Проводник шел по проходу и предлагал чай-кофе, заглядывая в каждое купе. Я стоял у окна и смотрел на проносящийся за окном пейзаж. На улице было еще светло, но проводник уже включил в вагоне свет, наверное, чтобы лучше видно было его чай. Прошло около часа, с того времени, как мы отправились от станции назначения. Следующая остановка была, примерно, часа через полтора. Проводник собрал у пассажиров билеты, роздал постельное белье и теперь, вероятно по зову сердца, принялся настойчиво предлагать принять от него кипяченую воду, в комплекте с пакетиком чая или кофе, на выбор. Тем, кто категорически отказывался от навязчивого сервиса, предлагалось пиво, печенье, журналы и даже мороженное. Все купе в вагоне были заполнены, и проводник решил любым способом выполнить свой план по реализации продукции.
Ни чая, ни кофе, ни пива мне, почему-то, не хотелось. Хотелось пойти умыться и оправиться, но туалет был закрыт – «санитарная зона». Поэтому, от скуки, я стал разглядывать пассажиров, снующих туда-сюда по вагону. Мое купе находилось примерно посередине, и мне хорошо было видно всех пассажиров. Но, рассматривая людей, выходящих из своих купе, меня особо никто не заинтересовал. Люди были какие-то обычные и неинтересные. В моем купе ехали двое мужчин среднего возраста, вероятно в командировку и дама в возрасте, с претензиями. Когда я пришел на посадку, она уже была в купе, переодевшаяся в спортивный костюм, тапочки, постелив постель на нижней полке. Вообще-то это было мое место, но я благоразумно не стал выяснять отношения, а спросив у дамы, какое у нее место, положил свои вещи на верхнюю полку. После третьего обращения к ней, дама соизволила выйти из купе и дала мне возможность переодеться, подозрительно забрав с собой в коридор свою сумочку и ридикюль. Быстро переодевшись, я вышел в коридор и вот уже почти час стоял здесь, оглядываясь по сторонам.
В первом купе ехали какие-то серьезные и важные мужчины. Они каждые минут двадцать выходили курить в тамбур, а потом заказывали проводнику чай с лимоном. Дверь в купе они за собой запирали, и поэтому, чем они там занимались, знал, возможно, только проводник. Во втором купе ехали женщина и девушка с маленьким ребенком, вероятно родственники. Женщина относилась к девушке снисходительно, все время поучая. Вероятно, это были свекровь и невестка. Женщина, вроде бы, помогала советами, но сама к ребенку не притрагивалась. Еще с ними в купе ехал совсем молодой парень, но он сразу залез на верхнюю полку, надел наушники и погрузился в изучение своего телефона.
Я, прохаживался по коридору, мешая пассажирам и проводнику, но в свое купе заходить мне, почему-то, не хотелось, и я продолжал изучать окружающих. В третьем купе ехали люди, которые, вероятно, эту поездку себе спланировали заранее, так как выпивать начали, когда мы еще не отъехали. Честно сказать, я им немного завидовал, потому, что им было чем заняться, да и разговаривать было с кем. В четвертом купе ехали жители одной из кавказских республик. Разговаривали они только на своем родном языке, как бы отгораживаясь этим от всех остальных. Чая они заказали проводнику целый поднос и насыщались водой, громко разговаривая при этом. Замечания им никто не делал, из чувства самосохранения и, поэтому, они вели себя очень развязно. В пятом купе ехал я. В шестом три полных женщины и высокий мужчина с огромными клетчатыми сумками, вероятно бизнесмены с рынка. В седьмом купе были молодые ребята, вероятно студенты, двое парней и две девушки. Они часто и весело смеялись, а в купе допоздна играла музыка. В восьмом купе публика была разношерстная. Во-первых, очень красивая девушка, которая делала вид, что ей не интересно то, что на нее все смотрят. Она сидела в наушниках и читала какой-то журнал. В попутчики ей попалась семейная пара из какого-то села и угрюмый мужчина. Как только поезд тронулся, парочка сразу же начала есть вареную курицу с отваренными яйцами и солеными огурцами, обсуждая своих соседей по селу. Аромат курицы разносился по всему вагону, и я не думаю, что это не всем нравилось. Угрюмый мужчина, же сразу, залез на верхнюю полку и, сморщив нос от запахов, делал вид, что пытается заснуть. Это ему не сильно удавалось, но и замечания соседям по купе он не делал, вероятно, из этических соображений. В девятом купе ехала женщина с двумя детьми, лет семи – десяти, а одно место было, вроде бы, пока свободно. Дети были хорошо воспитаны и себя никак не проявляли. Женщина заказала три стакана чая, разложила на столике бутерброды и они, молча ели. Почему я это все так подробно рассказываю? Чтобы общая картина была вам понятна. Было еще купе проводника, но оно все время было закрыто, и я не знал, есть ли там кто-нибудь.
