Палач

Дмитрий Мактаз
                «Пусть всё кажется безнадежным
                и впереди только Тьма и Пустота,
                помни: всё не зря! Игра не окончена…»
                Верховный Инквизитор Морран

                «Дар Всевышнего заключается не в Вере в него,
                а в его Любви, которая есть всё Сущее в этом мире.
                Любовь определяет и направляет все наши устремления».
                Кардинал ордена Аскезы Торез

Холодное лезвие клинка, древнего, как сама Вселенная, коснулось горла старика, одетого в длинную черную рясу. Монах-инквизитор стоял на коленях, склонив голову перед убийцей. Клинок палача на мгновение замер, как змея перед броском. Монах сглотнул слюну с привкусом крови и мысленно вознес молитву Всевышнему. С чувством досады на самого себя старик приготовился встретить смерть тела.

Рядом стояли еще два человека со связанными руками и опущенными головами. Пленников заставили опуститься на колени, за спиной у каждого стоял охранник.
Всё они ожидали очереди на конвейере смерти, запущенным этим утром повстанцами Халлы. Избитые и изувеченные люди не ждали пощады и смирились с неизбежным. Выть и рыдать они перестали минут десять назад, но теперь от них невыносимо смердело страхом и мочой. Это отвлекало и раздражало старика больше, чем мольбы и проклятия.

Монах был скован по рукам и ногам силовыми кандалами. Старик попытался отодвинуться подальше от товарищей по несчастью. Это движение не осталось незамеченным и вызвало веселое оживление в разномастной толпе повстанцев, окруживших площадь.

Зрители заинтересовались происходящим. Местные люмпены всегда были готовы принять участие в беспорядках. Среди примкнувшим к повстанцами Халлы были революционеры-идеалисты, дезертиры, беглые каторжане с плантаций халласа и бандиты с большой дороги.

Головорезы вальяжно расположились на площади вдоль низкого каменного заборчика, опоясывающего прямоугольник площади по периметру. Этим утром повстанцы уже насладились кровавыми зрелищами и сейчас безучастно взирали на происходящее, обмениваясь плоскими шутками, способными вызвать улыбку разве что у туповатого подростка с плантаций.

Центральную площадь маленькой деревушки сегодня превратилась в гладиаторскую арену. Хотя нет, на арене даже у жертвы есть шанс уцелеть, а здесь повстанцы устроили просто бойню. Одно слово — дикари.

- Гляди, монашек-кровосос хочет уползти от нас! – крикнул кто-то.

- Да не, ему не по нраву, что от его друзей не пахнет благовониями! - отозвался другой шутник.

- Не ссы, Ваше святейшество, без башки все пахнут одинаково! - поддержал третий.

Монах стоял молча, согнувшись в три погибели. По его горлу нетерпеливо ерзало лезвие клинка, оставляя на бледной коже неглубокие порезы. Бедняга мог видеть лишь клочок земли и ноги палача – в сапогах, заляпанных грязью и кровью. Старик брезгливо поморщился. Монах считал, что облик человека, подобно зеркалу, отражает его духовную суть. Человек, который небрежно относится к своему внешнему виду, вызывал у инквизитора отвращение.

- Ты смотри, он и вправду нос воротит, - прозвучал низкий и гулкий голос, подобный звуку органа в храме.

Монах почувствовал, как люди, находящиеся на площади, напряглись, словно сквозь них пропустили слабый разряд электрического тока. Острое лезвие, царапающее кожу, исчезло. Палач отошёл от жертвы и застыл, как по команде «смирно».

От неожиданности старик едва не упал лицом на землю. Последняя попытка войти в транс и нащупать ретранслятор душ провалилась. Это вызывало ещё большее раздражение. Силовое поле наручников среагировало на движение и удержало монаха в той же позе: скованные за спиной руки притянуты к щиколоткам, тело выгнуто дугой.

Судорожные движения скованного человека обычно вызывали взрыв хохота у скучающей публики. Наверное, именно для этого повстанцы и использовали силовые кандалы. На этот раз дёргание жертвы осталось без внимания.

«Не иначе, начальство. О, Всевышний Каденна, неужели появился офицер?»

- Добро и Вера! - звонко, по-молодецки, прозвучало знакомое приветствие.

- Добро и Вера! - эхом отозвались повстанцы, вскочив с мест.

- Я смотрю, у вас тут весело, парни! Вы не против, если я составлю вам компанию?
Повстанцы не в лад закричали что-то одобрительное, но внезапно замолчали.
На площади появилось новое действующее лицо. Молодой человек прошёл по залитой кровью брусчатке, подошел вплотную к монаху, стоявшему на коленях, и присел на корточки:

- Нет смысла спрашивать, но все же: тебе совсем не страшно вот так глупо умереть, кровосос? Ты так уверен в гарантированном воскрешении в новом теле?

Монах приподнял голову и впился взглядом в говорившего. На инквизитора  смотрел молодой человек с холодными голубыми глазами. В них не было ни жалости, ни простого любопытства, - лишь холодный расчет и уверенность в себе. Монах встречал таких молодчиков, якобы знающих себе цену, и знал: пройдет немного времени и в этих глазах появится тоска.

Сейчас перед инквизитором сидел молодой парень, внешне похожий на одного из обитателей цивилизованных планет Конгрегации Хоны. Невозможно было определить модификацию тела главаря или его социальный статус. Высокий, узкоплечий парень, хорошо сложенный, с ухоженными руками.

У главаря были слишком правильные и пропорциональные черты лица. Похоже, тело все же сделано на заказ. Черная прядь волос спадала на высокий лоб, волосы перехвачены красной лентой; большие, глубоко посаженные зеленые глаза, прямой нос, идеально очерченный рот, чуть припухлые губы и ровные белоснежные зубы. Волевой подбородок  довершал облик молодого вожака. Он был одет в опрятную и практичную одежду с претензией на шик.

Все это выделяло его среди  разношерстного воинства, похоже, появившегося на свет естественным путем, что считалось дикостью и признаком деградации в цивилизованных мирах. Вожак этого сброда явно не скрывал искусственности своего тела, а, напротив, выставлял ее напоказ. Так же, как и десантный виброклинок, небрежно болтавшийся на поясном ремне. Монах заметил, что предохранитель был отключен. Хотя, чтобы выделиться среди головорезов, вооруженных трофейными винтовками и древним холодным оружием, хватило бы и одного виброклинка.

- Великий Зоран, как я понимаю? - просипел монах, разглядывая собеседника.

- Во-первых, это очевидно. Во-вторых, я не разрешал тебе задавать вопросы, - отозвался Зоран. - Хочешь подольше пожить? Тебе придётся позабавить меня. Я уверен, у тебя получится.

- Прошу извинить меня за несоблюдение этикета, но я несколько скован в движениях.
Вожак выпрямился и довольно хмыкнул:

- Я знал, что не ошибся в тебе, кровосос. Можешь воздать хвалу Всевышнему.

- Воздам.

- Снимите с него эту дрянь, - Зоран ткнул пальцем в силовые наручники.

Кто-то подошел сзади, и через секунду пленник почувствовал, что с него сняли кандалы. Чьи-то руки подхватили его, не давая упасть, и рывком поставили на ноги.
Товарищи монаха по несчастью заскулили о пощаде, окрыленные призрачной надеждой на спасение. Зоран бросил на них раздраженный взгляд, скривил рот, как от зубной боли, и повернулся к пленникам спиной. Раздались характерные щелчки импульсного пистолета, оборвав жизнь и последние надежды приговоренных. Их голоса затихли - на этот раз навсегда.

Зоран повернулся к монаху, которого поддерживали огромные ручища телохранителя, больше похожего на дикого медведя, чем на человека:

- Продолжим позже, - бросил он.

К главарю подбежал офицер.

- Мы здесь закончили. Уводи людей на базу. На связь не выходить.
Офицер - усатый мужчина с загорелым лицом и выпученными глазами, в одежде, похожей на военную форму, но без знаков различия, - кивнул и приложил сжатый кулак к груди.

- Добро и Вера! - бодро воскликнул он и бросился выполнять приказ.
Зоран покинул площадь широкими шагами. Телохранитель сжал плечо монаха и, выставив старика перед собой, как слепец поводыря, повел следом. Рядом с Зораном возник высокий тощий человечек со смешными, чуть дергаными движениями, в сером плаще-хамелеоне - традиционном наряде гильдии наёмных убийц. Он держал в руке импульсный пистолет.

Такие бойцы крайне редко пользовались оружием. Они сами были оружием. Монах был знаком с членами этой гильдии и знал цену модифицированным воинам, умеющих входить в режим скоростного боя. Не каждый богатей в Конгрегации мог себе позволить постоянно иметь рядом серого наемника. Дорогое удовольствие в звездном секторе, а для этой глуши так и вовсе запредельная роскошь.

Старика в монашеской рясе забросили в нутро неизвестной машины и оставили под присмотром здоровяка-телохранителя. Машина завелась, дернулась, поднялась примерно на метр от земли и бесшумно заскользила в сторону леса, пользующегося у местных дурной славой. Монах проводил взглядом разоренную деревушку, откинулся на спинку кресла и задремал.

Через несколько часов пленника доставили в логово повстанцев. Телохранитель бесцеремонно разбудил дремлющего старика и вытащил из машины. Здоровяк повёл монаха, толкая перед собой. Они подошли к круглому зеленому модулю, чем-то похожему на передвижные цирковые модули-арены, где разыгрывались гладиаторские бои. Этот был значительно меньше циркового. Его окружало силовое поле, которое «пропустило» людей и сомкнулось за их спинами.

В модуле уже находились Зоран и серый человек в плаще-хамелеоне. Они сидели за большим круглым столом, стоявшим в центре комнаты, и о чем-то тихо говорили. Когда появился монах, серый встал и отошёл к дальней стенке, скрытой полумраком.
Штаб Зорана оказался практически пуст. Сверху струился желтый тёплый свет, освещая центральную часть модуля. Стены полукруглой комнаты терялись в темноте.

На столе стоял черный куб планетарного коммуникатора. С его помощью можно было поддерживать связь с любой точкой на планете через спутники-ретрансляторы.
«Наверное, они используют какой-то корабль на низкой орбите в качестве ретранслятора», - подумал монах.

Он уже видел коммуникаторы с плавающей частотой на десантных кораблях. Но откуда у повстанцев с примитивным оружием могли быть свои спутники?
Зоран указал монаху на кресло, приглашая присесть.

- Могу я теперь обратиться к великому Зорану? - спросил монах.

Повстанец проигнорировал вопрос, продолжая бесцеремонно разглядывать старика. Люди Зорана целенаправленно убивали святых отцов, и встретить инквизитора на малом континенте было сложно.

Из-под капюшона виднелось худое и вытянутое лицо, слегка вогнутое, словно линза. Лоб с выдвинутыми вперед надбровными дугами нависал над крючковатым носом и тонкими губами, острый подбородок казался непропорционально длинным. На Зорана смотрели внимательные желтые глаза, в которых не было и тени страха или смущения. Из рукавов рясы торчали тонкие морщинистые руки, сжимавшие изящные чётки с натертыми до блеска - от частых прикосновений - бусинами.

- Обращайся, кровосос, - великодушно разрешил главарь бандитов.

- Зачем вы убиваете людей? Вы же понимаете, Конгрегация скоро об этом узнает.

- Разве? - притворно удивился Зоран. - Мы убиваем людей?

Старик пожал плечами и уставился на чётки.

- Ты прекрасно знаешь, что мы убиваем лишь прихвостней ордена Инквизиции, а не каких-то там невинных людей из Конгрегации. Так что твой вопрос не имеет ничего общего с реальным положением дел.

- Это люди. И не каждый из них может позволить себе купить новое тело. И потом, ваше правительство заключило договор о сотрудничестве с орденом Инквизиции, а орден, как ты понимаешь, - неотъемлемая часть Конгрегации Хоны. Или, по-твоему, всё население планеты - наши прихвостни?

- Ты хочешь устроить со мной диспут, кровосос?

- Нет, просто хочу пытаюсь логику твоих поступков.

- Зачем тебе понимать мою логику? Делаешь вид, что заботишься о своей пастве? Даже сейчас, перед смертью, пусть и временной?
Зоран уселся напротив собеседника.

- Я - посланник Всевышнего и должен быть внимателен к Его детям. Мне не все равно, что здесь происходит.

- А если дети отвергают заботу тех, кто заявляет о своей якобы причастности к Всевышнему, - что тогда?

- Я всего лишь несу Его слово и указываю духовным сутям, не осознавших себя, путь к возрождению. Для этого я здесь, на Халле.

- Позволю не согласиться с тобой, инквизитор. По разным причинам. Но основная в том, что ты, как обученный миссионер, не отвечаешь прямо на поставленные вопросы. Ты ловко лавируешь, как змея между камнями, облекая свои мысли в двусмысленные слова, искажающую истину. Мне знакома ваша манера разговора, кровосос. Ты же понимаешь, что ты не первый, кто гостит у меня. И каждый из вас говорит одно и то же. О своем долге перед Всевышним, заботе о Его созданиях, спасении духа перед тьмой. И всё это — сплошная ложь! - сжал кулаки Зоран.

 Старик спокойно ответил:

- Хорошо. Ты прав! Мы - посланники церкви Благого Каденны - волей-неволей говорим иногда шаблонами, которые, как я вижу, вызывают у тебя ярость. Мы часто используем притчи и иносказания, но это не значит, что мы лжем. Я постараюсь быть предельно откровенным с тобой. У меня своя миссия на Халле. Мне действительно не понятно, почему ты стал бунтовщиком. Я уверен, ты сам прекрасно знаешь, что орден не позволит тебе долго развлекаться.

Монах подался чуть вперед. Огромная лапища телохранителя легла на его плечо и вдавила в кресло. Старик понял – лучше не двигаться.

- Конечно, среагирует! Этого я и хочу. Хочу, чтобы вы, наконец, вылезли из своих нор и показали, каковы вы на самом деле. Я уже год старательно давлю вас, кровососов, и жду, когда же вы обратите на меня внимание. А вы все никак не почешетесь.

- Ты хочешь сказать, что убиваешь людей Конгрегации только для того, чтобы мы обратили на тебя внимание? - удивился монах.

- Я сказал другое, но суть ты уловил верно. Я даже уверен, что тебя прислали разобраться со мной. Можешь не утруждать себя ответом. Просто кивни, если я прав.
Капюшон едва заметно дернулся.

- Мои братья с базы ордена Инквизиции попросили меня поговорить с тобой. Не буду этого скрывать.

- Не сомневаюсь. Что конкретно интересует тебя и твоих братьев, кровосос? Раз уж тебе удалось найти меня, может, перейдем к делу, ради которого ты здесь. Я слушаю тебя, - Зоран склонился в насмешливом полупоклоне.

- Хорошо. Чтобы дойти до сути предложения ордена, мне необходимо понять, что тобою движет? Чем мы так тебе не угодили? Если не возражаешь, я задам тебе несколько вопросов.

- Не возражаю. Задавай.

- Почему ты воюешь против Конгрегации?

- Собственно говоря, в этом вопросе и заключается вся соль, - Зоран подался вперед. - Как ты правильно заметил, я действительно бросил вызов, но не Конгрегации и уж, конечно, не Всевышнему. Я уже говорил тебе об этом, но ты сделал вид, что не услышал меня. Мой вызов брошен вполне конкретным людям, а не Вере! - при этих словах Зоран осенил себя знамением, проведя ребром ладони перед собой сверху вниз, как бы рассекая воздух. Закончил он жест необычно для верующих, прижав сжатый кулак к сердцу. - Итак, буду последовательным. Моя история связана с Узором Судьбы.

Монах вздрогнул и тоже осенил себя жестом знамения.

«Ересь! Ересь!»

Зоран усмехнулся:

- Я знаю, как на вас, кровососов, действует упоминание Узора Судьбы, но, отрицая очевидное, ты не достигнешь понимания. Об этом поговорим позже, а пока я продолжу и расскажу тебе, что мне не нравится в Конгрегации Хоны.

Конгрегация Хоны состоит из двенадцати орденов, несущих людям истинную Веру и искру Всевышнего. Точнее, ордена несут Его благословение и искру апостола Хоны по всему Звездному сектору. Представители каждого ордена, включая различные планетарные структуры и влиятельные организации мирян, входят в Верховную Ассамблею, которая является правительством Конгрегации. В Верховной Ассамблее посланники орденов представляют не только интересы своих братств, но и решают текущие вопросы управления и вырабатывают общую стратегию развития Конгрегации Хоны.

Количество представителей каждого ордена и организаций в Верховной Ассамблее различно и зависит от богатства и влиятельности. На самом деле, все важные государственные вопросы Конгрегации решаются, конечно, не в Ассамблее, а в консистории. Но и там нет единства мнений. Кардиналы разобщены, каждый отстаивают только свои интересы. Консистория - зеркальное отражение Верховной Ассамблеи, и количество голосов имеет значение при принятии важных решений.

Самым могущественным и влиятельным орденом внутри Конгрегации Хоны является орден Инквизиции, сосредоточивший в своих руках почти всю власть. Это ни для кого не секрет. Мало кто рискует противостоять ордену, зная, что попадёт в лапы инквизиции. Только консистория в состоянии сдержать аппетиты инквизиторов и не дать им подмять под себя остальные ордена.

Основная задача инквизиторов — уничтожение ереси. На окраине Конгрегации можно встретить проповедников, миссионеров, но чаще всего – монахов-инквизиторов. Можно подумать, орден печётся о новообращенных и не даёт им оступиться, но это не так. Инквизиция высылает на окраину своих проповедников с одной целью - заполучить планетарные энергетические ресурсы, прикрываясь миссионерской деятельностью.

- В любой независимой звездной системе, с которой орден Инквизиции заключил договор о сотрудничестве, непременно обнаруживаются эти самые ресурсы. Когда Комиссия по ресурсам и полезным ископаемым прибывает на планету для заключения сделки с местным правительством, то обнаруживает, что там вовсю уже трудятся миссионеры ордена Инквизиции. Они строят храмы, обращают местных жителей, а значит, по законодательству Конгрегации Хоны, это уже их территория.

Торговая гильдия давно находится под крылом ордена Аскезы, и, как ты понимаешь, от такого положения дел они не в восторге. Торговцы и те, кто поддерживает Аскезу, мягко говоря, не дружат инквизиторами и дышат в спину миссионерам.
Зоран замолчал и посмотрел на инквизитора. Монах сидел неподвижно, лениво перебирая чётки.

- А еще, прикрываясь миссионерством, удобно вершить неблаговидные дела. Не только безнаказанно грабить целые планеты, выкачивая ресурсы, но и превращать население в рабов или подопытных кроликов. Например, использовать для опытов в лабораториях по модификации тел и духовных сутей людей. Причём хранители Веры не гнушаются нарушать главную заповедь апостола Хоны: «Дух должен быть чист и свободен»!

И вот орден добрался до Халлы. Кто-то купленный в правительстве пропихнул в сенате Договор о сотрудничестве с орденом Инквизиции, несмотря на сомнительную репутацию этого самого ордена. Похожий договор предлагали до этого другие церковники, но Халла всегда дорожила своей независимостью. Видимо, инквизиторы смогли убедить сенат, что покровительство ордена принесёт выгоду Халле и им лично. С этого момента участь моей планеты была решена. С чем я, как добропорядочный гражданин, согласиться не мог.

Как ты понимаешь, ресурсов у меня немного, свергнуть правительство я не в силах. Мне остается лишь путь партизанской войны или террора. Не самый лучший вариант, но результат того стоит.

Особенно учитывая тот факт, что Комиссия по ресурсам и полезным ископаемым в любой момент может заявиться сюда и оспорить договор о сотрудничестве. Именно поэтому на любые враждебные действия местного населения орден всегда отвечает суровыми карательными рейдами.

Но странное дело: я тут уже почти год режу ваших администраторов, инженеров, наемных рабочих, местных князьков, возжаждавших прибыли и власти, миссионеров, монахов-инквизиторов, - и что? Я создал армию повстанцев на малом континенте, - а это очень дорого, между прочим, - а на меня обратила внимание только национальная армия Халлы. Потому что, видите ли, ее содержание обходится нашему сраному правительству дешевле, чем попытка договориться со мной.

И вот, хвала Всевышнему, наконец-то появляешься ты, — уполномоченный представитель ордена. У тебя, как ты говоришь, есть ко мне деловое предложение, которое я готов внимательно выслушать.

- Просто удивительно! Не каждый знает столько об устройстве Конгрегации, обитая за ее пределами. Однако из всего услышанного я понял, что ты ждешь реакции ордена. Ты дождался её. Я здесь. Чего ты хочешь от нас, Зоран?

Зоран покачал головой. Он выдержал длинную паузу, не сводя глаз с монаха, барабаня пальцами по поверхности стола, и наконец произнес:

- Я хочу донести до вас слова Всевышнего, сказанные апостолом Хоной, дабы остановить ваши злодеяния, кои вы творите, прикрываясь Его именем и пред ликом Его.

Монах вскочил и, пылая гневом и возмущением, злобно прошипел:

- Да как ты смеешь, червь, марать имя Всевышнего и святого апостола Его своим поганым языком? Поучать меня, служителя Всевышнего?
Резкий рывок телохранителя вернул старика обратно в кресло, на этот раз буквально припечатав к спинке, так что с губ инквизитора сорвался стон. Старик яростно сжимал кулаки и сверкал глазами.

 Эта вспышка гнева оставила Зорана равнодушным. Он закрыл глаза и произнес чуть нараспев:

- Пребудьте во Мне, и Я в вас. Как ветвь не может приносить плода сама собою, если не будет на лозе, - так и вы, если не будете во Мне. Я есмь лоза, а вы ветви; кто пребывает во Мне, и Я в нём, как молодое древо приносит плоды; без меня или вне меня нет ничего во вселенной. Кто не пребудет во Мне, извергнется вон, отпадет, как ветвь, и засохнет; а такие ветви собирают и бросают в огонь, и они сгорают.

В воздухе повисла тягостная тишина. Монах потрясенно взглянул на дерзкого юнца. Теперь он понял, что перед ним очень старый человек в молодом теле, свободно цитирующий строки древнего пророчества апостола. Пророчества, о котором не любили вспоминать в ордене Инквизиции, - оплоте чистоты Веры Конгрегации Хоны.

- Да кто ты такой, плевок Сатаны? - воскликнул монах.

- Ну, кто я такой, полагаю, тебе уже ясно. А вот кто ты такой?

- Морран?

- Ты всегда был самым догадливым, Тор. Или мне следует обращаться к тебе - паладин Тор?

Монах склонил голову так, что тень от надвинутого капюшона закрыла половину лица. Губы плотно сжались в тонкую полоску - первый признак трансформации тела. Паладин Тор встретился с тем, кого много лет разыскивала вся Конгрегация, чей волновой код был разослан орденом по всем звездным системам.

Перед ним сидел его бывший наставник и учитель, предатель и отступник — сбежавший верховный инквизитор Морран. В душе монаха жгучая ненависть смешивалась с уважением.

Тор уже собрал комбинацию костяшек на чётках, превратив их в грозное оружие, не уступающее виброклинку. Монах давно настроил правильный ритм дыхания, и лишь ждал подходящего момента для вхождения в боевой режим. Тор изучил реакцию телохранителя и чувствовал каждое его движение. Мысленно инквизитор пытался дотянуться до серого убийцы, затаившегося где-то поблизости. Слова Зорана потрясли его, но уже не могли остановить трансформацию.

Скользнув в боевой режим, паладин медленно подался вперед, чтобы охранник потянулся следом. Инквизитор вскочил из кресла, крутанулся вокруг него и оказался сбоку от телохранителя, который рефлекторно начал движение вперед. Взмахнув рукой, в которой были зажаты чётки, монах опустил их на шею громилы. Голова охранника еще только начала отделяться от шеи, а убийца уже переместился  в зону полумрака, где, по его расчетам, должен был находиться серый наемник, который до сих пор ничем себя не выдал.

Скорость, реакция и восприятие были обострены до предела, он мог определить местоположение любого человека в радиусе десяти метров по дыханию, запаху или сердцебиению. Но не в этот раз. Серый словно просочился сквозь стену или растворился в воздухе. Голова телохранителя еще не долетела до пола, а инквизитор вновь переместился. Он возник перед Зораном и взмахнул чётками, целясь в горло.

