- …Что ждет нас завтра утром? Ты знаешь?
Ответ спустя долгую, томительную паузу:
- Я не знаю… Не знаю…
- Неужели надежда тоже умерла, и ничто, и никто нас не спасет? Обещай, что еще не все потеряно?
- Не могу…
- А кто может, если не ты?
- Надежда умерла… Будем готовиться к смерти… - голос Эля/Трофима звучит глухо и хрипло. Не выдержав жестокости этих слов, его собеседница срывается на плач. И отчаяние, приправленное гаммой самых разнообразных чувств – позднего раскаяния, жалости, страха и ужаса, в который раз жаркой волной захлестывает Эля…
Трофим открыл глаза, и наваждение сна рассеялось. Этот странный разговор чудился ему не первую ночь. С кем он говорил? Наверное, с кем-то очень дорогим и близким? Трофим не помнил. В Земле Эссков, так же, как и мире Земли-7, этот сон был загадкой, мучившей своей таинственностью. Каждый раз в качестве послевкусия ночной кошмар оставлял острое чувство вины и абсолютной беспомощности.
Трофим помотал головой: действительность была не менее печальной, чем непонятный сон. Потребовалось время, прежде чем глаза привыкли к полумраку каморки. В каменных стенах тускло отражались лучи закатного солнца, проникающие сквозь небольшое оконце под потолком. Эль лежал ничком на лавке, застеленной овечьей шкурой. Спина, густо смазанная овечьим жиром, ныла и саднила. Молодой человек повернул голову и ужаснулся виду красных, багровых шрамов на голых предплечьях. Правая щека горела, уродливый шрам раздирал ее.
Пожалуй, теперь будет сложнее очаровывать красоток, - усмехнулся про себя Эль, как будто когда-то ему было хоть какое-то дело до собственной мужской красоты и поклонниц. Мерзавцам, вроде Эвкура, его вид, без сомнения, доставит удовольствие. Впрочем, надо благодарить судьбу или вернее, как рассказал Энь, судьбу в лице Эдварда за то, что остался жив. «Никогда бы не подумал, что придет этот день, и я буду благодарен Эдварду», - подумал Трофим. Верховный главнокомандующий Синего воинства Эдвард, в той, другой, жизни, до исчезновения старшей из Синих принцесс, другом ему не был, напротив, Эль всегда считал его врагом. Значит, в Эдварде живо еще что-то настоящее, если три недели назад он осмелился спасти его жалкую жизнь.
Дверь в каморку скрипнула, и Эль увидел брата.
- Да, теперь никто не сможет нас спутать, - грустно усмехнулся Трофим.
Лицо Эня, по сравнению с лицом Эля, было идеальным. Но и это красивое лицо портил отпечаток печали и озабоченности.
- Брат! - Воскликнул Энь. - У меня плохие новости.
Он зажег свечу, вставленную в глиняную подставку на стене, сел на лавку подле Эля, расстелил на деревянном столе холст и принялся раскладывать запасы, позаимствованные в трапезной Серой башни.
- Что за новости?
- Отряд Эгнета вернулся сегодня в замок, - быстро сказал Энь. – К востоку от Синей дороги они видели бабочек. Что ты скажешь на это, брат?
- И дались вам эти разноцветные насекомые… Ничего не скажу, я не маленькая наивная девчонка, чтоб восторгаться бабочками.
- Брат, ты же прекрасно понимаешь, что это значит! Эни сегодня спрашивала о тебе…
- Ах, как трогательно! – Трофим с большим трудом поднялся, сел и принялся с жадностью пить квас из глиняного кувшина.
- Эль! – закричал Энь. – Твоя жизнь в опасности! Завтра ее величество не поверит мне, что ты до сих пор мечешься в бреду, в горячке и не приходишь в сознание. И призовет тебя к ответу. Потому что Эли вернулась.
- Ну, что ж, рано или поздно это должно было стать очевидным.
- Значит, ты нашел Эли в чужом мире?
- Нашел. Конечно, нашел. Только богам – повелителям истины известно, чего мне это стоило…
- Скоро всем в Синем замке станет ясно, что старшая из Синих принцесс жива, - убежденно заговорил Энь, - и поэтому нам следует поторопиться.
- Зелье готово? – спросил Эль.