Вскоре проводник открыл двери туалетов, и началось хаотичное движение частиц, то есть, пассажиров вагона. Мне надоело стоять и толкаться в коридоре, и я зашел в свое купе, предварительно заказав чай проводнику. Мои попутчики уже поужинали, а дама листала какой-то толстый журнал без картинок, и я подумал, что энциклопедия ей бы подошла. Я достал из сумки пакет с бутербродами, которые сам же и приготовил, и с удовольствием поужинал. Затем вынес мусор и отнес стакан проводнику, а возвратившись постелил себе постель на второй полке. Дама на меня даже не взглянула, хотя нижнее место было мое. Часам к одиннадцати все постепенно стали успокаиваться, за исключением молодежи из седьмого купе, которые, вероятно, купили у проводника пиво, и теперь чувствовали себя на подъеме. «Кавказцы» тоже успокоились, а во втором купе периодически плакал ребенок и слышался бубнящий голос свекрови.
В одиннадцать часов проводник выключил основной свет, оставив только дежурное освещение, как бы намекая всем, что и ему, пора отдыхать. Я, перед сном, сходил в туалет умылся и стоял в коридоре с полотенцем на шее, глядя в темное окно. В это время поезд остановился на какой-то станции. Название я не разглядел, но перрон был маленький, значит и станция была заштатная. Из тамбура проводника открылась дверь, и в коридор вошел импозантный мужчина, в бежевом плаще и с портфелем. Он уверенно прошел в конец коридора, постучав, открыл дверь последнего, девятого купе и вошел. Больше мне рассматривать было нечего, все уже улеглись спать, и я тоже отправился спать. Раздевшись, я залез на полку, но сразу заснуть не смог, почему-то сосредоточив свое аналитическое сознание на том, кем бы мог быть этот зашедший пассажир. В голове начали появляться разные фантазии и я, незаметно, заснул.
Проснулся я от жуткого женского крика. В купе было очень темно, так как дама закрыла шторы на окне. «Ночник» у меня над головой, почему-то, не включался и я, привстав, стукнулся лбом о сетку для вещей. Тихо выругавшись, я дотянулся до выключателя и включил в купе свет. Удивительно, но никто из спящих даже не поморщился, вероятно, сон был крепок. Я надел спортивные штаны, обул шлепанцы и выглянул в коридор. Возле последнего купе стояло несколько пассажиров и проводник. Машинально посмотрев на часы, я отметил, что было почти половина четвертого утра, точнее 03:27. Женщина из последнего купе сильно плакала, а проводник пытался ее утешить. Возле женщины, молча и босиком, стояли ее дети, которые видимо второпях забыли обуться. Я подошел и попытался заглянуть в купе, но это мне не удалось из-за других пассажиров, которые стояли монолитной стеной, куда-то внимательно смотря.
- Что случилось, - спросил я, но никто мне не ответил. – Детям нужно обуться и одеться, - добавил я, обращаясь к проводнику и плакавшей женщине.
- А ну, разошлись, - скомандовал проводник, - Здесь не цирк.
Никто не пошевелился. Я, молча, стал расталкивать локтями эту живую стену, пытаясь пройти в купе. Когда я достиг двери, то, невольно, тоже остановился. На нижней полке, на постели, лежал тот импозантный мужчина. Глаза его были закрыты, как-будто он просто спит, но в груди у него торчала рукоятка ножа, а это была уже другая картинка. Свет в купе горел не ярко и, поискав глазами, я вытащил из-под нижней полки две пары детских кроссовок, а с верхних полок захватил их спортивные кофты. Все это я передал детям, а «зевак» попросил отойти от купе, так как они могут оставить здесь свои следы, а при расследовании убийства это может дать повод милиции задавать им неприятные вопросы. При слове милиция, половина любопытных сразу покинула место события, а остальные дистанцировались на безопасное расстояние.
