8
С тех пор, как Петрович услышал отчаянный крик из женской палаты, внутри его как будто что-то надломилось. Он стал терять аппетит и немного замкнулся в себе. Тому могло способствовать и обстоятельство выписки из больницы его недавних приятелей, включая водолаза. На смену водолазу поступил престарелый и прямодушный пенсионер - тракторист с завидным аппетитом и имплантированным кардиостимулятором. Тракторист в душу Петровича, на его счастье, не лез и не донимал призывами голосовать за его любимую партию. Другой постоялец больничной палаты, которого обитатели коридора называли Чечен, а Петрович за княжескую стать, выправку и богатый кинжал под халатом - Князь. Петрович непременно был бы удивлён своей прозорливости, узнай, что Князь был из рода очень крупного чиновника-осетина и немки, осевшей в России ещё до второй мировой войны; что, будучи студентом престижного Вуза, взял академический отпуск и попросил начальника военкомата отправить его в Армию для прохождения срочной службы, введя того своей просьбой в длительный ступор. После срочной службы в Армии Князь блестяще закончил учёбу в Вузе и занял солидный пост в финансовом Департаменте известной компании. Кроме того, он владел несколькими восточными и европейскими языками. Кинжала у Князя под халатом не оказалось, как не оказалось и девицы в свите Князя - всё это было, как ненавязчиво объяснили Петровичу, обманом зрения вследствие не до конца восстановившихся функций его мозга . Вместо увиденной девицы в свите был второй сын тогдашнего незнакомца. Как можно было попутать девицу с мужиком, даже в случае слабого зрения и тронутым болезнью мозгом, Петрович представить не мог, однако, этот прискорбный факт имел место и заставил "слепца" подумать о нечистой силе в лице Князя: "Просто Князь … или Князь Тьмы? Мефистофель!" - от этой мысли у него захолодели жилы, а последующие события только укрепили его в сделанном выводе.
Утром следующего дня Петрович проснулся, вставил ноги в шлёпанцы и привычно поплёлся на свидание с унитазом, где каждое утро пытался нащупать взглядом дно его чаши. Прошлёпал через закуток, объединяющий две палаты, и обнаружил на ногах влагу: "Раз Аннушка, чёрт побери, масло разлила - нужно поберечь череп! На обратной дороге придётся с лужей разобраться."
На обратной дороге Петрович по привычке взглянул в окно в торце коридора. Там вдали маячили три высокие кирпичные трубы, по числу которых он ежедневно контролировал своё зрение - сейчас там торчало их больше. Прищурив один глаз, он восстановил статус-кво и приблизился ко входу в свой закуток.
Пол в закутке освещался потолочными светильниками в коридоре, светом из окна и светом, падающим сквозь приоткрытые жалюзи стеклянных дверей двух палат. Петрович наклонился над полом, пытаясь рассмотреть, что и где разлито. Повторив наклоны троекратно и оценив размер бедствия, он, поднимая голову, разглядел сквозь жалюзи гипнотизирующий взгляд Князя. Князь сидел на своей кровати и пальцем левой руки потирал висок, словно пытаясь избавиться от головной боли. Совершенно неожиданно для самого себя Петрович поклонился Князю ещё раз и только после этого по сухому прошёл в палату. С тех пор, пока Князь не выписался, он непроизвольно совершал этот ритуал с поклонами перед тем, как войти в палату. "Бабка какая-то перед рассветом зашла сюда, покрутилась возле дверей, потом присела на пару секунд и унеслась вон, как ошпаренная, - прояснил Князь скользкую тему. - Да! Говорят, что ночью из соседней палаты одеяло утащили. Может этим одеялом она свою оплошность пыталась прикрыть"?
Во время обеда Князь помог Петровичу накрыть на стол и долго сетовал, что соли в еде почти нет, и что еда не горячая: "Как можно это есть"? На этот раз слова о качестве еды дошли до Петровича, и он с ними согласился, отодвинув тарелку. До этого претензий к качеству еды у него не возникало. Тракторист, столовой ложкой выковыривавший докторскую колбасу из оболочки разрезанного пополам батона, молча, кивком головы, выразил согласие с мнением Князя и густо посолил шматок колбасы из привезённой им из дома солонки.
Не солоно хлебавши Петрович после обеда завалился спать. Во сне он чувствовал, как палатная медсестра ставила ему капельницу, потом ещё одну и ещё... Проснулся от громкого звука звонившего телефона. Резкий звук вынудил вскочить его на ноги. Тут он и осознал, что настырный телефон звонил вовсе не ему, а вышедшему из палаты пенсионеру, и что сам Петрович находится в одной связке с капельницей, и что после резкого подъёма ему приспичило срочно освободить мочевой пузырь. Возникла дилемма, что освобождать в первую очередь - себя от связки или треклятый пузырь от избыточного давления. Пока Петрович неспешно раздумывал над решением проблемы, ноги сами собой начали отбивать чечётку, а мозг, словно ему ударила в голову известная жидкость, заскучал и ушел в себя, оставив барина - хозяина самому разбираться с возникшей дилеммой.
"Беги с капельницей!" - голос Князя, чётко, как приказ, прозвучал с больничного ложа. Петрович, не раздумывая, ухватился за стойку капельницы и сильно дернул её к себе. Стойка, жёстко связанная с кроватью, увлекла её за собой. Бежать в сортир в тандеме с кроватью было не сподручно и Петрович отказался от этой затеи.