- Готово, - ответил первый воин Повелительницы иллюзий.
- Значит, этот вечер последний. И нас снова ждет разлука, - вздохнул Эль.
- Брат! Перед расставанием в сотый раз прошу тебя, расскажи мне, что случилось, почему вы с Повелительницей бабочек исчезли? Расскажи! Я хочу тебе помочь! – вновь закричал Энь, выхватил из рук Эля желтый саравницкий хлеб с кусками холодного бараньего мяса и отодвинул в сторону кувшин с квасом.
- Я голоден. Зачем ты…
Братья сидели друг против друга и внимательно смотрели друг на другу.
- В сотый раз говорю: я ничего не стану рассказывать. Так тебе проще будет жить, - вздохнул Эль.
- Проще? – возмутился Энь. – Целых три года ломать голову, что случилось с тобой и Повелительницей бабочек, почему вы так неожиданно покинули Синий замок, где вас искать? А сейчас теряться в догадках, где Эли, и почему ты так ненавидишь мою госпожу, Повелительницу иллюзий?
Эль молчал, опустив голову ниц.
- Когда-то, в детстве у нас не было тайн друг от друга, помнишь? - тихо проговорил Энь.
- Помню, - ответил Эль.
- Почему, когда три года назад ты покинул замок, ты даже не попрощался со мной? – Энь взял брата за руку.
- Прости, брат, мне было не тебя в тот день, - Эль задумался. По тому, как исказился свежий шрам на его правой щеке, можно было понять, сколько страданий причиняют ему воспоминания. - Не хочу вспоминать о том дне.
- Три года назад, когда я прискакал в корчму Борна, вас там уже не было. А Борн ничего не захотел объяснять, - тихо заговорил Энь.
- Он был как в тумане, так же, как и я, – отвечал брату Трофим. - Странные мысли пришли в наши с Борном головы после того, как Повелительница бабочек, наложив на себя обет забвения, впала в беспамятство и заснула. Не буду рассказывать тебе об этих мыслях, ты все равно не поверишь и вновь заподозришь меня в безумии…
Но Эня поразило другое.
- Эли наложила на себя обет забвения? Почему?
Эль не ответил. Некоторое время все его внимание было сосредоточено на очередной кружке кваса и порции мяса. Энь терпеливо ждал, пока его брат тщательно пережевывал жаркое из баранины.
- Когда проснулась, она пыталась опоить меня сонным киселем, - продолжил рассказ Эль, - но нам с Борном удалось перехитрить Синюю принцессу. И я последовал за Эли в путешествие по чужому миру.
- Чужой мир изменил тебя, брат.
- И он тоже, - сказал Эль вслух, а про себя подумал: «Но не больше, чем мои сны».
- Ты исчез всего на три года, а кажется…
- Я исчез на пятнадцать лет, - впервые улыбнулся Эль. – В том мире время течет по-другому. Теперь я старше тебя. Я постарел в сравнении с тобой. Временами я забывал Землю Эссков, временами мне казалось, что Синий замок существует лишь в моих фантазиях. И только на десятый год жизни в чужом мире я сумел напасть на след Эли.
- Почему же вы сразу не вернулись?
- Потому что Повелительница бабочек потеряла память. Не помнила себя, не помнила меня… И только год назад мне улыбнулась удача… в лице одной милой...
Эль прервал свой рассказ и внимательно посмотрел в глаза брата.
- Послушай, Энь! Мы вернулись на Землю Эссков всего за день до того, как я столкнулся с отрядом Эвкура.
- Где ты оставил Эли?
- У пепелища, в которое превратилась корчма Борна. Послушай, Энь! – повторил Эль. - Если мне не удастся спастись, обещай, что ты, вместо меня, найдешь Эли и будешь охранять ее от… своей госпожи!
- О чем ты говоришь? Эни искренне страдает из-за разлуки с сестрой, желает ее возвращения и… примирения! – воскликнул Энь.
- Это ложь! Если ты еще не понял коварства этой лжи, то скоро поймешь! - горячо возразил Эль. – Послушай, брат! К Эли еще не вполне вернулась память. Сейчас, как никогда, она нуждается в поддержке и защите. С ней только Хранительница…
- Что за Хранительница? – удивился Энь.
