(Шон)
— Шон, твой телефон, — пробормотал Стас на ухо, встряхивая того за плечо.
Он ведь даже не слышал звонка.
Стоило бы по привычке отключить его прежде, чем ложиться спать. С трудом выбравшись из тёплых объятий, Шон дотянулся до тумбочки и посмотрел на экран смартфона: незнакомый номер. В последнее время в таких случаях он не брал трубку, но уж больно настойчив был человек на том конце провода.
— Да? — прохрипел он в трубку, вновь безжизненно повалившись обратно на кровать.
— Шон, ну наконец-то! — послышался жизнерадостный голос Никки.
Чёрт бы его побрал. Выслушав болтовню о том, что он взял этот номер у Теда, Шон оторвал смартфон от уха и удостоверился, что время ещё не перевалило за полдень.
— Послушай, Шон! — снова раздалось в трубке, заставляя поднести её к уху. — У нас серьёзная проблема, ты можешь приехать?
— Что случилось?
— Тед. Я не знаю, что с ним…
— Чёрт! Уже еду. Ты в курсе, что обломал мне прекрасный утренний секс и завтрак в постель? — пожаловался Шон и даже не стал слушать ответ, просто откинув смартфон куда-то в ноги.
Во второй раз разлепить глаза стоило огромных усилий. Стас спал совсем рядом, его ровное дыхание щекотало щёку. Сейчас он казался тем самым идеалом: ни одной морщинки на лице, пропали тёмные круги и мешки под глазами, лицо приобрело естественный бледноватый цвет, волосы были растрёпаны, а на устах обозначилась мягкая улыбка. Шон даже умилился, ведь это было единственное время, когда он видел Стаса таким беззащитным, безмятежным и даже, казалось, счастливым.
Он провёл пальцами по воздуху, не смея касаться этого лица — так оно было прекрасно. Полюбовавшись ещё какое-то время, Шон не сдержался и осторожно приблизился, вздрагивая при каждом шорохе и осторожно, едва дыша, тронул нежным поцелуем уголок его губ, на что Стас пробормотал что-то во сне. С укоризненной улыбкой покачав головой и подметив, что никогда раньше не признавался себе в этой привязанности, Шон вздохнул и, скинув одеяло, уже хотел было подняться с кровати, но тут же охнул оттого, что сильные руки довольно мягко утянули его обратно в кровать, а Стас вдруг оказался сверху.
— Куда собрался? — прозвучало тихо и хрипловато. Было видно, что Стас тоже из последних сил боролся со сном.
— Мне нужно идти. Кое-какие дела, — также интимно прошептал Шон, глядя глаза в глаза.
— Нет, не нужно, — решил за него Стас, скользя ладонями по бокам и прижимая к кровати своим торсом. — Попался, да?
— Прости, что разбудил.
— Ничего. Зато ты не сбежишь.
— Ну Стас, — простонал Шон. — Пожалуйста. Мне, правда, надо кое-куда съездить.
— Я не могу тебя отпустить, когда ты так возбуждён, — проурчал он довольно на ушко. — Слишком подло с моей стороны.
Приятный тембр голоса в купе с гортанным урчанием сводил с ума, вызывая каскад мурашек. Шон повернул голову, пытаясь избежать изучающего взгляда, и чертыхнулся про себя. Он даже не успел заметить, как его член стал упираться Стасу куда-то в живот.
Казалось бы, стандартная утренняя реакция на отсутствие секса в течение пары дней, но тешить себя таким объяснением было, как минимум, глупо. Он слишком хорошо знал свой организм, чтобы определить, на что или на кого именно такая реакция.
— Я должен.
— Рискни, — усмехнулся Стас, переключившись поцелуями на шею и плечи, иногда поддевая пальцами подаренный ошейник, любуясь трофеем.
Он был нежен. Впервые за долгое время. Не торопился, не нервничал, просто наслаждался моментом. Наслаждался партнёром.
Поцелуй за поцелуем, лёгкий мазок языком по ключице, оставленный чуть ниже засос, грубые пальцы, настойчиво ощупывающие член сквозь боксы.
