О.В. Козлова, кандидат философских наук, доцент кафедры
истории и философии Гуманитарного института ЧГУ (г. Череповец).
Печатается по: Материалы региональной научно-практической конференции «Великая Отечественная война в современном осмыслении» (г. Череповец, 7 мая 2010 г.); Всероссийской научно-практической конференции «Великая Отечественная война и современность» (г. Череповец, 7 мая 2015 г.), Череповецкий государственный университет.
Великая Отечественная война в контексте исследования
проблемы насилия и его роли в общественном развитии
Анализ проблемы насилия в общественном развитии занимает
важное место как в философском, так и в социально-гуманитарном
знании в целом. Наибольшее внимание данной проблеме уделяется
в истории отечественной мысли, начиная с ее формирования в
культуре русского средневековья. Можно назвать письма Максима
Грека, Владимира Мономаха, протопопа Аввакума Петрова, Симе-
она Полоцкого и многих других авторов. Важный вклад в разработ-
ку проблемы насилия в общественной жизни внесли Ф.М. Достоевский, Л.Н. Толстой, Г.Г. Шпет и другие мыслители.
Любая война – это всегда насилие. Будучи составной частью
Второй мировой войны, Великая Отечественная связана с наибольшими разорениями, людскими потерями, жестокостью, предательством, героизмом и самопожертвованием во имя будущего страны. Автор однозначно придерживается точки зрения о решающем вкладе СССР в победу над фашистской Германией и ее союзниками. Но предмет нашего внимания особый – проблема необходимости проявления различных форм насилия советского государства по отношению к собственным гражданам. Оправданы ли они? Все ли списывает победа? Победа святая, оспаривать это просто неправомерно. Но определение святости победы как раз и связано с самыми многочисленными жертвами, которые понес советский народ, оказывая справедливое сопротивление захватчикам. Осознание
данной оценки должно стать предупреждением миру о бессмысленности подобных новых начинаний. Жертвы столь многочисленны в большей степени, конечно, по вине фашистов. Но и наше государство держало в лагерях значительное число граждан (речь идет о тех, кто попадал в них, на наш взгляд, несправедливо), тех, кто попал в окружение и вышел из него, кто бежал из плена, кто проживал на оккупированных гитлеровскими войсками территориях, кто попал под подозрение.
Многие считают, что подобное насилие над советскими гражданами в военный период оправдано. И частично с этим нельзя не согласиться. Без жесткого контроля, проверок в ситуации военного времени не обойтись. Однако, по нашему мнению, жестокость, тотальное недоверие к гражданам, водворение в ГУЛАГ тысяч побывавших на оккупированной территории, в плену, по большей части ни в чем не виновных граждан, оправдания не имеют1…
В последнее время в литературе и в СМИ дискутируется вопрос о масштабах политических репрессий, в том числе и во время Великой Отечественной войны 1941–1945 гг. Известны работы В.Н.Земскова2, в которых подчеркивается раздутость в научной и публицистической литературе масштаба политически и уголовно преследуемых в СССР, в том числе и во время Великой Отечественной войны. Изучение и статистика по документам ГУЛАГА, конечно, требуют особого внимания ученых, как и приводимая позиция данных авторов. Но мы исходим из того, что нет понятия «много» или «мало невинно осужденных» и отправленных на расстрел или в лагеря. Вся система государства в любое время должна быть организована так, чтобы Фемида справлялась со своей задачей справедливо, а власть, принимая законы, исходила из гуманистических побуждений, влияющих на тенденции развития страны и общества. Так, нельзя оправдывать имевшие место внесудебные (неправомерные) расстрелы в начале войны подозреваемых или обвиненных в «контрреволюционной деятельности», особенно в тюрьмах (пресловутая «разгрузка тюрем» или «убытие по 1-й категории»).
Многие граждане, пытавшиеся покинуть дома при приближении немецких войск, вынуждены были вернуться, а многие, по разным причинам, вынуждены были оставаться и жить в оккупации. Есть ли в этом вина гражданского населения, если государство не смогло его защитить? Однако 17 ноября 1941 г. Верховным Главнокомандующим и начальником Генштаба был подписан приказ № 0428 с требованием разорения оставляемых территорий, который гласил:
«1. Разрушать и сжигать дотла все населенные пункты в тылу немецких войск на расстоянии 40–60 км в глубину от переднего края и на 20–30 км вправо и влево от дорог. Для уничтожения населенных пунктов в указанном радиусе немедленно бросить авиацию, широко использовать артиллерийский и минометный огонь, команды разведчиков, лыжников и подготовленные диверсионные группы, снабженные бутылками с зажигательной смесью, гранатами и подрывными средствами.
2. В каждом полку создать команды охотников по 20–30 человек
каждая для взрыва и сжигания населенных пунктов, в которых располагаются войска противника. В команды охотников подбирать
наиболее отважных и крепких в политико-моральном отношении
бойцов, командиров и политработников, тщательно разъясняя им
задачи и значение этого мероприятия для разгрома германской армии. Выдающихся смельчаков за отважные действия по уничтожению населенных пунктов, в которых расположены немецкие войска, представлять к правительственной награде.
