Костин папа – маменькин сынок! Впрочем, то же можно сказать и про самого Костю... Стоит родителям поссориться, как оба бегут к своим матерям. Старший хочет, чтобы его успокаивали и жалели, а младший, наоборот, подставляет своё неокрепшее плечо: зовёт покататься на качелях-каруселях в Центральном парке или посидеть в их любимой кофейне, предлагает оседлать велосипеды и отправиться куда-нибудь... На это его мама соглашается реже всего. Но бывает и такое!
Они крутили педали, изредка обмениваясь репликами. Ехали друг за другом, ни о чём не думали, а если и думали, то каждый о своём, и всё-таки были вместе. Очередная ссора пришлась на время цветения тополей. В некоторых местах пух буквально устилал тротуар и, конечно, садился на губы, кончики носов, щёки. Обоим приходилось то и дело отрывать одну руку от руля и смахивать нахальные пушинки. Доехав до Театрального сквера и выбрав скамейку в тенистой аллее, они разлучились на минуту: Костя пошёл за мороженым, а мама осталась ждать его в компании двух велосипедов. Моментально нахлынули грустные мысли; желая от них отделаться, она представляла, как проезжали они сквозь облака тополиного пуха, столь похожего на снег, и случайно или нарочно припомнила другой снегопад...
На каникулы она обычно уезжала в маленький военный городок на берегу Балхаша, где который год служил её отец и где она сама окончила школу. Летом не придумаешь лучшего отдыха, чем у тёплого озера, а зимой проходили встречи выпускников. Все понимали, что встречи эти – наперечёт, ведь когда родители закончат службу и разъедутся, дорога для них будет закрыта. Но в тот год зимние каникулы сократили до одной недели. Конечно, можно было бы захватить выходные, достать какую-то справку... Поразмыслив, она решила не трогаться в дальнюю, хотя и знакомую, дорогу: автобусом до Минеральных Вод, на самолёте до Караганды и оттуда ещё десять часов по практически безлюдной полупустыне на поезде. А раз так, самое время проведать «деревенских» бабушку и дедушку, с которыми виделась не часто. Здесь она жила у родителей отца.
Зима в их краях мягкая. Говорят, снег выпадает двенадцать раз и долго не лежит. Но всё равно в каком-нибудь месяце, иногда даже в марте, обязательно будет неделя-другая с морозами и снегопадами. Такая пора и пришлась на время, когда она гостила в Тугулуке... Делать там было абсолютно нечего – не то, что летом, - поэтому только распивали чаи, смотрели телевизор. Пригодилась и взятая из дому книжка... К концу недели приехал Иван, мамин брат, и предложил провести субботу и воскресенье у них, в соседнем селе. Она с радостью согласилась, тем более, давно не видела двоюродную сестрёнку, чьё худенькое, обрамлённое светлыми волосами лицо даже зимой украшали веснушки.
Наташа не отходила от неё ни на шаг. Вероятно, ей льстило внимание старшей сестры, вдобавок приехавшей из города. Несмотря на то, что продолжал сыпать снег, они много гуляли! Казинка заметно отличалась от патриархального Тугулука, где не было базы отдыха на живописном берегу пруда и стольких заасфальтированных улиц. Часто к ним присоединялась Наташина подруга Лена, жившая напротив. Обеим очень понравилось возиться с бумажными куклами, придумывать для них разные фасоны платьев, блузок, юбок!.. А в воскресенье с обеда усилился снегопад.
Придя вечером со службы, Ваня – он пошёл по стопам отца и сразу после армии устроился в милицию – сказал, что ей придётся задержаться у них: по такой погоде рейсовый автобус вряд ли пойдёт в город... Она, понятное дело, расстроилась, начала винить в своих неудачах деканат, родню, погоду... И тут Лена говорит: «Завтра утром Сашка поедет в райцентр и может тебя подбросить... Грузовик везде пройдёт! Оттуда точно уедешь...» Все оживились и немедля отправили девчонку за братом.
