Назавтра после обеда я был на нашей автостанции. Купил билет на послеполуденный автобус по западной линии районных дорог, которая проходила через Теребаево и дожидался его в зале ожидания.
Все решено, еду до места назначения.
Возле меня на полу зала терпеливо дожидаются дороги увесистая связка книг, рюкзак с домашними продуктами и чемодан с цивильной одеждой для учительской работы - что-то вроде спецодежды сельского школьного интеллигента.
Автобусы в прежнее время регулярно и ежедневно, что совершенно удивительно сейчас, ходили по всем направлениям нашего района как часы, несмотря на то, что дороги были грунтовыми. Подойдя к кассе автостанции, можно было купить билет до любой деревеньки района и вовремя попасть туда, куда хочешь за считанные копейки. Мест хватало, несмотря на то, что жителей в сельских поселениях было тысяч на четырнадцать больше, а это все население нынешнего райцентра раза в полтора превышает!
Тогда больные не ездили в районную больницу и поликлинику, а лечились в поселковых больницах или обходились медпунктом, получая фельдшерскую помощь часто в своей деревне. Только в сложных ситуациях больного направляли на прикрепленной скорой в райбольницу или высылаемым вертолетом в областную.
Не приходилось народу ездить в райцентр и по поводу различных справок, документов на землю, недвижимое имущество, паспорта или свидетельства о рождении, - люди имели это на месте, в сельсоветах. Можно представить сложности теперешних селян, когда автобусы лишь раз в неделю и не по всем маршрутам ходят, а сельсоветы, пусть и называемые теперь иначе, "укрупняются", медпункты закрыты почти все, как не стало и большинства поселковых больниц!
Ныне это представить невозможно, но в существовавших тогда участковых больницах делались, даже, достаточно сложные хирургические операции, принимали роды в родильных отделениях, работали зубные кабинеты!
Были живыми все деревеньки, доставшиеся советской власти от, так называемого, "царского режима" и пустующих, заколоченных домов ни в одной не было, не смотря на недавнюю трудную, и дорогую, но Великую Победу! Более того, молодежи было много в большинстве деревенек, создавались новые семьи, была постоянная работа, строились частные и колхозные дома для специалистов и механизаторов. Строились клубы, магазины, новые фермы, машинные дворы и школы.
Даже в самую маленькую деревеньку существовала, пусть и с трудами преодолеваемая в весеннюю беспутицу, грунтовая дорога, регулярно подсыпаемая песком, а в деревеньке обязательно был маленький магазинчик с простейшим набором товаров, и, очень часто, была начальная школа, где, обычное тогда дело, одна учительница, как вторая мать с большой семьей, одновременно занималась с разновозрастными детьми, с первого по четвертый класс! При этом обучение проходило даже успешнее - при взаимопомощи и трогательном дружелюбии детей. Я бывал в таких школах, в таких деревеньках и могу это лично подтвердить…
Совершенно странно и удивительно сейчас, но в Никольске был свой аэропорт и туда до четырех раз в сутки, в зависимости от сезона, прибывали комфортабельные реактивные самолеты ЯК-40 из Вологды, один рейс самолетом АН-2 по трем районным(!) направлениям, рейсы в соседние райцентры и один самолет до Шарьи, Костромской области. Этим рейсом, кстати сказать, часто пользовался Александр Яшин, посещая свою малую родину.
Трудно представить сейчас, но из Никольска легко, самолетом, можно было за полчаса добраться до поселка Борок или села Аргуново! Сам летал на Борок рейсовым "Аннушкой" с футбольной командой. Играли с местной дружиной и с трудом выиграли при большом стечении публики, очень живо болевшей за своих футболистов. В то время там существовало даже несколько команд, проводились турниры, а против нас выставили сборную поселения!
Сейчас, когда жизнь в деревнях замирает, большинство полей заросло деревьями, работы почти нет, школы сокращаются и пустеют, а больницы с медпунктами закрываются, - вы можете себе такое представить? Был недавно в одном поселении - стоит огромное двухэтажное кирпичное здание бывшей средней школы. Мест этак на четыреста – пятьсот. Ныне сидит там от силы три десятка школьников "основной", а прежде имевшей название восьмилетней школы. В первом классе трое. А через год, учительница уже все знает, только один придет в первый класс. В глазах коллектива учителей непередаваемая грусть и уныние.
Вы можете себе представить, - что мы растеряли с тех времен в результате либеральных реформ!..
Район медленно, а местами и очень быстро, пустеет. Только райцентр держится. Пока из деревень выезжают. А потом? Деревня – это корни огромного дерева, название которому – Россия. Что будет с деревом, когда высохнут корни…
Автобус пришел как обычно - вовремя, без опозданий.
Пассажиры неспешно заняли свои места согласно купленным билетам, тронулись в путь вместе с автобусом и по воле его водителя. Городской асфальт скоро кончился, как и улочки городка.