Шон быстро растаял под таким натиском, забывшись, погрязнув в сонном чувственном наслаждении. Все повадки и манеры проститута, выдаваемые на уровне рефлексов, вдруг сменились лёгкими, элегантными движениями. Даже колкие слова больше не срывались с языка, вместо них слух ласкали томные вздохи и стоны.
Блуждающие по телу руки и хрипловатый голос сводили с ума, опиумом растекаясь по венам и затуманивая разум. Чужие губы оставляли влажный след то тут, то там, а мраморная кожа полыхала огнём от едва ощутимых прикосновений, не получая ни грамма больше, заставляя трепетать и дрожать от дикой ломки изголодавшееся по такой ласке тело.
Так хотелось соскочить с кончика иглы, погрузиться чуть глубже, продвинуться хоть на шаг в этой тонкой интимной игре. К удовольствию. К финалу. Но Стас, несмотря на взаимное возбуждение, дико медлил. Как же Шон ненавидел такие моменты, когда полностью был в его власти. Казалось, что тело подчиняется любовнику даже больше, чем его обладателю. Шон порою и сам удивлялся, как отзывчив он может быть к подобного рода ласкам.
Остатками разума он понимал, что ему ещё нужно куда-то ехать. Какое, к чёрту, «ехать»? У него сейчас будет, возможно, самый лучший секс в его жизни, а он думает о том, чтобы поехать помочь Теду?
Тед. Заноза в заднице, новая проблема на его голову. Влюблённая проблема, от которой нужно срочно избавиться.
Истома тягучей сладостью разлилась по телу, превращаясь в острую зависимость от прикосновений чужих рук. Нет, не чужих. А рук Стаса. Только его руки знают, где нужно касаться, только его губы шепчут верные слова.
В тон сладкому стону снова заиграла музыка на телефоне, извещая о входящем звонке с известного номера.
— Я когда-нибудь выкину твой телефон к чёртовой матери, — злобно выругался Стас, спустившись к его животу и рукой шаря по простыне в поисках смартфона.
— Ну что ещё? — Шон недовольно оторвал голову от подушки и вздрогнул, широко распахнув глаза и вжимаясь от страха в матрац.
Губы у Стаса были поджаты и казались тонкой полоской, искривившейся в страшной ухмылке. В руке он держал играющий телефон. На экране светилось злосчастное «ТЕД».
Если раньше этому ещё можно было найти хоть какое-то оправдание, то сейчас Шон лишь судорожно сглотнул, приподнимаясь, и расправил плечи, показывая свою готовность принять любое наказание.
— Можешь ехать.
— Что? — он не поверил своим ушам.
— Езжай к нему, — вновь прозвучало довольно ровно, а любовник холодно отстранился.
— Стас…
— Езжай, я сказал. Иначе прикую наручниками к кровати и больше не отпущу.
— Стас, прости. Ты не поймёшь, — Шон с сожалением покачал головой. — Я должен. Дай мне пару дней, и я всё решу с ним.
Но в ответ последовал лишь презрительный взгляд и леденящее душу молчание.
— В конце концов, я не обязан отчитываться…
— Убирайся, — зло буркнул Стас, швырнув ему переставший звонить телефон.
Он с трудом подавляет свой гнев — костяшки сжатых в кулак пальцев уже побелели, а мечущийся по комнате взгляд искал, куда направить злость.
Схватив свой телефон, Шон быстро соскочил с кровати, смял вещи в охапку и ринулся в коридор, одеваясь по дороге. Узкие джинсы пришлось застёгивать, преодолевая желание сходить по-быстрому в ванную. Схватив свою сумку, Шон выскользнул за дверь до того, как из спальни раздался глухой грохот и звон стекла.
Спустившись на несколько лестничных пролётов вниз, он уселся на ступеньки, чтобы перевести дух. Сердце бешено колотилось в висках, дрожащие руки, ухватившиеся за пачку сигарет, не хотели слушаться, ноги сводило судорогой.
Нужно было идти дальше; здесь оставаться нельзя. Шон порылся в своей сумке и с облегчением выдохнул, обнаружив ключи от Харлея. На ватных ногах он спустился вниз, нырнув во внутренний дворик, и оседлал чоппер, устало навалившись грудью на бак.
Вот дерьмо.
Он саданул со всей дури кулаком по бетонной стене, с досадой зашипев, и завёл мотор. Нужно было успокоиться, пока он не влетел в какую-нибудь иномарку на полном ходу.