Сашка оказался невысоким, примерно её лет парнем с большими и добрыми глазами. Условились, что выезжать будут в шесть утра. Ваня сразу наказал своей жене Нине зарубить курочку, уточку, потому что отпускать племянницу с пустыми руками никак нельзя, а утром будет некогда.
Обычно разговорчивая, она всю дорогу отмалчивалась, побаиваясь не то своего провожатого, не то снежных заносов. Сашка сбивчиво рассказывал о том, что после армии мог бы уехать в город, поступить куда-нибудь, да жалко оставлять мать, в одиночку растившую их с сестрой, тащившую на себе огород, хозяйство... Одним словом, он оправдывался за такую вот свою жизнь... Они благополучно добрались до места, парень посадил её на автобус, и вроде история должна была на этом закончиться. Но...
В следующую субботу, ближе к вечеру они с бабушкой – дед заступил на сутки в своей котельной – услышали, что кто-то звонит. Открыли дверь – Сашка! Смущаясь, он объяснил, что приехал по случаю дня рождения тётки, солистки краевой филармонии, и не мог не зайти. Мелькнувшая было догадка подтвердилась через пару минут: у него в кармане лежали билеты на «Женщину в белом» и он приглашал её в кино... Отказываться было неудобно. Пошли. Разговор опять не вязался. Она только спросила, как Лена, как Наташа... Молча просидели весь сеанс, двухсерийный фильм тянулся целую вечность! На обратном пути Сашка расхрабрился: «Тётка сказала, кафе новое около её дома открылось... «Малахитовая шкатулка» называется... Красиво, говорит! Может, сходим завтра?» Она засомневалась было, но потом всё же сказала: «Нет, Саш. Не надо. Не пойдём мы ни завтра, ни послезавтра. Доведётся когда-то встретиться – хорошо, а вообще...»
Ещё через одну неделю к ним пожаловала тётка Сашина – она видела её на афишах и без труда узнала... Особо не церемонясь, та прошла в комнату, кивнула бабушке и бросила ей: «Ну что? Почему так себя ведёшь? Сначала вскружила голову, а теперь в кусты?..» Она была не в состоянии отвечать, только смотрела на гостью испуганными глазами.
Оказывается, Сашка запил... Прежде такого не случалось, чему были несказанно рады, потому что их с Леной отец по пьянке-то и погиб. Бабушка говорит: «При чём тут она?» Та – за своё. Виновата да виновата!..
Прошло три месяца, как вдруг она услышала от Вани, что Сашка женился. Неожиданно для всех. На вдове с двумя детьми из близлежащего села... Ваня видел её: милая, спокойная женщина. Но пить Сашка не бросил, даже, как поговаривали, бил жену. С тех пор она перестала ездить в Казинку, с Ваней, Ниной и Наташей виделась или у бабушки с дедушкой, или здесь, в городе...
Они столкнулись на похоронах Ивана, ушедшего из жизни внезапно и нелепо. В тот день палило июльское солнце; как назло долго ждали одну родственницу, рейс которой задерживали в Москве. Она ловила на себе угрюмые Сашкины взгляды и чувствовала двойную утрату: она потеряла любимого дядю, потеряла возможное счастье... Но в городе остался дом, где скучали Костя и его папа... Назад по иронии судьбы она опять ехала с Сашкой – уже на его собственной легковушке. То ли он сам предложил это её родителям, то ли им пришла в голову такая «удачная» мысль...
Оба любили клубничное мороженое в сахарном рожке, но ели по-разному: Костя всегда торопился и даже причмокивал от удовольствия, а мама превращала процесс поедания в красивую церемонию, словно была на приёме у королевы! Но всякой радости, равно как и всякой печали, приходит конец; они снова оседлали велосипеды и тронулись в обратный путь. Костя надеялся на то, что папа вернётся домой раньше них!