Предыдущая страница http://www.proza.ru/2016/12/19/1086
За время плавания Фицрой израсходовал на нужды экспедиции свыше трёх тысяч фунтов стерлингов, которые Адмиралтейство и не подумало ему компенсировать. Конечно, это были у него не последние деньги, но, в то же время, их потеря была для него очень существенной.
На берегу, командиры кораблей получали половинное жалование. Поэтому Фицрой охотно принял предложение консерваторов избираться в парламент. Кто не знает, как хорошо быть членом парламента, что в те времена, что сейчас, в том числе и в отечестве. Ни за что не отвечаешь, зато масса льгот и прекрасное денежное содержание.
Выборы тогда тоже очень походили на наши нынешние, поэтому влиятельные друзья без труда провели его в палату общин. Моряк, однако, не стал рассматривать членство в парламенте, как синекуру. Я вспомнил нашу Госдуму, и как некоторые наглецы из депутатов вообще не посещали её заседаний. Впрочем, возможно, они были и правы.
Фицрой же активно участвовал в заседаниях парламента, выступал по вопросам, в которых глубоко разбирался, например, о вооружении военно-морского флота, о колониях, о торговом флоте, портовых сооружениях, законе о бедных. Он не стеснялся в выражениях, и, как бы у нас сказали, резал правду-матку.
Его деятельность не осталась незамеченной. Всегда к себе привлекает то, что вызывает неудовольствие. Чтобы перевести бурную деятельность Фицроя в другое русло, его назначили сразу на два поста - руководителя английской лоцманской службы и инспектора управления охраны рек и лесов.
В марте 1843 года Фицрой выступил с предложением создать экспертные советы для гражданского флота, которые будут аттестовывать капитанов и штурманов гражданского флота на право исполнения ими своих обязанностей. До этого такая аттестация проводилась только в военно-морском флоте.
Его дельные предложения произвели такое впечатление, что министр колоний лорд Стенли назначил Фицроя в том же году губернатором Новой Зеландии. С этими островами капитан познакомился во время плавания, и то, что он о них узнал, оставило довольно неблагоприятное впечатление.
Но, видимо, Фицрой надеялся на то, что сумеет навести порядок в колонии, населённой множеством авантюристов из числа белых, и местными аборигенами-людоедами. На островах в Тихом океане, до появления европейцев, слопать зазевавшегося соотечественника было всё равно, что для нас сходить в гастроном.
Съели, как мы помним, капитана Кука, меньше знают у нас о съеденном французском военном моряке и исследователе Марке-Джозефе Марионе дю Френе. Были и другие, менее известные жертвы, попавшиеся на обед к маори, папуасам, гавайцам и другим любителям подобной гастрономии.
Я уже не упоминаю об Африке, где даже в двадцатом веке один из чернокожих президентов, которого поддерживал Советский Союз, был людоедом, да простит меня читатель за такую неполиткорректность. Китобои и зверобои, устремившиеся в Новую Зеландию, были тоже не из института благородных девиц. Они захватывали у маори женщин, грабили и убивали аборигенов.
Те не оставались в долгу. Корабль «Бойд», доставивший миссионеров и их семьи в Новую Зеландию, подвергся нападению маори, которые убили около семидесяти человек команды и пассажиров, включая женщин и детей, и устроили по такому случаю грандиозный пир, на котором съели своих жертв.
Уцелели пять человек, которых, видимо, оставили на закуску. Одним из них был второй помощник капитана, который умел делать крючки для рыбной ловли. Когда он изготовил достаточное количество крючков, его убили и съели. Двух женщин и двух детей, которые остались живы, потом обменяли на двух маорийских вождей.
Вот в такое весёленькое место назначили губернатором Фицроя. Он отправился к новому месту службы с женой, тремя детьми и тестем. В Новой Зеландии шли постоянные вооружённые стычки между белыми поселенцами и маори. Фицрой попробовал сначала завоевать доверие и белых, и аборигенов, но это ему не удалось.
Он действовал, как на своём корабле, считая, что если отдал приказ, то его выполнят, дипломатом оказался неважным, настроил, в конечном счёте, против себя всех, и маори, и белых поселенцев. Неудивительно, что через три года его, как у нас в таких случаях пишут, освободили от занимаемой должности.
После возвращения в Англию Фицроя назначили управляющим верфями в Вулвиче. Ему поручили осуществлять контроль за строительством парового фрегата «Арогант», первого военного корабля с винтовым двигателем.
В газете «Таймс» 14 марта 1849 года было помещено объявление, что завтра по приказу капитана Роберта Фицроя войдёт в строй вспомогательный 46-пушечный винтовой фрегат «Арогант». Экипаж фрегата – 450 матросов и офицеров. После успешного ввода в строй нового судна, Фицрой вышел в отставку по состоянию здоровья.
В 1853 году, когда началась Крымская война, Фицрой вернулся на службу в качестве секретаря главнокомандующего сухопутными силами Великобритании генерала Хардинга. Война не помешала проведению в Брюсселе конференции по морской метеорологии. Этой науке Роберт Фицрой посвятил много трудов.
Правительство приняло решение об организации Метеорологического департамента, руководителем которого назначили бывшего командира «Бигля», присвоив ему звание контр-адмирала.
Фицрой организовал первые метеорологические станции на побережье Англии, Голландии, Франции и Португалии, которые сообщали по телеграфу Морзе сведения о погоде, обрабатываемые в центре службы погоды. На основании этого анализа делались прогнозы погоды, которые первой начала публиковать газета «Таймс».
Он написал и издал «Книгу о погоде», которую в 1865 году перевели и напечатали в России. Но не обошлось и без критики. Роберта Фицроя особенно огорчили не столько выпады злопыхателей, сколько критика его друга, выдающегося гидрографа США капитана Мори. Впоследствии Мори признал своё заблуждение.
Окончание http://www.proza.ru/2016/12/22/1293