- Вы в милицию уже сообщили? – спросил я проводника.
- Нет, когда? – ответил проводник.
- Так давайте, - подзадорил его я, - А то к вам тоже будут дополнительные вопросы.
Проводник сразу же направился в соседний вагон, вероятно к бригадиру поезда. Я повернулся к женщине. Она уже начинала успокаиваться, но еще всхлипывала, прижимая к себе детей.
- Я проснулась, хотела выйти в туалет, включила свет, а тут, - начала рассказывать мне женщина.
- Успокойтесь, милиция приедет, и все ей расскажите, - сказал я и добавил, - Нужно детей отсюда увести.
Я, посмотрел на пассажиров, но никто участия не проявил. Все стояли с каменными лицами, недовольные, что им не дали спать.
Возвратился проводник, с каким-то заспанным, пузатым мужиком, вероятно начальником поезда, и девицей в железнодорожной рубашке. Они, сначала, заглянули в купе, потом закрыли дверь купе на ключ и посоветовали пассажирам вернуться к себе до приезда милиции. Я, обратился к начальнику поезда и попросил решить вопрос размещения женщины с детьми. Тот кивнул и отдал распоряжение девице в форменной рубашке. Та, сразу убежала выполнять распоряжение, а начальник поезда стал обсуждать с проводником дальнейшие действия.
- Нужно ограничить перемещение пассажиров вагона до приезда милиции, - сказал я, обращаясь к начальнику поезда.
- Да, но как? – спросил проводник, глядя на меня с возмущением, - Закрыть их всех на ключ?
- Нет, просто пройти по купе и всем доходчиво объяснить, что это в их же интересах, - сказал я.
- Вот вы бы и прошлись, - съязвил проводник, глядя на меня.
- У меня, на данный момент, нет полномочий, - парировал я, - А вы на работе.
- Приступай, - скомандовал начальник поезда проводнику, почему-то безапелляционно восприняв мои слова. – Что нибудь еще нужно сделать? – спросил он, обращаясь уже ко мне.
- Да, нужно собрать вещи этой женщины с детьми и перевести ее в другое купе, - сказал я.
- Сейчас сделаем, - засуетился начальник поезда, вероятно принимая меня за специалиста в этом деле, и быстро вышел из вагона.
Я подошел к женщине и попытался приободрить ее какими-то пустяшными словами. В ее глазах была видна благодарность за участие. Дети же, на удивление, были очень спокойные и просто устало стояли возле матери.
- А вы ничего не слышали? – спросил я, обращаясь ко всей семье.
- Нет, - ответила женщина. - Когда он вошел, - и она кивнула головой в сторону своего купе, - Мы уже спали, поэтому я даже не слышала, как он раздевался и ложился спать.
- А ночью никто не вставал, дверь не открывал? – спросил я, глядя на детей. Но те стояли, молча, как оловянные солдатики. Вероятно, их кто-то приучил не болтать лишнего, редкое качество для детей их возраста.
- У детей крепкий сон, да и я редко просыпаюсь. А тут, вероятно от выпитого чая, проснулась и вот… - сказала женщина и приготовилась снова расплакаться, но я жестом ее успокоил.
- Все довольно странно, - начал я, но в это время вернулись начальник поезда с девицей в форменной рубашке.
- Все в порядке, - доложил он, - Собирайте вещи и пройдемте в соседний вагон, та для вас уже приготовлены места.
- Я не хочу туда заходить, - сказала женщина и кивнула в сторону купе.
- Что же делать? – просил начальник поезда, обращаясь ко мне.
- Давайте, я соберу вещи, - предложил я, - Только скажите, что, где лежит и уведите отсюда детей, - добавил я, обращаясь к девице в форменной рубашке. Та кивнула, взяла детей за руки, и пошла с ними в соседний вагон.
Я вошел в купе и, первым делом, накрыл лицо покойника простыней. Затем, руководствуясь указаниями женщины, стал собирать их вещи, внимательно оглядываясь по сторонам. Удивительно, но женщина помнила все до мелочей, включая резинку для волос дочки, лежащую под подушкой. Для человека в шоковом состоянии это было чересчур рационально. Оглядывая купе, я обратил внимание, что нигде не вижу портфеля, с которым вошел убитый. Плащ, костюм и рубашка висели на плечиках, туфли стояли внизу, а портфеля не было. Оглянувшись украдкой назад, я незаметно проверил место под подушкой убитого, но и там портфеля не было. Оставался еще ящик под полкой, но туда я заглянуть не мог. Собрав все вещи, я вынес и отдал женщине. Она кивнула, поблагодарив меня, и направилась с детьми в соседний вагон, а начальник поезда следом за ней. Мы остались стоять возле купе вместе с проводником.