В чувство его привело пощипывание и пара ярких капель крови на черном матовом каркасе Харлея.
Пришлось остановиться у выезда на трассу и перебинтовать руку, потому как кровь не подсыхала, а ладонь постепенно начала распухать. По ощущениям сложно было сказать, сломана ли она, но Шон всё же старался ей не двигать, порадовавшись тому, что есть возможность переключиться.
До борделя он добрался в странной задумчивости, оставив чоппер в квартале от здания и прогуливаясь с сигаретой в здоровой руке. Боль отвлекала не более, чем горечь в лёгких.
Впереди замаячили какие-то фигуры и послышалась ругань. Подойдя ближе, Шон увидел, как охранник грубо пихает в грудь оборванца, громко при этом матерясь.
— И чтобы я больше тебя здесь и близко не видел, уродец! Всю клиентуру нам спугнёшь.
— Простите, но я ничего не вижу. Я не знаю, что это за здание, сэр, — вежливо отчитался парнишка, пытаясь прихватить свои вещи и вертя головой из стороны в сторону, пока не споткнулся и не рухнул.
— Ещё раз будешь здесь ошиваться, я тебя…
Шон остановился в паре шагов от них, встретившись взглядом с охранником, замолчавшем на середине фразы. Кажется, это был один из секьюрити, попавшихся вчера Стасу на пути, потому что тот явно узнал Шона и тут же скрылся за дверями заведения.
— Эй, ты как? — Шон протянул Ваньке руку, хватая того за локоть и поднимая с холодного асфальта.
— Шон! — тут же обрадовался мальчишка, засияв счастливой улыбкой.
— Ты чего здесь забыл? Опять попрошайничаешь?
— Не совсем. У меня здесь деловая встреча, — виновато пожал плечами юноша.
— Эх, Ванька, не придуривайся! Неужели тебе не хватит тех денег, которые…
— Шон, ты приехал! — раздалось громогласное приветствие на всю улицу, из-за двери борделя высунулась счастливая мордашка Никки. — Идите оба сюда, скорее!
Шон закатил глаза, взяв Ваню под руку и потянув в сторону массивных дверей. Мальчишка даже не сопротивлялся, волоча в одной руке сумку с чем-то тяжеленным.
— Привет, Никитос, — поздоровался он с проститутом, будто они были закадычными друзьями. — Пока тебя ждал, имел честь беседовать с не очень вежливым мужчиной сего заведения, который убедительно пообещал закопать меня на заднем дворике.
— Прости, меня задержали, — Никки быстро принял пакет из его рук, всучив пареньку небольшой конвертик. — Спасибо, Вань. Я позвоню, если нужно будет что-то ещё.
— Шон, я всё ещё жду твоего визита с грехами, — помахал ему мальчишка, на что он успел бросить лишь быстрое «пока».
Схватив Шона за рукав толстовки, Никки буквально втащил его внутрь борделя и юркнул мимо хоста в какую-то подсобку.
— И что это было? — поинтересовался у него Шон, недоверчиво глядя на пакет с бутылками и провиантом.
— Небольшая контрабанда. Нам нельзя покидать бордель, кроме заказов. Поэтому я нашёл тайного покупателя, который может достать одежду, еду, алкоголь и сигареты, иногда — наркотики. Это приносит мне небольшой доход и возможность потратить чаевые.
— Да ты охренел, просить об этом слепого?! Он же… Да чёрт с ним, — буркнул Шон, не найдя достойного довода. — Что с Тедом?
Никки вновь взял его под руку, потянув за собой в холл и вверх по лестнице мимо каких-то проститутов, чьи заинтересованные взгляды Шон чувствовал на себе, пока они не поднялись наверх.
— Кажется, с ним что-то происходит. Я не знаю, — Никки продолжил разговор. — Он не говорит мне, не рассказывает. Хотя раньше я всегда знал обо всём. Вчера он пришёл совсем убитый, мы с Костей даже немного испугались и…
— С Костей? — переспросил Шон.
— Да… Ну… Это мой… Особый клиент, скажем так. Неважно. Я никогда не видел Теда таким, как вчера. Понимаешь? Рано утром во сне он метался по кровати и что-то бормотал про Сакуру, а потом звал тебя. Я разбудил его, но он лишь отмахнулся. А сегодня ходит чернее тучи. Я боюсь за него, Шон.