- Она из того мира, в котором мы с Эли скрывались много лет, - ответил Эль. - Хранительница - еще совсем девчонка, юная и несмышленая. Она не знает себя и своей настоящей силы. Она очень помогла мне и Эли. Без нее, нам бы не удалось вернуться домой. Хранительнице, так же, как и Эли, нужна защита. Обещай мне, что сможешь защитить их, против воли своей госпожи!
Энь опустил глаза и, с большим трудом, превозмогая себя, ответил:
- Обещаю…
- И еще. Самое главное. Знай! Пусть Борн мертв, пусть нашим с ним планам уже никогда не суждено сбыться, и будущее Земли Эссков туманно, я не собираюсь бездействовать. Если мне удастся выжить и на этот раз, рано или поздно - через месяц, год или десять лет… я соберу войско, новое воинство старшей из Синих принцесс. И однажды это войско…
- Возьмет Синий замок в кольцо? - - глаза Эня вспыхнули гневом.
- Да! - во взгляде Эля блеснул такой же яростный огонь.
- Я буду верен моей госпоже, Повелительнице иллюзий, до самого конца!
- Я знаю и не прошу тебя предать ее, - воскликнул Эль. - Молю об одном: давай поклянемся, что никогда не поднимем оружие друг на друга!
- Клянусь… - тихо произнес Энькуйн.
- Клянусь…
Братья обнялись. В дрожащем огне свечи автору показалось, что в глазах обоих сверкнули слезы. Впрочем, только показалось. Через миг, устыдившись своих чувств, два первых воина отпрянули друг от друга.
- Где твое зелье?
Энь извлек из внутреннего кармана, что прятался в красной подкладке плаща, флакон с сиреневой жидкостью. Эль минуту рассматривал флакон, а затем залпом выпил его содержимое.
Лицо первого воина Повелительницы бабочек побледнело, он неуклюже осел на лавку. Брат помог Элю лечь удобнее, закутал в свой сине-красный плащ, не забыв проверить содержимое внутреннего кармана, который теперь вместо флакона скрывал нож, укрыл овечьей шкурой и принялся наблюдать, как жизнь покидает Эля.
Когда спустя три четверти часа в каморку постучали и вошли воины, возглавляемые Эвкуром и Эммином, их взорам предстало печальное зрелище. Первый воин младшей из Синих принцесс, скорбно опустив голову, сидел у тела брата, лежащего на лавке. Ничего в облике последнего не позволяло сомневаться в его смерти. Шрам, перечеркнувший правую сторону лица молодого человека, страшно багровел и являл собой последний штрих трагедии.
- Он умер три часа назад, - тихо сказал Энь.
- «Достойный конец»! Я говорил, что этим все закончится! – злорадно усмехнулся Эвкур.
- Замолчи сей час же! – вскричал Энь. – Это мой брат! Если ты помнишь…
- И наш друг, - поддержал Эммин.
- Моя госпожа запретила хоронить брата в замковой гробнице, - сказал Энь.
- Поэтому мы здесь, - Эвкур не мог скрыть радости.
– Поместите это тело в мешок! – распорядился он, а Эню пояснил. – Эммин со своими конюшими сегодня в ночь отправляется за пределы замка заготовлять фураж и завтра захоронит тело на кладбище в каком-нибудь кантоне.
- Эм, прошу тебя, - обратился Энь к главному конюшему Синего замка, - похорони моего брата с достойными его звания почестями.
- Бывшего звания, - вновь усмехнулся Эвкур.
Энь одарил его взглядом, полным презрения, и Эвкур замолчал.
Воины бережно положили тело Элькуйна в мешок и вынесли вон. Эвкур вышел вслед за ними. Эммин, покидавший каморку Эня последним, задержался на секунду, которой хватило, чтобы незаметно для остальных обменяться с братом умершего долгим взглядом.