Сильный удар по затылку не позволил монаху завершить движение и отбросил в сторону. Старик упал, успев увидеть, как голова телохранителя глухо стукнулась о металлический пол модуля. Потом наступила тьма.


                ***

- Какая, к чертям операция? Какого на хрен, паладина? - орал в коммуникатор пунцовый от злости майор полевой службы охранения. - Да мне насрать на ваши операции, у меня тут своя!

Майор Зейн в эту минуту не отдавал себе отчета, с кем он разговаривает. Двумя часами раньше террористы совершили нападение на склады с готовой продукцией. Бандиты перебили охрану и подожгли грузовой терминал. Тяжелый челнок, заходящий на посадку, чудом избежал крушения. Хвала Всевышнему, на грузовиках стоят автопилоты. В аварийном режиме компьютер успел изменить посадочную глиссаду и приземлить транспорт на запасную полосу.

Солдаты наземной службы среагировали незамедлительно, вылетев на место происшествия. Согласно инструкции, они оцепили горящий терминал и начали приближаться к зданию в надежде поймать напавших (как ни странно, всегда находились идиоты, желающие посмотреть на дело рук своих).

Солдаты вплотную подобрались к горящему терминалу, так никого не встретив, и присоединились к пожарным командам. Через несколько минут мощный взрыв сотряс терминал, превратив его в руины. Под обломками погиб взвод охраны и две пожарные команды с техникой.

Это было началом катастрофы.

Майор Зейн завтракал в офицерской трапезной, когда на коммуникатор поступил сигнал тревоги. Майор выскочил из-за стола и потрусил в командный пункт. Лишний вес и чревоугодие спасли ему жизнь.

Надземный переход из трапезной в командный пункт содрогнулся от взрыва. Крытая галерея лопнула, когда майор подходил к переходному шлюзу. Майора отшвырнуло взрывной волной назад. Оглушенный Зейн с двумя офицерами, задержавшимися в трапезной, подошли к служебному переходу, из которого вылетело густое облако пыли. Перелезая через обломки, они выбрались к шлюзу перехода в командный пункт. На месте командного пункта дымилась огромная воронка.

Этого не могло быть, потому что не могло быть никогда! Нападение на цитадель ордена было технически невозможно. По индексу безопасности эта захудалая планетка не тянула даже на единицу. На такой планете полагалось размещать минимальный военный контингент. Его хватало, чтобы отбить всякую охоту у бандитов атаковать грузовики с сырьем. (Всевышний, ну почему ты терпишь безмозглых террористов на всех нейтральных планетах!)

Правда, на соседнем, малом континенте некие проблемы создавал неуловимый террорист Зоран. Кем бы там ни был местный разбойник, но у него хватило ума не связываться с орденом. Да и не смог бы обычный бандит организовать нападение на базу и терминалы.

Командный центр - средоточие власти ордена на Халле, - перестал существовать, уничтоженный неизвестным противником. Уничтоженный! Подобное не укладывалось в голове майора, которому хотелось свернуть шеи штабным аналитикам, утвердившим индекс безопасности Халлы.

В центре управления, представляющем собой бетонный куб, покрытый защитным покрытием, находился весь командный состав базы, модуль планетарной связи и энергетическая установка обеспечивающая энергией всю базу.

Сирена взревела, как церковные трубы в день Почитания. Из казарм выскочили гвардейцы. Через несколько секунд после взрыва появились бойцы охранения, подчиненные непосредственно майору Зейну. Рядом с невозмутимыми гвардейцами — лучшими солдатами ордена, - охранники выглядели растерянными.

С коммуникатора звучали тревожные трели. Ошарашенный майор тупо смотрел на разрушения. Из ступора его вывел сержант-гвардеец, подлетевшей на электромагнитном ранце к разрушенной взрывом галерее.

- Господин майор, разрешите обратиться? Господин майор! К вам переходит командование базой. Все старшие офицеры погибли. Подтвердите приём полномочий.

- Что? - майор непонимающе уставился на сержанта, висящего в воздухе на расстоянии вытянутой руки.

- Согласно уставу ордена, после гибели командования все полномочия  передаются старшему по званию, - вывел из ступора майора один из офицеров, уцелевших после атаки.

Майор развернулся к гвардейцу:

- Общий канал связи! Немедленно!

- Есть! - сержант бросил несколько слов в коммуникатор. - Вы на связи, господин майор.

Майор Зейн дернул усик коммуникатора, сиротливо болтающийся на воротничке, едва не выдрав его с корнем:

- Солдаты, я - майор Зейн. Как к старшему по званию ко мне переходит командование. Мой личный код доступа высветился на ваших дисплеях. Я пока не знаю, кто на нас напал, но он об этом крепко пожалеет! Офицерам - переключиться на запасной канал связи. Вольнонаемным собраться у казармы гвардейцев.

Рыхлый майор, чем-то похожий на большую оплывшую свечку, а не на бравого вояку, в ведении которого находилась служба охраны космического терминала, вмиг преобразился. Его взгляд стал жестким, а движения - резкими. Обучение в ордене Инквизиции не забывается.

Сержант поднял вверх два пальца и сжал их в кулак, вызывая двух гвардейцев. Бойцы в полетной экипировке со штурмовыми винтовками наперевес приземлились по бокам, взяв на себя роль телохранителей.

- …осмотреть обломки. Установить причину взрыва. Двумя группами замкнуть охранный периметр. Восстановить связь с чертовым терминалом и с нашими кораблями на орбите. Свяжите меня с местными вояками, возможно, они нам понадобятся, - отдавал приказания новый начальник базы.

- Господин майор, пройдите в укрытие, — вклинился в монолог сержант.
Толстяк кивнул сержанту и развернулся в сторону трапезной. Гвардейцы-телохранители подхватили тучного майора под руки и поднялись в воздух. Уцелевшие офицеры последовали за ним.

Майор Зейн был выпускником военной школы ордена Инквизиции и знал, как себя вести в нештатных ситуациях. Его учили воевать, но ему ещё не приходилось применять свои знания на практике. Кажется, теперь придётся.

Один из офицеров оказался связистом и вместе с пятеркой бойцов занялся восстановлением связи со спутниками.

Майор наотрез отказался перенести штаб в гражданский космический терминал, а остался на территории базы, защищенной стенами и обесточенными силовыми установками. Он уступил лишь требованию сержанта спуститься в заглубленные в грунт  казармы, а не сидеть в трапезной у всех на виду.

Когда связь была налажена, пришел вызов с боевого космического корабля ордена, висящего на орбите Халлы. «Быстро, однако, они узнали о нападении», - подумал майор. Будучи воспитанником святого ордена Инквизиции, он был уверен, что отцы-командиры знают всё заранее.

Зейн нацепил на голову оголовье коммуникатор и принял сигнал. На лицевом мониторе вместо четкой картинки пошла мутная рябь, сквозь которую пробился хриплый голос капитан-командора Хаек. Хаек потребовал разговора с начальником, а затем, узнав, что произошло, запросил личный код майора Зейна.

Как старший по званию, он, не мешкая, подтвердил полномочия нового командующего базой и ввел его личный код в каталог терминалов связи звездной системы Халлы.
Шестеренки военной машины прокрутились, вознеся майора Зейна на высоту командующего планетарной обороной. Теперь в его подчинение поступал весь контингент на планете, включая космические суда ордена в системе. Повышение было внезапным, а, учитывая сложность ситуации, обрушилось на Зейна, как гром с ясного неба.

Капитан-командор Хаек поставил первоочередную задачу: спасти паладина (что здесь забыл этот сукин сын?), - не предоставив никаких дополнительных данных, кроме координат паладина и его личного волнового кода. Зейн сколько угодно мог выражать свое недовольство, но не выполнить приказ он не мог.

Закончив переговоры с командором, майор развернулся к офицерам, стоявшим рядом.

- Разрешите обратиться? - сказал сержант.

- Да, сержант Крег! Слушаю вас! - отозвался майор, вытирая платком вспотевший лоб.

- Прошу прощения, господин майор, хочу обратить ваше внимание на координаты паладина, - начал сержант, открывая планшет, на дисплее которого отображалась карта местности. - Он от нас почти в сотне миль, и в пятидесяти милях от ближайшей военной части местных. Либо это ловушка, либо кто-то хочет использовать наших ребят в своих целях.

- Я прекрасно понимаю, что нас хотят использовать, и умею читать карту, сержант, - процедил сквозь зубы майор. - У меня приказ! И я прекрасно знаю, сколько у нас людей. Вопрос в том, кого выслать на поиски, не привлекая внимания местных вояк.

- Может быть, отправить в указанную точку группу гвардейцев? Рисковать скиммерами мы не можем.

Майор задумался на несколько секунд.

- Выслать две группы с интервалом в две минуты. Сержант Крег, отберите людей лично. Поднимите в воздух скиммер. Обеспечьте бойцам огневое прикрытие. Второй аппарат поднять в воздух над базой. Усилить охрану терминала. Особое внимание на базу, расположенную рядом с сигналом чертова паладина. Работающие энергопушки привести в готовность. Выполняйте!

Сержант Крег сорвался с места, едва прозвучал приказ, - собирать спасательную команду. Остальные офицеры уткнулись в коммуникаторы.


                ***

Капитан-командор Хаек был женщиной. Невысокой, с кряжистой фигурой, свойственной всем выходцам с планет с высокой гравитацией. С некоторой натяжкой ее можно было назвать миловидной, но всё портило угрюмое выражение лица и излишне мускулистое тело. Правда, стоило командору улыбнуться, как из сурового воина она преображалась в юную девушку.

Женщине в армии трудно дослужиться до офицерского звания. Капитан-командор была исключением. Её звание соответствовало сану епископу. Духовная карьера никогда не увлекала командора. Она всегда хотела быть гвардейцем Конгрегации. Кавалер Алой розы, дважды лично благословенная кардиналом Сетом, она видела смысл существования только в войне.

Друзья и сослуживцы не понимали, почему она раз за разом выбирала себе женские тела после таинства возрождения. На все вопросы или насмешки она отвечала:

- Если я осознала себя впервые в теле женщины, значит, святому Хоне и Всевышнему нужно, чтобы я была женщиной!

В начале своей карьеры будущему командору пришлось испытать на себе все прелести мужской дискриминации. В мире, где настоящими воинами могли быть только самцы, женщины отодвигались на задний план. Попытки вступить в гвардию были безуспешны, но Хаек не сдавалась.

Наконец, на молодую женщину обратил внимание капеллан ордена Инквизиции. Во время личной встречи он сказал:

- Послушай меня, девочка, если Всевышний закрывает перед тобой одну дверь, то всегда открывает другую.

После чего дал рекомендацию в военную школу ордена.

То ли капеллан был прав насчет открытых дверей, то ли обладал серьезным авторитетом, но его рекомендация была принята и рассмотрена. Хаек сдала все экзамены, включая ритуальную проверку чистоты крови. Одним из негласных девизов инквизиции было: «Кровь никогда не лжет!», - поэтому не у каждого хватало смелости присягнуть ордену. Присягу кадета Хаек орден принял.

Хаек показала себя не только хорошим исполнителем, но и грамотным стратегом. Ей повезло, на ее пути встретились толковые офицеры, которые оценили ее таланты и направили учиться в военную академию Конгрегации Хоны. Орден оплатил обучение будущего офицера. Из академии Хаек вышла в звании лейтенанта с правом командовать гвардейцами — элитными солдатами Конгрегации.

Подтвердив верность ордену во время повторной процедуры чистоты крови, она отправилась служить на отдаленные планеты, где проявила себя в нескольких боевых операциях. Хаек дослужилась до звания капитан-командора и получила под начало сторожевик «Перст». Она была справедливым офицером и быстро заслужила уважение и любовь подчиненных.

Сегодняшняя операция сразу не понравилась командору. Слишком мало данных и слишком много неизвестного дерьма, - примерно так она озвучила про себя суть происходящего. На первый взгляд ничего сложного ей не поручали: повисеть на высокой орбите планеты, недавно подписавшей договор о сотрудничестве, и ждать сигнала от паладина, после чего забрать его с планеты и доставить в резиденцию ордена на Ватаре.

Хаек знала, что паладины — боевые рыцари ордена, - выполняли только самые сложные и деликатные задачи. Там, где звено гвардейцев могло «нашуметь», привлекая к себе ненужное внимание, паладин спокойно справился бы в одиночку. Такие мастера своего дела были элитой среди элиты. Одиночки, зачастую нелюдимые и замкнутые, - они были лучшими агентами ордена.

Во время рейса паладин ни разу ни покинул свою каюту, разочаровав экипаж, жаждущий расспросить его о тайных операциях и личных подвигах. Командор прекрасно понимала пассажира и не осуждала за добровольное затворничество. Лишь перед самой выброской он пришел на командирский мостик и попросил командора доставить его на малый континент.

Две недели мучительного ожидания на орбите Халлы показались командору вечностью. Команда изнывал от безделья.

Вызов от паладина пришел утром. Хаек без труда определила координаты и ждала приказа выслать катер для эвакуации. Однако больше никаких сообщений не поступало.

Хаек почуяла какой-то подвох. На Халле явно что-то пошло не так. Интуиция капитан-командора прямо-таки кричала о неведомой опасности. И это при том, что ситуация, казалось бы, была вполне штатной.

- Соедините меня с планетарной базой.
Офицер связи выполнил приказ, подключившись к открытому каналу связи.

- Командор! Гражданские каналы сообщают об атаке на грузовой терминал ордена. Местные военные просят сохранять спокойствие. База на вызовы не отвечает.

- Вот как?

- Ее сигнал отсутствует на тактическом дисплее, - сам удивился связист.

- Есть кто-то ещё в эфире, кроме местных и пилотов транспортников? - поинтересовалась обеспокоенная Хаек.

- Никак нет!

- Вот дерьмо!

- Командор, спутник связи не передает сигналы нашего контингента, - доложил  офицер.

Дежурный офицер на мостике удивленно переглянулся со старпомом и вернулся к своим обязанностям. В отличие от связиста он испытал облегчение — наконец-то появилось настоящее дело.

- Обеспечь мне связь с наземной базой. Местные вожди меня не интересуют, - бросила командор. Дурные предчувствия начали слишком быстро сбываться, она понимала, что это только начало. – Неизвестно, в какое дерьмо мы вляпались. Поднимайте гвардейцев и приготовьте катер, - приказала она старпому.
Связь с наземной базой была восстановлена только через час.

- Говорит капитан-командор Хаек, сторожевик «Перст» ордена Инквизиции. Мне нужен начальник штаба… - произнесла командор. Дисплей коммуникатора пестрил помехами, невозможно было разглядеть лица собеседника.

Командор выслушала доклад майора Зейна и нервно закусила губу. Оправдывались самые худшие ее подозрения — паладин попал в беду, а беспрецедентное нападение на базу ордена как-то с этим связано. Она приняла решение.

Хаек отдала приказ майору выслать команду на поиски паладина. Связанная приказом — не высовываться, она рискнула привлечь к операции орденских вояк, у которых и без того проблем было выше головы. Майор, озверевший от свалившегося на него «счастья», не стеснялся в выражениях. Капитан-командор позволила майору «выпустить пар», пообещав Зейну скоро прийти на помощь.

Формально Хаек не нарушила приказ и не выдала своего присутствия на орбите. Она понимала, что люди майора, скорее всего, попадут в засаду, но иного выхода не было. Командору была нужна информация.

После разговора с майором Хаек отправила доклад в резиденцию ордена на Ватаре.


                ***

Секретарь кардинала Сета находился в своём кабинете, когда прозвучал сигнал входящего сообщения. Каар, собиравшийся уходить, чтобы поспеть на вечернюю службу в храме Всевышнего, поморщился и запустил программу расшифровки сообщения.

На экране появилась обеспокоенная Хаек. Капитан-командор доложила обстановку. Дослушав сообщение, Каар тяжело опустился в кресло. Оправдались худшие подозрения секретаря — операция вышла из-под контроля. Менялся весь рисунок игры кардинала. Капитан-командору знать об этом не полагалось.

Ответ секретаря был краток: «Действуйте по обстановке. Паладин должен выжить».
Запечатав послание кардинальским кодом, Каар отправил ответ на «Перст». С этой минуты капитан-командор Хаек получала карт-бланш на любые действия внутри системы Халлы.

Большая игра кардинал Сета началась. Остановить её было невозможно. Кульминация игры пришлась на дни юбилейного заседания Верховной Ассамблеи. Секретарь Каар набрал тайный номер связи с кардиналом Сетом.

Подумав, прервал экстренный вызов. Такую новость он, в отличие от командора, обязан был передать кардиналу лично и как можно быстрее, до начала вечерней службы в храме Всевышнего.

Кто-то начал свою игру, желая спутать кардиналу все карты. Какие-то глупцы хотели разрушить грандиозный замысел кардинала Сета. Они еще не понимали, что пришло время перемен...


                ***

- Все-таки я не ошибся, Тор. Тебя модифицировали в непобедимого паладина. Правда, твоя непобедимость вызывает у меня определенные сомнения, - прозвучал откуда-то издалека голос Зорана.

«Никакой это не Зоран, а беглый верховный инквизитор Морран, объявленный в розыск в Конгрегации. И мой бывший учитель», - подумал поверженный паладин Тор.
Боль багровым шаром пульсировала в области затылка. Хотелось свернуться в клубок и заснуть. Паладин не поддался слабости и начал мысленную диагностику тела.

- Ты недоумеваешь, как тебя смогли одолеть в состоянии боевого транса, - звучал голос Моррана. - В военной академии тебя научили, что невозможно предсказать траекторию движения паладина в скоростном режиме боя. Но есть один нюанс: скоростной режим используют для сокращения расстояния между тобой и противником. И как бы быстро ты ни двигался, ты движешься к определенной точке в пространстве, а не мечешься как заяц. Нет смысла гоняться за тобой по всему модулю, когда известно место твоего появления.

 Если ты сейчас, конечно, понимаешь, о чем я говорю, а не поглощен жалостью к себе.

- Вам бы лекции читать в военной академии, - прошептал паладин. Он смог перевернуться на спину и теперь пытался наладить дыхание и определить, откуда доносился  голос Моррана.

- А я их и читал раньше. Как раз таким модификатам, как ты. Прости, паладинам. Но это было до того, как ты стал моим учеником.

Наконец-то туман перед глазами рассеялся, и монах увидел бывшего учителя.
«Как я вообще его принял за какого-то мелкого бунтаря и садиста?» - подумал Тор. Острая боль отступила, теперь он мог нормально дышать. Тор попытался отползти в сторону.

- Я бы тебе не советовал делать резких движений. Твое тело получило серьезные повреждения. Рекомендую начать восстановительный комплекс упражнений.
Монах подумал и решил прислушаться к словам бывшего учителя. Он закончил диагностику. Любое неосторожное движение могло привести к смерти тела, судя по трещине в основании черепа. Тор не стал спорить и погрузился в целебный транс.

Морран в это время изучил поступившее сообщение. Потом встал с кресла и подошел к обезглавленному телохранителю. В луже крови лежала голова с открытыми глазами. Молодой человек поднял отрубленную голову и бережно закрыл глаза покойного.

- Спасибо тебе, могучий Урс Абил! Верь, всё не напрасно. Ты знал, на что шел. Мы найдем тебя, где бы ты ни был, друг, - сказал он погибшему.

Морран с трудом перевернул на спину тело обезглавленного гиганта, сложил его руки на груди и вложил в них голову, как большую погребальную свечу. Лицо телохранителя было обращено в сторону убийцы.

Закончив обряд, Морран посмотрел в сторону стены модуля. Из тени выступил  человек, одетый в серый плащ. Человек неодобрительно покачал головой.

- Это важно, - бросил ему Морран и уселся в кресло – ждать пробуждения бывшего ученика.


                ***

Зал заседаний Верховной Ассамблеи поражал размерами и величественным декором. Он напоминал древний амфитеатр и был похож на огромную перевернутую чашу, накрытую сверху силовым куполом. Верхние ярусы амфитеатра возвышались над плато, нижние же глубоко уходили в скальный массив. В зале заседаний было двенадцать ступеней-рядов, широких и длинных на самом верху и уменьшавшихся с каждым последующим рядом. В первом ряду, перед ареной стояли кресла кардиналов – руководителей орденов, - двенадцать кресел. Ровно по числу кардиналов и орденов, ими возглавляемых.

Сиденья в верхних рядах были напичканы автоматикой, обеспечивающей максимальный комфорт гостям. В нижних рядах кресел не было, лишь простые деревянные скамьи.
Арена, расположенная на дне амфитеатра, напоминала желтое око с темным зрачком черного трона, смотрящего пустующим сиденьем снизу вверх на присутствующих в зале. Пустая арена непроизвольно приковывала внимание. Казалось, что в любой момент на ней может появиться апостол Хона.

Когда святой Хона привёл на Ватар кардиналов, он указал им на купол Верховной Ассамблеи.

- В храме Всевышнего вас будет слышать благой Каденна, а в Ассамблее вас буду слышать я.

Существовала легенда, что святой Хона незримо присутствует в зале заседаний, восседая в кресле. Лишь кардиналы знали, что кресло ждёт другого хозяина.

Глядя на арену, человек ощущал душевный трепет. Были случаи, когда это состояние сменялось истерикой и сводило людей с ума. Поговаривали, что дыхание Хоны доводит до безумия нечестивцев. Если кто-то в зале начинал биться в припадке или терял сознание, он попадал в застенки инквизиции.

Скептики утверждали, что это технические уловки, позволяющие кардиналам держать паству в узде. Однако после случая, когда двое кардиналов сошли с ума на одном из заседаний, в это мало кто верил. А вот в присутствие апостола Хоны в зале Верховной Ассамблеи уверовали все.

Здесь проходили заседания коллегии кардиналов — вершителей судеб Конгрегации Хоны. Они были не такими праздничные и помпезные, как заседания Верховной Ассамблеи, но именно они определяли судьбу сообщества и его политику.

Обычно кардиналы предпочитали находиться в резиденциях своих орденов и крайне неохотно выбирались на заседание коллегии. Злые языки болтали, что кардиналы боялись лишний раз испытывать на себе дыхание Хоны и потому предпочитали жить не в столице. Доля правды в этом утверждении была.

Тем не менее, именно Ватар был сосредоточием власти Конгрегации. На нем находилось представительство каждого ордена; отделения крупных мирских организаций и синдикатов; располагались лучшие университеты и академии церковного сообщества; крупнейшие банки и их филиалы; башни-небоскребы Торговой гильдии; посольства и консульства государств обитаемого космоса; космические терминалы и военные базы.

Ватар был сердцем Конгрегации. На планете был лишь один материк, окруженный океаном. Высокая гора вздымался над бескрайними водными просторами, вершина её достигала границ атмосферы.

Верхушка горы была будто срезана руками титанов, образуя колоссальное по размерам плато с идеально ровной поверхностью из серого камня, без малейшего уклона или выщербинки. Сотворить такое мог, поистине, лишь Всевышний.

В центре площади Веры возвышался Храм Всевышнего Каденны. Его острые шпили терялись в белоснежных облаках. Рядом с ним даже высокие башни-небоскребы Торговой гильдии, стоящие на восточном краю, выглядели кукольными домиками. Единственным сооружением на плато Ватара, заглубленным в скальную породу, был амфитеатр Верховной Ассамблеи.


Кардинал Сет - крупный, грузный мужчина с оплывшим лицом и маленькими глазами, - был облачен в мантию цвета артериальной крови. Он восседал на скамье Верховной Ассамблеи в первом ряду и со скучающим видом слушал очередного докладчика, поющего дифирамбы Конгрегации и ее мудрому руководству. Его соседи по скамье - кардиналы Торез и Викор - со смиренным видом смотрели на вертикальную стену, вздымающуюся за ареной.

На гладкую поверхность стены транслировалось изображение докладчика. Иногда картинка менялась, и на стене появлялось лицо кого-то из присутствующих в зале. Предсказать или угадать, когда и кто отобразится на стене зала собраний, было невозможно. Чаще всего картинки менялись как калейдоскоп, но, порою, в течение всей сессии на стене отображался один человек. Это считалось плохим знаком, таких людей инквизиция брала на заметку.

Докладчик «висел» стене всё время своего пылкого выступления. Было видно, что его лоб покрывает испарина. Он явно торопился закончить речь в надежде, что Око Хоны сфокусирует взгляд на ком-то другом. Скомкав концовку, посвященную юбилею Верховной Ассамблеи, он торопливо прошёл на свое место.

