Давнее, волшебное моё детство. Сестрёнка

Людмила Брылёва
                Сестрёнка.


              «Вставай-ка, вставай, засоня!»,- мама присела на кровать и тормошит дочку. Панцирная сетка кровати прогнулась, Люська перекатилась на другой бок и с трудом разлепила глаза. Утреннее солнышко отражается в никелированных шарах на спинке маминой кровати. Мама натягивает задравшуюся майку на Люськин живот, тянет её за ноги, совсем не больно, помогая потянуться, и начинает «измерять рост», насколько дочка выросла за ночь. От самых кончиков вытянутых пальчиков на ногах она «шагает» выше и выше, медленно переступая поочерёдно большим и средним растянутыми пальцами своей руки и считает: раз, два, три… Чем выше, тем щекотнее. Когда мама добирается до живота, терпеть уже невозможно. Люська громко прыскает и сворачивается в клубочек. Всё, проснулась!

              Мама уходит на кухню, варить дочке любимое яйцо всмятку. На столе стоит стакан молока, на тарелке хлеб, белый. Бабушки нет, и девочка босиком быстро перебегает к столу, отламывает кусок белого хлеба и с удовольствием жуёт его, запивая молоком. Вошедшая мама качает головой: «А умываться?». Застигнутая на месте преступления ,Люська притворно охает: «Забыла!» - и хитро щурится, улыбаясь молочными усами. Мама быстро заправляет кровать и раскладывает на покрывале нарядное платьице дочки, чистые носочки и выглаженные атласные ленточки. «Скоро придут дядя Ваня с Серёжей, и мы все вместе пойдём в больницу», - говорит мама, быстро заплетая ей аккуратные косички. «Как в больницу, зачем в больницу?» - пугается Люська. Но мама загадочно улыбается: «Сегодня выписывают тётю Риту и Серёжину сестрёнку». «Какую сестрёнку? У Серёжи нет никакой сестрёнки!». «Теперь уже есть».

              Люська озадаченно молчит. Она знала, что мамину сестру положили в больницу, бабушка ходила туда каждый день, но… «А как её зовут?»,- кричит она громко вслед вышедшей из комнаты маме. Мама возвращается: «Ещё никак». И, увидев изумление на лице дочки, торопится пояснить: «Имя ей ещё не придумали, но скоро и у неё будет имя». «А сколько ей лет?», - остолбеневшая Люська ничего не может понять. «Она родилась неделю назад». Мама скрывается за дверью, оставив дочку наедине с закружившимися хороводом мыслями.

              Больница совсем недалеко. Люська идёт за руку с дядей Ваней. Рядом идёт улыбающийся старший двоюродный брат Серёжа и, поглядывает на сосредоточенно молчащую сестру. Люська наконец поднимает голову: «А откуда же вы узнали, что это девочка, у неё же ещё нет косичек?» - заглядывает она в глаза дяде Ване. Тот переглядывается с сыном и оба весело смеются. Мама почему-то смущается. Девочка понимает, что спросила что-то не то и опять замолкает. Но через короткое время лицо её светлеет и она, весело оглядев всех, оповещает: «А я догадалась!» - и громко присоединяется к общему смеху.


              Маленькое рыжеволосое спелёнутое существо лежит на Люськиной кроватке, смешно выпятив губки, и причмокивает. Спит. Все сидят за столом и пьют чай. «Мам, ну мам», - тянет за рукав маму Люська. «Нам бы тоже надо родить сестрёнку». Мама почему-то краснеет, остальные подтрунивают над ней. Люська понимает, что опять сказала что-то не то и, замолчав, отходит. Вопросов у неё много и девочка не может дождаться, когда же все разойдутся.

              Помогая вытирать полотенцем чашки, вымытые мамой, она поглядывает, пытаясь угадать, стоит ли продолжать разговор. Но мама помалкивает. Позже, усадив дочку рядышком за стол, она скажет, что дети рождаются только тогда, когда этого хотят мама и папа. А всё остальное – это Большая Тайна и она узнает об этом, когда вырастет. Как же так? И что это за Тайна такая? Потому она и Тайна, что об этом не спрашивают. Странно, но Люська была удовлетворена. Наверное, слово Тайна возымело магическое действие. Тайну она уважала!

продолжение следует