3. При вынужденном отходе наших частей на том или другом участке уводить с собой советское население и обязательно уничтожать все без исключения населенные пункты, чтобы противник не мог их использовать»3.
Мало того, что от данных действий в то время не меньше страдало собственное население, данные приказы приводили к дискриминации попавших в окружение советских граждан со стороны своих сограждан, часто вызывая обоюдную ненависть и непонимание.
Подобные действия власти (вполне оправданные с позиции военной тактики того времени), на наш взгляд, могли способствовать как раз затягиванию войны и росту разорений собственной территории.
Особенно жесткий характер носил приказ № 270 от 16 августа 1941 г. Ставки Верховного Главного Командования Красной Армии, согласно которому командиров и политработников, «сдающихся в плен врагу, [следовало] считать злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту как семьи нарушивших присягу и предавших свою Родину дезертиров. Обязать всех вышестоящих командиров и комиссаров расстреливать на месте подобных дезертиров из начсостава»4.
Известно, что данный приказ подписан не только Сталиным, но Молотовым, Маршалами Советского Союза Буденным, Ворошиловым, Тимошенко, Шапошниковым, генералом армии Жуковым.
В плену у фашистов за годы войны было более 5 млн. советских военнослужащих, из которых более 3 млн. погибли. А приказ так или
иначе влиял и на положение членов семей попавших в плен. Подтверждением этому является «Постановление Государственного
Комитета Обороны № ГОКО-1926 от 24 июня 1942 г.», которое включало в себя следующие положения:
«1. Установить, что совершеннолетние члены семей лиц (военнослужащих и гражданских), осужденных судебными органами или Особым совещанием при НКВД СССР к высшей мере наказания по ст. 58-1 «а» УК РСФСР и соответствующим статьям УК других союзных республик: за шпионаж в пользу Германии и других воюющих с нами стран, за переход на сторону врага, предательство или содействие немецким оккупантам, службу в карательных или административных органах немецких оккупантов на захваченной ими территории и за попытку измены Родине и изменнические намерения, подлежат аресту и ссылке в отдаленные местности СССР на срок в пять лет.
2. Установить, что аресту и ссылке в отдаленные местности СССР на срок в пять лет подлежат также семьи лиц, заочно осужденных к высшей мере наказания судебными органами или Особым совещанием при НКВД СССР за добровольный уход с оккупационными войсками при освобождении захваченной противником территории.
3. Применение репрессий в отношении членов семей, перечисленных в пунктах 1 и 2, производится органами НКВД на основании приговоров судебных органов или решений Особого совещания при НКВД СССР.
Членами семьи изменника Родины считаются: отец, мать, муж, жена, сыновья, дочери, братья и сестры, если они жили совместно с изменником Родины или находились на его иждивении к моменту совершения преступления или к моменту мобилизации в армию в связи с началом войны.
4. Не подлежат аресту и ссылке семьи тех изменников Родины, в составе которых после должной проверки будет установлено наличие военнослужащих Красной Армии, партизан, лиц, оказывавших в период оккупации содействие Красной Армии и партизанам, а также награжденных орденами и медалями Советского Союза»5.
Мы не отрицаем необходимости проведения более жесткой политики во время войны на собственной территории. Но высказываем мнение, что слишком жестокие репрессии в отношении собственных граждан, подавляющее число из которых героически сражались за Родину, стойко переносили лагерные муки, подвижнически работали в тылу, способствовали, прежде всего, росту неоправданных потерь СССР и более долгому ведению войны.
Примечания
1 См.: Репрессированные_герои_в_годы_Великой_ Отечественной_войны.
– URL: http://wiki.soiro.ru/; Кротов Я. Богочеловеческая комедия. Кн. 1. –
Нижний Новгород: Волго-Вятское книжное изд-во, 1993; Ванюков
Д.А., Суслов И.В. Годы репрессий. – М.: ООО ТД «Издательство
Мир книги», 2007; Кожинов В. Правда сталинских репрессий. – М.: Алго-
ритм, 2007.
2 Земсков В.Н. О масштабах политических репрессий в СССР. – URL:
http://www.politpros.com/journal/read/; К вопросу о масштабах репрессий в
СССР. – URL: http://scepsis.net/library/id_957.html.
3 Сталин И.В. Cочинения. – Тверь: Информационно-издательский центр
«Союз», 2006. – Т. 18. – С. 283–284.
4 Цит. по: Приказы народного комиссара обороны СССР. 22 июня 1941 г.
– 1942 г. – М.: Терра, 1997. – Т. 13 (2–2). – С. 58–60 (Русский архив: Великая Отечественная).
5 Постановление Государственного Комитета Обороны № ГОКО-1926 от
24 июня 1942 г. – URL: //http://memorial.krsk.ru/DOKUMENT/USSR/420624.