На несколько долгих секунд его изображение застыло на стене, запечатлев испуганного человека с глазами, полными ужаса. Картинка моргнула и исчезла. В зале прозвучал вздох облегчение.

Сет недобро ухмыльнулся и тут же увидел свою ухмылку на стене, словно в зеркале. Кардинал взял себя в руки и мысленно прочитал молитву о прощении за гордыню. Картинка сменилась, словно Всевышний услышал его.

Сегодняшняя сессия носила праздничный характер и состояла в основном из хвалебных речей и здравиц. Важные вопросы, спорные дела и церковные разбирательства были отложены на завтра. Сегодня был день чествования Конгрегации и ее достижений.

Сессия Верховной Ассамблеи подходила к концу и все с нетерпением ждали последней речи, чтобы присоединиться к праздничной процессии на площади Веры. По слухам, вечерняя служба в храме Всевышнего обещала быть потрясающе красивой и величественной. Ночной салют и парад космической эскадры станут апогеем празднества и демонстрацией могущества Конгрегации Хоны.

- Никогда мы еще не были так сильны и едины, как сегодня. Вы не находите, кардинал Сет? - неожиданно обратился к кардиналу его сосед - высохший и прямой как палка кардинал Торез.

- Безусловно, кардинал Торез. Хвала Всевышнему! - с деланным энтузиазмом согласился Сет.

«Интересно, этот выживший из ума идиот проверяет меня или он действительно так думает?» - мелькнула мысль у кардинала. Сет мысленно вознес молитву всепрощения. Не стоило дразнить судьбу накануне великих перемен, накликав на себя дыхание Хоны крамольными мыслями. Сет склонил голову перед стариком.

Кардинал Торез окинул собеседника цепким взглядом и вернул поклон уважения соседу, потеряв к нему всякий интерес. Кардинал Викор, сидевший рядом, с интересом слушал краткой разговор. Он понимал, что ничего хорошего он не сулит. Кардиналы орденов Аскезы и Инквизиции представляли две противоборствующие группировки, а это означало неизбежные трения на завтрашней коллегии.

Если большинство кардиналов коллегии разделяло взгляды кардинала Сета и безропотно признавало власть инквизиции, меньшинство стояло горой за праведность аскезы, декларируемую кардиналом Торезом. Несмотря на малочисленность голосов коалиции Тореза, потеснить строптивого праведника на коллегии кардиналов было непросто. Он был твёрд в своих взглядах и обладал большим авторитетом в Конгрегации. В отличие от инквизиции, чья власть держалась на страхе, орден Аскезы поддерживался обычными гражданами и мирскими организаций. Не считаться с этим было невозможно.

Как бы ни были непримиримы позиции двух кардиналов на коллегии, в миру они оба отстаивали целостность Конгрегации и ее интересы. Обрушиваясь друг на друга с критикой и упреками, они никогда не выносили свою неприязнь и противостояние за стены зала заседаний. Возможно, сегодня на празднестве Торез попытался протянуть руку своему врагу, а, возможно, хотел сказать что-то, понятное только им. Над этим задумался хитрый и осторожный кардинал Викор.

Торжественная часть чествования Конгрегации и Верховная Ассамблея подошли к концу. Кардиналы встали со скамей и проследовали на праздничную службу в Храме Всевышнего. Важные встречи, переговоры, интриги откладывались на завтра. До заседания коллегии кардиналов, которое многие ожидали с надеждой и нарастающей тревогой, оставалось меньше суток.


                ***

- Получаю телеметрию района со скиммера. Сигнал устойчивый. До места назначения семь миль. Ничего подозрительного не наблюдаю, - доложил командир первой группы.

Две тройки подлетали к месту назначения. Майор выслушал доклад и нервно забарабанил толстыми пальцами по столу. Командная комната, куда его запихнул сержант Крег, напоминала майору склеп. Расстегнув воротник кителя, Зейн поймал себя на мысли, что здесь душно и нечем дышать. Майор страдал клаустрофобией.

- Связь на мой канал.

Зейн поспешил на выход - вдохнуть свежего воздуха. Двое гвардейцев двинулись следом.

В свое время именно болезнь не позволила ему попасть во флот, о котором майор мечтал после осознания себя в храме благого Каденны. Единственное, чего он смог достичь, так это поступления в представительство военной школы ордена Инквизиции на родной планете Иркалион Кос.

Мысли о военной карьере стали приходить в голову Зейну во время посещений службы в столичном Храме, где проповедник красочно рассказывал об извечной борьбе Света и Тьмы в душевных сутях людей.

Проповеди не производили сильного впечатления на осознавшего себя Зейна, но примеры из истории Конгрегации захватывали его воображение. История Конгрегации была полна испытаний, предательств и знаменитых космических битв, в которых выковывалось ее величие. На межзвездных просторах разыгрывались грандиозные игры — трагические, драматические — все участники которых были люди, получивших благословение святого Хоны.

Всесильные враги — коварные имперцы, Вечные — кровожадные убийцы, и исчадия ада ведьмы-мутанты, поклоняющиеся богине хаоса Айсу, - только и ждали удобного момента, чтобы вцепиться в горло церковному сообществу и разорвать его на отдельные княжества, с которых можно будет собирать дань.

Конгрегация постоянно внушала гражданам ненависть к другим государствам.
Враги, которых Зейн видел в пропагандистских стереофильмах и новостях, выглядели неубедительно. Он понимал, что это просто другие люди. Учеба в родном университете Иркалиона Кос дала ему знания о технологии переноса личности в другие тела, которую давно использует Конгрегация, называя этот процесс таинством возрождения.

Какое же это таинство, если до появления на Иркалион Кос инквизиторов  местные ученые владели знаниями о переносе духовной сути в инкубаторское тело. Поэтому необычный вид «врагов» Зейн списывал на технологическую особенность созданных ими тел и не видел в этом ничего сатанинского или противоестественного. Тем не менее, Конгрегация Хоны регулярно участвовала в стычках и конфликтах с этими людьми, и молодой Зейн возжелал воинской славы.

Пройдя тест чистоты крови в местном отделении инквизиции, он был признан годным для служения Конгрегации. Он не смог пройти медицинское тестирование для  работы в космосе. Диагноз - клаустрофобия - поставил жирный крест на его мечте. Ему предложили выбор: либо стать монахом, либо наземным военным, который годился только на охрану наземных объектов и проведение локальных операций без поддержки флота и гвардии. Таких вояк флотские и гвардейцы презрительно называли «земляными вшами».

Зейн неохотно подписал контракт на службу в наземных войсках. Молодой романтик простился со своей мечтой и стал обычным охранником. Единственным утешением для Зейна была возможность бывать на разных планетах. Жизнь его протекала размеренно. В срок приходили благодарности, повышения по служебной лестнице.

Но главной проблемой для Зейна стал лишний вес. Получив по контракту новое тело, Зейн немедленно обзавелся пузом.

Дослужившись до чина майора, служака рассчитывал покинуть опостылевшую службу и вернуться на родную планету, где не был уже много лет. Он уже договорился о теплом местечке в местном отделении ордена Инквизиции, - инструктором военной школы. И когда до окончания контракта на забытой Всевышним планете Халле оставалось меньше месяца, всё полетело к чертям, а, возможно, и дальше.

Майор вышел во двор базового комплекса, посреди которого зияла воронка. Зейн с тоской посмотрел в небо, не ожидая от него милости Всевышнего. Майора вполне бы устроили штурмовые звенья гвардейцев и парочка автоматических десантных дронов огневого прикрытия. Небо было безоблачным и равнодушным. Время близилось к полудню. День обещал быть жарким. Где-то за пределами атмосферы Халлы дрейфовал сторожевик капитан-командора Хаек, обещавший помочь, если что.

По милости чертового командора он вынужден с тревогой ждать новостей от своих людей и молиться, чтобы это самое «если что» не наступило. Чутьё майора подсказывало, что появление паладина и нападения на базу с грузовым терминалом - звенья одной цепи.

Совпадение исключалось, поскольку сам по себе факт нападения на орден Инквизиции, означал большую заваруху с очень неприятными последствиями для нападавших. Ни одна группа безумных фанатиков никогда бы не решилась бросить такой наглый вызов инквизиции.

- Единица на связь! - пробормотал он в усик коммуникатора.

- На связи! - прошелестел в наушнике голос командира группы.

- Расстояние до объекта?

- Около двух миль. Визуального контакта нет.

- Что наблюдаете?

- Лесистая местность. Впереди большая поляна. Посторонних объектов нет. Сканеры движения молчат.

На дисплей наручного коммуникатора майор Зейна поступала картинка со скиммера. Два звена гвардейцев, летящих на электромагнитных ранцах. Под ними редкий и чахлый лес. Прямо по курсу просматривалась небольшое пятно - какая-то проплешина. Впереди поляна, о которой докладывали гвардейцы первой тройки.

- Спускайтесь. Продолжить движение по земле, - отдал приказ майор.
Первая группа приземлилась и продолжила движение в пешем режиме.

- Двойка, прекратить движение. Зависнуть.
Каким-то шестым чувством майор почуял, что впереди засада. Вторая группа гвардейцев прекратила полет, остановилась и зависла в воздухе в пяти милях от первой группы.

- Единица. Внимание. Боевая готовность.

Первое звено гвардейцев медленно продвигалась сквозь редкий лесок, готовое к любым неожиданностям.

Гвардейцев атаковали с двух сторон. Огонь велся из штурмовых винтовок. Опасения Зейна подтвердились — его люди нарвалась на засаду.

Картинка на дисплее майора мигнула и погасла. Судя по всему, скиммер сбили ракетой. Такое могли проделать только из ПШК - переносного штурмового комплекса. Излюбленное оружие профессионалов-наёмников.

- Двадцать две цели. Идут встречным курсом в... - успел сообщить командир группы.
В наушниках майора звучали стрельба и матерщина. Зейн переключился на тактический дисплей, где зелеными маркерами были отмечены гвардейцы. Маркер командира погас.
Двое бойцов из первой группы перегруппировались и попытались оторваться от противника.

«В какое дерьмо меня втравил этот капитан-командор?» - подумал Зейн, наблюдая за зелеными маркерами.

- Вторая группа, уходите по земле к гарнизону местных.

Гвардейцы быстро разобрались в происходящем: произвели залп термозарядов по противнику, затем отключили движки на электромагнитных ранцах и снизились до верхушек деревьев. Ответный залп ПШК пришелся в пустоту.

Гвардейцы поспешно отступали, отстреливаясь и пытаясь оторваться от противника. Сигнал паладина исчез.


                ***

Капитан-командор Хаек наблюдала за боем на Халле, подключившись к каналу передачи скиммера через местный спутник связи. Она успела разглядеть начало атаки и залп ракетной установки с земли, уничтоживший скиммер. Переключившись на канал связи майора Зейна с десантными группами, она без труда разобралась в картине боя.
Чутьё у «земляной вши» отменное. У его парней есть шанс выбраться живыми из  передряги.

Майор-охранник оказался не так прост, как показалось на первый взгляд. Чтобы так быстро сориентироваться в ситуации, нужно быть опытным воякой с десятком «горячих» операций за плечами. А эта «земляная вошь» просто взял и «прочувствовал» обстановку. Интересный типаж. Да и гвардейцы его оказались парнями не промах.

Восхищение майором и слаженной работой его бойцов сменилось беспокойством. Волновой сигнал паладина пропал. Компьютерные детекторы «Перста» больше не фиксировали сигнал, словно бы его никогда и не было.

Командор Хаек непонимающе уставилась на дисплей, на котором только что светилась красная точка, обозначая координаты местоположения паладина. Даже если паладин погиб, сигнал волнового кода не мог исчезнуть с монитора слежения. Маркер все равно бы светился на дисплее.

- Крипс, сравни волновой код паладина с тем, что мы получили с Халлы.

- Но, командор, подделать волновой код невозможно в принципе, - возразил старпом.

- Мне это прекрасно известно, Крипс. Наш бортовой компьютер не принял бы подделку. Я уверена, что-то не так с этим чертовым сигналом. Неправильный он какой-то.

Командор отвернулась от старпома. Она подключилась к спутнику местных и получала с него увеличенное изображение боя в реальном времени.

Хаек увидела сверху фигурки гвардейцев и их противников. Судя по всему, бойцам Зейна не удалось оторваться от преследователей. Те постепенно зажимали их в клещи. Гвардейцы не сбавляли темп, уверенно двигаясь в сторону местной военной базы.

«Ну, майор, ход за тобой. Рискнешь бросить в драку последний скиммер или позволишь своим людям погибнуть?» - подумала командор.

- Командор! - прозвучал удивленный голос старпома. - Вы оказались правы. Координаты сигнала паладина - подделка.
Хаек обернулась и удивленно посмотрела на старпома.

- Сигнал, конечно, соответствует волновому коду паладина. В противном случае компьютер его бы не «услышал». Дело не самом сигнале, а в месте его появления. Именно место, в отличие, от сигнала фальшивое, - объяснил Крипс.

- Как такое возможно? - поинтересовалась командор.

- Очень просто, его ретранслировали с одного места планеты в другое. Другими словами, паладин был совсем не там, где мы думали. Ясно, что паладин активировал сигнал самостоятельно, но кто-то смог его перенаправить, а после заглушил.

- Мне казалось, что выкинуть такой фортель невозможно!

- Возможно, перенаправить сигнал, но полностью экранировать его очень сложно. По крайней мере, мне о таком тоже не известно. Рядом с владельцем сохраняется остаточное излучение духовной сути.

- Найди мне это остаточное излучение, Крипс.

«Кажется, я начинаю понимать, что происходит. Теперь ясно, почему уничтожили командный пункт планетарной базы и вывели из строя спутник связи. Чтобы мы здесь на орбите оказались слепыми и беспомощными. Орденский контингент сейчас занят восстановлением охранного периметра базового комплекса. А мне нужно или самой спускаться на планету, либо положиться на Зейна.

Тот, кто затеял операцию, знает о миссии паладина и о корабле прикрытия. И где-то в системе Халлы их ждет корабль. Это понятно, непонятно другое, зачем кому-то понадобилось транслировать фальшивый сигнала? Заманить в засаду тех, кто за ним придёт? Не вижу в этом никакого смысла.

Допустим, «террористы» и те, кто заманил в засаду гвардейцев Зейна, - одна и та же группа. Им нужен паладин, но они не знают, где он находится. Эти ребята перехватывают сигнал и идут по его следу. Скорее всего, группа майора Зейна столкнулась с поисковой партией неизвестных охотников, а не нарвалась на засаду.

Всё это допустимо, но не понятно, где паладин на самом деле? И не является ли создание этого бардака на Халле его заданием? Выявить заговорщиков или спровоцировать их на какие-то действия? Нет, не похоже. Тогда у меня были бы совсем другие инструкции.

В этой игре есть кто-то ёще. Тот, кто транслирует ложный сигнал паладина. Похоже, миссия паладина как-то связана с этим неизвестным. Иначе к чему эти фокусы с фальшивым сигналом? Посмотреть, кто на него отзовется?

Нет, что-то не сходится в этой головоломке, хоть ты тресни. Паладин предупредил бы меня, если бы устроил такую ловушку сам. Скорее всего, этот «кто-то» переиграл паладина. Доказательств у меня нет, но это единственное логичное предположение. Значит, придётся спуститься вниз и разобраться во всем самой», - размышляла командор. Хаек не торопилась делиться мыслями со старпомом. Слишком многое ей казалось в этой истории притянутым за уши. Капитан-командор решила рискнуть и не ждать ответа из резиденции Ордена и от кардинала Сета.

Хаек расхаживала по рубке, погруженная в раздумья. Потом остановилась перед дежурным офицером:

- Включить сканеры дальнего обнаружения. Пошарьте по системе. Где-то болтается неизвестный корабль в «спящем» режиме. Приготовить десантный бот. Место высадки - наземная база ордена.

«Что-то мне подсказывает, что там будет скоро очень жарко», - подумала Хаек.


                ***

Виг Ирма опустился на одно колено и поцеловал массивный кардинальский перстень кардинал Тореза. Кардинал возложил руку на голову главы Торговой гильдии и благословил его.

- Встаньте, мой друг, - произнес Торез властным голосом, от которого у Ирмы по телу прошла волна дрожи. Вынести кардинальский глас истины было непросто.

Виг Ирма, с честью выдержав испытание, встал с колена и без подобострастия поклонился кардиналу. Он демонстративно не замечал гостей и подчиненных, суетящихся вокруг старика, ожидающих, когда тот обратит на них внимание. Рядом с высоким и сухопарым кардиналом Виг Ирма казался недоразвитым уродцем. Слишком большая голова главного торговца едва доходила кардиналу до подбородка.

Виг Ирма был похож на круглый, отполированный, лоснящийся шар на толстых ножках, наряженный в дорогой костюм, единственным украшением на котором служила бриллиантовая булавка на лацкане пиджака. У торговца было круглое лицо, маленькие черные глаза и нечётко очерченный рот. Он дружелюбно улыбался, но эта улыбка не могла обмануть никого, кто знал Виг Ирму. Никто не рискнул бы посмеиваться над нелепым внешним видом главы Торговой гильдии, зная, какой властью тот обладает.

По степени влияния на судьбу Конгрегации Хоны он мог вполне сравниться с любым кардиналом церковного сообщества. Иногда за глаза его так и называли - тринадцатый кардинал. Виг Ирма на дух не переносил сомнительный титул, всякий раз демонстрировал кардиналам своё уважением и не посягал на их власть.

В отличие от своего предшественника, он сам добился высокого положения. Пост главы гильдии вполне удовлетворял его амбиции и аппетиты. Его страстью было приумножение богатств и участие в рискованных финансовых комбинациях, приносящих баснословные барыши.

Ещё Виг Ирма был искренне верующим. Он осознал себя в позднем возрасте, уже сделав успешную карьеру в Торговой гильдии. К моменту осознания он проживал далеко не первый цикл жизни. Пользовался дорогим и качественным телом, сделанным на заказ. Он был в состоянии заказывать тела у имперцев - признанных биоконструкторов, - чьё представительство находилось на Ватаре.

Виг Ирма часто видел людей, переживших «осознание себя». Подмечал, какими они становились после благословения Хоны, но сам относился к таинству скептически. До тех пор, пока Святой Хона не коснулся его духовной сути в храме Всевышнего во время Богослужения. Он испытал ни с чем несравнимое чувство понимания того, кто он, и для чего существует во вселенной, сотворенной Всевышним.

Когда на тебя снисходит любовь Всевышнего и словно согревает душу теплыми лучами солнца, только тогда ты осознаешь себя и принимаешь свет истинной веры. Вера пронизывает духовную суть и наполняет неугасимым светом любви, вытесняя смешные сомнения и глупый страх. Ты чувствуешь, что теперь ты под дланью Всевышнего, простертой над тобой как силовое поле, и так будет всегда.

Для Виг Ирмы осознание себя стало самым сильным потрясением за все его жизни. Он бросил дела, ушел в храм благого Каденны и несколько дней горячо молился Всевышнему, благодаря за то, что позволил простому торговцу понять свое предназначение. Виг Ирма не мог подобрать нужные слова молитвы. Те, что он знал, казались ему безжизненными и фальшивыми, поэтому он говорил со Всевышним своими словами, воздавая хвалу и благодарность за любовь.

Там, в храме, его и встретил кардинал Торез, служивший вечернюю службу в дни Почитания. Истово молящийся неофит, одетый в дорогую одежду, тронул душу старика. Кардинал решил поговорить с ним. Верующий пребывал в трансе, стоял в молитвенной позе и смотрел на пламенный камень алтаря, выступающий из нефа, что-то невнятно бормоча сухими губами.

Кардинал поднес неофиту чашу причастия. Человек поднял глаза. Во взгляде будущего главы Торговой гильдии полыхало неугасимое пламя Веры, как у человека, который познал истинную любовь Всевышнего.

- Скажите, святой отец, вы чувствуете его любовь каждый день? - спросил Виг Ирма.

- Я чувствую ее каждый миг своей жизни, - ответил кардинал, осеняя себя знамением.

После этой встречи эти два совершенно разных человека стали друзьями. Карьера уверовавшего торговца была стремительной. Он очень быстро смог войти в Высший Совет Торговой гильдии.

Пока высокопоставленные члены гильдии решали, что им делать с самонадеянным выскочкой, он доказал причастность Высшего Совета к незаконным сделкам с врагами Конгрегации. Начались разбирательства с инквизицией. На время проверки Совет назначил Виг Ирму временным управляющим Гильдии. Так он оказался в кресле главы Торговой гильдии, откуда вытащить его уже никто не решился.

Поговаривали, что назначение Виг Ирмы на высокий пост не обошлось без вмешательства кардинала Тореза, но доподлинно это было неизвестно. Известно лишь, что после своего взлёта Виг Ирма регулярно жертвовал большие суммы ордену Аскезы. Тайно финансировал монастыри и планетарные базы самого бедного ордена Конгрегации. Финансисты Виг Ирмы открыто управляли активами ордена и сделали его процветающим.

Кардинал с интересом наблюдал за восхождением своего протеже, помогая ему словом и делом. Авторитет Тореза открывал перед торговцем двери в закрытые дома. Орден Аскезы, в отличие от Инквизиции, умел влиять на людей словом, а не страхом. Многие внимательно прислушивались к просьбам кардинала.

Дружба между удачливым дельцом и честолюбивым кардиналом была выгодна обоим. Они помогали друг другу, не переступая невидимых границ и не вмешиваясь в дела более, чем это было необходимо. Глава Торговой гильдии был скромен и не хвастался дружбой с высокопоставленным священником.

С одной стороны, статус и социальное положение Виг Ирмы не позволяли ему официально вступить в орден Аскезы, с другой же, - его влияние в ордене выходило далеко за рамки полномочий некоторых старших магистров и епископов. В его ведении находились финансовые дела ордена. Он был тайным советником кардинала и  консультировал Тореза по некоторым щекотливым вопросам внешней политики. Негласно, конечно.

Аналитики инквизиции не могли понять, что может объединять таких разных людей. А объединяла их общая Вера и цель - во чтобы то ни стало сохранить единство Конгрегации Хоны, благословенную Всевышним Каденной.


- Волнуетесь, друг мой? - кардинал взял под руку Виг Ирму, неспешно уводя его по широкому коридору резиденции.

После торжественной церемонии и службы, посвященной юбилею Верховной Ассамблеи, они отправились сюда, в спокойную обитель ордена.

- Я не волнуюсь, Ваше Преосвященство. Для этого у нас пока слишком мало информации, - тихо ответил глава Торговой гильдии.

Они дошли до небольшой ниши, в которой стояли два деревянных стула с вогнутыми спинками, украшенные резным изображением благословляющей ладони - символом ордена Аскезы. Между стульями стоял маленький столик с матово-черной гладкой поверхностью. Казалось, в глубине столешницы мерцают звезды. Кардинал и Виг Ирма уселись на неудобных стульях и продолжили разговор.

- Толкователи Узора ничего толком сказать не могут. Только общие слова: многовариантность развития событий и непредсказуемые векторы вероятности. Они видят назревающую Развязку в Конгрегации и могут определить место её возникновения. А это, в свою очередь, говорит о том, что мы на правильном пути, Ваше Преосвященство, - сказал Виг Ирма.

- Друг мой, я доверяю анализу толкователей, но не стоит забывать, что они всего лишь подслеповатые чтецы Узора, а не его создатели. Читая одну и ту же книгу, вы всякий раз ее прочтете по-другому. И всякий раз будете думать, что поняли ее суть. Так и толкователи, «читая» страницы Узора Судьбы, всегда уверены, что поняли его содержание.

- Бесспорно, Ваше Преосвященство, полагаться только на выводы толкователей безрассудно, но речь идет о масштабной Развязке, которая затронет каждого в Конгрегации Хоны. Ошибка в толковании исключена. Именно исходя из прогноза, мы задумали эту операцию.

- Мы задумали, как вы выражаетесь, операцию не потому, что толкователи что-то узрели в Узоре, смею напомнить, - резко перебил кардинал. - А для того, чтобы остановить оступившегося кардинала Сета. Для этого не обязательно заглядывать в Узор.

- Рисунок Узора подтверждает отступничество кардинала.