- Милицию вызвали? – спросил я.
- Да, через полчаса станция, - ответил проводник, - Я пойду, переоденусь.
Кивнув в ответ, я только сейчас я заметил, что проводник был одет в спортивные штаны, майку, тапочки, форменный пиджак и фуражку. Проводник закрыл последнее купе на ключ и направился к себе, а я остался стоять в коридоре, под любопытными взглядами, периодически выглядывающих из своих купе, пассажиров. Ночь, обещала быть интересной.
Как только поезд остановился, к нашему вагону сразу подошло человек десять, вероятно из милиции. «Интересно, где они здесь разместятся?» - подумал я. Проводник, что-то быстро говорил какому-то, мрачного вида, человеку в темной куртке, вероятно главному из всех. Тот, молча, слушал, а потом стал отдавать команды, стоящим возле него людям. Большая половина народу «рассосалась» по перрону, вероятно, пошли опрашивать проводников других вагонов. «Начальник» и с ним еще трое сотрудников, а также проводник нашего вагона и начальник поезда поднялись в наш вагон и зашли в купе проводника. В вагоне уже практически никто не спал, двери в купе были открыты и все сидели наготове, ожидая новостей. Вся комиссия из купе проводника проследовала к последнему купе. Один из сотрудников милиции попросил, обращаясь ко всем пассажирам, не выходить из купе и приготовить свои документы. Он открыл папку, достал ручку и вошел в первое купе, вероятно, чтобы записать показания. Проводник же открыл дверь последнего купе, а сам остался снаружи. Милиционеры вошли в купе и закрыли дверь, а проводник и начальник поезда остались в коридоре, не зная, что дальше делать. Я, сел на нижнюю полку своего купе, у двери, и наблюдал за всем происходящим.
Прошло, примерно, полчаса, когда открылась дверь последнего купе, «милицейский начальник» вышел и стал отдавать распоряжения. Через пятнадцать минут в вагон вошли двое санитаров с носилками и, через некоторое время, вынесли тело, накрытое простыней. Двое его подчиненных тоже вышли из вагона, вероятно, это были эксперты. В это время ко мне подошел проводник нашего вагона и сказал, что меня вызывает следователь. Я поднялся и пошел вслед за проводником. Войдя в купе, я остановился у двери, ожидая вопросы, но следователь на меня даже не посмотрел, что-то быстро записывая в блокнот. Я кашлянул, привлекая к себе внимание. Он мельком глянул на меня и кивнул, приглашая присесть. Присаживаться на полку, где еще недавно лежал покойник, я не хотел, и остался стоять в дверях.
- Итак, - сказал он, закончив писать, - Я, следователь транспортной прокуратуры Седых Виктор Александрович. Расследую дело о убийстве гражданина без документов, в вашем вагоне. Что, можете сказать по этому поводу?
Я, представился и рассказал все, что знал, начиная с прошлого вечера, когда я увидел убитого, и заканчивая утренними событиями. Подробно, все, рассказав, я вспомнил про кожаный портфель и спросил об это у следователя. Но, тот ответил, что никакого портфеля в купе не обнаружено. Отметив, что-то у себя в блокноте, следователь разрешил мне удалиться, приказав продиктовать лейтенанту все рассказанное еще раз, для составления протокола. Я, кивнул и вышел. Записав мои показания и дав расписаться, лейтенант меня отпустил в мое купе, предупредив, что я могу еще понадобиться. Я забрался на свою верхнюю полку, развернулся головой к двери и, теперь, весь коридор до последнего купе был у меня как на ладони.
