1840 год.
Проезжая по неровной дороге, карета в который раз подскочила на очередной ухабине. Все пассажиры невольно подпрыгнули на своих местах и подались вперед, едва не столкнувшись лбами. Почти сразу же посыпались извинения, в особенности они касались изящной хрупкой девушки, сидящей в самом углу.
- Ничего страшного не случилось, уверяю вас, - негромко ответила она, - Все хорошо.
Убедившись, что опасность временно миновала, пассажиры вновь устроились на своих местах по возможности удобнее и попыталась сосредоточиться на виде из окна. Впрочем, скромный ландшафт северной Англии мало кого из них мог затронуть: в карете не оказалось поэтов и просто тонких ценителей природы.
Девушка же, в отличие от своих попутчиков, обладала гораздо более развитыми чувствами, однако сейчас даже она не имела желания любоваться пейзажами: все ее внимание быстро перешло на небольшой клочок бумаги, где виднелась небрежная надпись: "Кловерфилд-холл. Олдленд. Три мили от станции."
Сделав глубокий вздох, девушка про себя сказала: "Что ж, будем надеяться, все верно, часа через два я точно должна прибыть на место."
Карета же продолжала периодически вздрагивать и подскакивать на любом неожиданном препятствии, из-за чего все пассажиры уже начали заметно раздражаться. Стараясь не обращать на них внимание, девушка, чье имя было Лора Левеск, закрыла глаза и принялась вспоминать фамилию семьи, которая должна была принимать ее на место работы.
"Как же, как же она звучала... Ва...ве... Точно, Веллинг! Анна и Петер Веллинг, насколько я помню. Во всяком случае, мадам точно должна будет провести со мной беседу, так говорилось в последнем письме. Боже, когда же наконец мы доедем!"
К счастью, через полчаса карета наконец добралась до указателя, на котором значилось: "Кловерфилд-холл налево". Мысленно благодаря Создателя за окончание своей чрезвычайно утомительной поездки, девушка взяла свой весьма скромный багаж и не без труда выбралась из экипажа. Она почти не запомнила лиц тех, с кем ехала - только то, что это были либо полные и обрюсшие женщины средних лет с крикливыми лентами, либо сухие желчные мужчины, кутающиеся в пальто. И те и другие были ей откровенно неприятны.
Не успев сделать и пары шагов, следуя указателю, Лора внезапно увидела силуэт человека с фонарем, приближающегося к ней. Уже стемнело, и освещение было как нельзя кстати. Когда незнакомец подошел ближе, девушка поняла, что это, вероятно, слуга дома Веллингов.
- Добрый вечер. Вы мисс Левеск, верно? - спросил мужчина.
- Да, Лора Левеск. Прибыла точно по указаниям в письме.
- Это похвально, - глаза мужчины улыбнулись, - Прошу, проходите за мной, усадьба не очень далеко от дороги.
Повиновавшись, Лора проследовала за слугой и через некоторое время увидела возвышавшийся над равниной трехэтажный особняк. Он выглядело немного мрачно, однако, это могло быть обусловлено поздним временем суток.
- Заходите, не стесняйтесь, - мужчина шире открыл калитку, - Не беспокойтесь за ваши вещи, их доставят в вашу комнату в целости и сохранности. А пока что вам надо будет поговорить с...
- Я так думаю, что со мной - раздался голос с крыльца дома. Обернувшись туда, Лора увидела женскую фигуру, одетую в темно-серое строгое платье и чепец.
- Мисс Левеск, я полагаю? - твердым, но спокойным тоном поинтересовалась она.
- Все верно, я Лора Левеск, поступающая сюда в качестве гувернантки.
- Пока что вы еще не поступающая, а намеренная поступить на это место, - поправила ее женщина, - Итак, проходите за мной, в холле можете снять вашу шаль, она слишком теплая.
Покорно кивнув головой, девушка сняла свою темно-коричневую шаль и, переступив порог, принялась развязывать ленты капора. Внутри Кловерфилда действительно было очень тепло, несмотря на то, что уже начался апрель, и большинство людей почти перестало топить камины. Строгая женщина же молча проделала остаток пути до одной из комнат со свечей в руке, только один раз она негромко обратилась к визитерше с велением не шуметь.
Устроившись в кресле возле небольшого столика, женщина придирчиво оглядела смущенную Лору с головы до ног, после чего разрешила ей сесть на стул рядом.
- Итак, мисс Левеск, если я правильно все понимаю, это ваше объявление мой хозяин обнаружил в газете, верно? - она положила перед девушкой вырезку из "Таймс".
- Да, мадам.
- Я не мадам, а миссис Барнс, Дженнет Барнс. Я уже десять лет являюсь экономкой в Кловерфилде, и все эти годы держу дом в строгом порядке.
- Да, миссис Барнс, я поняла, - Лора опустила голову.
- Не надо, выпрямитесь. И посмотрите на меня. - голос экономки звучал требовательно. - Так-так, полагаю, вы еще очень молоды. Вам ведь нет двадцати, верно?
- Верно, мне исполнилось девятнадцать этой зимой. - ответила Лора.
С губ миссис Барнс сорвался тяжелый вздох.