- Узор ничего не подтверждает и не опровергает! - поморщился кардинал. - Узор и есть создатель судьбы. Он - следствие твоего выбора, который определяет вектор твоего движения и влияет на твою дальнейшую судьбу. Поэтому его и называют Узором Судьбы. Это так же истинно, как и то, что Всевышний Каденна - один из создателей механизма Игры, которую мы называем Узором.

Узор отчасти подталкивает людей самим создавать свои Развилки и Развязки, руководствуясь свободой выбора. Чем больше сообщество людей, тем масштабней игры, в которые они вовлечены - волей или неволей. Игровая комбинация, которую именуют Развязкой, неуправляема и непредсказуема сама. Слишком много вероятностей её исхода. А мы сейчас вовлечены в очень большую Развязку, где о каких-либо точных предсказаниях говорить и вовсе не приходится.

- Вы совершено правы, Ваше Преосвященство. Мы вошли в область именно такой большой Развязки, ключевой фигурой которой выступает кардинал Сет. На это указывает воронка Развязки: ее основание нацелено на Ватар, как указующий перст Благого Каденны.

Торговец не хотел вступать с кардиналом Торезом в диспут о роли Узора в жизни людей. Они уже говорили об этом не раз. Рассуждения кардинала по этому вопросу были близки к еретическим. Сейчас торговца интересовал не столько Узор, сколько опасная игра, которую они с кардиналом затеяли против общего врага - Сета. Ставками в этой игре были не просто их жизни в текущем теле, а угроза вечного Забвения — потеря своей личности навсегда.

Кардинал почувствовал настроение собеседника и сменил тему разговора:

- Хорошо, Виг, не будем об этом. Какие новости с Халлы?

- Новостей немного, Ваше Преосвященство. Как вы уже знаете, мы засекли высадку паладина Тора четырнадцать стандартных суток назад на малом континенте Халлы. Вчера утром мы потеряли его. Он перемещался по территориям, контролируемым местными повстанцами, и был пленен одной из повстанческих групп. С этой минуты началась наша операция. Через десять минут я должен получить информацию. Тогда я смогу рассказать вам больше, Ваше Преосвященство, - отчитался Виг Ирма.

Кардинал рассеяно его слушал, глядя в витражное окно. Окна резиденции выходили на площадь Веры, на которой началось празднество. Первые залпы салюта прокатились над площадью. Фейерверки окрасили небо в разные цвета, подсвечивая храм Всевышнего и его тонкие, словно вырезанные на тёмном небе, шпили.

- Я понимаю, что вас смущает, мой друг, - кардинал оторвался от созерцания салюта и обернулся к торговцу. - Сейчас многие видят нерушимость Конгрегации, и им кажется, что ничто и никогда не может ее пошатнуть. Но поверьте, это иллюзия. Очень опасная иллюзия, навеянная нам Всевышним. Заглянув в Узор Судьбы, вы найдете тому массу подтверждений. Поскольку ничто не может долго оставаться неизменным в этой Вселенной.

Наш друг, кардинал Сет, это прекрасно понимает, потому и решился разыграть свою карту только сейчас. Как вы понимаете, кардинал так же, как и мы, прибег к услугам толкователей Узора. Причем, думаю, гораздо раньше нас. Я абсолютно уверен, что на сегодняшний день все кардиналы обратились к толкователям и пытаются повлиять на Развязку. Иначе они не стали бы теми, кто они есть. И каждый истолковал увиденное в Узоре по-своему.

Кардинал Сет возжелал большего, и решил вытащить из колоды джокера, который даст ему пропуск на самую вершину власти. Именно поэтому ему понадобился ОН. Понимаю твоё недоверие к моим предположениям, но, поверь, я очень давно и хорошо знаю Сета. Отправить на поиски лучшего ЕГО ученика - очень в стиле Сета. Не просто жестокость, а изощренная пытка, излюбленный стиль кардинала.

Глава Торговой гильдии покивал головой, размышляя о чём-то своём. Его больше увлекал  процесс игры, чем история, которая за ней скрывалась. Через пять минут по закодированному каналу должен прийти инфопакет с Халлы, тогда и станет понятно, насколько правильно понимает ситуацию его друг. А пока он со скучающим видом смотрел на разноцветные залпы салюта и ждал сигнала коммуникатора.


                ***

Пробуждение.

Казалось, Морран все это время просидел, не вставая с кресла. В той позе, в какой его запомнил поверженный паладин, до того, как погрузился в реабилитационный транс. Но Тор заметил изменения внутри модуля.

Очнувшись, старик приоткрыл глаза и осмотрелся. Обезглавленное тело гиганта-телохранителя лежало на спине, в сложенных руках - отрубленная голова с закрытыми глазами. Занятно.

- Смотрю, ты уже очнулся, Тор, - раздался чуть глуховатый голос Моррана. - Не буду спрашивать, как ты себя чувствуешь. Знаю, что не очень хорошо.

Старик сделал несколько глубоких вдохов, настраивая дыхание на нужную глубину и частоту. Он неподвижно лежал на спине и диагностировал свое состояние.

Потом, поддерживая рукой голову, перевернулся на бок. Морщась от боли, монах с трудом поднялся с пола, шатаясь, словно пьяный, дотащился до кресла. Левый глаз паладина дергался и слезился от накатывающей волнами боли.
- Вы чутки, как никогда, учитель.

Морран не спускал глаз с паладина, внимательно наблюдая за его передвижениями, и облегченно вздохнул, когда старик уселся.

- Знаю, Тор. Знаю. Тебе понадобится время, чтобы восстановиться. И проблема в том, что его у нас нет. Не так ли?

- Именно так, учитель. Времени у меня совсем мало. Странно, что это вас беспокоит, - стиснув зубы от боли, произнес старик. Было видно, что каждое слово давалось ему с трудом. Лицо побледнело, лоб покрыла испарина, а левый глаз продолжал дергаться.

- Беспокоит, малыш Тор. Нам есть о чем поговорить.

Старик скривил рот в подобие улыбки и устало прикрыл глаза.

- Говорите, учитель. Как собеседник, я сегодня не очень.

- Тем лучше для тебя. Поверь, Тор, ты сделал все, что мог, и не нужно винить себя в неудаче. Твоя миссия изначально была обречена на провал. Кардинал Сет ждёт, что ты принесешь ему мою голову, но твоя подлинная твоя миссия - иная. Уж поверь мне.

- Если вы знаете всё наперед, учитель, зачем я вам нужен? Не с кем поболтать? Или хотите покаяться передо мной?

- Тор, мы тратим время. Мне нужно сейчас твоё внимание, а не дешевый сарказм киношного героя, - раздраженно перебил молодой человек.

Монах поерзал в кресле, держась рукой за затылок, с трудом сдерживая стон боли. Кинул взгляд исподлобья на собеседника, сидящего напротив в каких-то пяти метрах. Тор надеялся, что Морран потеряет бдительность и его удастся зарезать.

- Похоже, я ошибся в тебе, Тор. Вместо того, чтобы слушать, ты все еще прикидываешь свои шансы.

- Чего вы ждете от меня, учитель? Помочь мне вы не в силах. Обратить меня в свою веру не получится. Мне не интересно, что вы задумали. Что задумал кардинал Сет и зачем послал меня сюда, вы и так знаете. Убить вас у меня нет сил, да и ваш серый друг не позволит. Так что валяйте, болтайте, о чем хотите. Только вот раньше вы не баловали меня задушевными беседами.

- Раньше? Я как раз хотел рассказать тебе о том, что было раньше, пока ты не сбежал из своего тела. Только вот бежать тебе покуда некуда. Это так, к слову. Не буду лукавить, Тор, я ждал именно тебя. Кардинал Сет предсказуем, несложно было просчитать его действия. Но дело, конечно, не в нем, поскольку он сам - лишь орудие Узора Судьбы. Впрочем, как и все мы.

- Я предпочел бы находиться в руках Всевышнего, а не его творения.

- Старый спор про яйцо и курицу. Кто определяет нашу судьбу: создатель или его творение. Пожалуй, с этого я и начну.

Раньше мне, как и тебе сейчас, была непонятна роль Узора Судьбы, созданного Всевышним. Непонятно, почему ему поклоняются имперцы, возведя в статус государственной религии, почему его почитают служительницы Айсу, которые нам близки по духу и Вере. Я долго искал ответы на эти вопросы.

Мне казались не убедительными предположения, что из себя представляет «искра» Всевышнего, дарующая нам осознание себя. Я хотел понять природу этого чуда. Каждый из нас пережил осознание себя. Ты помнишь это чувство, когда в тебе вспыхивает любовь Всевышнего?

Это ощущение невозможно выразить словами. Тебя захлестывает божественная благодать и ты чувствуешь себя бесконечно счастливым. Но однажды я понял, что не всё так гладко. Момент осознания себя сложнее, чем кажется.

Надеюсь, ты понимаешь, что благословение апостола Хоны отличается от благословения Каденны. И том и в другом случае мы осознаем себя и чувствуем любовь высшего существа. Но между ними огромная разница, как между оригиналом и подделкой.

Конечно, Хона делится любовью творца. Но помимо искры Каденны апостол вкладывает в благословение что-то от себя, тем самым искажая первичный посыл творца. Поэтому кажется, что благословение Хоны неполно.

Эта неполнота создаёт благоприятную среду для игровых партий Узора Судьбы. Мы принимаем чужую игру, не давая себе труда разобраться, чья она. Приняв искру Каденны, мы обрекаем себя играть по неизвестным правилам в непонятные игры.

Вдумайся, Тор: мы возлагаем ответственность за всё, что происходит с каждым из нас, на высшее существо, словно вычеркивая самих себя из собственной жизни. Мы ведем себя, как неразумные дети, привыкшие, что кто-то другой — сильнее, могущественней — возьмёт на себя ответственность за наши дела и судьбы. Такая позиция рано или поздно приведет нас к гибели. Мы, безусловно, в каком-то смысле дети Его, но мы - это мы, а не Он.

Всевышний в мудрости своей создал некий мыслящий механизм — Игровой Концепт, - в который вплел частичку своей сущности и даровал концепт всем духовным сутям. Со временем, увлекшись играми, предложенными Игровым Концептом, большинство душевных сутей забывало об искре любви Всевышнего. Гораздо позже Дар Всевышнего назвали Узором Судьбы.

Между тем эта искра, живущая в нас, никуда не исчезла, поскольку вплетена в нашу суть, и мы вспоминаем об этом, переживая момент осознания себя, вспоминая заново его любовь, - Морран сделал паузу.

Монах с недоверчивым видом сидел, выпрямившись как палка. Его глаза блестели в рассеянном свете модуля.

- Что вы хотите сказать? Что Всевышний и Узор - одно и то же? Или то, что апостол Всевышнего Хона, который коснулся меня в момент обретения осознания, - не посланник Всевышнего, а самозванец, ведущий свою игру?

- Рад, что ты так быстро все улавливаешь.

- Это богохульство! - воскликнул монах с перекошенным от злости лицом.

- В чем ты видишь хулу на Всевышнего, паладин Тор? Разве я сказал что-то оскорбительное о Всевышнем? - повысил голос верховный инквизитор Конгрегации и хранитель истинной Веры Морран.

Монах дернулся вперед и застонал от боли. Несколько минут он сидел с закрытыми глазами. Было видно, как вздымается его грудь под черной рясой, а скрюченные пальцы свободной руки перебирают невидимые чётки.

- Вы утверждаете, что Благой Каденна - не Всевышний. Вы ставите под сомнение, что святой Хона - апостол Каденны. И это говорите вы – тот, кто безжалостно громил секты отверженных за гораздо меньшую ересь.

Вы сотни раз лично возглавляли карательные экспедиции на мятежные планеты, отвергающие учения Хоны. Вы сжигали подпольные орбитальные фабрики торговцев телами вместе с людьми, обитающими там, только за то, что они почитали Узор Судьбы, а не истинную Веру. Вы – единственный, кто осмелился казнить еретиков-кардиналов, от которых Хона отвернул свой лик. Теперь вы говорите и думаете как еретик!

Вас называли Палачом Хоны. Враги Конгрегации до сих пор вздрагивают при упоминании вашего имени. Вы убедили коллегию кардиналов создать Инквизицию – орден, следящий за чистотой Веры на планетах Конгрегации, - и возвысили его над остальными орденами. А теперь вы… сами... вы бросаете вызов тому, что истово отстаивали не так давно.

- Ну, ну, малыш, слишком много патетики. Я сам могу пересказать список своих достижений с момента осознания себя. И поверь, он куда длиннее твоего. Уж не обессудь, но я прерву тебя, пока ты не разошелся в своем праведном гневе и не покинул меня раньше срока, - рассмеялся Морран. - Не переживай, мы еще вернемся к этому. Может, ты хочешь выпить?

- Вашей крови, учитель!

- Всему своё время, Тор. У нас остались незаконченные дела.

Из голоса Моррана исчезли шутливые нотки. Теперь он был серьезен. Бывший инквизитор посмотрел на экран коммуникатора и вернулся к беседе.

- Ты решил, что я отвергаю благого Каденну, не признавая его Всевышним.  Это не так, Тор. Я ни к коей мере не умаляю роли Каденны в сотворении нашей цивилизации и церковного сообщества. Просто хочу напомнить тебе, что сам Каденна в откровении апостолу Хоне никогда не называл себя Всевышним. Наоборот, он рассказывал о других известных Богах, почитающих Всевышнего.

Ты же не настолько глуп, чтобы отвергать существование Светлой Богини Айсу и Неделимого Бога Морпа. Заметь, - это разные существа, а не триединство Всевышнего Каденны, как говорят в Конгрегации, дабы не смущать неокрепшие сознания, едва обретшие Веру. Даже такой фанатик, как ты, понимает, что Бог Каденна — одно существо! Ты сотни раз проводил обряд чистоты крови и знаешь, как звучат в крови прикосновение «чужих» Богов к духовным сутям людей. Ты не мог не уловить в таких душах вибрации любви Благого Каденны.

Не секрет, что вибрацию Каденны невозможно перепутать с другими. Она также уникальна и узнаваема, как вибрация апостола Хоны или твой собственный волновой код. Их невозможно подделать. Другие известные нам Боги имеют иные вибрации, но они не вмешиваются в игры собрата на его территории, вот почему мы не сталкиваемся с ними. И чтобы объяснить верующим, почему именно Каденна - Всевышний, мы, люди, придумали ему триединую сущность.

Мы назвали нашего создателя Каденну Всевышним, хотя он сам себя так не называл. Заметь, даже апостол Хона не называл Его так никогда. Потому как прекрасно знал, чья любовь наполняет его самого.

Я говорю тебе очевидные вещи. Ты догадываешься о них, но боишься признаться даже себе самому. Ты сильно удивишься, если узнаешь, что и всем кардиналам это прекрасно известно. Отчего, по-твоему, вспыхнул раздор в коллегии кардиналов много лет назад? А ведь мы говорим о людях, которые ощутили прикосновение Благого Каденны, а не его ученика и апостола Хоны.

Это в первую очередь я хотел донести до тебя.

- Вы сами впали в ересь, а теперь пытаетесь склонить меня к ней.

- Чего ради мне лгать тебе, если ты можешь проверить истинность моих слов и чистоту моей Веры!

- Вы хотите сказать... - начал было монах, но не закончил фразу – весь во власти сомнений.

Морран кивнул и вновь бросил взгляд на дисплей коммуникатора.

- Я уже сказал тебе: всему своё время, малыш. Я не собираюсь мешать твоей миссии. Для меня важно, чтобы ты услышал меня.

- Зачем, учитель? Что вы задумали?

- Задумал? Нет, малыш, это задумал не я, просто всё имеет своё начало и свой конец. Даже Узор Судьбы не всемогущ. А пока у нас есть время, я хочу рассказать тебе кое-что, чего ты точно не знаешь. Придется тебе еще какое-то время побыть моим гостем, малыш.

Монах наконец-то позволил себе расслабиться.


                ***

Зуммер наручного коммуникатора генерала Шеира Уса - командующего центральным округом военных планетарных сил Халлы - тихонько пискнул. Он посмотрел на мигающие цифры на дисплее, начавшие обратный отсчет, и отправил сообщение в генеральный штаб.

В маленькой приемной, расположенной рядом с кабинетом, собрались офицеры. Большинство сидело на низеньких стульчиках, кое-кто толпились у дисплея карты, висящей на стене, - исчерченной стрелками и пиктограммами, обозначающие области на обоих континентах планеты. Увидев командира, офицеры отвлеклись от своих дел и замерли.

- Вольно, господа! - пророкотал генерал низким голосом, испытующе оглядывая офицеров.

Вереница военных последовала в просторный кабинет. Генерала Шеир Ус стоял перед входом и жал руку каждому проходящему мимо. Все вошли, двери закрылись.

- Господа, я рад видеть вас. Значит, сомневающихся среди вас нет. Всё идет согласно плану. Вы получили информацию на свои коммуникаторы. База ордена и его космический терминал утром подверглись нападению, как и ожидалось. Неожиданностью можно счесть только то, что наземную базу возглавил некий майор Зейн из службы охранения.

Майор Зейн оказался настоящим солдатом, он быстро навел порядок на территории базы, восстановил связь и привел уцелевший после диверсии гарнизон в боевую готовность.

Через час после атаки мы перехватили сигнал со сторожевика ордена. Некий капитан-командор Хаек вышел на связь с наземной базой. Нам известно, что капитан-командор подтвердил полномочия майора и внёс его волновой код в каталог терминалов связи звездной системы Халлы.

Практически одновременно мы зарегистрировали чей-то мощный сигнал в пятидесяти милях от нас. Спустя пятнадцать минут базу покинул скиммер и направился к месту сигнала. Еще через пятнадцать минут базу покинули две десантные тройки гвардейцев.

Гвардейцы были кем-то атакованы. Скиммер сбит. Загадочный сигнал пропал. Гвардейцы уклонились от боя и отступили.

Сейчас они в сорока милях от нас. Их преследует неизвестный противник. Несколько минут назад майор Зейн попросил меня помочь его людям. Это значит, что все идет согласно плану. Ход за нами, - закончил генерал.

Он посмотрел на всех тяжелым взглядом из-под густых бровей и выразительно помолчал. Нажав пальцем на край стола, генерал перевел столешницу в вертикальное положение. На столешнице-экране отразилась точная копия тактической карты, висевшей в приемной. Именно ее внимательно рассматривали офицеры, ожидая вызова генерала.

- Наша задача - любой ценой не допустить гибели солдат ордена и вывести их к своей базе. Противников гвардейцев атаковать двумя десантными группами. Здесь и здесь, - генерал ткнул лазерной указкой в красные точки на карте. - Мы должны на время задержать врагов инквизиторов и дать гвардейцам преимущество во времени. Окажем услугу орденским воякам.

Майор Зейн не знает, что несколько дней назад мы засекли ещё один отряд неизвестных. Полагаю, он и атаковала базу ордена. Сейчас местонахождения отряда неизвестно.

А пока они минусуют друг друга, займемся своими делами. Обсудим нашу операцию. Майор, прошу.

Майор Каил Нис подошел к карте столицы Халлы.

Генерал Шеир Ус сидел в кресле, рассеяно слушая майора. Все детали операции по захвату столицы уже обсуждались сотню раз. Ничего нового майор не говорил.

Тот день был переломным днем в его жизни. Он это осознал еще утром, когда собирался на службу. Нет, не было никаких знамений или фанфар. Он просто проснулся с мыслью, что сегодня все изменится. Генерал не знал, что конкретно, но знал, что это будет сегодня. На службе в течение дня ничего особенного не произошло, и он маялся, ожидая вечера. Подчиненные генерала заметили его настроение и старались лишний раз не попадаться на глаза старику.

Выйдя вечером со службы, он отказался от водителя и направился домой пешком. Небывалый случай в его размеренной жизни, Генерал решил прогуляться до своего холостяцкого жилища, где его ждал старый подслеповатый пёс. Настроения хватило на пару миль. Он дошёл до военного городка.

На въезде в городок стоял небольшой бар, где любили задержаться до утра подгулявшие младшие офицеры, чтобы не нарваться на ночной патруль. Генерал вошел в полупустое помещение и уселся за самый дальний столик у окна, ожидая официанта. Там его и нашел бунтовщик.

- Здравствуйте, генерал Шеир Ус, я Зоран! Уделите мне пару минут? Нам есть о чем с вами поговорить, — молодой человек не тратил слов зря.

- Я так понимаю, это риторический вопрос, - отозвался генерал, нисколько не удивившись желанию повстанца.

- В какой-то мере, генерал.

- Слушаю вас, э-эээ… Зоран.

- Хорошо. Господин генерал, вам известно мое отношение к нашему правительству и ордену Инквизиции, который здесь хозяйничает.

- Оно мне известно, Зоран, как и всем военным, симпатизирующим вам. А таких немало в моем окружении. Вы демонстративно избегаете столкновения с частями регулярной армии. Разумная тактика - не злить армию по пустякам. Отдаю должное вашей проницательности, но не могу понять, чем могу быть полезен. Вы дислоцируетесь на малом континенте, где удобно скрываться, а я здесь, что достаточно далеко от  вас.

- Я думаю, господин генерал, вы понимаете, зачем я пришел. Такого, как вы, я бы не смог долго водить за нос. Вы бы быстро меня прихлопнули.

- Молодой человек, я не чувствителен к лести. К тому же дружен с генералом Ваис Колом, возглавляющим операцию по вашей поимке. Поверьте, если бы он не разделял ваши взгляды, то давно раздавил бы вас и ваших повстанцев, как тараканов. Так что оставьте вашу болтовню и излагайте дело.

- Хорошо. Через две недели на Халле произойдет столкновение между орденом Инквизиции и другими орденами Конгрегации. В ходе конфликта база инквизиторов либо будет полностью уничтожена, либо эвакуирована. Эта стычка будет иметь далеко идущие последствия для всей Конгрегации Хоны. Конкретно Халлу волна перемен практически не затронет, но вы надолго избавитесь от опеки инквизиции.

Генерал недоверчиво смотрел на молодого человека, перебирая в голове варианты действий. То, что он сейчас услышал, не удивило его, но перспектива избавиться от кровососов звучала заманчиво.

- Кто вы такой, Зоран, и что вам нужно на самом деле?

- Мое настоящее имя Морран, я - верховный инквизитор Конгрегации Хоны, если вам это о чем-то говорит. А предлагаю я избежать длительной и кровавой гражданской войны.

Генерал пристально всмотрелся в сидящего напротив человека. Теперь он не сомневался в том, что перед ним не молодой бездельник, решивший поиграть в партизан, а опытный, много переживший человек. Глаза - вот что не соответствовало облику юного бунтовщика. Это были глаза старика.

- Вы предлагаете мне измену, верховный инквизитор?

- Да, я предлагаю вам нарушить присягу и предлагаю вам взять власть в свои руки, чтобы предотвратить гражданскую войну. Стоит ордену убраться отсюда, падение правительства неизбежно. Другими словами, я предлагаю вам взять на себя ответственность за судьбу планеты.

Народ недоволен кабальным договором о сотрудничестве с орденом Инквизиции. Мятеж - вопрос времени. Армию ожидает раскол, следствием которого станет гражданская война. Вы можете действовать уже сейчас, не дожидаясь резни на Халле.

- Хорошо. Допустим, вы правы, верховный инквизитор Морран. Вам-то лично это для чего, если вы такой же инквизитор, как и ваши братья. Вы хотите предать свою Веру?

- Господин генерал, Веру нельзя предать. Она либо есть, либо ее нет. Чуть позже я вам это докажу. А пока отвечу на ваш вопрос. Я многим обязан вашей планете, генерал, хотя бы тем, что провел здесь много времени. Встретил здесь свою любовь. Вы удивитесь, но, кроме Всевышнего, мы способны любить еще и людей. Я хочу сделать ответный жест -  помочь вам преодолеть Развязку малой кровью.

Генерал кивнул. В общих чертах Шеир Ус знал об Узоре Судьбы и его Развилках и Развязках. Он верил в свою судьбу и  начертанное в Узоре Судьбы предназначение. На Халле, как и на многих планетах Конгрегации, существовал культ Узора, который возглавляли толкователи. Инквизиторы не ладили с жрецами культа, но и не слишком их притесняли.