Простояв на станции примерно час, поезд тронулся. Следователь продолжал вызывать по очереди пассажиров на допрос и в коридоре постоянно толкались люди. Когда проводник открыл туалет, тот началось движение пассажиров для утреннего моциона. Напряжение немного спало и проводник начал предлагать пассажирам чай, кофе. Но учитывая, что допросы продолжались, завтракать никто не спешил, а разговаривали все каким-то заговорщическим, приглушенным голосом, наверное, боясь «напугать» следователя. Я, заказал и выпил принесенное кофе и съел печенье. Дама, в моем купе, подкрепилась основательно, видно нервы у нее были крепкие. Последней вызвали на допрос, как ни странно, пассажирку последнего купе, хотя, по логике вещей, она была главным свидетелем.
Я, скучая, смотрел то в коридор, то в окно. Ничего интересного ни в коридоре, ни в окне не происходило. В это время, ко мне подошел лейтенант, который записывал мои показания, и попросил пройти к следователю. Я спустился с полки и прошел вслед за лейтенантом.
- Скажите, - начал следователь, - Как выглядел портфель, который был у пострадавшего?
- Обыкновенно, - сказал я, - Не новый, темно коричневый, с двумя ремнями и железными пряжками, не тяжелый.
- Почему, не тяжелый, сказали вы? – спросил следователь.
- Он нес его легко, - ответил я.
- Ни проводник, ни пассажирка этого купе портфеля не видели, почему-то, - сказал следователь, - Как вы это объясните?
- Не знаю, может, не обратили внимания?
- А вы, обратили?
- В коридоре было пусто, все уже легли спать и я хорошо его рассмотрел.
- Хорошо. А потом по коридору кто-нибудь ходил? – спросил меня следователь и пристально посмотрел в глаза.
- Я, не слышал, почти сразу уснул, - ответил я, - Да и поздно уже было, около двенадцати.
- Головной убор на нем был? – быстро спросил следователь.
- Нет, - ответил я и подтвердил, - Точно, не было.
- Спасибо, - сказал следователь, - Можете идти, но еще понадобитесь.
Я зашел в свое купе, залез на полку, развернул подушку к окну, лег и, через некоторое время, задремал. Проснулся я оттого, что в купе громко разговаривали. Посмотрев вниз, я увидел лейтенанта, который писал протокол. Он, о чем-то, спорил с дамой из моего купе. Дама кричала, что она против того, чтобы ее обыскивали. Лейтенант же ей пытался объяснить, что это не обыск, а досмотр помещений вагона. Я, с интересом, наблюдал эту сцену, не вмешиваясь в перепалку. Лейтенант, заметил, что я уже не сплю, попросил спуститься вниз и выйти в коридор. Я подчинился, спрыгнул вниз и вышел в коридор. Дама, еще минут десять поспорила с лейтенантом, а потом тоже вышла в коридор. Наших соседей по купе видно не было, возможно им разрешили сходить в ресторан пообедать, или они вышли в тамбур курить. Поезд стоял на какой-то станции, но я даже не посмотрел в окно, так как события в вагоне были намного интересней. Лейтенант поднял мой матрас, проверяя, не спрятан ли там у меня пулемет. Заглянул в нишу наверху, поднял и внимательно осмотрел ящики под нижними полками, скатал все матрасы, вместе с бельем. Дама, молча, наблюдала за всеми действиями лейтенанта, а лицо ее стало пунцовым от злости.
- А, что вы ищите? – спросил я и съязвил, - Сказали бы, мы сами отдали.
- Так отдайте, - парировал лейтенант, улыбаясь.
- Знали бы, отдали бы, - сказал я и добавил, - Рифма, можно стих написать.
- Давай, пиши, а потом протоколом оформим, - сказал лейтенант, улыбаясь во весь рот. И это, как-то, разрядило напряженную обстановку.
Дама вошла в купе, что-то бормоча себе под нос, но ругаться, уже не стала, а это было признаком перемирия. Лейтенант перешел в следующее купе, и оттуда вышли пассажиры. Слыша нашу с ним шутливую перепалку, никто уже не возмущался происходящему досмотру. Проводник стоял возле своего купе и внимательно наблюдал за происходящим, при этом лицо его было очень серьезным. «Волнуется», - подумал я, - «С чего бы?». Осмотр всех купе ничего, видимо, не дал и следователь, слушая доклад лейтенанта, задумался, принимая в уме какое-то решение.
- Сейчас, будут полы вскрывать, - сказал я, с серьезным выражением лица.
- Зачем? – спросили в два голоса пассажирки из шестого купе, «бизнесвумен с рынка».
- Золото ищут, - сказал я, - Двадцать килограмм пропало.
