклонения. Когда бездарь выдвигалась на первые места. Но такой беспредел начал твориться при Хрущеве и был не частым явлением. Выбирали уже не за талант, а по блату, по знакомству, за деньги и из других меркантильных соображений. Ведь выдвинули же бездарного и глупого Яворивского, селькора Солженицына и многих других посредственностей и бездарностей. На счет Солженицына—это западные разведки подсуетились. А вот Павел Загребельный—выдвиженец особых отделов разведслужб и вырожденец по своему происхождению. Он безусловно талантлив, но его произведения—это рассада грязной и негативной матрицы, в которой все переворачивается с ног на голову. Предательства превозносится, как подвиг. А братоубийство, как святое дело. Проституция, сопряженная с изменой Родине и предательством своего народа, вознесена до величайших высот в романе «Роксалана». Да за такое в Великую Отечественную войну убивали без суда и следствия. А выживших отправляли в лагеря искупать свой грязный грех, чтобы подобное прошло цензуру. Надо было, чтобы враг булл внутри страны, внутри этой цензуры. И не один враг!
С времен Хрущева писатели начали подстраиваться под настроения власти и выполнять заказы власть имущих. Это стало залогом успеха, продвижения и известности и для многих обернулось привычкой. Так восхвалители коммунизма, стали ярыми почитателями и сторонниками бандеровщины, педерастии с её европейскими ценностями, и пропагандистами американского грязного образа жизни. Сомневаетесь? Прочитайте хоть одного из перечисленных писателей Англии и США. Впрочем и Виктор Пелевин не станет с этим спорить.
Сейчас и вовсе талант не нужен власти, достаточно тупого, но послушного писаки. А талант, в придачу, очень опасен. Поэтому он не только не должен увидеть свет, он должен умереть. Таков принцип современного отбора талантов. Гении уничтожаются в первую очередь.
Незнание не освобождает от ответственности за ложь. Глупость и безграмотность в наше время—страшное преступление. Я знаю, как набросится на меня эта консервативная публика за этот отзыв. Но ведь больше половины из вас не читало Фицджеральда, Селенджера, Олдингтона. О Ремарке что-то слышали где-то… А о Пелевине спрашиваете: «А кто это такой?» Я когда-то прочитал, в кругу мукачевских литераторов, поэму Александра Блока «Скифы», выдавая её за свою. И все поверили, что это написал я. А нашлись и такие, которые стали её резко и отрицательно критиковать. Я знаю, что вы не читатели, вы—писатели.
Маразм крепчал и танки заржавели…
Слово «цивилизация» означает дрессировка, то есть зоопарк дрессированных послушных обезьян, в человеческом облике. Или, если вам больше нравиться, зомбированных и тупых рабов. Прежде чем употреблять слово, подумайте о его значении, цивилизованные вы наши. Берите пример с Алексея Тростянского! Его книга станет бессмертной и, я полагаю, что она у него не последняя.
Я могу иметь некоторые разногласия во взглядах с автором, но никогда не стану отрицать его несомненный талант. А главное он сумел остаться собой, остаться верным тем идеалам, в которые верит, не смотря ни на что. Утверждать, что Алексей во всем прав я тоже не стану. Но он велик в своей правоте и в своих заблуждениях. А такую оценку многим еще предстоит заслужить. Заслужить своим трудом и верностью своим идеалам и своей тусовке.
Уровень писателя может оценить только читатель. Фицджеральд это не только «Великий Гэтсби», но и «По эту сторону рая», «Последний магнат», «Ночь нежна», «Издержки хорошего воспитания». Сравнивать стиль Фицджеральда, Ремарка, Селинджера с современным стилем Пелевина, Скобелева и других современников, все равно, что сравнивать Сервантеса и Лопе де Вегу с Гюго или Бальзаком. Стиль диктуется временем. Современная литература отличается рядом особенностей. Если писатель не может интуитивно вписаться в эти особенности, то он остается наивным подражателем, порою не самых лучших работников пера. Это касается многих членов «спилки письменныкив». Пелевину удалось выработать свою манеру и стиль письма, который ни с чем и ни с кем не сравним. Это удалось и в книге Алексею. Быть самим собой—великое дело для писателя. Читается легко, хотя и заставляет задуматься. Очень современно, но в то же время вызывает ностальгию по былым временам. Многие мысли, особенно о памятникомании и прочем официальном фетишизме, очень созвучны моим мыслям. Одним словом, книга отличная. Чувствуется, что в неё вложен не только жизненный опыт, но и частица собственного «Я». А это немаловажно. Желаю автору «Хроников» много новых хороших книг и замыслов. Труд писателя, иногда, приносит самые неожиданные результаты.
Я хочу завершить свой отзыв словами Ричарда Олдингтона: «Этот роман в напечатанном виде несколько отличается от рукописей. К моему удивлению, издатели сообщили мне, что некоторые слова, выражения, обороты и даже отдельные отрывки оказались сейчас в Америке под запретом. Я описывал в этой книге только то, что наблюдал в жизни, говорил только то, что безусловно считаю правдой, и у меня не было ни малейшего намерения тешить чье-либо нечистое воображение. Для этого моя тема слишком трагична. Но я вынужден послушаться совета тех, кто знает законы о печатном слове. Поэтому я просил издателей изъять из книги все, что, по их мнению, может показаться предосудительным, и заменить точками каждое пропущенное слово. Пусть лучше книга выйдет изуродованной, но я не стану говорить то, чего не думаю».
В наше либерально-демократическое время запрет роману не грозит. Но волна непонимания и стремление умолчать его, как часть огромной субкультуры металлистов очень вероятно. Потому я и пишу этот отзыв. Если литература заинтересует самые широкие слои молодежи и заставит молодое поколение полюбить книгу, вернет их к чтению, то это положительное явление! Я сиавлю роману огромный плюс. После оценки пять, разумеется. А. кто со иной не согласен, может не читать мой отзыв, набрать чего-то коричнево-желтого в рот и плюнуть мне в лицо. Речь идет о соломке…
Моя статья не означает, что я разделяю все мысли и идеи автора. Я просто рад лучу света в темном царстве и хочу, чтобы расцвело наконец наше застоявшееся и вонючее болото!