На Кирилла смотрели ГЛАЗА – на поллица, огромные, чёрные, жгучие, горящие. За ними не было видно ни щёк, ни губ, ни-че-го. Только ГЛАЗА!
Кирилл смотрел на них, не отрываясь, и только спустя какое-то мгновение увидел за ними черноволосую, стройную девушку.
Он сделал несколько шагов в её сторону, и, вдруг… девушка пропала. Подбежал к тому месту, где она стояла, стал крутиться вокруг себя, пытаясь увидеть, в какую сторону она пошла. Но… девушка будто испарилась. Она исчезла в неизвестном направлении.
Всю дорогу до дома ЭТИ глаза преследовали его.
Дома было то же самое. Ему казалось, что девушка находится где-то в его квартире. Посмотрел за шторами, заглянул на балкон, обошёл всю квартиру.
Стал посреди гостиной, потёр вискИ: наваждение! Странное наваждение! Навязчивое состояние, граничащее с бредом.
Ночью его преследовал сон. В этом сне опять была ОНА и её ГЛАЗА. Он ощущал её рядом с собою.
От этого ощущения и проснулся, резко вскочил на ноги, включил свет. Опять обошёл квартиру, ему казалось, что она прячется от него, но она здесь, где-то рядом. В какой-то момент в лицо ему пахнуло слабыми духами, нежными, приятными, будто кто-то с этим запахом пробежал перед ним.
Кирилл застонал: что за чушь, что за блажь, что за мистика?
Утром поднялся разбитым, с головной болью. Всю дорогу до института постоянно оглядывался, смотрел по сторонам, в ожидании, что эти завораживающие ГЛАЗА снова перед ним появятся.
В какой-то полурастерянности зашёл в аудиторию, достал папку с лекциями и начал «читать», монотонно, неинтересно, совсем не так, как всегда. Студенты переглядывались и не могли понять, что происходит с их любимым «преподом».
Периодически оглядывал аудиторию, будто и в ней искал ЭТИ глаза. Осмотрел её раз, другой, третий, опустил голову, пытаясь вникнуть в то, что он говорит. Постепенно успокоился, и его лекция, как и прежде, стала эмоциональной, убедительной, живой.
В какой-то момент поднял голову и… замолчал. Он оторопел. Почти на последнем ряду сидела черноволосая девушка с ТЕМИ глазами.
Кирилл не мог заставить себя произнести хотя бы ещё одно слово.
Сглотнул слюну и произнёс: «На сегодня лекция окончена, вы свободны, спасибо за внимание».
Студенты, не понявшие, почему лекция была прервана на полуслове, что с их преподавателем, зашумели, загалдели, стали задавать какие-то вопросы, но Кирилл их не слышал.
Не отрываясь, он смотрел на ту девушку.
Она поднялась вместе со всеми и когда стала проходить мимо кафедры, он громко её окликнул: «Девушка!»
На его возглас оглянулось сразу несколько девчонок, в том числе и та, к кому было это обращение.
«Да-да, я Вас имею в виду» - обратившись к ней, произнёс Кирилл – «Пожалуйста, подойдите ко мне».
Девушка медленно подошла к столу.
«Как Вас зовут?»
«Татьяна! Самохина Татьяна!»
«Вы простите меня, но… ответьте мне на один вопрос – Вы были вчера у метро «Маяковского» в районе шести часов вечера?»
«Нет, я в это время там не была и, вообще, на «Маяковке» не была уже давно.»
«Простите меня. Извините. Вы свободны. Ещё раз – извините».
Кирилл понимал, в какую глупую ситуацию он себя поставил. Но… что сделано, то сделано. Поболтал головой, тихо произнёс: «идиот», собрал свои бумаги и вышел из аудитории. Ноги сами понесли его к «Маяковке».
Постоял, покрутил головой вокруг себя, затем указательным пальцем у своего виска, и спустился в метро.
В вагоне закрыл глаза и, вдруг, почувствовал, что она здесь, она – рядом. Резко открыл их и… увидел, увидел её и её ОГРОМНЫЕ ГЛАЗА. Она пристально смотрела на него, а он – на неё. Рванулся к ней. Одно мгновение, и он потерял её из виду. Она опять куда-то исчезла.
Что за чёрт? Что за мистика? Кто она? И почему она его преследует?
Эти вопросы мучили его до самого дома. Да и дома…. Он бродил по квартире, как привидение. То одну вещь возьмёт в руки, то другую, то один шкаф откроет, то другой. В одном из ящиков увидел старый, родительский альбом.
К нему он давно не прикасался, с того самого дня, как не стало родителей.