- Ду, ну? – подозрительно переспросил мужик, сопровождающий этих «бизнесвумен».
- Точно, найдут – сразу награда и досрочная пенсия, - сказал я, еле сдерживаясь, чтобы не расхохотаться. Но все стояли с такими постными лицами, что смеяться мне вовсе расхотелось.
Лейтенант, направился к проводнику и стал, что-то тому говорить. Проводник, стоял серьезный и только пожимал плечами. Лейтенант вернулся к следователю и, вероятно, доложил, что проводник ничего не знает. Следователь раздраженно, что-то сказал лейтенанту и тот пошел в соседний вагон, наверное, за начальником поезда. Становилось все интереснее и я, удобнее, устроился на откидном сидении, наблюдая за происходящим. Через пять минут лейтенант привел начальника поезда и следователь стал задавать тому какие-то вопросы. Начальник поезда утвердительно кивал и коротко отвечал. Потом он по рации приказал поездному электромеханику прийти в наш вагон. Я посмотрел на проводника и удивился, как изменилось его лицо. На него было жалко смотреть, у него было предобморочное состояние. «Вот это номер!», - подумал я, - «Неужели проводник замешан в убийстве? Ерунда, не похоже. Что, же тогда его угнетает?». Проводник стоял возле титана, в котором нагревался чай, и протирал полотенцем единственный стакан. Наверное, в стакане уже была дыра, так как тер он его добросовестно.
Лейтенант, с начальником поезда и электромехаником направились по коридору, в сторону нашего проводника. Тот, перестал тереть стакан и стоял, отрешенно глядя на приближающуюся процессию. Лейтенант, обращаясь к пассажирам, попросил зайти всех в свои купе и закрыть двери. Начальник поезда приказал электромеханику убрать ковровую дорожку и открыть багажный люк. Проводник, участия в этом не принимал, но стоял на месте, теребя полотенце. Стакана в руках у него уже не было, наверное, стерся. Когда открыли люк, то все увидели, что он полный каких-то картонных коробок.
- Что это? – спросил начальник поезда, обращаясь к проводнику. Но тот молчал, глядя себе под ноги.
- Открывайте, - скомандовал следователь. В коробках были блоки сигарет.
- Контрабанда, - констатировал лейтенант. - А еще есть? – спросил он, обращаясь к проводнику, но тот упорно молчал.
- Я с тобой по приезду разберусь, - пообещал проводнику начальник поезда.
- Боюсь, что не вы будете разбираться, - подытожил следователь. - Организуйте ему замену, - добавил он начальнику поезда.
- Я, сейчас, - сказал начальник поезда и быстро пошел к выходу из вагона.
- Да, - вслед ему крикнул следователь. – Мне нужно свободное купе, для этого молодца, - и он кивнул в сторону проводника.
- Я, вас понял, - ответил начальник поезда, - Решим.
- А мне, что делать? – спросил электромеханик, обращаясь к следователю, сразу определив, что он здесь старший.
- Несите все в последнее купе, - сказал следователь и направился в сторону проводника. – Что-то еще есть в вагоне, незаконно провозимое? – спросил он проводника, глядя прямо в глаза. Тот, молча, кивнул.
- Хорошо, - продолжил следователь, - С этим продолжим попозже. Давай по убийству. Что ты, мне, еще не рассказал?
- Все рассказал, - пролепетал проводник.
- А, где портфель?
- Я, не знаю.
- Кто, еще, вместе с ним, садился в вагон? – напористо спросил следователь.
- Мужик один, - помолчав, сказал проводник, - У него не было билета, но он сказал, что постоит в тамбуре одну остановку.
- Во сколько была эта остановка?
- В 02:35, - ответил проводник.
- Ну, - продолжал следователь, - Вы взяли безбилетного пассажира, получили с него деньги, а сами пошли спать?
- Ну, я немного еще посидел, а потом прилег.
- Пассажир был в тамбуре?
- Нет, я разрешил ему сидеть в коридоре на откидном сиденье.
- На остановке в 02:35 вы выходили, открывали дверь?
- Нет, пассажир сказал, что он сам выйдет и дверь закроет.
- Замечательно, - подвел итог следователь, - Самообслуживание. А как вы узнали о происшествии, вас разбудили крики?
- Нет, я уже встал и, как раз, убирал мусор в дальнем туалете.
- Ну?