Морран, тем временем, продолжал:

- На нас надвигается грандиозный шторм, генерал. Развязка Узора Судьбы, - наверное, самая большая со времен возникновения Конгрегации. И в неё будет вовлечено всё церковное сообщество...

- Не мне судить об этом, инквизитор. Но мне весьма трудно принять ваши слова на веру. Если только вы не возьмете меня за руку и проведете экскурсию по Узору. Что-то более весомое, кроме слов, у вас есть?

- Конечно, иначе зачем бы мне искать встречи с вами, - с этими словами верховный инквизитор коснулся руки генерал.

Генерал удивился, но затем на лице его появилась блаженная улыбка. Тепло от руки Моррана разливалось по телу густой волной, наполняя его до краев, как пустой сосуд. «Волна» накрыла его с головой, из ниоткуда возникла яркая вспышка света. Перед глазами мелькнул калейдоскоп переплетенных линий и далеких огоньков, мерцающих холодным светом. Потом пришло понимание: он видел перед собой Узор Судьбы.

Шеир Ус не успел испугаться или удивиться, как ощутил прилив подлинной Любви высшего существа. Божества, для которого важно, что ты просто существуешь. Никогда раньше старый генерал не испытывал такого восхитительного чувства. Это было поистине божественное прикосновение к духовной сути, которое можно было сравнить со звездой, вспыхнувшим в ночи. Божественный свет не ослеплял, а дарил ощущение тепла каждой клеткой тела.

Генерал рухнул на колени со слезами на глазах. Он благодарил Всевышнего за то, что пробудил его от сна, позволил словно увидеть себя «глазами» высшего существа. Существа, даровавшее Шеир Усу неописуемое чувство Любви, пылающее в его душе. Мгновения осознания себя превратились в секунды и минуты, которые текли сквозь человека, как вода сквозь песок, оставляя после себя теплое чувство любви.

Наконец генерал разомкнул веки. Взгляд выхватывал из реальности отдельные «кадры», которые никак не желали складываться в общую картину. Шеир Ус с трудом поднялся с колен и тяжело опустился на скамью. Его глаза сияли восторгом от пережитого чувства обретенной Веры. Он не знал, что сказать человеку, подарившему ему миг единения с Богом. Генерал не сомневался, что пережил прикосновение Творца.

- Не нужно ничего говорить, Шеир Ус. Я знаю, что вы чувствуете. Если вы меня слышите, просто кивните, - мягко прозвучал голос Моррана.

Генерал медленно кивнул. Он знал, что не сможет подобрать нужные слова, чтобы описать пережитое. Любые слова казались сейчас пустыми и бессмысленными, как скорлупа ореха. В душе сиял свет любви, наполняя генерала осмысленностью и благоговением. Он знал - этот свет останется с ним навсегда.

- Вы пережили момент осознания себя, Шеир Ус. Оно пришло немного раньше, чем задумано Узором, но поверьте, вы бы все равно достигли этого состояния. Считайте, что я немного ускорил процесс, и поделился любовью Благого Каденны, а не его ученика Хоны. Прикосновение каждого из них уникально и отличается друг от друга, как земля и небо. Вам даровали право прикоснуться к отпечатку приязни Благого Каденны. А это смогли пережить очень немногие люди. Вы в их числе.

- У меня нет слов. Спасибо вам за этот свет!

Слезы хлынули из глаз генерала. Впервые в жизни он не стыдился их. Морран похлопал Шеир Уса по руке:

- Не торопитесь. Пусть слезы и станут вашим причастием. Вам понадобится какое-то время, чтобы принять Его Дар и до конца осознать себя. Это очень личный момент. Вы обрели Веру, которая не требует объяснений. Берегите её. Ложь способна убить Веру и потушить дарованную искру. Я думаю, вам, как и мне, не захочется терять Его любовь.

Генерал отрицательно замотал головой. Ни за что на свете он не хотел утратить ту крохотную искорку света, прочно обосновавшуюся в душе и ее согревающую божественным теплом.

- Сейчас я вас покину. Оставлю вам примерный сценарий развития Развязки. Она наступит через две недели. Уверен, вы сможете быстро и безболезненно сместить предателей в правительстве и возглавить его. Со своей стороны, могу лишь посоветовать, при любом варианте развития событий не вступать в прямой бой с людьми ордена Инквизиции.

Рано или поздно шторм, вызванный Развязкой, утихнет, и орден вернется сюда, поскольку вы связаны с ним договором о сотрудничестве. А когда у вас на руках будут доказательства вашей помощи ордену в трудную минуту, вы сможете добиться более выгодных условий. В любом случаи, сюда вернутся другие люди.
Мне жаль, генерал Шеир Ус, но больше мы с вами не увидимся. Храни вас Всевышний! Его Добро и ваша Вера! Прощайте! - с этим словами молодой человек с мудрыми глазами пожал руку генералу.

Морран встал со скамьи и направился к выходу. У самой двери он обернулся и подмигнул генералу, чтобы через мгновение исчезнуть навсегда. За ним скользнула размытая серая тень. Потрясенный Шеир Ус остался наедине с собой и обретенным Даром божественного прикосновения.

На следующий день генерал принял окончательное решение. Он пригласил к себе двух друзей из столицы, служивших при генеральном штабе и рассказал о встрече с инквизитором. Майор Каил Нис первым нарушил молчание.

- Шеир, я верю твоему инквизитору-бунтовщику. Похоже, он говорит правду. Что-то назревает. Мы засекли на орбите малый сторожевик ордена. Вчера он выбросил в атмосферу десантную капсулу на малый континент. Одновременно с запуском капсулы был зафиксирован вход в атмосферу десантного челнока, с корабля с опознавательным кодом Торговой гильдии. Что-то не так с этим торговцем, нутром чую. Челнок приземлился у гиблого леса, недалеко от твоего гарнизона. Точнее не скажу. Нет данных.

Никто из прибывших на планету не дал о себе знать. Наши штабисты, как обычно, решили сделать вид, что они в курсе дела. Но я тебе скажу, Шеир: они понятия не имеют, что происходит. Похоже, готовится какая-то заваруха.

Пока церковники будут выяснять отношения, мы вполне можем взять власть в свои руки. Мы владеем инициативой, информацией и людьми, которые устали от дерьма, в которое нас загнали.

Генерал Шеир Ус облегченно вздохнул. Старый штабист-аналитик - полковник Симус Арк, похожий на древнюю высохшую мумию, - выглядел спокойным и равнодушным. Он рассматривал графики на коммуникаторе, сверяясь с календарём. Арк выслушал рассказ генерала и со скучающим видом достал планшет и стило. Ответную речь майора полковник слушал вполуха, погрузившись в свои мысли.

Генерал не случайно решил пригласить дряхлого полковника, которого держали при генеральном штабе скорее из уважения, чем из необходимости. Старика он помнил еще с академии, в которой Симус Арк учил их – сопляков - основам стратегического анализа. Он же помог начать карьеру молодому кадету Шеир Усу, черкнув от руки записку своему ученику с одним словом: «Годен».

Шеир Ус не подозревал, что стал одним из птенцов «стаи» старого полковника, уже тогда формировавшего когорту талантливых офицеров.

- Развязка приходится на двадцатое число месяца Сада, - проскрипел полковник. Он посмотрел на удивленные лица заговорщиков и продолжал. - Двадцать первого числа в Конгрегации отмечается юбилей Веры.

Значит, точка прохождения Развязки на Халле должна прийтись на двадцатое, чтобы все участники поспели к празднику. Я слышал о твоем госте, Шеир, он очень большой человек в Конгрегации. Его часто называют Палачом, и он знает, о чем говорит. Я уверен, он представил тебе достаточно весомые доказательства, - полковник сморщил лицо в некоем подобии улыбки.

- Мне нужны сутки на анализ стратегии. Завтра с тобой, Шеир, свяжется мой ученик, с ним начнете прорабатывать план переворота. Добро и Вера!


Две недели пролетели, как один день. Ученики старого полковника прибыли в распоряжение Шеир Уса через два дня - со всех уголков планеты под разными предлогами.

Шесть высокопоставленных офицеров сходу включились в работу. Военная база генерала Шеир Уса стала ставкой заговорщиков. Доверенные офицеры генерала начали подготовку десантников и штурмовых групп. Заговор разрастался, как снежный ком. Генерал понимал: захватить власть - только первый этап.

Через две недели офицеры разработали план переворота. К утру двадцатого числа месяца Сада по календарю Конгрегации люди Шеир Уса были готовы и ожидали сигнала к началу операции.

Утром неизвестными был атакован космический терминал. Спустя несколько минут произошел взрыв на наземной базе Инквизиции, вышел из строя орбитальный спутник. Генерал решил больше не ждать и вызвал базу ордена с предложением помощи. Толстый майор наземной службы высокомерно отмахнулся от местного вояки.
 
Отказавшись от помощи генерала, майор изменил направление вектора в Развязке. Точка невозврата была пройдена. Операция по захвату власти людьми генерала Шеир Уса началась с момента атаки на гвардейцев ордена на окраине Гиблого леса. Генерал молил Всевышнего, чтобы те выжили.


                ***

Майора Зейн душила ярость, требовавшая выхода наружу. Он отправил своих людей на погибель в засаду. Сучий ублюдок капитан-командор вынудил его влезть в какое-то дерьмо. Ретранслятор душ испарился вместе со зданием штаба, оставив всех без шансов воскреснуть в телах ордена.

- Скиммер огневой поддержки… - начал он отдавать приказ, когда с северной стороны прилетел первый энергозаряд и разнес в клочья дверь запасного выхода.
Стоявшие рядом гвардейцы сержанта Крега опрокинули майора на землю и потащили в бункер.

- Сержанта Крега ко мне! Энергетик на связь! - взревел взбешенный майор, едва его поставили на ноги внутри бункера.

 Сержант Крег предстал перед ним через несколько секунд.

- Почему не активированы щиты? - спросил у дежурного офицера пунцовый от злости майор.

- Господин майор, у нас не хватает энергии для активации щитов, - пробормотал офицер, колдовавший у пластины управления коммуникациями базы. Он оторвался от пульта и развернулся к майору Зейну. - Энергии хватит ненадолго. С момента взрыва мы сидим на резерве. Вся энергия на орудиях.
Майор понимал, что энергетик прав - сейчас они просто мишень и энергопушек надолго не хватит. Зейн может рассчитывать только на людей, покуда верящих в него.

- Сержант, я слушаю.

- Скиммер уничтожен. Нас обстреливают энергопушками малой мощности. Люди укрыты в казармах южного сектора. Двадцать два гвардейца и тридцать семь вольнонаемных. Убитых и раненых нет. Огонь ведется по казармам. Нас хотят загнать в норы, чтобы мы не высовывались. Нам не позволяют помочь десантной группе, которая прихватила с болот что-то важное.

- Спасибо, сержант. Только вот наша группа ничего там не захватила, - заметил майор.

- Об этом знаем только мы. В противном случае их бы оставили в покое, а нас прессовали сейчас энергопушками.

- Согласен. Слишком нагло эти мерзавцы ведут себя. Чтобы напасть на базу ордена Инквизиции, нужно быть очень уверенными в себе. Это явно не местные отморозки, а кто-то хорошо знакомый с нашими порядками. Только легче от этого не становится.

- Дайте мне канал связи с местным гарнизоном, как его там, генерал Шермус, - бросил он связисту.

- Генерал Шеир Ус, господин майор, - поправил сержант.

- Господин майор, вы хотите обратиться за помощью к местным? Это не одобряется уставом: вмешивать в наши дела местных военных, - заметил офицер связи.

- Выполняйте свою работу, офицер! Пока я еще здесь командую.

- Виноват! Вызов отправлен.

На дисплее появилось мясистое лицо генерала Шеир Уса. Генерал был гладко выбрит и опрятен, в отличие от помятого майора в разорванном кителе. В глазах генерала застыл вопрос. Шеир Ус уже видел майора несколько часов назад и тот недвусмысленно отказался от его помощи.

- Чем обязан, майор Зейн?

- Господин генерал, обстоятельства вынуждают меня принять ваше предложение о помощи. Не скрою, что не рад этому, но оперативная обстановка изменилась.

- Слушаю вас, майор, - сказал сухо генерал, обратившись к инквизитору, как старший  по званию и «позабыв» про «господина».
От такой наглости Зейн заскрипел зубами, но быстро взял себя в руки.

- Наша база подверглась атаке. С этим мы справимся. Мне нужна ваша помощь в другом. Примерно в сорока милях от вашей части находятся четверо моих людей. Гвардейцы подверглись нападению и их преследуют. Они двигаются в вашу сторону. Уверен, что вы отслеживаете сегодняшние события, и знаете это не хуже меня. Прошу помочь им добраться до нашей базы. Вы знаете, что мы умеем быть благодарными.
Генерал Шеир Ус на мгновение скривился после упоминания майора о благодарности.

- Хорошо, господин майор. Я немедленно отправлю своих солдат на выручку вашим людям.

Экран погас. В тесной комнатке командного пункта майор Зейн шумно выдохнул, вытер рукой пот со лба, борясь с желанием швырнуть что-то тяжелое в стену, где секунду назад красовалось лицо наглого аборигена с генеральскими погонами. Справившись с приступом бешенства, он обернулся ко второму экрану поменьше. На мониторе отображались маркеры гвардейцев, пробивающихся к базе местных вояк, зажатых с флангов клещами атакующих.

Сквозь толстые стены командного пункта доносились звуки разрывов энергозарядов. Со стен после каждого разрыва сыпалась штукатурка. В тесной комнатушке находилось шесть человек, не считая майора Зейна. Все они ждали его приказов.
Присутствующим было понятно, что если они сыграют по навязанным правилам, то останутся живы. В условиях отсутствия ретранслятора душ это было немаловажно. Но майор не думал о ретрансляторе. Он не собирался мириться с тем, что кто-то диктует ему условия.

Зейн считал спасение десантной группы приоритетной задачей. Ради этого он наступил на горло своей гордости. Как офицер ордена Инквизиции майор поступил  не по правилам: попросил помощи у аборигенов, наплевав на негласный закон ордена: «Мы сами решаем свои проблемы!».

Шесть пар глаз смотрели на майора. Зейн не замечал этого. Он погрузился в размышления. Очередное попадание энегрозаряда в командный пункт выбило бетонную пыль из стен. Людей обсыпало серой взвесью и бетонной крошкой. Майор смотрел на тактический дисплей, высветивший позиции работающих энергопушек. Противник сосредоточил огонь на охранном периметре с северной стороны.

Со стороны казалось, что Зейн подавлен, но сержант Крег уже успел изучить своего нового командира и понимал: тот что-то задумал. Майор был из тех офицеров, кто мог принимать неординарные решения в критических ситуациях. А сейчас ситуация была хуже некуда.

- Майор Зейн вызывает сторожевик «Перст», - произнес вояка, переключив частоту на коммуникаторе.

- На связи! - отозвался далекий голос.

- Я надеюсь, вы видите оперативную обстановку.

- Да.

- Вы собирались спуститься, командор, и помочь нам, если я не ошибаюсь. Сейчас самое время это сделать. Мы под огнем противника и ответить этим мерзавцам нам нечем.

- Майор, я занимаюсь этим вопросом. У нас возникли непредвиденные трудности на орбите.

- Неужели? А у нас возникли трудности очень даже предвиденные, - не удержался от язвительного замечания Зейн. - Нас перемалывает чья-то артиллерия, а мы даже носа высунуть не можем.

- Майор Зейн, поверьте, мы тоже здесь не остались без внимания. Я делаю все возможное, чтобы спуститься к вам. Большего сказать не могу.

- По существу, командор, я могу только послать тебя куда подальше с твоим дерьмовым дерьмом, - произнес майор после того, как сеанс связи был завершен. - Общий канал.

Коммуникатор майора тихонько пискнул. Зейн помедлил, собирался с мыслями, потом спокойно произнес:

- Солдаты, не буду кривить душой, мы в дерьмовой ситуации. На нас напали за сегодняшний день дважды. Я обещал вам, что враг пожалеет об этом, и я хочу сдержать слово. Не потому, что этого требует устав ордена, а потому, что я никому не позволю вытирать ноги об солдат Конгрегации. Какие-то сучьи выродки возомнили, что могут прижучить нас и мы всё проглотим, потому что нам нечем им ответить. Энергии почти нет, защитный периметр разрушен, скиммеры уничтожены.

Нам предлагают трусливо посидеть в сторонке, пока эти ублюдки разберутся с нашими братьями. С теми парнями, кто отправился вырвать святого отца Ордена из лап повстанцев. Лично мне такой расклад не по нутру, и я хочу дать по зубам мерзавцам, возомнившим себя крутыми.

Я так скажу вам, ребята. На этой долбанной планетенке есть только одни крутые парни, это мы - форпост ордена. Иначе нас бы сюда не отправили. Сейчас мне нужны вы и ваша смелость. Все, кто готов драться за честь называться гвардейцем, отправьте мне свои коды. Я не в силах гнать вас на смерть, но мне нужны добровольцы. Осуждать и принуждать никого не буду, - закончил майор Зейн.

Он не стал заострять внимание, что десантная группа была отправлена по приказу неизвестного командора, болтающегося на орбите, чтобы притащить ему какого-то паладина, невесть что забывшего на этой планете.

Интуиция подсказывала Зейну, что все это слишком похоже на театральную постановку, а не настоящую драку. Сержант Крег предположил, что противник ведет не прицельный, а беспокоящий огонь, тем не менее северная стена уже частично разрушена, доступ на территорию базы открыт.

«Похоже, мне демонстрируют, что сидеть сложа руки - единственное правильное решение. А между тем нас разносят вдребезги. Что-то все происходящее напоминает зачистку свидетелей, а не отвлекающий маневр», - подумал Зейн.

Через несколько минут на тактическом дисплее высветились коды всех гвардейцев и большей половины вольнонаемного состава, в основном, из службы охраны. Гвардейцы были злы, что их загнали в подвал как крыс, и рвались в драку, невзирая на отсутствие ретранслятора душ.

- Всю энергию на западный бастион, - обернулся Зейн к энергетику. - Мне нужны два работающих орудия хотя бы на несколько минут.

- Сержант, лучших бойцов направить в западный бастион к батарее энергоорудий. Боевые тройки гвардейцев приготовить к контратаке, как только заработают наши пушки. Всем заглушить боевые имплантаты. Оставшимся гвардейцам рассредоточиться вдоль разрушенной северной стены. Остальным выдать им оружие и на восточную стену. Будем встречать гостей.

Для гвардейцев приказ отключить имплантаты был равносилен распоряжению идти в бой безоружными. Майору было сейчас наплевать на чувства подчиненных, он хотел, чтобы для тактических компьютеров противника гвардейцы были невидимы. В том, что гости зайдут на базу, он не уже сомневался.


                ***

- Зафиксирован выход из гиперпространства. Корабль класс крейсер, - доложил дежурный офицер на мостике. Он считывал с дисплея характеристики свалившегося им на голову крейсера, механически повторяя их вслух. Против такого исполина у сторожевика не было никаких шансов.

- Яйца сатаны. Какого хрена? -  воскликнула командор Хаек.
 
Она была уверена, что противник прячется где-то внутри системы, готовый вытащить своих людей с планеты и скрыться. Но зачем в тайной операции задействовать боевой крейсер? Внизу, на Халле разгорелся новый бой: кто-то обрушил на базу ордена огонь энергопушек.

Хаек не могла понять, зачем было кому-то громить базу инквизиторов, если она со стратегической точки зрения не представляет никакой ценности? Людям, которые напали гвардейцев майора, прекрасно известно, что паладина на базе нет. Возможно, это другая команда, но тогда непонятна логика нападения. Чего они хотят этим добиться? Зачистить всех свидетелей событий на Халле, пользуясь отсутствием ретрансляторов душ? Так это бессмысленно: о том, что на планете творится черт знает что, разве что ленивый не знает.

Командор ломала голову над этой загадкой, когда пожаловал крейсер.

- Определить принадлежность крейсера. Все данные перевести на меня. Боевая тревога!

На корабле взревел сигнал тревоги. Экипаж занял посты согласно боевому расписанию. По десантной палубе загрохотали тяжелые ботинки. Гвардейцы деловито бросились рундукам за снаряжением. Зазвучали команды младших офицеров. Отделение гвардейцев погрузилось в десантный бот.

- Крейсер «Добродетель», флагман флота ордена Аскезы, - доложил дежурный офицер. - Идет в походном режиме. Силовые щиты не активированы. Торпедные шлюзы заблокированы. Активность поисковых сенсоров нулевая. Он шлет сигнал вызова на всех частотах.

- Вижу.

- Он нас не обнаружил. Но если начнет искать — найдёт, - заметил старший помощник.

- Ему не обязательно нас искать. Как только мы запустим двигатель, он нас засечет. Вопрос в том, как долго мы его не запустим или не отправим сообщение по мультилинии, - пробормотала командор.

- Что с ботом, Крипс? - бросила она через плечо старпому.

- Готов к запуску. Траектории и боевые задачи загружены в бортовой компьютер. Гвардейцы ждут приказа.

- Отлично. Объявляй погрузку.

- Так точно, командор.

Все расчеты и предположения командора Хаек полетели к чертям. Она ожидала чего угодно, но не появления боевого крейсера Аскезы. Против него она была беспомощна, как ребенок против гвардейца в полной выкладке. Их сторожевик могли распылить на атомы за несколько секунд. Никакие силовые щиты не выдержали бы залп орудий крейсера.

- Двухминутная готовность. Пока они не начали искать нас в системе всерьез. Сразу после выброски выслать доклад по мультилинии. И свяжите меня, наконец, с этим долбаным крейсером. Посмотрим, что это за добродетель такая.

- Командор, нас вызывает наземная база Халлы.

- Соединяй.

В голосе майора слышалась злость. Чувствовалось, он с трудом сдерживается, чтобы не сорваться на крик. Зейн уже не старался быть вежливым, а открыто потребовал помощи. Будь Хаек на его месте, она сама бы рассвирепела, сидя в бетонном мешке без энергии и чувствуя себя беспомощной под вражеским обстрелом.

Отвечала Хаек холодно. Хаек отключила связь, так и не сообщила майору, что высылает ему на подмогу десантный бот. Она не сомневалась в любопытстве местных вояк и в том, что они прослушивали все частоты. Майор прекрасно продержится до их прилета.

Окончив разговор, она заметила мигающий огонек на рабочей панели. Десантный бот покинул корабль, взяв курс на Халлу, унося в своем чреве вожделенное подкрепление для майора Зейна — двенадцать гвардейцев-штурмовиков, стоивших целого гарнизона майора. Перед ними стояла задача уничтожить противника, атаковавшего наземную базу, и обеспечить безопасность паладина, если он выйдет на связь или появится его волновой сигнал. Да поможет им и нам Всевышний!

Хаек проводила взглядом отделившиеся от грузовой палубы бот, высвеченный на обзорном дисплее, и послала вызов крейсеру «Добродетель».

- Говорит капитан-командор Хаек, сторожевик «Перст». Вы вошли в систему Халлы, находящуюся под юрисдикцией ордена Инквизиции. Назовите себя и цель вашего визита.

На экране появилось изображение высокого мужчины, затянутого в темно-синий мундир капитана с серебристыми кометами на обшлагах рукавов. У капитана «Добродетели» был узкая голова с большими залысинами и глубоко посаженными глазами. Он стоял, скрестив на груди руки, и ухмылялся.

- Капитан-командор, вас приветствует капитан Ирмас, крейсер «Добродетель», орден Аскезы. Не понял вопрос о цели визита. Система Халла внесена в звездный каталог Конгрегации Хоны, как система со свободным статусом.

- Капитан Ирмас, правительство системы Халлы подписало договор о сотрудничестве с орденом Инквизиции и находится под его защитой.

- Защитой? От кого, капитан-командор Хаек, вы ее защищаете? Мне ничего не известно о договоре между Халлой и орденом Инквизиции, поскольку он не зарегистрирован в Верховной Ассамблее.

- Повторяю, капитан, система Халла находится под защитой ордена Инквизиции, несмотря на то, что она не отмечена в каталогах, как территория ордена. Все ответы вы можете получить, связавшись с нашей резиденцией на Икаре. Я не отвечаю за политику Ордена, а выполняю приказы. Я нахожусь на боевом дежурстве и имею право применить оружие. Так что не испытываете мое терпение, - высокомерно заявила капитан-командор. Она блефовала. Говорить так с капитаном корабля, который мог уничтожить их в мгновение ока, было, как минимум, опрометчиво.

