Отец моего друга детства – патологоанатом. Точнее, он им когда-то был. Ещё до Димкиного рождения его папа умер от заражения крови. Мама пережила сильное потрясение, которое, видимо, передалось моему дружку. Больше всего на свете Димка обожал меня пугать – например, говорил, что в тёмном коридоре живут привидения.
Была у нас такая игра. Димка становился разбойником, я – матерью. Разбойник похищал у меня дочку, а я убеждала его отпустить её. От моей изобретательности зависела жизнь ребёнка.
Но больше всего моё внимание привлекал человеческий череп в Димкиной комнате. Друг говорил, что он живой. И я верила ему. Такой ужас вызывала у меня мёртвая голова с пустыми глазницами.
Мне почему-то казалось, что это череп Димкиного отца…
Много лет спустя я познакомилась с мужчиной – немолодым, но довольно приятным. Он долго не хотел говорить, кем работает. Будто чего-то стеснялся. Потом я поняла почему. Он патологоанатом. Узнав об этом, я рассмеялась.
– Почему ты смеёшься?
– В детстве у меня был друг, который разговаривал с черепом. Его отец тоже был патологоанатомом.
– Был?
– Он умер много лет назад. Неудачно порезался.
– Такое иногда случается, – мягко сказал мой новый знакомый, – никто из нас не застрахован…
Почему-то мне стало его жалко. А ведь, в сущности, я ничего о нём не знала. Он сказал лишь, что его зовут Александр. Мы стали встречаться. Мой новый знакомый был предельно тактичен. Тем не менее, однажды мы проснулись в одной постели. Саша улыбнулся, но я отвела глаза. Мне было неловко. Я стеснялась своей отнюдь не идеальной фигуры, лёгких морщинок и усталого лица. Он как будто понял меня и намекнул, что для него это не важно.
– Ты знаешь, все мёртвые – красивы.
Я подумала, что ослышалась. Но нет. Саша и в самом деле так думал. Я спросила у него, не женат ли он.
– Нет, и никогда не был.
Я поняла, что эта тема для него болезненна. И не стала допытываться. Кажется, он был мне за это благодарен. Стал очень бережно меня гладить. Видит Бог, люди редко меня гладили. Лежу и думаю: вот этими самыми руками он трогает мёртвые тела. От такой мысли мне стало не по себе, и я отстранилась. Саша не стал настаивать. Если и обиделся, то виду не показал.
Встречались мы не часто. Всё-таки у каждого из нас была своя жизнь. Я по натуре интроверт. Саша тоже довольно замкнутый человек. Он жил в своём мире, куда не пускал никого.
Год подходил к концу. Однажды в пятницу вечером мне захотелось увидеть моего друга. И я поехала к нему на работу. В морге царили сумрак и безмолвие. Лишь кое-где горел свет. «Аид во всей красе», – невольно подумала я и ускорила шаг. Вот и Сашина смотровая. Тихонько приоткрываю дверь – и чуть не вскрикиваю от ужаса. Мой друг ласкает лежащее на столе тело молодой женщины…
Сажусь в коридоре на корточки и чувствую, что начинаю задыхаться. Астма, будь она неладна! Судорожно достаю ингалятор и дышу. Господи, только бы не закашляться! К горлу подступает тошнота. Ухожу из морга почти бегом…
Утром меня будит телефонный звонок.
– Алло!
– Привет, это я, – слышится спокойный Сашин голос. Почему так долго не берёшь трубку?
– Спала, как убитая. Устала на работе.
– Понятно. Давай встретимся сегодня вечером. Хочу тебя ужасно.
Первой мыслью было сразу же отказаться. Но как я объясню это Саше? В голову, как назло, ничего не приходит.
– Ладно, – говорю, – где?
А сама соображаю, что бы такое придумать, чтобы больше не встречаться с этим человеком.
– Жду тебя дома, – говорит он.
– Знаешь, давай лучше встретимся в кафе. В моём любимом «Тролле». Там отличная выпечка.
– Я сам испеку тебе всё, что захочешь. Приходи – не пожалеешь.
И я сдалась. Какая разница, где встречаться? Я уже всё решила. Скажу Саше об окончании нашего романа лишь, когда буду уходить.
Вечером приятель ждал меня со свежими пирогами. Он прекрасно готовит. Поужинали и отправились в спальню. Мой друг включил музыку – балладу Ника Кейва «Там, где растут дикие розы» – и стал меня раздевать. Я не сопротивлялась. Будь что будет. Но когда его руки коснулись моего тела, я невольно вздрогнула.
– Что с тобой?
– Да так, ничего.
– Ты вся дрожишь. Тебе холодно? Прижмись ко мне крепче – я согрею тебя.
– Извини. Не могу.
– Почему?
– Сама не знаю.
– А я знаю, – мягко произнёс Саша. – Вчера ты решила навестить меня на работе и увидела, как я занимаюсь любовью с моей… пациенткой. Из-за этого ты теперь брезгуешь мною.
– Может быть.
– Почему ты убежала вчера и ничего мне не сказала? Какая ты скрытная. Между нами не должно быть тайн. Знаешь, что это такое?
– Нож.
– Это не просто нож, а скальпель, которым я вчера вскрывал тело моей мёртвой подружки. Я решил не смывать с него кровь. Знаешь, зачем я принёс его сюда? Боишься. Значит, понимаешь.
– Ты сумасшедший!
– Не бойся, любимая. Я постараюсь не причинить тебе боли. Один маленький порез – и всё. Никто ни о чём не догадается. Ты умрёшь не сразу.
– Но я хочу жить.
– Нет. Всякий, кто узнает мою тайну, должен умереть.
Я умоляюще посмотрела на моего друга. Но Саша взял скальпель и… замер, словно парализованный, растерянно глядя на меня. Поняв, что он не может двинуться с места, я опомнилась. Кое-как одевшись, я выскочила из его квартиры и помчалась домой.
От ужаса я долго не могла сомкнуть глаз и уснула только под утро. Видела странный сон. Как будто мне нужно попасть в определённое место. Но никто не хочет везти меня туда. Наконец, откликается какой-то дальнобойщик. Мы едем ночью по шоссе. Вокруг ни души. Дорога не освещена. Но мне не страшно, хотя дальнобойщик не показывает своего лица. Наконец он привозит меня в очень красивое место. Там чистые реки, деревья, цветы, диковинные животные, а с неба льётся золотистый свет. Я оглядываюсь – где же мой водитель? Но он исчез. Внезапно я понимаю, что таинственный дальнобойщик – это мой давно умерший дедушка Николай. Я даже слышу его голос:
– Не бойся! Я всегда рядом с тобой. Никто не сможет причинить тебе зло.
Утром просыпаюсь от колокольного звона. Мама собирается в храм.
– Сегодня какой-то праздник? – спрашиваю я.
– Проснись и пой, дочка! Николай Чудотворец – дедушкины именины…