- В это время женщина закричала, и я оказался рядом.
- Так был у убитого портфель?
- Был. Он стоял на столе за занавеской, в купе было темно и, вероятно, его никто и не заметил.
- А может и не искал, - добавил следователь.
- Не знаю, - сказал проводник, - Я, машинально взял тот злосчастный портфель.
- Зачем?
- Не знаю, думал там, может, деньги.
- Ну и, есть деньги?
- Я не смотрел. Тут такое началось, было некогда.
- Где же портфель?
- В тамбуре, за угольным титаном.
- Пойдем, покажешь, - уже спокойнее сказал следователь, - Не хотелось бы, чтобы ты был причастен к убийству.
- У тебя уже, статья за контрабанду есть. Но, это не мая епархия. Мне нужно раскрыть убийство.
- Я, еще нужен, - вдруг спросил, подошедший электромеханик.
- Пока нет, но далеко не уходите. Будьте в соседнем вагоне, - сказал следователь. Электромеханик развернулся и ушел.
- Ну, давай, доставай портфель, - сказал следователь.
Проводник вышел в тамбур вагона, остальные за ним. Открыв дверцу, за которой находилась печка, проводник «нырнул» в нишу, достал портфель и отдал лейтенанту. Лейтенант передал портфель следователю и стоял, ожидая указаний.
- Пройдите в ваше купе, - сказал следователь, глядя на проводника, - И расскажите лейтенанту все подробно, а он запишет.
Следователь, с портфелем в руке, направился в последнее купе. Второй сотрудник пошел вслед за ним. Войдя в купе, следователь положил портфель на стол и попытался его открыть, но, замок был закрыт на ключ.
- В карманах одежды убитого ключ был? – спросил он сотрудника.
- Нет, - ответил тот.
- Давай, хорошенько, все снова осмотрим.
Они ощупали каждый миллиметр одежды и осмотрели все уголки купе, но ключа не нашли. Портфель был не новый, но в хорошем состоянии, замок был добротный. Следователь крутил портфель на столе, рассматривая и оценивая свои возможности открыть его без ключа. Но, видимо, решив, что сам не справиться с этой задачей, и передал портфель сотруднику милиции.
- Попробуй, - сказал он, - Может получится открыть? – а сам вышел и направился в купе проводника.
Здесь, полным ходом шел допрос. Проводник, запинаясь, рассказывал без остановки. Лейтенант, едва успевал записывать, но проводника не перебивал. Когда вошел следователь, проводник замолчал, испугано глядя на него.
- Ну, интересное, что-нибудь рассказал? – спросил он лейтенанта.
- Много интересного, но по убийству пока ничего.
- Продолжайте, - сказал следователь, но проводник молчал.
- Ну, что же вы? – подзадорил он проводника. Тот, посмотрел на следователя и вдруг спросил: «А, что там, в портфеле, было?»
- Пока не знаю, ключа от замка нет, - ответил следователь и добавил, - Вы продолжайте, вам сейчас важно все правдиво рассказать. Это потом зачтется.
- Для меня, потом уже не будет, - отрешенно ответил проводник.
- Да ладно, вы еще молодой, вся жизнь впереди, - начал успокаивать следователь, - Даже, приговоренный к смерти, надеется на помилование.
- А за что меня к смерти? – убитым голосом спросил проводник.
- Да нет, это я так, к слову, - сказал следователь, - Если вы к убийству не причастны и будете сотрудничать со следствием, за контрабанду можете отделаться и условным сроком.
- Я, ничего не скрываю, все, как было рассказываю, - выдавил из себя проводник.
- Хорошо, продолжайте, - сказал следователь, затем поднялся и вышел.
Он шел по коридору, когда дверь первого купе открылась, и один из мужчин спросил, когда можно будет сходить в вагон-ресторан, пообедать. Следователь остановился, задумался и ответил, что им объявят, когда можно будет покидать свои купе. Затем, прошел в последнее купе и запер за собой дверь.
- Ну, как? – поинтересовался он у оперативника.
- Открою, зуб дам, открою, - пообещал милиционер, продолжая ковыряться в замке портфеля перочинным ножом.
- Ну, ну, - улыбнувшись, сказал следователь и стал внимательно осматривать полку, на которой нашли убитого.