- Капитан-командор, согласно статье «Контакты и навигация в независимых звездных системах», указанной в кодексе Верховной Ассамблеи, я могу находиться в любой независимой звездной системе. О целях своего визита я могу сообщить только местной администрации. Звездная система Халла внесена в реестр Конгрегации Хоны, как свободная звездная система. До тех пор пока я не увижу, что её статус изменился, я буду находиться здесь без вашего разрешения.

- Я вынуждена настаивать, капитан Ирмас, на том, чтобы вы покинули систему Халлы, - не сдавалась Хаек.

Она прекрасно осознавала правоту Ирмаса. Его корабль действительно имел право здесь находиться, поскольку формально орден не заявил о своем присутствии в системе Халлы. Орден уже не раз попадал в такие щекотливые ситуации. Аскеза об этом, разумеется, знала и воспользовалась моментом, чтобы подловить инквизиторов.

- Вы серьезно рассчитываете на то, что я послушаю вас, капитан-командор? «Добродетель» будет находиться в системе Халлы столько, сколько сочтет нужным, невзирая на абсурдные требования сторожевика ордена Инквизиции. Не смею вам мешать нести боевое дежурство. Если у вас будут ко мне вопросы, канал связи открыт. Честь имею, капитан-командор Хаек, - капитан крейсера кивнул и отключился.

Изображение капитана растаяло. Командор была вне себя от бессильной ярости. Ирмас был в своем праве. Присутствие боевого крейсера Аскезы в системе Халлы вводило новую переменную в игру ордена Инквизиции.

Она выслала сообщение по мультилинии в резиденцию ордена на Ватаре, где сейчас находился глава ордена — кардинал Сет. Командору оставалось только следить за маневрированием десантного бота, приближающегося к планете, и надеяться на появление сигнала пропавшего паладина.


                ***

- Наши расчеты оказались верны. Старый святоша со своим торгашом все-таки сунулись на Халлу, - сообщил Сет секретарю.

Они находились в резиденции ордена на Ватаре, в роскошном кабинете кардинала. На стенах висели гобелены с Илании, прославленной своими мастерами-ткачами. Шерсть полудиких виков, из которой были сотканы ковры Илании, обладала удивительными свойствами: она меняла цвет и оттенок нитей в зависимости от освещения и температуры, благодаря чему рисунок каждый раз выглядел по-новому. Стоимость таких гобеленов была высока, позволить себе подобную роскошь могли очень немногие.

В кабинете кардинала Сета стены были увешены такими коврами. Сегодня был праздник - юбилей Верховной Ассамблеи. В воздухе взрывались салюты. Огни фейерверков окрашивали кабинет Его Преосвященства в золото и серебро.

Секретарь Каар внимал главе ордена Инквизиции, вытянувшись по стойке «смирно».
Каар не успел поговорить с кардиналом до праздничной службы в храме Всевышнего и  дожидался его в резиденции. За время ожидания он ни на минуту не присел, а нервно расхаживал по своему кабинету.

Кардинал Сет вернулся из храма поздно. Ему хватило одного взгляда на секретаря, чтобы понять: произошло что-то из ряда вон выходящее. Он пригласил Каара к себе.
Каар зачитал сообщение от капитан-командора Хаек и свой ответ, ожидая реакции начальника. Кардинал Сет задумчиво перебирал перламутровые чётки и смотрел в громадное окно, выходящее на площадь Веры, на которой проходили  гуляния. Он был абсолютно спокоен и уверен, что события на Халле развиваются так, как должны, и он полностью контролирует Развязку Узора.

Старый лис кардинал Торез - глава ордена Аскезы и непримиримый враг кардинала Сета, - угодил в расставленную для него ловушку. Теперь он завязнет на Халле, как рыба в сетях. В операции, задуманной кардиналом Сетом, было несколько вариантов развития. В данный момент Торез и его дружок - торгаш Виг Ирма, - действовали так, как и планировал Сет.

Кардинал был уверен, что надвигающуюся большую Развязку Узора заметили все кардиналы Конгрегации, и каждый из них собирался извлечь из нее выгоду. Чтобы подтолкнуть противников к действию, аналитики Сета организовали утечку информации о готовящейся операции на Халле. Стоило Виг Ирме спешно покинуть Ватар, кардинал Сет понял, — ловушка захлопнулась.

Разведка Аскезы из кожи вон лезла, чтобы связать воедино разрозненную информацию из разных источников, оставленную людьми из службы охраны ордена Инквизиции. Были перехвачены сообщения о подготовке двух паладинов на Икаре для выполнения секретной миссии. Сет был уверен, что старый лис сможет сложить картину из обрывков разведданных и прийти к правильным умозаключениям…

Сет выслушал доклад своего секретаря и задумался.

История с появлением загадочного сигнала паладина Тора, была, мягко говоря, странной и несколько смущала кардинала, но на общий сценарий игры не влияла. Лучший паладин ордена был прекрасно подготовлен для выполнения своей миссии. Что бы с ним ни случилось на Халле, это никак не могло повлиять на Развязку, контролируемую кардиналом Сетом. По сути, паладин был ключевой фигурой в планах кардинала, и до определенного момента он должен быть жив. Поэтому Каар приказал Хаек сделать всё, чтобы паладин выжил.

- Ты поступил правильно, Каар, у капитан-командора должна быть свобода действий. Он может больше не скрывать наше присутствие в системе. Уверен, на Халле сейчас происходят интересные события, о которых мы вскоре узнаем, - наконец сказал Сет секретарю, оторвавшись от созерцания площади Веры

- Уверен, Ваше Преосвященство, командор справится. Но у нас нет никаких сведений от паладина. Мы не знаем, нашел Тор ЕГО или нет.

Секретарю была знакома манера кардинала подолгу стоять у окна, ничего вокруг не замечая. Каар давно знал босса, поэтому легко считывал его мысли по манере поведения и обрывочным фразам. Было очевидно, что кардинал доволен ходом операции.

- Можешь в этом не сомневаться, Каар. Тор нашел своего учителя, и я уверен, что история с загадочным сигналом - дело рук Моррана. Даже если я просчитался, и именно Морран является ключом к Развязке, и он уже ничего не может изменить в игре. Слишком  мало времени. Чтобы он ни предпринял, мы успеем сделать свой ход прежде. До заседания коллегии кардиналов осталось двадцать часов. Будем ждать новостей от командора. Можешь пока быть свободен.

Кардинал отошел от окна и расположился на кушетке, приготовившись к долгому ожиданию. Секретарь Каар удалился. Несмотря на уверенность, демонстрируемую кардиналом, Каар уловил неподдельный страх в голосе Сета. Кардинал боялся своего бывшего друга и беглого верховного инквизитора.

Морран был живым воплощением мощи и силы ордена Инквизиции. Это Морран создал орден таким, каким он был сегодня, и провозгласил основные его принципы, связанные с чистотой Веры и нетерпимостью к скверне. Это Морран превратил инквизицию в боевой кулак Конгрегации и орудие возмездия для нечестивцев и предателей Веры. Это Морран внушил страх врагам Конгрегации своими карательными рейдами. Это верховный инквизитор Морран носил официальный титул Палача Хоны и менее официальный - Мясник.

Относиться к такому человеку с пренебрежением не мог никто, даже глава ордена Инквизиции. Перед верховным инквизитором Морраном трепетали все кардиналы Конгрегации, и Сет не был исключением. Кардинал всегда завидовал своему другу и соратнику, которому была не интересна власть, но он ею обладал. Сет был вынужден мириться с этим. До тех пор, пока Морран не исчез. Только тогда кардинал смог выйти из тени друга.


                ***

Морран безраздельно завладел вниманием бывшего ученика. Все зависело от того, захочет ли Тор слушать учителя, за головой которого его отправили. Паладин был потрясен словами Моррана о Каденне, которого в Конгрегации Хоны считали Всевышним.

- Малыш, я приложил массу сил и времени, чтобы донести до тебя одну истину: в основе всего лежит любовь Всевышнего. Ты же среагировал на мои слова, как неофит на откровения Хоны. Скажу больше, Развязка, в которую оказалось втянуто всё наше церковное сообщество, то, что мы называем Конгрегацией, - создана с одной целью — показать тебе, Тор, что в основе всего лежит любовь Всевышнего. Благой Каденна разыграл это представление для тебя, малыш!

Монах скривился. Его терзала головная боль. Волны слабости накатывали одна за другой.  Тор боялся, что в какой-то момент не выдержит и потеряет сознание. Он держался из последних сил.

- Учитель, мне жаль вас разочаровывать, но мне известна эта истина.
Облик сидящего напротив стал расплываться и потерял четкость очертаний.
«На этот раз это точно конец», - успел подумать монах.

Внезапно что-то горячее коснулось его губ. Тор непроизвольно проглотил густую жидкость. Через мгновение сознание монаха прояснилось, головная боль прошла, по телу разлилось тепло.

Лицо Тора исказила гримаса боли, он издал какой-то каркающий звук. Изувеченное тело, застывшее в кресле, выгнулось дугой, голова запрокинулась назад. Старик скатился на пол, вытянул перед собой тощие руки со скрюченными  пальцами. Его глаза наполнились слезами.

Морран склонился и возложил ладонь на лоб Тору. С запястья бывшего инквизитора капали тяжелые капли крови рубинового цвета. Кровь Моррана стекала по губам Тора, растекаясь по лицу красными дорожками. Казалось, лицо монаха превратилось в зловещую маску. Через несколько минут Тор распахнул глаза, наполненные истинным светом Веры.

Морран убрал руку со лба Тора и слизнул с запястья застывающую кровь:

- Прости, малыш, что заставил тебя так долго ждать и страдать, но осознать всю полноту Его любви можно только через физическую и душевную боль, в противном случае она не имеет ценности.

Тело человека, лежащего на полу, начало меняться. Его лицо разгладилось. Кожа на щеках порозовела. С лица пропала мертвенная бледность. Тело монаха начало подергиваться, сотрясаемое крупной дрожью. Если минуту назад Тор был похож на старика, то сейчас его тело молодело на глазах, подпитываемое изнутри неведомой силой.

Морран спокойно наблюдал за бурной регенерацией Тора. Облик монаха менялся на глазах. Он все больше становился похож на того «малыша Тора», каким его помнил Морран. Когда по телу ученика прошла последняя судорога, Морран отошел чуть в сторону. Возле кресла возникла серая фигура, равнодушно наблюдая за перерождением монаха, в любой миг готовая прервать его жизнь, если он попробует сделать что-то не так.

Когда Тор смог наконец сфокусировать взгляд, то увидел перед собой две фигуры, молча наблюдавшие за ним. Тор почувствовал, что его модифицированное тело преобразилось. Маскировочная личина старика исчезла, он предстал перед учителем в своём истинном образе.

С пола поднялся крепкий молодой человек, ничего общего не имевший с прежним стариком. У нового Тора были резкие черты лица, холодные глаза и тонкие губы. Голова монаха осталась лысой. На ней поблескивали капельки пота.
Тор окончательно переродился и взял под контроль своё тело. Духовная же суть паладина пребывала в смятении. Никогда еще Тор не совмещал процесс исцеления с процедурой чистоты крови. Каждое из этих действий требовало концентрации внимания.

Для исцеления требовалась энергия, и тело модификата было способно её дать. Необходимо было сконцентрировать внимание на поврежденном участке, тогда тело само начинало регенерацию. Процедура Чистоты крови основывалась на проверке сознания человека. Проверяющий концентрировался на чистоте помыслов верующего, каким-то образом считывая его информационный и эмоциональный фон.

Кровь Моррана подпитала умирающее тело Тора, насытила его необходимой для восстановления энергией.

Одновременно в сознание Тора хлынул поток информации и эмоций учителя, которые он пытался как-то систематизировать и осознать. В душе горел первозданный свет любви Каденны. Эта любовь не согревала Тора, как ласковое прикосновение апостола Хоны, а сжигала изнутри, как плазменный шар. Этот огонь нужно было как-то обуздать, пока он не выжег изнутри.

Сконцентрировав внимание на огненной сфере, пылающей в душе, Тор отключил все чувства и восприятия, в попытке оградить сознание. Он смотрел мысленным взором на плазменный шар, который разрастался и заполнял собой духовную суть монаха. Тор не знал, что делать. Любовь Каденны грозила уничтожить его сознание. Паладин пытался найти выход и противостоять пожирающему его изнутри огню.

Наконец Тор отчаялся и перестал сопротивляться бушующему в его душе племени. Он безропотно принял божественную искру, отдавшись на волю Всевышнего. Миг - и нестерпимый жар заполнил сознание, а затем внезапно всё закончилось. Боль отступила, огненный шар сжался в крохотную точку в духовной сути Тора.

Монаху чувствовал внутри себя ровное тепло любви Каденны, чье прикосновение едва не погубило его. Тору казалось, что присмиревший огонь в любую секунду может вновь вспыхнуть и выжечь душу, но он быстро справился со своим страхом. Паладин чувствовал божественное присутствие Каденны каждой клеткой тела и наслаждался этим состоянием. Ничто не могло сравниться с силой любви, дарованной Благим Каденной.

Перед учителем стоял уже другой Тор - полностью осознавший себя на более высоком уровне бытия. Теперь монах понимал, что учитель говорил о Всевышнем, чья печать горела теперь и в его душе.

- Всевышний! - вскрикнул возрожденный Тор.

Он смог выразить одним словом все, что испытывал сейчас - восторг и признание. Его пьянила физическая мощь, переполняющая тело, и окрыляла сила подлинной любви и приязни божества Каденны. Тор встал на колени. Он сложил руки в молитвенном жесте и склонил перед Морраном голову, как в период ученичества на Икаре.

- Учитель! - вымолвил он, потрясенный до глубины души.

- Я принимаю тебя в ученики, малыш Тор. Ты прошел испытание, а, значит, достоин носить в душе искру Благого Каденны, толику его любви и благословения, - торжественно произнес Морран и возложил руки на голову ученика. Инквизитор изменил церемониальную фразу принятия учителем ученика, заменив Святого Хону на Благого Каденну - истинного Божества Конгрегации.

- Я принимаю своего учителя и готов выдержать все тяготы своего ученичества, - произнес Тор в ответ.

Морран кивнул и указал на кресло, на котором еще несколько минут назад сидел умирающий Тор. Тот безропотно вернулся на место. Учитель облокотился о круглый стол. Он выглядел довольным и с теплотой смотрел на ученика.

- Теперь, малыш, мы можем поговорить, не опасаясь подвоха и предательства. Ты не представляешь, как долго я ждал этой встречи. Сейчас ты готов услышать мою историю. Ты проверил чистоту моей крови и знаешь, что я не смогу солгать тебе так, чтобы ты этого не почувствовал.

В известной нам обитаемой Вселенной существует три больших конгломерации людей: Империя Тысячи Солнц, Территории Айсу и мы — Конгрегация Хоны. У каждой свои Боги, своя история, свой Путь и предназначение и, конечно, своя цель. Объединяет нас только одно — Игровой Концепт, или, если хочешь, Узор Судьбы. Как бы ты к нему ни относился, ты не можешь отвергать его существование и власть над нами.

Частица Узора есть в каждом из нас. Узор оказывает влияние не только на отдельных людей, но и на целые сообщества. Игровой Концепт вплетен в наши душевные сути и является неотъемлемой их частью, а не наоборот, как многие считают. Его влияние нельзя игнорировать. При том, что сам Узор – это нечто, что нельзя потрогать или измерить, он является живым действующим игровым механизмом, поскольку в него заложена суть нашего творца — Всевышнего.

Я не знаю, с какой целью Всевышний создал Узор, но воистину - это его величайшее творение. Когда-то Узор Судьбы считался чем-то вроде гигантского игрового поля для всех духовных сутей. Внутри этого поля мы придумывали себе цели и препятствия.

Всевышний даровал всем духовным сутям крохотную часть своего творения. Я не знаю, как он это сделал. Знаю только, что сама по себе частица Всевышнего ничего не значит. Она пассивна и не может как-то повлиять на тебя. Божественная частица Узора - что-то вроде метки в волновом коде человека или бесплотной духовной сути и проявляется только в определенных игровых комбинациях.

То, что ты несешь в себе частицу Узора, не означает, что ты как марионетка выполняешь скрытые программы неведомого кукловода. Узор предоставляет тебе возможность создавать свои игры. А вот какими они будут - уже твой выбор, осознанный или нет.

Узор лишь создаёт условия для игровых комбинаций тем, в ком пребывает частица Всевышнего. В писании есть слова, выражающие суть Узора: «Где собраны вместе двое или трое, там и Я среди них», - Морран выдержал паузу, давая ученику время усвоить сказанное.

Тор вскочил и нервно заметался по модулю. Паладин был потрясён до глубины души. Сказанное противоречило всему, что он знал, во что он верил. Получив кровь учителя, Тор мог почувствовать фальшь в его словах. То, что говорил учитель, было истиной для него, и Тор ощущал каждую вибрацию клеток его тела. Он был сейчас зеркалом, в котором отражаются нюансы колебаний духовной сути учителя. Тор улавливал их, как резонатор душ улавливает духовные сути.

- Учитель, я принимаю вашу версию существования Узора и то, что он создан Всевышним, как игровой механизм для духовных сутей, коими мы являемся. Но объясните мне тогда, что он получает от этого? Как я понял, Всевышний всегда присутствует в своем творении, то есть в каждом из нас.

Морран с улыбкой наблюдал за метаниями ученика и чувствовал, что его гложет.

- Ты смотришь в самую суть, малыш. Всевышний, можно сказать, предложил равноценную сделку душам. Каждый участник что-то получает, и Он сам - тоже. Мы получаем ощущения, опыт, игру, осмысленность. Возможно, Всевышнего устраивает роль наблюдателя. Его частица находится в каждом из нас, и это даёт одновременно множество точек наблюдения. Другими словами, Всевышний присутствует во всём. Ты можешь себе вообразить его возможности?

- Зачем ему все это? Зачем Всевышнему нужны наши игры? Он получает от этого удовольствие?

- Удовольствие, малыш, - это эмоция, а Всевышнему не нужны эмоции или ощущения. Более того, он сам может быть любым ощущением. И, тем не менее, мне кажется, он получает возможность присутствия и наблюдения за нашими играми с любого ракурса. Он может знать любые вероятности развития игровых комбинаций, но он не знает, какой мы сделаем выбор. Мне трудно представить, я могу лишь предположить, каково это - быть всем сразу, жить на всех уровнях всех реальностей.

- Допустим. Допустим, что это так, и каждая живая духовная суть вовлечена в бесконечный спектакль Всевышнего, но чего мы достигаем в этом театре? - воскликнул Тор.

- Малыш, этот спектакль творим мы сами, своими собственными играми - от начала существования времени до его конца. А не Всевышний - для услады своего могущества. Я уже сказал: Он предоставил нам возможность самим творить свои игры. Всевышний никогда не вмешивается, но всегда присутствует рядом. И мы каждый раз самостоятельно делаем выбор, и достигаем одного - состояния игры.

Время для Узора не имеет значения. Мы можем играть в собственные игры с бесконечным числом вероятностей и комбинаций. Начав одну игру, ты вынужден довести её до конца. Даже если ты погибнешь сейчас и возродишься через тысячи лет в другой эпохе, ты так или иначе доиграешь ее. Это твой личный спектакль, а не Всевышнего, - улыбнулся Морран.

Он с нескрываемым удовольствием наблюдал, как новые знания начинают менять восприятие его лучшего ученика. Тор начал смотреть критично на навязанные Орденом догмы и стереотипы.

- Мне понятна ваша мысль, учитель, и я принимаю ее. Вы доказали мне истинность вашего знания, передали мне искру Благого Каденны. Я знаю, что сделать это могут лишь те, кого он коснулся. Он мог передать вам эти знания, но почему тогда Хона передает эти же знания искаженными?

- Забавно, что меня об этом спрашивает паладин, малыш. Собственно, мы подошли к главному. Своим вопросом ты показал, что уже пытаешься постичь суть игры, в которой находишься. Для этого нужно всего лишь понять механизм, и тогда ты сам увидишь ответы на многие вопросы. Точнее, вопросы исчезнут сами собой.
 
Итак, вернемся к Узору — игровому полю, - на котором мы создаём свои игровые комбинации. Знание подразумевает возможность управления. Как я уже сказал, главный инструмент Узора - вероятность. Вероятность создания каких-то комбинаций или шаблонов игры. Отчасти Узор может навязать тебе участие в какой-то твоей же игре, но он не может навязать тебе выбор. Создатель ограничил власть Узора.

А поскольку Узор все же механизм, его можно увидеть и даже управлять им. К примеру, служительницы Айсу и преподобные матери имперцев могут входить в Узор в реальном времени. Эта способность позволяет им управлять определенными игровыми комбинациями и направлять их в нужное русло, предугадывая вектор их развития. Другими словами, это власть. Кто добровольно поделится такой властью? Кто даст тебе в руки истинное знание? Никто и никогда. Истину долго не утаишь, Тор, но ее можно исказить. Знания ограничить, а выбор пути контролировать.

Скажу больше, предвосхищая твой следующий вопрос: все мы когда-то имели эти знания в той или иной степени. Со временем мы отказывались от них, чтобы наши игры казались более интересными и непредсказуемыми. Сегодня знания сохранили те, кого мы называем Богами. Они не растратили себя в череде игр, а сохранили и частично вернули знания нам — духовным сутям.

Возможно, Богов было больше, в предыдущей версии Большой игры наших предшественников. Нам известно лишь о трёх. Это не значит, что других Богов не существует, просто мы знаем лишь тех, кто нам покровительствуют. До нас конгломерации людей - сильнее наших - заселяли бесконечные просторы Вселенной. Рядом с ними мы выглядим дикарями, едва прикоснувшимися к истинным знаниям.
Да, да, Тор, можешь не смотреть на меня так, я говорю о тех, кто был до нас.

Например, о двух мощных империях, истребивших друг друга в бессмысленной войне, чьими наследниками мы являемся. Мы копошимся на их останках, как навозные мухи роятся над телом мертвого гиганта. Добываем или находим артефакты, о назначении которых не имеем ни малейшего понятия. Наша наука и технические достижения - бледная тень могущества наших предшественников.

Ты, наверно, полагаешь, что наш орден ищет на забытых и далеких планетах, - таких как Халла, - только редкие ископаемые? Так я разочарую тебя, малыш. Специалисты ордена заняты поиском артефактов, осколков чужих знаний и ключей к неведомым технологиям. Дабы мы смогли уподобиться Богам ушедшей эпохи. Собственно, этими поисками занят каждый орден, и если бы не Вера в наших душах, то неизвестно, до чего мы бы дошли.

Мы - падальщики, пожирающие труп. И вирус Вампа, найденный нами на заброшенном спутнике предков, яркое тому подтверждение, - горько усмехнулся Морран.

Он помрачнел, в душе Тора отразилось отвращение, когда учитель упомянул  о вирусе Вампа. Он был идеальным оружием против любого врага, ядом, не имеющим противоядия. Он уродовал не только тело жертвы, превращая ее в кровожадное чудовище, в то же время делая особь выносливой и сильной, но и искажал до неузнаваемости духовную суть, вызывая безумие.

Кардиналы не рискнули одобрить применение вируса Вампа в качестве оружия, страшась его сильнее, чем врагов, против которых его могли использовать. Кардинал Сет наложил вето на исследование вируса, уничтожил образцы, но недобрая память и страх остались.

- Но, малыш, мы слишком далеко ушли от темы. Ты все это узнаешь сам в свое время и без моей помощи. Вернемся к нашей ситуации и уготованным нам ролям.
Морран обернулся к коммуникатору, стоящему за спиной, и похлопал ладонью по его поверхности, словно все ответы находились в черном ящике со встроенным дисплеем и примитивным пультом управления.

- Я понимаю, учитель, что ваш рассказ о Всевышнем и его творении – всего лишь предыстория.

- Именно так, малыш. Тебе будет проще понять меня. Ты уже осознал, что в основе всего лежит любовь Всевышнего. То чувство, которое мы, люди, называем Любовью, - всего лишь искаженная нашим восприятием часть огромной приязни и приятия любого живого существа Всевышним. Чувство божественной приязни включает в себя все грани - от истовой любви до лютой ненависти.