В Прихтинском кантоне время застоялось, как вода в ручье в безветренный день. Дни и недели тянулись медленно и однообразно. Каждое утро, едва солнце освещало поляну, жители кантона принимались за привычные занятия: заботиться о главном достоянии – овцах, прясть пряжу из их шелковистой шерсти, ткать полотно и шить одежду, заготавливать чудесные травы на зиму, из одной настаивать мед, из другой – кисель и квас, из третьей – молоть муку и печь хлеб. Ежедневный крестьянский труд скоро стал привычным и для Эли, которая оказалась мастерицей настаивать лечебные настои из черебрицы и… рассказывать сказки детям, и для Жени, которая пристрастилась шить платья для девочек. Лоренс решил, что не стоит рассказывать всем жителям, что в их кантоне гостит одна из владелиц Синего замка, пусть все думают, что их посетила опытная врачевательница, спасшая жизнь внуку Робека и Лавинии. Дети перестали стесняться Повелительницу бабочек, а она скоро нашла темы для разговоров с их матерями и отцами. А Женя, вспомнив опыт работы вожатой в летнем лагере, придумала устраивать на поляне веселые игры - «догонялки». Поэтому не удивительно, что нежданные гостьи незаметно стали своими в Прихтинском кантоне.
Один Лонгер с утра до вечера бродил от дома до ручья, от поляны до овечьего загона как неприкаянный, исподтишка поглядывал на молодую спутницу врачевательницы, каждый день безуспешно просился у деда пасти овец в поле и громогласно, так, чтоб услышали гостьи, заявлял, что завтра непременно помрет со скуки. Робек вздыхал, ворчал, хватался за хлыст, кричал свое неизменное «Ииииых!», но повлиять на своенравного внука не мог.
В то утро Эли задумала приготовить смесь из нескольких видов трав, полезную для избавления страждущих от кашля. Они с Женей, прихватив охапки травы, спустились к ручью и принялись вымачивать тугие стебли, которые потом следовало измельчить и растереть. Аниса, одиннадцатилетняя девочка, которую Женя заметила в их первый вечер в кантоне, принесла глиняные миски и ступки. Другой «член группы поддержки» Лонгер держался от врачевательницы и ее спутницы на приличном расстоянии, спрятавшись за стволом сосны.
- Нужно опустить стебель саравницы в воду минуты на две, - учила Повелительница бабочек своих спутниц, - держать обязательно против течения. Потом вынуть из воды, встряхнуть – вот так! и порвать на несколько частей.
- Не рвется! – пожаловалась Аниса.
- А ты перегни стебель несколько раз. Вот так, как это сделала Джейн. Видишь?
- Вижу… Надо же, как легко порвалась травка! – обрадовалась девочка.
- Теперь брось кусочки в миску и потрудись ступкой, - сказала Эли. – До тех пор три, пока трава из желтой не превратится в фиолетовую пыль. Вот смотри, у Джейн уже получилось.
Аниса принялась усердно стучать ступкой, и скоро ее миска заполнилась фиолетовым содержимым.
- Ура! Я научилась! - радостно закричала девочка.
- Молодец! – похвалили усердную ученицу Эли и Джейн.
- А теперь возьми эти миски и беги к маме в трапезную, пусть бросит эту травяную пыль в котел и варит, пока вода снова не приобретет желто-коричневый цвет.
Аниса припустилась бежать со всех ног прочь от ручья. А Эли передала Жене новую связку саравницы. Вымачивая траву, девушка успевала и ноги окунуть в прохладную воду ручейка. Прелесть как чудесно и восхитительно, особенно, когда солнце припекает! Не беда, что подол полотняного платья намок. Девушка покосилась на Повелительницу бабочек. Она была облачена в такое же платье. Удивительно только, что платье Эли каждый день непостижимым образом меняло цвет – из светло-коричневого оттенка, как у всех женщин в кантоне, в розовый, алый, бирюзовый, кремовый и желтый.
- Жаль, искупаться нельзя! - Воскликнула Женя.
- Жители кантона не оскверняют ручей такими забавами, - ответила Эли.
- А где же они плавают?
- В деревянных бочках, в банях. Море жителям полей только снится.
- Жаль, - повторила Женя и задумалась.
- Эли, а вы и до исчезновения так ловко варили настои и разбирались в травах? – с любопытством спросила она.
- Не знаю, - пожала плечами Эли, - помню, что всегда любила возиться с травой, цветами…
- И бабочками, - улыбнулась Женя.
- И бабочками, - подтвердила Эли.
- Все же я не понимаю, в моем мире у вас были другие увлечения. Почему?