— И ради этой херни ты вытащил меня из постели?
Они остановились у двери комнаты, Никки тут же предостерегающе перегородил путь:
— Он не знает, что ты придёшь. Я опять позвал Зака и Маэля, чтобы был предлог. Помоги ему, Шон. Прошу, я в долгу не останусь. Всё, что угодно.
— Ты не врубаешься, да? — покачал головой хастлер, умолчав о настоящей причине. — Я постараюсь помочь, Ник. Но не ради тебя. Ради него.
Ник кивнул с такой благодарностью и надеждой во взгляде, что Шон неуверенно поёжился и отвёл взгляд. Он пока понятия не имел, что должен сделать, но раз дал обещание…
В комнату они вошли вместе. Зак и Маэль оба сидели на диване, будто на иголках, но при появлении Шона расслабились. Тед и, правда, выглядел удручающе, сидя в сторонке в дальнем углу комнаты и задумчиво хмурясь.
— Что с рукой? — спросил он обеспокоенно даже без доли полагающегося в таком случае безразличия, бросив быстрый взгляд на вошедших.
— Да так… Ерунда, — буркнул Шон, пряча руку за спину, и обратился к хостам. — Эй, парни, как прошёл остаток вечера? Вы закрепили наш первый урок? Маэль?
— Да, я много улыбался и был вежлив, — тут же оживился курчавый мальчишка. — Несколько дам очень обходительно поинтересовались, как меня найти. Мужчины тоже, но я…
— Он дал ответ только один мужчине, — ответил за него Зак, гордо вздёрнув подбородок.
— Поздравляю, вы на шаг ближе к успеху. Поверьте, жизнь проститута не так плоха, как кажется на первый взгляд, — пожал плечами Шон, упершись плечом в дверной косяк и наблюдая за тем, как Никки прячет содержимое пакета.
— Никки и Тед научил нас работать вместе… В пара, — сообщил ему Зак, почему-то посчитав это важным.
— В паре неплохой заработок и всегда есть подстраховка, но я работаю один и научу вас, как это правильно использовать, — Шон наконец прошёл в комнату, взяв здоровой рукой стул и поставив его в центр комнаты, а сам опёрся коленом на сидушку, облокотившись о спинку. — Итак… Какие бывают клиенты? Ник?
— Ну… Обычные, БДСМ, предпочитающие застенчивых девственников или различные сексуальные практики, типа переодеваний в женское или связывания. И это ещё не самое страшное…
Фыркнув, Шон обратил свой взор на Теда, всё ещё сиротливо забившегося в угол, но рассматривающего его с явным интересом и без зазрения совести.
— А ты что скажешь?
— Те, кто предпочитает смазливых и женственных мальчиков, пользуя их с явной деликатностью, и те, кому нравятся мужественные парни, которых можно нагнуть и почувствовать свою власть и силу. Верно? — ответил Тед, глядя прямо в глаза.
Шон лишь покачал головой, расплываясь в ещё большей улыбке:
— Это не так. На вас обращают внимание лишь те мужчины, под амплуа которых вы подстроились. Скудный запас клиентов, не так ли? Особенно когда все предпочитают «смазливых мальчиков», — передразнил он Теда, протягивая тому руку. — Иди сюда, продемонстрируешь нам типичного клиента.
Тот неуверенно поднялся со своего места, обогнув кровать, и нахмурился, когда Шон рывком усадил его на приготовленный стул. Тед явно был напряжён, это чувствовалось в скованности его движений, во взгляде, в нежелании повторять свою ошибку. Шона же наоборот это подтолкнуло к какой-то непринуждённости, игривости и лёгкому веселью, поэтому он обошёл подопытного по кругу, уложив ладони на его плечи, и начал свою лекцию.
— Итак, вопреки всему сказанному, существует 4 типа клиентов, а вот типов мужчин гораздо больше, но остальные слишком застенчивы, горделивы или практичны, чтобы платить деньги за секс. Большие деньги, между прочим.