"Сними верхнюю часть и беги вместе с ней". Ошалевший от внезапной напасти, Петрович, не переставая отбивать чечётку, принялся исполнять и этот приказ. Бубня под нос проклятья, он остервенело сначала отворачивал соединение труб, а затем пытался выдернуть одну трубу из другой. Труба, упершись верхней частью в балку оконного проёма, не поддалась. Танцор выпучил глаза так, что зрачки коснулись линз очков и лишили его остатков зрения. Петрович в отчаянии взвыл. Ситуация близилась к весьма предсказуемому завершению. В это время прозвучал разумный совет Князя: "Кончай терзать стойку - сними с неё только пакет!" Петрович с проворством крокодила, выныривавшего из под воды за антилопой, пьющей воду, не прекращая дикий танец, напоминающий теперь смесь боевого гопака и танца с саблями, набросился на пластиковый пакет с медикаментами... Пластик, вражеское создание, не поддавался. Бесноватый Петрович озверел и окончательно обезумев, продолжил наскакивать на висящий пакет, будто от победы над ним зависела жизнь всех обитателей медицинского учреждения. .. Враг был сломлен. И вышел Петрович на оперативный простор победителем - с пакетом, как со знаменем в поднятой руке... Только пирровой была эта победа - пластик нёс он в той же руке, из кисти которой торчала игла и ничто не могло побудить жидкость перетекать из одной ёмкости в другую. В отличии от иной ёмкости... Впрочем, бесноватый оказался в памперсе.
Разобравшись с сосудами, больной в сердцах шмякнул пластик в ведро и поплёлся восвояси. Настырный пластик, прикреплённый к его руке, нехотя выскочил из ведра и поволочился за ним.
За этой сценой наблюдали несколько человек из числа коридорных завсегдатаев. Сначала, увидев театрально проносящегося мимо них Петровича с пакетом, они подумали, что снимают кино и лихорадочно стали искать скрытые камеры. Когда же понурый Петрович с пластиковым хвостом плёлся обратно, их охватил хохот и они, зажимая рты, гурьбой выскочили на лестницу, откуда тут же раздалось дружное ржание табуна лошадей.
От ужина в тот день Петрович отказался. На следующее утро, в пятницу, ему объявили, что выписка назначена на понедельник, а Князь, уговорив начальника отделения, сбежал в тот же день. К концу дня Петровича охватило щемящее чувство, что ему от сюда никогда не выбраться. В субботу он отказался от еды, а в ночь на воскресенье, не дойдя до умывальника, неожиданно грохнулся на кафельный пол.
Субстанция, которая называла себя Айпи (api ), пребывала в некоторой растерянности. Только что она находилась внутри того, который лежит теперь перед ней в живописной позе на спине в помещении рядом с туалетом, на холодном кафельном полу, с распростёртыми руками и согнутой в колене ногой. Она же парит чуть поодаль от него в углу, под потолком и удивляется, чего он там разлегся. Ей не понятно, почему он не реагирует на её импульсы, дающие мышцам тела указание подняться. Она уже предприняла отчаянную попытку расшевелить этого негодного лентяя, но осознала вдруг всю тщетность своих усилий - вне тела власти над ним она не имеет. Да и само тело без души ничего не стоит. "Дикость какая-то. Я, что Царевна Лягушка, скинувшая свою шкурку? Не хватает ещё, чтобы кто-нибудь сжёг её в печи. Мне что, после этого, голышом ходить прикажете? Замуж за какого-нибудь дурака выйти и ишачить на него: то рубашку постирай, то всю ночь на ткацком станке работай. Дудки! Не на ту напали! - бурчала она. - Манеру взяли в сортирах мочить будто террориста какого-то. Душу тела привычного лишать. Он может взглядом своим неверным ещё дна чаши унитаза не нащупал, не дожил до светлого часа, а его как куклу через колено хрясь... , да об пол. Лишь тапочки откинутые валяются".
Тут субстанция всевидящим оком заметила, что в палате, обеспокоенный долгим отсутствием Петровича, старый тракторист ткнул пальцем в тревожную кнопку. Откуда ни возьмись в конце коридора появилась толпа несущихся на её зов женщин, состоящая из трёх штатных единиц медицинского персонала. Неслись они, как на конях, в боевом порядке рыцарей - "свиньей". Возглавляла строй особа с пышными формами, та, что когда-то не успела убрать свою грудь из под головы пациента, когда его перевозили из реанимации в палату. Замыкала строй красивая девушка - врач, дежурившая сегодня в отделении. Умелые и быстрые руки женщин скинули с тела Петровича одежду и все услышали возглас пышечки, указывающей в сторону груды белья: " Да у него внутреннее кровотечение! " Дальше всё пошло по регламенту. Уколы больному, анализы в лабораторию, телефонные звонки в хирургию с сообщением о срочном поступлении к ним пациента. Через некоторое время непреодолимая сила потянула субстанцию для её инфильтрации в тело. Впрочем, она и не сопротивлялась.
- Кажется, мне знакома эта "подушечка", - произнесла Айпи голосом Петровича и покачала его головой по знакомой груди пышечки.
- Смотрите-ка, девочки! Ожил счастливчик. Катим его в хирургию! Да, разверните же каталку головой вперёд...
Услышав про хирургию, Петрович горестно подумал: "Похоже, накрылись мои мечты о ликёрах, кремах и наливочках. Вместо спиртного придётся привыкать к долгим путешествиям на судне. А не заказать ли мне по этому поводу себе новый прикид - капитанку с крабом, чтобы на судне восседать по всей форме? "
Под шуточки женщин каталка с пациентом покинула гостеприимное отделение.