- Что ж... Прекрасный возраст. Итак, что можно сказать о вас из объявления и рекомендации... посмотрим... "Спокойная, уравновешенная девушка, достаточно образованная, прекрасно ладит с детьми и готова делать все, что будет необходимо по работе..." Неплохо, весьма неплохо. Однако такие характеристики встречаются в каждом втором аналогичном объявлении о поиске работы, если не чаще. Поэтому прежде чем официально представить вас мистеру и миссис Веллинг, а также, если повезет, и вашему ученику, я хотела бы провести для вас небольшое испытание.
На лице Лоры не дрогнул ни один нерв.
- Как вам будет угодно, миссис Барнс, я вполне готова.
Глаза экономки сузились.
- Где вы получили образование?
- В монастырской школе, что на востоке страны.
- А почему не решили стать монахиней?
- Я хотела нести свою деятельность в жизнь мирским людям, особенно детям, помогать им узнавать нечто новое в мире, передавать знания. Да, пускай их у меня самой пока что не слишком много, однако я надеюсь...
- Довольно-довольно, - перебила ее экономка, - о, эта юношеская восторженность и стремление все идеализировать до неприличия... Однако ваш ответ меня вполне устроил, мисс Левеск, я не стану проверять глубину ваших знаний, это выяснится и так уже в ближайшие дни. Вы неопытны, разумеется, но не более чем все прочие девушки вашего возраста и положения, проведшие большую часть жизни почти что в клетке, замкнутом мирке иллюзий. Меня смущает другое... Ваша внешность.
С этими словами миссис Барнс внезапно поднялась с кресла и почти вплотную приблизилась к удивленной Лоре. На лбу девушки появилась легкая испарина, глаза расширились. Однако экономка лишь внимательно рассмотрела ее лицо и провела сухой рукой по щеке, словно о чем-то сожалея.
- Да, вы отнюдь не серая мышь, хоть и кажетесь на первый взгляд скромной и невзрачной... Но ваше лицо, манера держаться и весь облик в целом... Уверена, принадлежали бы вы к аристократии и вместо вашего дорожного наряда кружились в тончайшем шелке по залу в туре вальса... Но речь опять же не об этом, - женщина пристально взглянула Лоре в глаза, - Будьте бдительны, моя дорогая. Всегда. Берегитесь мужчин, падких на молодость и красоту, они с легкостью могут вас погубить. Помните мои слова как "Отче наш", для вашего же блага. Всегда.
На какое-то мгновение в комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь треском камина. Потрясенная услышанным, Лора не могла подобрать нужных слов и вновь, как загипнотизированная, лишь кивнула головой.
- Я вижу, вы совсем устали. - с неясным сочувствием миссис Барнс сменила тему. - Идемте, я покажу вам вашу комнату, туда уже доставили ваши вещи и еду, пирог с яблоками и сыром. А также теплое молоко.
- Да, благодарю вас, - проговорила девушка, понемногу приходя в себя, - Но все же скажите, почему я сегодня говорила только с вами, а не с мистером и миссис Веллинг? Я могу узнать?
- Как вам сказать... - губы экономки сжались. - Видите ли, мистер Веллинг нечасто бывает дома, а когда приезжает, постоянно работает в своем кабинете, и его категорически запрещено кому-либо беспокоить в такие часы. Что же до его супруги... Могу сказать вам сразу: она очень больна и едва в состоянии подниматься с постели. Именно поэтому их единственный сын большую часть времени проводит с няней, а теперь, когда ему настало время начать учиться, возникла надобность в хорошей гувернантке. Проходите туда, наверх.
Проводив Лору по винтовой лестнице на второй этаж, миссис Бармс то и дело оглядывалась по сторонам, словно боялась кого-то застать в полумраке. Лора успела подумать, что в этом доме, должно быть, сильны поверья о духах и призраках, не нашедших покоя. Но спросить о том она не успела: внезапно из другой части коридора послышался приглушенный крик и звон колокольчика:
- Дженнет! Подойди сюда.
Почти сразу же он сменился звуками глухого кашля, который было слышно, казалось, во всем доме.
Изменившись в лице, экономка вручила Лоре ключ и указала на одну из дверей.
- Ваша комната там, устраивайтесь. На столике возле зеркала найдете портрет Эмиля, вашего будущего воспитанника. А сейчас мне нужно идти, миссис Веллинг хуже.
Не сказав больше ни слова, женщина развернулась и направилась прочь. Проводив ее встревоженным взглядом, Лора вставила ключ в дверной замок и повернула его с громким щелчком.
Отведенная для нее комната, как и предполагалась, была скромной, но вполне уютной и чистой. Осмотревшись и убедившись, что все вещи на месте, а на столе стоит поднос с пирогом, новоиспеченная гувернантка Кловерфилд-холла вздохнула с облегчением. Подойдя к зеркалу, она невольно засмотрелась на свое отражение.
"Так странно... Раньше я никогда не задумывалась о своей внешности и том, какие виды могут иметь на меня мужчины. По мне я самая обычная девушка, вполне заурядная и простая. Что же миссис Барнс нашла во мне такого необычного?"
Так и не найдя ответа на этот вопрос, Лора опустила глаза и обнаружила стоящий на столике тот самый маленький портрет своего ученика. Это был весьма красивый мальчик, худенький, с темными волосами и живыми светло-карими глазами с длинными ресницами.
"Так вот ты какой, Эмиль Веллинг... - подумала Лора, держа портрет в руке, - Что ж, надеюсь, завтра я смогу наконец тебя увидеть и познакомиться, твое милое личико, быть может, станет единственным проблеском света в этом мрачном и странном месте!.."