- Я понимаю это, учитель. Искра Каденны даровала мне это осознание. Любовь нужно принимать в том виде, в каком она пришла.

- Исходя из двух основополагающих принципов, о которых я рассказал, ты можешь иначе смотреть на картину бытия и той игры, в которую мы все вовлечены. Я участвовал в ее начале и вижу ее такой, какова она на самом деле. Тебе предстоит решать, какой она станет дальше, а для этого нужно знать, как она начиналась.

Более семидесяти трех моих жизнециклов назад, когда никакой Конгрегации не было и в помине, наш корабль-разведчик наткнулся на планету Ватар. Она не значилась в звездном каталоге. Безлюдная планета, с единственным материком вулканического типа. Приземлившись, в южной части огромного плато мы обнаружили храм Всевышнего. Если он сейчас потрясает своими размерами и величием, то, представь, каково было нам, когда мы увидели его впервые, во всем великолепии.

Грандиозное сооружение могло быть только храмом, посвященным неведомому божеству. Рядом мы обнаружили амфитеатр, частично заглубленный в скальную породу плато. Он выглядел куда скромнее, но, даже рассматривая его с орбиты, мы все чувствовали, что от него исходит некая опасность. Никто из нас не хотел туда соваться. На корабельном совете было решено исследовать в первую очередь храм. Его невозможно было просканировать, приборы сбоили или «не видели» храм. Провести разведку могли только люди.

В группе было двенадцать человек, включая меня. Мы вошли внутрь рано утром и вышли обратно только ночью. Практически никто из нас ничего не помнил, кроме одной встречи.

Мы зашли через главные ворота, которые закрылись за нами. Внутреннее помещение сразу же стало наполняться светом. Он растекался снизу вверх, озаряя мозаичный пол и высокие стены.

Полоса света бежала перед нами по полу, как ручеек, выхватывая из мрака колонны, мимо которых мы проходили. Возле алтаря нас ждал высокий человек в одеянии, похожем на сутану, переливающуюся всеми оттенками красного цвета, с черным капюшоном. Я не могу сказать, как выглядел незнакомец, запомнились лишь его красные глаза с черным зрачками. Помню, что я не мог долго выдержать взгляда этих  глаз.

Рядом с ним мы выглядели нелепо в скафандрах повышенной защиты и с оружием наперевес. Он с интересом разглядывал нас, как учитель разглядывает учеников, впервые появившихся перед ним. Человек ничего не говорил, просто стоял, облокотившись на алтарь.

Когда мы подошли почти вплотную, он произнёс:

- Приветствую вас в храме Всевышнего на планете Ватар! Меня зовут мастер Хона, я послан Благим Каденной, чтобы даровать вам его Любовь.

Что случилось потом, никто из нас не запомнил. В душе осталось лишь прикосновение Хоны, передавшего нам Дар Благого Каденны. Тогда мы получили из рук апостола Хоны осознание себя и божественную искру любви Каденны. Чтобы ты понимал, малыш, мы были первыми, кто пережили это прикосновение. Нелегко справиться с Даром. То, что пережил ты, будучи подготовленным и обученным боевым рыцарем, мы ощутили многократно сильней, больней и дольше.

В тот миг, когда божественный огонь коснулся меня, я ощутил только боль, пронизывающую каждую клетку тела. Не знаю, сколько это длилось, но спустя какое-то время я заметил, что боль может менять цвет, интенсивность и даже температуру. Огонь внутри меня не угасал, но я смог посмотреть на него как бы со стороны и увидеть, насколько он прекрасен.

Как только я понял это, пламя в моей душе ослабло. Теперь вместо обжигающего огня я чувствовал свет и ласковое тепло Его любви ко мне и принятия меня, как духовной сути. А мгновение спустя я осознал себя и потерял сознание.

В себя я пришел, как и все мои товарищи, уже вечером, когда вышел из храма. Никто из нас ничего не помнил и не мог ничего толком рассказать. Мы были потрясены пережитым осознанием и замкнулись в себе.

Искра божественной любви согревала нас, как всегда будет согревать и тебя, Тор. Тогда к нам только начало приходить понимание истинной Веры. Но уже в тот момент мы чувствовали себя посланниками Благого Каденны. Мы осознали своё предназначение - разнести искру любви Бога повсюду.

Капитан корабля решил, что мы принесли с собой какую-то заразу и был готов оставить нас на Ватаре от греха подальше. Сейчас я понимаю, что он был недалек от истины. Кто знает, как бы развивалась игра дальше, выполни он свое намерение. Но большая игра в Узоре Судьбы уже началась. Никто из экипажа не решился повторить наш опыт и побывать в храме, так что корабль поспешно покинул орбиту Ватара.

Дальнейшая история тебе более или менее известна. Мы - первые посвященные апостола Хоны (сам себя он называл себя Мастером) - стали его посланниками в обитаемые миры. После экспедиции на Ватар каждый из нас улетел кто куда, неся с собой пламя истинной Веры, дарованное Благим Каденной. Куда бы мы ни приходили, тотчас вокруг собирались люди, жаждущие обрести смысл жизни и истинную Веру. Они загорались пламенем Веры, словно сухой хворост, к которому поднесли факел.

Кто-то из наших учеников сразу осознавал себя, стоило нам прикоснуться к ним, кто-то внимал нашим рассказам, с нетерпением ожидая, когда с ними произойдет чудо осознания. Где-то нас не любили и считали заразными тварями, где-то пытались травить и уничтожать, где-то носили на руках, как пророков новой Веры, но нигде к нам не относились равнодушно. Тор, это было время зарождение Конгрегации. Время начала величайшей игры нашей эпохи. Время миссий и свершений, - Морран погрузился в воспоминания, было видно, что ему приятно вспомнить времена, когда он был в числе первых посланников Веры Благого Каденны, чей огонь навечно отпечатался в его душе.

Тор ощутил, как мелодично звучит голос духовной сути учителя. Его воспоминания и переживания отражались в душе Тора. Воспоминания Моррана были полны гордости за себя и свои свершения и легкой грусти о прошедших днях.

Паладин боялся пошевелиться и прервать рассказ учителя. Конечно, он знал о времени становления Конгрегации и судьбоносных событиях, о чуде появления первых Храмов, посвященных Благому Каденне, о заселении людьми Ватара, но никогда не слышал эту историю из первых уст. Он жадно впитывал каждое слово Моррана, «прислушивался» к каждой его эмоции, ожидая продолжения и в то же время страшась узнать что-то ужасное.

Морран же продолжал:

- Спустя некоторое время мы поняли, что не можем помочь всем желающим обрести истинную Веру. Даже окруженные толпой помощников из числа осознавших себя, мы не справлялись. Тогда была организована вторая экспедиция на Ватар. В нее вошли девять человек из первого состава и около сотни ближайших наших помощников – людей, жаждущих обрести истинную Веру. Все они хотели получить прикосновение Благого Каденны из рук святого Хоны.

Никто из этих людей еще не видел самого Хону, а его уже тогда нарекли святым апостолом. Представляю, как его это забавляло. Мне вообще кажется, он всегда получал огромное удовольствие от ореола загадочности, созданного вокруг него. Я уверен, он подтолкнул нас к тому, чтобы назвать церковное сообщество Конгрегацией Хоны. Уверен, что тщеславие и излишняя театральность всегда были отличительной чертой его характера.

Он ждал нас в храме. Как и первый раз, он стоял у алтаря. На нем была та же сутана красного цвета с черным капюшоном, и выглядел он так, словно никуда не отлучался все это время. Он перебирал в руках светящиеся чётки. Как я уже говорил, Хона питал слабость к дешевым театральным эффектам. Но не мне его осуждать.

- Хона в тот день прикоснулся к каждому новому адепту, но его прикосновение несло только его собственный отпечаток, и сильно отличалось от того, что почувствовали мы. Новообращенным было не с чем сравнивать, а мы не стали их разочаровывать. Поскольку сами же мы могли передавать лишь частичку своего огня, которая была слабым отражением пережитого чувства единения с Благим Каденной.

В те дни Хоной была озвучена сама идея Конгрегации и смысл ее существования в нашем секторе обитаемых миров. Конечно, мы знали об Империи Тысячи Солнц, посланцы которой давно появлялись в наших звездных системах. Гостями были и служительницы Айсу, которые поддерживали культ Узора на отдельных планетах. Никто из них не пытался проповедовать свои идеи, словно понимал, что находится на чужой территории.

Кроме дарованного света истинной Веры, Хона поделился с нами знаниями о Благом Каденне, истинной сути Узора Судьбы, сильных и слабых сторонах других конгломераций людей. Он объяснил, что у нас свой путь развития, отличный от соседей. Мы никогда не будем стремиться управлять Узором, как это делают преподобные матери в Империи. Не можем мы и служить верховной Богине Айсу вместе с ее жрицами, способными изменять рисунок любой игровой комбинации Узора. Главным отличием адептов Айсу от преподобных матерей была способностью воссоздать или, - точнее сказать, - сотворить любое тело, буквально вырастить его, не используя искусственные тела, выращенные в инкубаторских баках.

Хона даровал нам другие законы и моральные принципы управления сообществом. То, чем не может обладать человек, не осознавший себя и не носящий в себе искру истинной Веры, - чувствовать безусловную Любовь своего Бога. Мы также можем чувствовать и воздействовать на людей через их кровь, проводя процедуру чистоты крови.

Меня смущало только то, что вирус Вампа обладает такой же способностью — чувствовать кровь людей. С той лишь разницей, что он чувствует  кровь людей на расстоянии и питается ею, - Морран внезапно умолк.

Тор был в чем-то согласен с учителем. Он знал, что на планетах, где нет храмов Благого Каденны и мало верующих, священнослужителей Конгрегации зовут кровососами за их способность почувствовать помыслы человека, попробовав лишь каплю его крови. Для миссионеров орденов это было обычной практикой.

Особенно люто ненавидели орден Инквизиции. Его адепты частенько не ограничивались ритуальной каплей крови новообращенных, а любили устраивать кровавые вакханалии и среди тех, кто не осознал себя, потребляя и усваивая кровь местных жителей в больших количествах, чем того требовал ритуал. Не осознавшие себя после такой процедуры долго болели, некоторые умирали. О пристрастиях инквизиторов ходили легенды - одна страшней другой, - и в этих историях не всё было вымыслом.

Но сравнивать способность священников чувствовать эмоциональный фон людей через кровь с вирусом Вампа - это уж чересчур! Вирус не имел ничего общего с даром Хоны. Он искажал духовную суть человека так же сильно, как и тело. Инфицированные переставали быть людьми в полном смысле этого слова, превращаясь в кровожадных монстров. Вирус обладал большой вирулентностью, заражение им приводило к летальному исходу. Все инфицированные погибали, а средств борьбы, кроме физического уничтожения больных, - не существовало.

- Учитель, мне кажется, общее у нашей способности чувствовать людей через их кровь и вирусом Вампа - только потребление крови, но это не доказывает их схожесть, - возразил Тор.

Морран посмотрел на ученика долгим взглядом, словно увидел его впервые:

- Ты так думаешь, малыш? Однако ты не учитываешь тот факт, что мастер Хона появился в этом мире не в нашу эпоху, а явился из времени наших предшественников, тех, кто создал вирус Вампа. Тебе не кажется, что между этими двумя моментами есть связь? - полюбопытствовал Морран.

Тор лишь пожал плечами. Он понимал, куда клонит учитель, но запретил себе даже думать на эту тему. От подобного предположения смердело ересью, как дерьмом из выгребной ямы.

- Ладно, это отдельная тема. У тебя еще будет время над этим подумать, малыш Тор. Но в те времена мы еще не столкнулись с чёртовым вирусом, и дарованная способность казалась нам чудесной, невероятной. Самое главное - мы обрели свой Путь. Путь, отличающий нас от других звездных сообществ и объединяющий между собой. Тогда и произошло рождение не просто Веры в Благого Каденну, а Веры, дарующей будущее и собственные цели. Хона подарил нам идею создания Конгрегации.
В те дни состоялось первое собрание Верховной Ассамблеи, на котором мы разработали и утвердили устройство будущей Конгрегации и её законодательство. Была собрана коллегия кардиналов из тех, кто первым встретился с Хоной. Я был в их числе.

Тор был опешил. Ему и в голову не могло прийти, что Морран - верховный инквизитор ордена, - мог быть кардиналом Конгрегации. Тор открыл рот от удивления.

- Вы были кардиналом? – запинаясь, переспросил он.

- Да, малыш. Был. Какое-то время. Во время второго визита на Ватар я привез с собой друга, который не ощутил искры любви Благого Каденны. Он был, как и я, преисполнен Веры и желания нести ее дальше, во все миры нашего звездного сектора. Его звали Сет Аксэс. Долгие годы он был моим ближайшим сподвижником.

После учреждения коллегии кардиналов я уступил ему свой сан. У зарождающейся Конгрегации было много врагов, с которыми можно было говорить только с позиции силы, а кардинал не мог позволить запятнать себя насилием и террором. Это грязное занятие я оставил себе, - Морран спрыгнул со стола и прошелся по модулю.

Сейчас он выглядел таким, каким его помнил Тор, - жестким и бескомпромиссным хранителем Веры. Сжатые губы и ледяной блеск в серых глазах заставили монаха поежиться, как от могильного холода. Морран мысленно переживал заново время становления церковного сообщества: время жестких, а иногда и жестоких решений.

- Да, Тор, мастер Хона сразу предупредил, что нас ждут трудные времена - становление Веры. Времена миссионерства и предательства. Времена святых и лжепророков. Времена героев и отступников. Он говорил нам об этом в амфитеатре будущей Верховной Ассамблеи, стоя на трибуне. Тогда Хона спросил, кто из нас готов стать карающим мечом будущей Конгрегации и взять на себя ответственность за пролитую кровь. Я был единственным, кто встал со своего места. Встал, потому что понимал, что даже любовь Всевышнего нуждается в защите. И также я бы ответил снова, окажись я там и тогда еще раз.

Перед Тором стоял великий верховный инквизитор Хоны, главный палач еретиков, преисполненный невероятной внутренней силы и сознания собственной правоты. К ногам этого человека Тор был готов бросить свою жизнь, не задумываясь. Только таким и мог быть кардинал ордена Инквизиции, перед которым склонились в свое время другие кардиналы и признали его исключительное право на насилие - во имя дарованной Благим Каденной Веры и единства Конгрегации.

Морран продолжал:

- Мастер Хона точно знал, какой должна быть будущая Конгрегация, и рассказал об этом нам. Не буду утомлять тебя перечислением всех пророчеств, важно, что большая их часть сбылась. Тогда Хоной были утверждены церковные ордена, возглавляемые избранными кардиналами. Каждого из кардиналов святой Хона благословил лично. История появления Орденов тебе известна и без меня. Не сбылось лишь одно пророчество, то самое, из-за которого ты здесь. Хона сказал:

«…Настанет день, когда Конгрегация будет казаться нерушимой и вечной. Бойтесь этого дня, ибо тогда придет конец вашей власти и делам, что творите вы именем моим или во имя мое. Придет мой наместник и займет уготованный ему престол. Он будет представлять интересы всего церковного сообщества, а не отдельного ордена. Этот человек станет вершителем судеб Конгрегации,  лишит власти кардиналов и орденов. Не думайте, что этот день не настанет, он настанет и принесет всем вам горе и страдание».

Тор понял, о чем шла речь в пророчестве, и почему Сет отправил лучшего паладина за головой бывшего друга и соперника Моррана. Становились понятны и слова учителя о Развязке Узора Судьбы, которая уже закручивала по спирали в водоворот событий миллионы человеческих судеб, включая его собственную.

Оставался один вопрос: что задумал сам Морран и зачем сохранил ему жизнь? Тор почувствовал, что учитель словно ждет какого-то сигнала. Словно отвечая его мыслям, тренькнул коммуникатор, разорвав тишину в модуле. Морран посмотрел на экран.


                ***

Артобстрел вынудил защитников отойти в укрытие, что позволило атакующих выслать авангард. Звено разведчиков проникло сквозь взорванные стены периметра в режиме «фантомов», под прикрытием силового поля, искажающего контуры человеческой фигуры. Северная стена комплекса была частично разрушена. Это облегчало штурмовым группам проход на территорию базы с двух сторон.

Цитадель после уничтожения командного пункта испытывала нехватку энергии и не предпринимала никаких попыток защититься от обстрела. Полупрозрачное марево, скрывавшее разведчиков, можно было заметить только при движении штурмовиков.

Базовый комплекс выглядел заброшенным и покинутым людьми. В центре площади зияла дыра с рваными обугленными краями, вокруг валялись каменные блоки, искореженные керамоплиты. Площадь была усеяна стеклянным крошевом. Глядя на руины командного пункта, невозможно было вообразить, что ещё утром это была неприступная цитадель ордена Инквизиции. Прямоугольник двора был изрыт оспинами воронок от разрывов энергозарядов.

Испуганные, деморализованные люди прятались в казармах и бетонных коробках хозяйственных строений, не высовываясь наружу. Группа атакующих дошла до воронки бывшего командного пункта и направилась к казармам гвардейцев. Встроенные в броню сканеры штурмовиков не «увидели» активных боевых имплантатов гвардейцев.

Разведчики в фантомах доложили обстановку и заняли позиции напротив главного входа в казармы. Штурмовые звенья нападающих выдвинулись к проломам в стене.
Длинные дула энергопушек, похожие на жала диковинных насекомых, дернулись вверх и ожили. Накопители орудий загудели, наполняясь энергией. Орудия, расположенные в правом крыле цитадели, выстрелили, озаряя все вокруг голубоватым светом.

Одновременно с энергопушками в бой вступили гвардейцы майора Зейна. Без защитной брони, вооруженные только штурмовыми винтовками, они были невидимы для сканеров противника.

Разведчики, проникшие на территорию базы, попали под перекрёстный огонь гвардейцев. Группа фантомов была уничтожена меньше чем за минуту. Через тридцать секунд замолчали энергопушки, полностью выработав остатки энергии.

Майор сразу бросил своих людей в атаку за стены цитадели, не давая нападающим опомниться. Противник, не ожидавший сопротивления от беззащитной полуразрушенной базы, потерял инициативу. Синхронный огонь двух орудий, ведущийся в ручном режиме, выкосил первое штурмовое звено неприятеля подчистую.

Второму звену штурмовиков повезло больше — они потеряли шестерых бойцов и вели бой со взводом охраны цитадели. Гвардейцы Зейна накрыли противника плотным огнём штурмовых винтовок, не давая возможности подняться в воздух и контратаковать. Один за другим гибли штурмовики.

Гвардейцы активировали электромагнитные, перелетели через стену базы и обрушились на головы врага, подобно разгневанным ангелам Всевышнего.

Целью гвардейцев были три энергопушки и переносной штурмовой комплекс, расположенные у кромки леса. Десантники атаковали их ракетами и превратили вражескую технику в груду оплавленного металла. Первые минуты боя воодушевили людей майора Зейна.

Яркая огненная полоса «Адской плети» вылетела из леса, выгнулась в воздухе дугой и полоснула летящих гвардейцев, сжигая тела внутри брони. Первая тройка бойцов Зейна погибла мгновенно. Уцелевшие рухнули на землю, отключив электромагнитные ранцы и обесточивая электронику снаряжения.

«Адская плеть» - смертоносное оружие, от него невозможно спрятаться за маломощным силовым полем брони.

Узкий белый луч извивался, как живая ветвь кустарника-кровососа в поисках жертвы. Электромагнитное излучение экипировки притягивало его к себе, как магнит. Противопоставить такому оружию можно было лишь мощную силовую защиту или толстые стены.

За несколько секунд «Адская плеть» уравняла шансы противников, выбив из строя пятерых гвардейцев. Бойцы охраны впервые столкнулись с «Адской плетью» и залегли. Люди пытались укрыться под камнями, забиться как можно глубже в любую выемку в земле. Опытные гвардейцы добежали до кромки леса и рассредоточились, пытаясь нащупать позицию установки «ослепшими» от плети сканерами. Инициатива боя была потеряна.

Со стороны вражеских позиций появился автоматический дрон, который расстрелял передовой отряд охраны стальными дротиками. Фортуна отвернулась от защитников базы ордена.

У майора Зейна не было боевого опыта, но он почувствовал: ещё немного, и его люди дрогнут. Если бойцы побегут, то их уже ничего не спасёт. Рассчитывать на защиту полуразрушенных стен базы или на милость победителей не приходилось.
Зейну принял решение действовать. Отсиживаться в убежище не имело смысла, оставалось только обесточить электронику на броне, проскочить под плетью к чёртовой установке и уничтожить её. «Адская плеть» располагалась в двухстах метрах от стен базы.

Майор выскочил из бункера и бросился к пролому в стене. В полусотне метрах от него бесновалась яркая полоса, жадно выискивая жертвы среди деревьев. Чуть в стороне  от майора в воздухе завис боевой дрон, перемалывая, как в мясорубке, взвод охраны. Зейн побежал к лесу.

Следом мчались телохранители и сержант Крег. Сержант понял, что задумал майор, он отключил электронику брони, полностью заглушив излучение экипировки, надеясь, что плеть не среагирует на движение и им удастся добраться до леса невредимыми. Бойцы Крега следовали за командиром. Электроника их брони фонила вовсю.

Майору понадобилась минута, чтобы добежать до деревьев. Плеть «не видела» людей в обесточенной броне и продолжала хлестать по деревьям, между которыми прятались гвардейцы. На Зейна и его бойцов среагировал боевой дрон. Он подлетел к четверке, когда Зейн уже добрался до опушки.

Вместо того, чтобы спрятаться в лесу, майор повернулся к дрону. Он вскинул штурмовою винтовку, переключил ее в ручной режим и послал в летающую машину весь боезапас.

Для армейского дрона целью были гвардейцы-телохранители, чья броня была активирована. Майора программа «не увидела», робот сосредоточил огонь на гвардейцах сопровождения. Один из бойцов был убит в первые же секунды атаки.
Казалось, выстрелы Зейна не достигли цели. Но внезапно дрон завис в воздухе, бестолково закрутился на месте, будто пытаясь поймать себя за хвостовое оперение, и камнем рухнул на землю позади майора и его бойцов.

Ударная волна отшвырнула Зейна в заросли мелкого кустарника. Везучий майор до конца толком не осознал, что произошло, с трудом поднялся и двинулся в лес, направляясь в сторону, где, по его мнению, засел оператор «Адской плети». Он не видел, следует кто-то за ним или нет, живы ли его гвардейцы. Он просто шел вперед.

Через пару минут майор выбрался на поляну, где стоял десантный челнок, окруженный охранным периметром, внутри которого располагались два армейских модуля и передвижная установка «Адской плети». Нападающие не заметили вышедшего из леса майора. Зейн включил электромагнитный ранец и взмыл вверх.

Оператор «Адской плети» первым заметил подлетающего толстяка, но сделать ничего не успел. Лишь вскрикнул за секунду до того, как получил в лоб пулю из штурмовой винтовки сержанта Крега. Гвардейцы, уверовавшие в счастливую звезду командира, рванули внутрь периметра.

Майор тяжело рухнул на один из модулей, ударился о крышу, скатился на землю. Последнее, что он успел увидеть, прежде чем потерять сознание, - пикирующих с неба, подобно ангелам возмездия, гвардейцев.


                ***

Сообщение майора Зейна, что база ордена атакована неизвестным противником, удивило генерала Шеир Уса. Затем по общему каналу связи генерал услышал звуки выстрелов энергопушек.

Происходящее несколько выбивалось из общей канвы пророчества Моррана. Верховный Инквизитор предсказал возможное уничтожение базы, но в то же время просил помочь тамошним военным. Интересно, и как это можно сделать? Базу громят представители одного из орденов Конгрегации. Судя по всему, это люди Аскезы. Не зря же их крейсер появился в звездной системе Халлы.

Другие бойцы Аскезы зачем-то гонят гвардейцев Инквизиторов по болотам, как зайцев. Чтобы там ни нашли Гвардейцы на Гиблых болотах, но они явно не собираются отдавать это «что-то» кому бы то ни было. Теперь воины инквизиторов драпают со всех ног к воинской части генерала.

Шеир Ус был уверен, что нападение на базу произойдёт после того, как его люди спасут гвардейцев от погони и официально передадут майору Зейну. Только тогда люди Аскезы получат повод атаковать базу инквизиторов. Как они там будут выяснять отношения и что делить, генералу было не интересно.