Над полкой находилась откидная сетка для вещей. На ней лежало полотенце, вероятно из пастельного белья убитого. Следователь взял полотенце в руки, начал его разворачивать и, из него выпало небольшое портмоне. Открыв его, следователь обнаружил служебное удостоверение инспектора центрального ревизионного управления Опушко Сергея Николаевича. Еще там были какие-то визитки, немного денег, фотография женщины с ребенком, а, на самом дне, маленький ключик от замка на портфеле.
- Как же вы осмотр купе проводили? – спросил он, передавая ключ оперативнику.
- Я, наверху смотрел, - оправдываясь, сказал тот.
- Ничего, я, по приезду, напишу рапорт, пусть с вами начальство разбирается, - добавил следователь, наблюдая, как сотрудник открывает портфель и достает оттуда содержимое.
В портфеле вещей было немного, как у любого командированного. Это был несессер, сменное белье в пакете, и синяя папка на кнопках. В боковом кармане был вставлен бумажный пакет с бутербродами. Открыв папку, следователь увидел небольшую стопку финансовых документов. Это был отчет о проведении аудиторской проверки на предприятии под названием ООО «СПРУТ». Название предприятия следователю ни о чем не говорило, да и тонкостей финансового аудита он не знал, но сальдо, выведенное в конце отчета, говорило о убытках на десятки миллионов долларов. «Почему, в долларах?» - подумал следователь, - «Может, не наше предприятие?».
- Становится интересней и непонятней, - сказал следователь и добавил, - Нужно составить фоторобот того, кто ехал без билета и передать по факсу. Свяжись, пусть на следующей станции нас специалист встречает.
- Так точно, сделаем, - ответил оперативник и вышел.
Следователь продолжал листать бумаги и, вдруг, обнаружил смятый тетрадный листок, на котором было написано: «Советую тебе отсюда убраться, пока жив». Листок, вероятно, сначала смяли и выбросили, а потом, разгладили и положили в папку. «Странно» - подумал следователь, - «Нет, командировочного удостоверения». Если сотрудника, направляют в командировку, то, должно быть командировочное удостоверение и квитанции о проживании в гостинице. Ни в бумажнике, ни в папке этого не было. А это могло означать, что человек ездил, либо, по собственной инициативе и останавливался у кого-то дома, либо, не успел все это забрать. Вопросов было больше, чем ответов. Сейчас, нужно было не распыляться, а, «по-свежему», раскрыть убийство. И, все дороги вели в это, ООО «СПРУТ». «Название странное», - подумал следователь, - «Мафия, что ли, итальянская?». Возвратился оперативник и доложил, что следующая станция чрез полчаса и специалист по фотороботам будет там ждать.
- Хорошо, позови сюда начальника поезда, - приказал следователь. Оперативник вышел и через минуту вернулся вместе с начальником поезда, как-будто, тот ждал за дверью.
- На следующей станции мы сойдем, вашего проводника заберем с собой, - сказал следователь и добавил, - Ваша задача организовать здесь все, как надо. Мой сотрудник поедет с вами дальше до таможенного контроля. Если будет нужно, окажите ему помощь.
- Я, вас понял, все сделаю, - засуетился начальник поезда.
- После того, как мы сойдем на станции, можете разрешать пассажирам перемещаться по вагону, в том числе и в вагон-ресторан, - сказал следователь начальнику поезда, - Поставите другого проводника и предупредите, чтобы держал связь с моим сотрудником.
- Я понял, - сказал начальник поезда, - Можно идти?
- Да.
- Теперь с тобой, - сказал следователь оперативнику, после того, как вышел начальник поезда. Он четко, монотонно проинструктировал оперативника, о том, что тот должен делать в пути следования и какие действия предпринять в экстренном случае. Оперативник внимательно слушал, как бы «записывая» в память. Закончив инструктаж, следователь отправил оперативника в купе проводника, чтобы предупредить о дальнейших действиях, а сам откинулся на спинку и, устало, стал смотреть в окно. Мимо мелькали деревья, светило солнце, а впереди его ждала кропотливая, рутинная работа. В том, что она закончиться с положительным результатом и убийство будет раскрыто, он был уверен. До выхода на пенсию оставалось, каких-то, полгода и, хочешь - не хочешь, а работать было нужно. Хотя, ему уже давно хочется махнуть на все рукой, сесть в лодку, заплыть на середину реки и, положив весла, плыть по течению, пока не надоест. А там, будет видно…
2016г.