Здесь он сделал многозначительную паузу, чуть сжав плечи Теда и окинув взглядом парней, слушающих его с приоткрытыми ртами. Этот экскурс в мир бизнеса и мужчин, должно быть, подействует на них не самым лучшим образом, но, по крайней мере, облегчит им работу.
— Самое простое для вас — деловой клиент, который пришёл к вам с определенными намерениями и сразу же расскажет вам, чего он желает и ожидает от вас. Давай Тед, подыграй мне, — попросил он друга.
— Мне, пожалуйста, один минетик и кофейку, — отшутился тот, скрывая своё волнение.
— Да, мой господин, — фыркнул Шон в ответ и вновь обошёл его по кругу, объясняя парням: — У таких людей всегда есть чёткий план, так что старайтесь его придерживаться. Он всегда сделает за вас всё сам, не ждёт инициативы, но будет благодарен, если вы ему с этим поможете, чуть подыграете. Да, такие предпочитают милых и женственных парней вроде Никки, но это вовсе не означает, что ему будешь безразличен ты, Тед. Просто твоё упрямство будет его смущать.
Шон остановился перед Тедом, чуть склонившись и уложив руки тому на плечи, а затем медленно опустился к нему на колени, оказываясь лицом к лицу и подмечая, как зрачки тут же возбуждённо расширились. Тонкая игра на грани — то, что нужно, чтобы вывести его из равновесия.
— Действуйте открыто и не позволяйте себе сомневаться ни на секунду, — продолжал Шон, улыбнувшись, когда почувствовал чужие руки на своих бёдрах. — Он сам вас направит, а дальше всё должно быть в лучших традициях любого порно-фильма, ведь именно оттуда мужчины черпают то, как это должно происходить и выглядеть.
Подмигнув своему напарнику, Шон вновь развернулся к парням, оставив Теда без внимания, но всё ещё сидя у него на коленках.
— Второй тип — романтик. Мужчина, который ожидает от вас чувственную сторону интимных отношений. Казалось бы, романтики не ходят в бордели, но это самое большое заблуждение насчёт этих мужчин. Секс — неотъемлемая часть их жизни, и, не имея возможности получить этот эмоциональный импульс, они идут в бордель. Однако здесь есть одна очень важная оговорка. Такие мужчины чаще всего заглядывают именно в мужской бордель. Кто мне скажет, почему?
— Экспириенс? — предположил Зак, снова путая слова.
— Вряд ли ради эксперимента, — поправил его Тед. — Думаю, они просто не могут найти себе пару в реальной жизни. Мужчину, который бы тоже относился к этому нормально.
— Не совсем верно, — Шон покачал головой.
— Скрытность, — вмешался в разговор Никки, чуть замявшись, когда приковал к себе заинтересованные взгляды. — Ну… Такие люди обычно скрывают свою ориентацию из-за неприятия обществом. Они боятся того, что они другие, что у них возникают иные желания, чем у нормальных мужчин. Бордель предоставляет им весь спектр услуг с полной анонимностью и возможностью на какое-то время снова стать самим собой…
— Кажется, тебе это близко, верно? — подловил Ника Шон, довольный тем, что окончательно вогнал его в краску. — Мальчишки советского прошлого, воспитанные без чётких сексуальных ориентиров с расчётом на равенство и братство. Раньше они и подумать о таком не могли, а сейчас, когда со всех сторон гомофобы с дикой ненавистью рассказывают об однополых браках заграницей, гей-клубах и открытых парадах с борьбой за равные права… У этих самых советских мальчиков (теперь уже мужчин) пошатнулась твёрдая уверенность в том, что это так уж неправильно и мерзко. Отношений в таком случае они себе позволить не могут, а вот разовые походы в бордель с дальнейшим пристрастием — всегда пожалуйста. Им не столько важна ваша внешность, сколько то, на что вы их сможете подтолкнуть и насколько раскрепостить. Здесь важны прелюдии, нежные слова, тихие просьбы, лёгкие поцелуи.
Вновь слегка развернувшись к Теду, он едва коснулся уголка его губ, целуя нежно, едва ощутимо, водя ладонями по груди, затем приник уже более чувственно, даже не пытаясь протолкнуть язычок сквозь плотно сжатые губы. Тед мужественно сопротивлялся из последних сил, за что явно заслуживал особого поощрения.