- В твоем мире, я была другим человеком, - вздохнула Повелительница бабочек.
- Вы увлекались литературой, писали книги, защитили кандидатскую диссертацию, - с удивлением говорила Женя.
- Да-да, я еще помню название диссертационной темы: «Грамматические особенности языка литературы равнинной Шотландии». Представляешь о чем это? Я – уже нет. Но удивляться нечему. Я же рассказывала тебе, Джейн. У меня было достаточно времени в твоем мире, чтоб успеть так измениться. Лет пятнадцать.
- А Трофим? Он тоже изменился? – спросила Женя.
- Наверное, я все еще плохо помню, каким был мой первый воин до нашего путешествия в мир Земли-7, - ответила Эли.
– Каждый день я гадаю, где он сейчас… - взволнованно произнесла девушка.
Эли задумалась, закрыла глаза, приложила ладони к вискам и медленно произнесла:
- Он близок к смерти был как никогда в жизни.
- Ой! – испугалась Женя.
- Но не переживай, Джейн! Сейчас он волен как ветер, - Повелительница бабочек открыла глаза и улыбнулась. - Счастливец, ему дважды удалось посмеяться над смертью!
- Что это значит? – удивилась девушка.
- Не знаю. Чувствую только, что нам, возможно, не скоро суждено встретиться с ним.
Женя принялась усердно тереть очередную порцию измельченной травы и… думать: «Странные метаморфозы произошли с моими спутниками. Ну, Эли – это понятно. Волшебница, сказочная дива. Перенеслась из одного мира в другой, и из средневековой принцессы превратилась в …скучную ученую даму, изучающую какую-то грамматику. А Трофим, приближенный царственной особы, представитель местной аристократической верхушки, отнюдь не волшебник и не чародей, как он смог так легко превратиться в студента?»
Женя вспомнила: у пятикурсника Андрея Трофимова, личности на истфаке Городского университета популярной, была богатая биография. О ней, этой биографии, легенды рассказывали. Служба в армии не в счет, кого этим удивишь? Многим истфаковцам, особенно женского пола, кружил голову другой факт: Трофим поступил учиться в Городской университет, бросив 4-й курс знаменитой московской «Бауманки» – Московского государственного технического университета, где обучался по специальности (страшно подумать!) «Ракетные комплексы и космонавтика». «Круто! – недоумевала Женя. - Средневековый воин и… космонавтика?! Что может быть общего? И каким образом он смог поступить на такой накрученный факультет?»
А на истфаке удивлялись, как можно было так резко изменить направление собственного образования - из «физика» превратиться в «лирика»? «Всему виной – несчастная любовь!» - с легкостью решили обитатели четвертого этажа университета. Многие из «исторических» девушек не прочь были бы оказаться объектом нежных чувств Трофима, именно поэтому внимание последнего к вчерашней первокурснице Евгении Светловой вызвало такой переполох на факультете, жгучую зависть Зинки Седовой и иже с ней. Теперь-то Женя прекрасно понимала истинный смысл поведения Трофима: променял Московский университет на университет ее родного Города - потому что спустя столько лет, наконец, нашел Повелительницу бабочек, подружился с ней - потому что разгадал ее тайну, вернее, тайну звезды королевы Марии. «И все равно, странно все это», - думала Женя.
От этих мыслей девушку неожиданно отвлек Лонгер, который спустился к ручью и подошел к Повелительнице бабочек.
- Приветствую, о мудрая! - важно обратился юноша к своей спасительнице - врачевательнице и чинно поклонился, приложив правую руку к груди. – Не соблаговолите ли вы оторваться от вашего занятия и выслушать меня?
- Конечно, мой мальчик! – улыбнулась бывшему больному Эли.
- Я завтра собираюсь покинуть кантон и буду счастлив, если вы составите мне компанию!
- Ты предлагаешь мне отправиться в путешествие? – удивилась Повелительница бабочек.
Женя тоже бросила недоуменный взгляд на внука Робека, который ее будто не замечал.
- Отправиться в путешествие - насущная необходимость, - утверждал Лонгер. - Это очевидно! Для меня – потому что жизнь в кантоне мне наскучила. Для вас – потому что… через неделю сюда должен явиться отряд Синих воинов, чтобы реквизировать урожай месяца. Вы же не хотите с ними встречаться?