Грунтовка местами беспорядочно, а иногда и прямолинейно направляла автобус между полями и перелесками среди созревающих хлебов и лесной зелени. Стоял конец августа и леса вдоль дороги начинали менять свой зеленый наряд на золотой, разнообразных оттенков. Осенние дожди еще не начинались, и автобус бежал по дороге, поднимая дорожную пыль. Иногда она залетала в открытые окна, скрипела на зубах, садилась на пол и пассажиров. Яркое, но уже беловатое солнце медленно закатывалось за мимо пробегающий лес.
Народ в автобусе подобрался общительный, почти все между собой давно знакомые, хотя и из разных деревень. Бабушки и дедушки с опустевшими ведерками и корзинками, навещавшие своих родственников или внучат в райцентре, и отвозившие им дары домашних огородов, и местных лесов. Солдатик, едущий на побывку и веселый мореман, очевидно мурманчанин теперь, из местных, пришедший из дальнего рейса, сидели вместе, видимо знакомые. Молодая и счастливая семья, с аккуратно завернутым в красное одеяльце звонкоголосым младенцем, несколько сельских интеллигентов, судя по облику - учителя.
На коленях моремана стоял новенький никелированный кассетник, звучала музыка в стиле диско, популярной тогда, шоу-группы "Бони-М". Автобус, неспешно покачиваясь, словно под музыку, двигался на своих четырех колесах по ямистым низинкам и шустро бежал по ровному большаку. Пассажиры раскачивались в такт с автобусом, держась за поручни и весело переговариваясь. Некоторые, и тоже с улыбками, сидя, думали о чем-то своем. Иные грустили, молчали, но почти на всех лицах отражалось неподдельное человеческое счастье.
Иногда желтая и скрипучая колесница тормозила возле деревенских остановок, с лязгом и громыханием раскрывались двери, выходили и заходили пассажиры.
Снова начиналось журчание двигателя, покачивание стареньких кресел, нескончаемые разговоры о жизни.
Дорога до Теребаево заняла не более часа, а на остановке меня уже встречали директор школы с пожилым мужчиной. Поздоровались, пожали руки - Сергей Александрович познакомил меня с Николаем Павловичем, школьным завхозом, спокойным и, внешне простецким, сельским мужиком. Подхватили часть моей поклажи, направились до предоставленного школой жилья, совсем рядом с дорогой.
Зашли в учительский дом всей компанией. В коридоре директор постучал поочередно в двери двух нижних квартир, познакомил с жильцами, моими коллегами.
В одной из квартир проживали три молодые учительницы, а в другой семейная пара педагогов с подрастающим сынишкой, работающих в школе уже третий год.
Завхоз большим ключом отомкнул большой навесной замок с двери моей будущей квартиры, находившейся на мезонине. По узкой лестнице внутри тамбура, мы все трое поднялись на мезонин, открыли еще одну дверь, уже в мою квартиру.
Конечно, Николай Павлович, готовя квартиру к моему приезду вместе со школьными техничками, как могли, навели порядок и создали максимально возможный уют в старом помещении мезонина. Высокие потолки, свежие обои на стенах, две простейшие панцирные кровати, шкаф, рабочий стол, полки для книг, перегородка. За перегородкой общая печка с подтопком и плитой, стол, тумбочка, четыре стула, электрочайник, пара кастрюль и тарелок, алюминиевые ложки, кружки, кухонный нож. На тумбочке, на двух кирпичах простейшая электроплитка.
На полу свежий линолеум, в углу умывальник над раковиной с ведром, рядом на табурете бачок с водой, подле еще два ведра – река рядом, да и колодец тоже - сходить не составит труда.
В общем, все необходимое для холостяцкой жизни есть, а на большее я и не рассчитывал!
Распаковали, развесили, расставили, заправили, умылись. По русской традиции сели за стол - завхоз, судя по всему, с подачи директора, распечатал бутылку водки, баночку кильки в томатном соусе, нарезал хлеб, наполнил рюмки. Выпили за начало моей работы, за новоселье, за знакомство - да и вообще, за жизнь. Большую и светлую. Буднично, просто и прозаично, совершенно не по-студенчески уже, - началась новая и непривычная для меня сельская учительская жизнь и школьная работа.
Гости рисовали картинки и описывали особенности, коллектива и населения, природы и местности. Международной и внутренней политике тоже досталось. Я порывался до магазина, купить водки и от себя, но директор сдержал мой энтузиазм, и ответная вежливость осталась невостребованной, тем более, что Николай Павлович тут же нашел еще одну бутылку и баночку с килькой.. Ими и ограничились. Началась настоящая взрослая жизнь. Надо ли говорить, что водка тогда была другая - это уже потом ее стали синтезировать "из опилок", как пел Высоцкий. Синтезированная, она будет, пожалуй, похлеще, чем генно-модифицированный продукт из нынешнего времени.
Я поблагодарил за встречу и проводил, теперь уже моих коллег, с которыми тепло расстались.
Лег и тут же крепко заснул до самого утра…
Завтра первый рабочий день, пока без уроков, знакомство со школой и коллективом.
осень 2016