Однажды мне написал симпатичный парень с загадочным именем Сантьяго Фабиан. Он был аргентинцем и владел исключительно испанским, но оказался таким приятным и интересным человеком, что даже языковой барьер не мог помешать нашему общению. Правда, я не понимала половины слов, потому что автоматический переводчик – вещь совершенно ненадежная, трактующая фразы по своему усмотрению.
И вот, я нашла прекрасные, простые уроки для новичков и погрузилась в дебри незнакомой лингвистики. Через несколько месяцев я уже свободно переписывалась с новым другом и хвалилась всем вокруг, какой я полиглот. Это не ускользнуло от внимания сына моей коллеги, десятилетнего Павлика. По вечерам мы с его мамой заканчивали работу над проектами, которые не успевали сделать днем. В один из таких вечеров мой Сантьяго Фабиан начал настойчиво звонить в скайп, а Павлик нетерпеливо запрыгал вокруг меня.
- Ну, ответь ему, пожалуйста! – просил он. – Я хочу послушать, как вы будете говорить на испанском.
Я прокляла свою болтливость. При неплохих навыках письменной речи говорить на иностранном языке я ужасно боялась. В голове моментально возникала пустота, и все слова разбегались, правила забывались. А еще я стеснялась своего произношения, которое было таким же далеким от испанского, как Москва от Владивостока.
- Ну, ответь же! – настаивал Павлик.
Я не могла ударить в грязь лицом и, вздохнув, нажала зеленую кнопку. На экране появилось счастливое загорелое лицо с белоснежной улыбкой.
- Ола! – аргентинец приветливо помахал рукой. – Комо эстас? Тодо бьен?
Все эти слова были мне хорошо известны, но я никак не решалась открыть рот и ответить. А Сантьяго тем временем задал вопрос:
- Кьен эс? Эс ту собрино и ту эрмана?
Я поняла, что он спрашивает о коллеге и Павлике, не мои ли это сестра и племянник, и интенсивно замахала головой.
- Но-но, - пробормотала я, лихорадочно вспоминая, как сказать «подруга и ее сын», а аргентинец продолжал болтать, причем, я уже не понимала ни слова, только кивала. Наконец, он затих, видимо, решив, что надо бы и мне дать возможность что-то сказать. Он склонил голову набок и выжидательно посмотрел на меня. Павлик прошипел из-за спины: «Ну, давай же, скажи ему что-нибудь». Я собрала свою волю в кулак и медленно произнесла:
- Сьентаме алго собре ла Архентина.
В переводе с авторского варианта испанского это значило «расскажите мне об Аргентине». Сантьяго пришел в восторг и затарахтел со скоростью торпеды, сдабривая слова интенсивной жестикуляцией. Я вздохнула с облегчением и подбадривала его энергичными взмахами головы, словно что-то понимала. Наконец, он выдохся и умолк. Я насторожилась.
- И аора диме алго, - попросил аргентинец, и у меня душа ушла в пятки. «Теперь ты расскажи мне что-нибудь» - ага, сейчас я такого нарассказываю!
Я улыбнулась изо всех сил и уже, было, собиралась спросить о погоде, но почему-то снова брякнула:
- Сьентаме алго собре ла Архентина.
Сантьяго удивился, помолчал, а потом робко напомнил, что он-де несколько минут назад рассказывал про Аргентину.
Я сделала умоляющее лицо и пропищала:
- Пор фавор, сьентаме мас алго.
Дескать, расскажи еще. Сначала аргентинец пребывал в полнейшем недоумении, а потом снова просиял.
- Аааа, - понимающе протянул он, - Те густа Архентина!
«Да, мне нравиться Аргентина, мне очень густо, только не заставляй меня говорить», - подумала я, нервно теребя в руках салфетку. Сантьяго не нужно было долго упрашивать: видимо, ему польстило такое внимание к его стране, и он залопотал с новыми силами.
Тут к нему подошла пожилая женщина, увидела нас, помахала рукой и что-то сказала моему собеседнику. Он извинился, пообещал прислать фотографии аргентинских пейзажей, попрощался и отключил скайп. Я откинулась на спинку кресла, ощущая, как от меня валит пар.
- Круто! – хлопнул в ладоши Павлик. – Ты молодец! Он классный, только слишком болтливый, даже слова не дал тебе сказать. Жалко, правда?