Они ушли из жизни одновременно: авария, всего какие-то несколько минут, а может секунд, сделали его сиротой.
И хотя на тот момент ему было уже двадцать лет, он мгновенно почувствовал себя маленьким ребёнком, за которого всё и всегда решали родители. Он растерялся, сник, потерялся во времени и пространстве. Если бы не близкие друзья родителей…. Без них он, наверное, и не выжил бы.
Они оказались рядом и помогли Кириллу прийти в себя, собраться с мыслями, взять себя в руки.
На него сразу же навалилось множество проблем: что делать с учёбой – продолжать или бросить?
Как и на что существовать? Где брать деньги? Как готовить себе пищу, как стирать, гладить, убирать, ходить в магазины, что-то покупать? В общем, всё то, что просто называется БЫТОМ.
Оказалось, что быт – это штука довольно сложная, хотя раньше казалась ему простой и не заслуживающей внимания.
Собрался! В институт ходил, как «зомби», как-то научился за собою ухаживать, что-то учил, как-то сдавал экзамены, а когда кончились деньги, что остались после родителей, пришлось найти вечернюю работу. Вот тут и пришло к нему осмысление, что всё то, что с ним происходит – это явление не временное, это – навсегда и нужно с этим смириться и начать жить по настоящему, по взрослому, хватит уныния и страданий, пора думать самому за себя и всё решать самому.
Оказалось, что у него есть характер. Смог не только институт окончить, но и поступить в аспирантуру. К созданию семьи не стремился, поскольку считал, что ещё слишком мало чего в жизни добился. Были цели, были планы….
А вот к родительским вещам так и не мог прикоснуться, ничего в квартире не менял, всё оставалось на своих местах.
Вот и этот, довольно старенький семейный альбом…..
Кирилл сел на диван и стал медленно перелистывать его страницы и разглядывать фотографии. На них была ещё совсем маленькая мама. Это был её альбом, в который она уже потом стала вкладывать и фотографии своей семьи. Вот она уже школьница, а вот студентка. Красивая, улыбчивая девушка.
Кирилл перевернул следующую страницу и, вдруг, подскочил, как ужаленный: на него смотрели ГЛАЗА, те самые глаза, которые преследовали его последние несколько дней.
Боже мой, да это же глаза его мамы и образ – мамин: черноволосая стройная девушка с огромными чёрными глазами стояла на берегу моря и в упор смотрела на него, на Кирилла своими огромными, жгучими глазами.
Это – мама, его молодая мама, ещё до замужества. Кирилл закрыл глаза. Мистика какая-то!
Но почему он видел эти глаза, воочию видел, почему эта девушка сразу же исчезала, как только он пытался к ней приблизиться? Она так похожа на маму. А может это и была его мама, каким-то образом воплотившаяся в плоть и преследующая его.
Если это так, то почему, зачем?
Может она хотела ему что-то сказать, о чём-то предупредить…? Может…, может…, может, многое количество этих «может» промелькнуло в голове Кирилла.
С мыслями: «Похоже, крыша поехала» закрыл альбом и положил его на место.
Разболелась голова, он уткнулся в подушку и уснул тревожным сном.
Проснулся, понял, что проспал и стал быстро собираться на работу: не опоздать бы.
Проходя через «гостиную» боковым зрением увидел: на столике лежал альбом, открытый на той самой странице, где была та самая фотография мамы с её огромными чёрными глазами, которые почему-то именно на этой фотке особенно выделялись на её прекрасном лице.
Кирилл остановился: он чётко помнил, что альбом он закрыл и собственноручно положил его в ящик серванта.
«Мистика какая-то» - опять промелькнуло в голове.
Постоял над столом, внимательно всматриваясь в ГЛАЗА мамы и неожиданно произнёс: «Мама, ты хочешь мне что-то сказать? Но что….? Извини, мне нужно бежать.»
За его спиной раздался стук и грохот разбившегося стекла. Оглянулся: со стены упал мамин портрет и разбился. Кирилл медленно подошёл к тому месту, присел, поднял рамку с разбитым стеклом, стряхнул с неё стекло и хотел пальцами провести по портрету, как вдруг резко отдёрнул руку: в неё впился кусочек стекла, побежала кровь, стало больно…
Чертыхнувшись, наскоро залил ранку йодом, на ходу одевая пальто, схватил свой портфель и выскочил из дома: он опаздывал.
Светофор на перекрёстке не работал. Кирилл, покрутив головой направо-налево, помчался через дорогу.
Его сбила вывернувшая справа машина. Он смотрел в небо широко открытыми глазами и его последним словом было: «Ма-ма!»