Оторвавшись от его губ, Шон довольно усмехнулся и ласково похлопал парня по щеке, слегка приводя в чувства. Кажется, Тед и сам не понял, как стиснул его в объятиях, прижимая к себе и не желая отпускать. Хастлер озорно шлёпнул его по руке, заставляя отпустить, и поднялся, обводя взглядом затаивших дыхание парней.
— Если кто-то хочет подрочить, дверь там, — хохотнул Шон, махнув рукой в сторону выхода. — Кто мне скажет про третий тип мужчин?
Ответом была лишь звенящая тишина и рука Теда, так настойчиво вцепившаяся в запястье.
— Мужчина-завоеватель. Довольно обворожительный и манящий, но грубый и агрессивный, если не получает того, что хотел. Для них это игра, и чем сложнее ему придётся добиваться цели, тем больше он останется доволен. Ох, как же они обожают упрямство и наглость, ваши отказы для них — сладкий яд. Это вызывает у них гнев, бурю эмоций, помешательство, но если сможете всему этому противостоять с напускным холодным безразличием, — Шон показательно выдернул руку из лап Теда, — то он будет у ваших ног.
— Ой, кажется, я знаю о ком ты! — задорно прощебетал Никки, умолкая под грозным взглядом друга.
— И последнее. Совсем тяжёлый случай, когда клиент сам не знает, чего хочет, — хмыкнул Шон, касаясь подушечками пальцев чужой руки, глядя прямо в глаза Теду. — С таким можно перепробовать все эти способы, но есть метод куда надёжней…
Поднявшись со своего места, он прошёлся по комнате из стороны в сторону, разминая затёкшую руку, а затем остановился напротив устроившейся на диване троицы:
— Итак… Урок номер два: отсосите мне.
Кажется, никто не поверил своим ушам, потому что в комнате снова стало оглушающе тихо.
— М-мы должны?.. — промямлил Маэль.
— Fuck you. Сам отсоси, — прорычал грозно Зак, заслоняя собой товарищей.
— Да ладно вам, это ж просто, — Ник опустился перед Шоном на колени, проворно пододвигаясь ближе, и стал расстёгивать ширинку на джинсах.
Тед медленно поднялся со своего места, и, ухватив Ника за волосы, оттащил от паха Шона.
— Если хочешь, это сделаю я, — сказал он твёрдо. — Не заставляй его.
— Ты уже итак это сделал. Да и сосёшь ты, честно говоря, не очень, — бросил пренебрежительно Шон, ткнув его нахально в грудь. — Вот. Перед вами наглядный пример того, как…
Не успел он опомниться, как был вероломно заткнут поцелуем, что-то недовольно мыча в чужой рот. Ещё один тычок в грудь Теду, и ему даже удалось повернуть голову, уворачиваясь от чужих губ.
— Что ты дела…
Договорить вновь не дал ещё один терпкий поцелуй. Губы Теда были горячими и влажными, наполненными горечью сигарет и каким-то сладостным трепетом. Краем глаз можно было заметить смятение на лицах ребят и их зачарованные взгляды. Игра определённо стоила свеч, вот только продолжать это шоу было рискованно.
Он вновь попытался отстранить Теда, упершись рукой ему в грудь, вот только всё ещё припухшая ладонь не давала покоя.
— Тед, ты совсем аху...
Очередной нетерпеливый поцелуй, здоровая рука перехвачена за запястье, а он сам нагло притянут ближе. Оттолкнув Теда, Шон утёр тыльной стороной ладони свои губы и оскалился:
— Отвали. Хочешь разборок? Давай! Один на один! Только ты и я.
— Вышли все, — твёрдо сказал Тед, указывая на дверь и даже не глядя в сторону парней.
Сейчас его взгляд был прикован лишь к одному человеку, а в глазах пылал огонь. Шон судорожно сглотнул, бросив взгляд на бредущих к двери Зака и Маэля, активно подталкиваемых в спины Ником. Маленький засранец знал, что делает, ведь именно за этим он Шона и позвал.
Когда дверь за ними закрылась, Шон снова перевёл взгляд на Теда, от которого вдруг повеяло твёрдой уверенностью в своих чувствах. Оставалось лишь приготовиться к худшему, твёрдо сжимая кулаки.