- С чего ты это взял? – поразилась Эли.
- Я не слепой. Меня Лоренс не обманет рассказами о «великой врачевательнице». Беда в том, что и воинов младшей Синей принцессы ему не обмануть. И тогда несчастья падут не только на вашу голову.
- Пожалуй, ты прав, - задумалась Эли. – Что же делать?
- Идти вместе со мной к берегу моря, - уверенно заявил Лонгер.
- Идти к морю, вслед за бабочками…. - медленно произнесла Эли, - ты прав, мой мальчик. Бедные жители Прихтинского кантона не должны пострадать из-за меня. Нужно собираться в путь!
– Конечно, в путь! И эту девицу, - указал Лонгер на Женю, - взять с собой.. Да-да, вам, о, великая, требуется прислужница, а мне… жена.
- Что?! – немедленно вскричала Женя.
- Не вопи! – приказал Лонгер. - Ты станешь моей женой! Это я уже давно решил!
- Мальчик так шутит? - Не поняла девушка.
- Ты мне понравилась. Я поразмыслил, что в моем возрасте уже пора обзаводиться спутницей жизни, - Лонгер решительно схватил Женю за руку и притянул к себе, - а ты мне вполне подходишь!
Потребовалась всего мгновение и после не менее решительных действий Жени ее новоиспеченный жених оказался в воде. Упал, но тут же поднялся, и, не вмешайся Повелительница бабочек, молодые люди еще долго мерялись бы силами и темпераментами. Вскоре все трое промокли до нитки, с трудом выбрались на бережок ручья и принялись выжимать свои одежды. Эли не могла сдержать смех, а юноша с девушкой смотрели друг на друга с остервенелым упрямством.
- К чему ты упорствуешь, глупая девушка? Лучше меня тебе жениха в стране разноцветных Эсских полей не найти! – с гневом воскликнул Лонгер.
- Ах ты, паршивец резвый! - вспомнила Женя слова Лоренса.
- Брось, Лонгер! – улыбалась Эли. – Сердца девушек совсем не так покоряют. А сердце Джейн тебе не покориться никогда.
- Почему? – искренне поразился Лонгер, его уверенность в собственных силах и мужских достоинствах была безграничной.
- Потому что ее сердце уже давно принадлежит другому юноше, - уверенно сказала Повелительница бабочек. - Есть другой мужчина, которому суждено стать женихом для Джейн!
Несостоявшиеся жених и невеста побледнели, Лонгер - от досады, а Женя – от неясного предчувствия и душевной боли. «Кого имеет в виду Синяя принцесса? Трофима или…?»
Нож с треском врезался в холст и через минуту Эль освободился от обрывков мешка.
- Давай руку, друг! – Эммин помог подняться бывшему «трупу». – Жив?
- Как будто… - Эль встал на ноги, с трудом пытаясь отдышаться. – Зелье было… отменным.
- Да, Эвкур поверил, - усмехнулся его собеседник.
- Где твои воины, Эм?
- Тебя хоронят на заброшенном кладбище, - ответил главный конюший Синего замка.
- А если вскроют мешок?
- Не посмеют… Глядеть в глаза покойнику, что смерть за усы дергать.
Автор обнаружил двух славных воинов Синего замка в лесу, в полдне пути от резиденции Синих принцесс.
- Спасибо, друг! Успокой брата, - попросил Эль.
- И куда ты теперь?
- Не знаю. Пойду по полям… вслед за бабочками.
- Искать принцессу? – спросил Эммин, не сомневаясь в ответе. – Встретимся ли мы еще когда-нибудь, с тобой и Повелительницей бабочек?
- Непременно.
Друзья обнялись. Эль получил от Эммина в подарок меч и провизию на два дня. Воины поклонились друг другу и пошли в разные стороны.
- Постой, Эм! – вдруг оглянулся Эль. – Никогда не приходили тебе в голову странные мысли… о странной жизни?
- О чем ты? – удивился Эммин.
- Если вдруг что-то вспомнишь, найди меня… - грустно улыбнулся Эль и продолжил путь.
Мохнатые лапы сосен закачались над головой путника, спешившего прочь из леса к разноцветному полю, где царствуют чудесные бабочки.