Но сейчас общая картина происходящего не складывалась. Сканеры дальнего обнаружения засекли лишь один десантный челнок, приземлившийся на Халле. Возможно, каким-то образом команде таинственного челнока удалось незамеченными сесть на Гиблых болотах. Это казалось логичным. После уничтожения командного центра Инквизиторов челноку понадобилось бы несколько минут, чтобы долететь до базы ордена. Однако этого не произошло. Вместо этого в Гиблые болота сунулись гвардейцы.

Шеир Усу оставалось терялся в догадках: кто, в таком случае, черт подери, громит базу ордена из тяжелых орудий? Такое вооружение можно перевезти только на десантном челноке.

Получалось, что злополучный челнок Аскезы всё-таки прилетел к стенам базы. Как раз после взрыва командного центра, но не со стороны Гиблых болот, а откуда-то из другого места. Если это так, то кто в таком случае охотится на инквизиторов на болотах? И что, собственно, с этого можно поиметь?

Операция по захвату столичного гарнизона и ключевых стратегических объектов уже началась. Сейчас генерал хотел разобрался с ситуацией у себя под носом. Интуиция подсказывала, что придется отказаться от скрытой попытки столкнуть врагов лбами, а действовать быстро и прямолинейно.

Генерал Шеир Ус находился в кабинете с майором Каил Нисом, своим ближайшим помощником - и считывал данные с дисплея. Сейчас его интересовала информация, поступающая со спутника, - о продвижении гвардейцев ордена и их неопознанных преследователей.

- Господин генерал, мне кажется, нет необходимости идентифицировать, кто есть кто, главное, чтобы они нам не мешали, - решился нарушить молчание майор.

- Возможно, ты прав, но мы должны полностью понимать ситуацию, учитывая, что отправили десантные группы на помощь воякам ордена, но до сих пор не знаем, против кого?

- Мы уже вмешались во внутрицерковные разборки. Все наши расчеты строились на этом, - осторожно начал майор.

- Это больше, чем мелкая разборка орденов. Мы оказались в самом центре мощной Развязки Узора. И наша судьба сейчас напрямую связана с судьбой Конгрегации, будь она неладна. Если мы в чем-то ошибемся, то не только нас с тобой, но всю Халлу Конгрегация разнесёт на атомы. У нас нет права на ошибку, Каил.

- Тогда остается только ждать.

- Боюсь, в результате мы ничего полезного не узнаем, - покачал головой Шеир Ус, не отрываю взгляд от мониторов слежения.

Первая десантная группа, высланная генералом Шеиром Усом, дала четверым гвардейцам десять минут форы.

Десантники воспользовались боевыми наземными машинами. Подойдя на расстояние удара, бойцы Шеир Уса атаковала левый фланг преследователей гвардейцев.

Эта тактика дала неожиданный результат. Группа противника распалась на три звена. Звенья развернулись в сторону десанта, охватывая его с флангов. В воздух взмыло несколько ракет, устремившись к боевым машинам десантников. Миг - и обе машины объяты пламенем.

В общей сложности понадобилось десять минут для уничтожения группы лучших десантников генерала. За это время гвардейцам удалось оторваться от преследователей. Они поднялись в воздух и выжали из своих электромагнитных ранцев максимум.

Вторая группа заняла более выгодную позицию. Десант навязал бой противнику на дальней дистанции. Враги решили не контратаковать. Они обогнули засаду и вернулись к преследованию. Ракеты штурмового комплекса остановились местных.

В это время военный переворот на Халле подходил к заключительной стадии — захвату Генерального штаба. Операция не предполагала ведения боевых действий рядом с базой Шеир Уса. Контингент части занял стратегические объекты столицы. Применение тяжелого вооружения было бы немедленно зафиксировано компьютерами Генерального штаба.

Сам генерал Шеир Ус должен был вылететь в столицу через двадцать минут. Он молча изучал данные и был мрачен, как грозовая туча. Неизвестный противник уничтожил десантную группу профессионалов, как кадетов во время тренировочного боя. Теперь противник не скрывался, а открыто шёл к стенам гарнизона, как будто это был какой-то лагерь школьников, а не укрепленная крепость.

Требовалось срочно вмешаться в ситуацию. Генерал объявил боевую тревогу. С этой минуты армия Халлы открыто выступила на стороне ордена Инквизиции, что делало ситуацию весьма щекотливой.

Изначально основным мотивом заговора было желание высших офицеров армии избавиться от ярма ордена Инквизиции. А сейчас генерал был вынужден спасать людей ордена от врагов, которые могли быть потенциальными союзниками нового правительства Халлы. Шеир Усу еще предстоял трудный разговор с друзьями и соратниками. Нужно было объяснить, почему он помог гвардейцам инквизиторов.
Шеир Ус был уверен, что поступает правильно. Генерал помнил о том, что сказал Морран. И верил ему. Человек, даровавший ему искру любви Всевышнего, не мог лгать.


В воинской части прозвучал сигнал боевой тревоги. Минуту спустя стационарные электроорудия гарнизона изрыгнули порцию закапсулированной энергии, нацелившись на квадрат, где дислоцировался неизвестными противником. Автоматическое извещение о стрельбе в гарнизоне Шеир Уса было немедленно отправлено в Генеральный штаб Халлы.

Гвардейцы, воодушевленные огневой поддержкой союзников, развернулись и атаковали преследователей, вместо того, чтобы укрыться за стенами гарнизона. Несмотря на артиллерийский обстрел и численное превосходство противника, неизвестные до последнего продолжали преследование. Они стремились дотянуться до гвардейцев Ордена и отобрать или уничтожить у них то, что те подобрали на Гиблых болотах.

Обе группы сошлись в смертельной схватке под стенами гарнизона, чтобы окончательно уничтожить друг друга через несколько секунд ближнего боя.
В это время Генеральный штаб Халлы был захвачен заговорщиками.


                ***

- Ну вот и всё, малыш.

 Морран развернулся к монитору и читал входящее сообщение.
Тор недоверчиво посмотрел на верховного инквизитора. Он не хотел расставаться с учителем.

- Учитель, вы открыли мне глаза, даровали прикосновение Благого Кадены, но не объяснили смысла происходящего и вашего участия в разворачивающейся Развязке Узора.

- Не переживай, малыш, - усмехнулся Морран. - У меня нет намерения использовать тебя втёмную. Я рассказал тебе почти все, что нужно знать.

Он подошел монаху и дружески похлопал по плечу потом прошел в дальнюю часть модуля, но почти сразу вернулся. В руках у инквизитора была плоская пластина, похожая на большую монету. Он положил «монету» перед Тором.

Это был стандартный серый жетон, куда записывался личный волновой носителя. Идентификатор оказался старого образца, который использовали до возникновения Конгрегации.

Такие идентификаторы Тор видел всего пару раз. Монах повертел в руках реликвию. Одна сторона исчерчена царапинами, а на другой - надпись, высеченная лазерным стилом: «Добро и Вера», и подпись — Сет.

Монах посмотрел на учителя, ожидая разъяснений. Тот стоял, глядя на Тора со знакомой усмешкой:

- Это мой идентификатор. С памятной надписью от старого друга. Хочу ему вернуть. Лично, к сожалению, не получится. Потому и попрошу тебя о маленькой услуге.

- Это все, что вы хотите? Передать ваш жетон кардиналу Сету? Вы так уверены, что я увижусь с ним?

- Конечно, увидишься, не сомневайся, - Морран усмехнулся и подмигнул монаху.

- А теперь вернемся к делам насущным. Итак, тебя интересует Развязка, суть которой, как тебе кажется, ты правильно уловил. И ты хочешь знать, какую роль в этом сыграешь ты? Ну и самое главное, что я задумал?
Тор кивнул.

- Как ты знаешь, если есть начало чего-то, то есть и конец. И речь сейчас о конце нынешней эпохи.

Сегодня ты станешь свидетелем и участником важного события – рождения новой эры. Тебе досталась удивительная роль в спектакле мастера Хоны. Поэтому сегодня тебе так важно иметь в своей духовной сути искру любви Благого Каденны.

Ты сказал, я открыл тебе глаза. Так не закрывай их больше никогда, Тор! -  воскликнул Морран, вскидываю руку вверх, словно поднимая бокал вина за здравие.

- Основная причина моего ухода, как я уже тебе говорил: несогласие с губительной политикой орденов Конгрегации и кардинала Сета в частности. Всё, что происходит в Конгрегации, не имеет никакого отношения к истинной Вере и великому дару Благого Каденны. Как бы странно не прозвучали мои слова, всё это - лишь часть игры апостола Хоны. Разгул безнравственности и попрание Веры.

Я не могу молча смотреть на то, как превращается в прах все, ради чего мы жили и, тем более, принимать в этом участие.

Кардиналы Конгрегации слишком заняты своими мелкими интрижками. Сет рвётся к власти и жаждет взойти на престол Наместника Хоны. Он знает: пока я жив, трона ему не видать. Именно поэтому мой бывший друг так жаждет моей истинной смерти.
Когда он слишком близко подошел к осуществлению своего плана, мне пришлось исчезнуть. Репутация палача послужила мне защитой. Со мной попросту боялись связываться. Поэтому ордена Конгрегации оставили меня в покое и особо не искали, ограничившись объявлением награды за информацию о моем местопребывании. Бросить вызов верховному инквизитору, как ты понимаешь, они бы никогда не решились.

Несмотря на это, моя истинная смерть - лишь вопрос времени. Я уже смирился с этим, но столкнулся с непредвиденным обстоятельством. Если говорить начистоту - меня спасла любовь.

Морран повернул голову туда, где, в сумраке модуля скрывалась серая фигура его телохранителя. Тор невольно повторил движение учителя и уставился в ту же сторону, пытаясь уловить хоть какое-то движение в темноте.

Из мрака вынырнула серая фигура и встала рядом с Морраном. Тор - паладин, натренированный распознавать местоположение человека по легчайшему движению воздуха, - вздрогнул от неожиданности. Он совершенно ничего не ощутил: ни звука дыхания, ни биения сердца — ничего, кроме едва слышного шелеста.

Длинный плащ и капюшон скрывали очертания фигуры и лицо наемника. Тор был уверен, что экипировка серого бойца из гильдии убийц позволяет ему видеть окружающее в разных спектрах восприятия. Паладин — боевой рыцарь ордена - знал в толк в таких вещах.

Тор пристально всматривался в серого убийцу. Наконец, паладин не понял – нет, - но догадался. Перед ним – женщина!

- Это… она?!

Серый скинул капюшон. Длинные рыжие волосы упали на плечи. Девушка была невероятно красива. Классический овал лица, молочно-белая кожа, чувственный рот с ярко-красными губами. Большие миндалевидные глаза с черным вертикальным зрачком равнодушно смотрели на изумленного монаха.

Тор был потрясен. То, что подругой учителя могла стать наемная убийца, - уже казалось чем-то невозможным. Но настоящий шок паладин испытал, когда понял, что перед ним - не просто наемница, а ведьма Айсу - живое воплощение смерти в обитаемой Вселенной.

В духовной сути Тора начал зарождаться страх. Морран понимал чувства ученика, потому и постарался мысленно успокоить его.

Минуту спустя паладин, наконец, смог взять эмоции под контроль. Теперь он спокойно сидел в кресле, ожидая продолжения.

Морран улыбнулся и, как ни в чем не бывало, вернулся к прерванной беседе:

- Понимаю твои чувства, малыш, но ты сам выразил желание узнать суть происходящего и мою роль в Развязке.

Ведьма Айсу неподвижно стояла, безучастно разглядывая Тора, словно неодушевленный предмет. Ее лицо было равнодушно, а взгляд ничего не выражал. Но Тор помнил, как быстра и опасна может быть эта прекрасная девушка.

Ведьма Айсу была высока и стройна, в ней было что-то змеиное – так гибко и плавно она двигалась. Ещё при первой встрече Тору почудилось нечто необычное, но тогда он не придал этому значения.

В распахнутом вороте плаща виднелись чешуйки телесного цвета. Похоже, они покрывали всю кожу ведьмы и, когда она шевелилась, издавали легкий, еле уловимый шелест. Поймав изучающий взгляд паладина, ведьма слегка улыбнулась. Мелькнули острые клыки.

- Можешшь обращатьсся ко мне Чирра, инквизитор, - надменно прошипела высокомерная служительница Айсу.

Тор продолжал пялиться на ведьму, как на смертоносную змею, еще не решив, как себя следует вести.

- Благодарю тебя, Чирра, за оказанную честь, - вежливо поклонился паладин.

Та лишь еле заметно кивнула головой и отступила назад. Морран, прочитав очередное сообщение на коммуникаторе, обернулся к Тору.

- Я бы с удовольствием поговорил с тобой о любви, но времени для этого совершенно не осталось. Одно скажу: когда в тебе живет божественная искра любви, она способна войти в резонанс с другой божественной искрой. Не нужна процедура чистоты крови, чтобы почувствовать любовь другого человека. Более того, эта процедура была придумана, чтобы имитировать любовь, заменить ее суррогатом.

Если твоя духовная суть не отягощена осознанным злом, Любовь звучит в ней как музыка, усиленная искрой, дарованной божеством. Чтобы это понять, нужно это пережить.

У тебя будет время обдумать мои слова, и надеюсь, понять меня, но сейчас нужно сконцентрироваться на другом. События развиваются быстрее, чем я ожидал, - Морран снова взглянул на коммуникатор.

Ведьма молча стояла рядом с инквизитором. В её глазах, обращенных на возлюбленного, появилась грусть.

- Я слушаю, учитель,- кивнул Тор.

- Когда я попал на Халлу, у меня не было конкретных планов. Я просто сбежал из змеиного гнезда, которым стала Конгрегация. Не было сил смотреть, как рушатся наши мечты, как забывается наша миссия — нести истинную Веру и любовь Благого Каденны. Люди, с которыми я когда-то шел по пути Веры, превратились в мелочных властолюбцев. Им было наплевать на идеи Конгрегации, они были заняты своими интригами.

Здесь, на Халле, я встретил Чирру. Она воскресила мою Веру. Я уже говорил: служительницы Айсу близки нам по Вере. В их духовных сутях горит искра любви Всевышнего, переданная им Верховной богиней. Теперь ты и сам это чувствуешь.
Искра Богини Айсу отличается от искры Благого Каденны. Любовь Богини немного иная, но столь же сильна и чиста, как и Любовь нашего Бога. Служительницы, так же, как и мы, способны осознать себя. Несмотря на их необычный внешний вид, они ближе нам по духу, чем имперцы, похожие на нас только внешне.

Любовь вспыхнула во мне внезапно. Конечно, нас сблизила Вера и понимание ее божественной сути, но для настоящей любви этого недостаточно. Я и раньше любил женщин, но никогда моя душа не звучала в унисон с другой. Никогда прежде любовь не была настолько гармоничной. Впервые я столкнулся с тем, что любовь человеческих существ может быть безусловна, как Любовь Всевышнего. И это меня ошеломило. Думаю, это ошеломило нас обоих. Мы понимали друг друга без слов, лишь прикасаясь к божественным искрам наших душ.

Мы чувствовали друг в друге искры наших Богов. Кроме любви, Чирра поделилась со мной знаниями, которые дополнили моё понимание Узора Судьбы и его роль в наших жизнях. Как и Чирра, я почувствовал живое дыхание Узора. После этого я начал понимать игру, задуманную мастером Хоной.

Благодаря Чирре я смог ощутить, а затем увидеть надвигающуюся Развязку.
Понадобилось время, чтобы понять, где именно разворачивается воронка. Она сформировалась над Халлой, иногда сдвигаясь к Ватару, словно грозовая туча, гонимая ветром.

Колебания воронки могли продолжаться до бесконечности, если бы я не вспомнил о юбилейном заседании Ассамблеи. У меня появился шанс изменить ситуацию, и я начал действовать.

- В каком смысле действовать, учитель? И о каком шансе вы говорите? - встрепенулся монах. Тор прислушивался к каждому слову Моррана, к вибрациям его крови.

- Малыш, я уже объяснил тебе причину моего исчезновения из Конгрегации, - тяжело вздохнул верховный инквизитор.

- Да, я помню, учитель.

- Когда-то я дал слово праведному Хоне, обещал быть его мечом, оберегать Конгрегацию от внутренних и внешних врагов. Не в моих привычках избегать ответственности за взятые на себя обязательства. У меня есть все основания считать, что наступает день исполнения пророчества о пришествии наместника Хоны. Я не могу допустить, чтобы этим наместником стал кардинал Сет или кто-то из кардиналов.

- Я понимаю, но… - начал было Тор, но осекся, не закончив фразы.

- Вряд ли ты понимаешь меня. Время твоего понимания придет позже. А сейчас я закончу рассказ.

Не буду теоретизировать, кто или что стоит за Развязкой, остановлюсь лишь на том, что она нацелена в самое сердце Конгрегации — Ватар. Не я один умею анализировать и делать правильные выводы. Приближение Развязки заметили и другие. Все, кто опасается пророчества апостола Хоны, и боится его. Эти люди тоже начали действовать.

Причина твоего появления на Халле - желание кардинал Сета стать наместником. Сет знает, я не позволю ему захватить власть, даже будучи в изгнании. Ему прекрасно известно, что Конгрегации нужны новые люди, те, кто поможет ей сохранить себя и выйти на новый уровень. Сет уверен, что он справится с ролью наместника, но это не так. Церковному сообществу сейчас нужны такие люди, как ты, Тор.

Монах прекрасно понимал, что кардинал Сет рвётся занять место наместника Хоны и готов ради этого на всё. Но сам Тор не представлял, как можно взойти на престол без благословения апостола или хотя бы одобрения со стороны верховного инквизитора.

 - Я все подготовил к твоему приходу, малыш. Будь добр к людям Халлы, это они помогли в трудную минуту твоему ордену. Мне бы хотелось о многом тебе рассказать, но придёт время, и ты сам всё поймешь. Главное, что в твоей духовной сути горит искра Каденны. Не потеряй этот Дар.

А сейчас я спрашиваю тебя, паладин Тор: готов ли ты принять ответственность за Веру и Конгрегацию?

Тор вновь увидел перед собой верховного инквизитора Конгрегации, имевшего исключительное право, дарованное ему апостолом Хоной, - вопрошать и карать.

- Да, учитель, я готов! - монах опустился на колени, склонив голову.

- Готов ли ты принять идеи церковного сообщества - Конгрегации Хоны, завещанные нам святым апостолом Хоной, и следовать им?

- Готов, учитель!

- Готов ли ты полностью посвятить себя служению Конгрегации Хоны?

- Готов, учитель!

- Готов ли ты направлять свои помыслы и действия на процветание и сохранения целостности Конгрегации Хоны?

- Готов, учитель!

- Готов ли ты беспощадно карать врагов и предателей Конгрегации Хоны?

- Готов, учитель!

- Готов ли ты претерпевать тяготы и соблазны на пути служения Конгрегации Хоны?

- Готов, учитель.

- Я принимаю твое служение. Я, - первый кардинал ордена Инквизиции и нынешний верховный инквизитор Конгрегации Хоны Морран, - слагаю с себя полномочия и передаю их тебе, паладин Тор, своему ученику и избраннику апостола Хоны.
Морран возложил руку на голову нового верховного инквизитора, благословляя его.

Только кардиналы, избранные апостолом Хоной, обладали правом назначения человека на высокий пост внутри церковного сообщества.

Отныне Тор становился верховным инквизитором Конгрегации Хоны и мог подтвердить свои полномочия перед коллегией кардиналов, пройдя процедуру чистоты крови. Формально Тор был не просто равен кардиналам, но имел право налагать вето на решение главы любого Ордена Конгрегации или всей коллегии кардиналов.

Его личный волновой код преобразился после благословения Моррана. Теперь он имел маркировку, подтверждающую новый сан. Тор не знал, как появляется такая метка в волновом коде. Это было одно из чудес Конгрегации.

Власть Тора на любой планете Конгрегации Хоны стала практически безгранична. И он совершенно не понимал, что ему теперь делать.

- Слишком много на тебя свалилось сегодня, Тор. Я понимаю твои чувства, но это только начало пути. Поверь, ты будешь часто вспоминать этот день, как самый спокойный в жизни, - с улыбкой сказал Морран.

- Что я должен делать, учитель?

- Исполнять свой долг перед Конгрегацией! Коллегия кардиналов изжила себя. Кардиналы предали идею Конгрегации, изменили Вере. Этому нужно положить конец. Ты теперь верховный инквизитор и вправе решать, что с ними делать.

- Их необходимо покарать, учитель? - с грустью спросил бывший паладин.

- Ты - верховный инквизитор Хоны! Ты - его высший суд. Не жди ни от кого подтверждения или совета, что необходимо, а что нет! Это решаешь ты, и ты несешь ответственность за свои решения! Отныне ты - воплощение справедливости церковного сообщества и только тебе решать, что необходимо для его блага.

- Я понял, учитель.

- Отныне ты не думаешь, а знаешь. Вот отличительная черта верховного инквизитора и палача Хоны. И начать свое служение ты должен здесь и сейчас.

- Я должен решить вашу судьбу, учитель?

Сейчас перед Морраном стоял не ученик, но нынешний верховный инквизитор Конгрегации. Тот, кто имеет право вопрошать и выносить приговор.

- Готовы вы отвечать на мои вопросы, кардинал Морран?

- Я готов отвечать, верховный инквизитор.

- Занимая высокий пост верховного инквизитора, вы предали идеалы Конгрегацией Хоны. Почему?

- Я проявил малодушие, верховный инквизитор.

- Поясните.

- Я видел, как меняются кардиналы церковного сообщества. Видел, как мои друзья и соратники отходят от заповедей апостола Хоны. Видел ослабление истинной Веры в их духовных сутях. Наблюдал, как политика коллегии кардиналов ведет Конгрегацию к гибели. Видел, - и не воспротивился этому. Мне казалось, они опомнятся, усмирят свою гордыню. Я говорил своим братьям о пропасти, в которую мы падаем. Но слов было недостаточно. Вместо того чтобы действовать, как верховный инквизитор, я сбежал.

- Я услышал вас… Несколько лет назад на заседании коллегии двое кардиналов сошли с ума прямо в зале заседания Верховной Ассамблеи. Почему вы не пощадили их? Они тоже были вашими соратниками, как и нынешние кардиналы.

- На них указал сам апостол Хона, наслав безумие. Я лишь выполнил свой долг верховного инквизитора.

- Значит ли это, что если бы апостол Хона не подал вам знака, вы бы не тронули нечестивцев?

- Да, верховный инквизитор, так и есть. Апостол Хона прямо указал мне на мою предвзятость по отношению к друзьям и братьям по Вере. Я должен был немедля приступить к своим обязанностям и вопросить каждого кардинала, но я этого не сделал. Я сбежал, не сложив с себя полномочия верховного инквизитора.

- Я услышал вас… Признаёте ли вы свою вину, кардинал Морран, - перед Конгрегацией и её апостолом Хоной?

- Признаю, верховный инквизитор.

- Я услышал вас… Совершали ли вы иные преступные деяния?

- Нет, верховный инквизитор.

Тор задумался на несколько минут, а затем огласил приговор:

- Моё решение. Обвиняемый, вы нарушили свой долг перед Конгрегацией Хоны и подвергли опасности ее целостность и процветание. Вы бездействовали на посту верховного инквизитора, когда кардиналы - служители Хоны - злоупотребляли своей властью, тем самым нарушая заповеди апостола. Вы не препятствовали преступным замыслам кардиналов, угрожающим целостности Конгрегации. Вы не исполнили свой долг, пойдя на поводу своих чувств и привязанностей.

Я - верховный инквизитор Тор - признаю вас виновным в измене Конгрегации Хоны и приговариваю вас, кардинал Морран, к Забвению. Отныне вы не будете ничего помнить о себе прежнем, в каком бы теле ни находились, и будете проживать жизненные циклы как обычный человек. Вы никогда не сможете осознать себя. Никто не сможет узнать в вас верховного инквизитора Моррана по волновому коду. Он изменится после вступления приговора в силу. Вы не сможете занимать церковные должности в Конгрегации Хоны. Так будет пока Благой Каденна или его апостол Хона не изменят кару или вашу судьбу.

- Я принимаю кару, верховный инквизитор Тор.

Они стояли друг напротив друга - два верховных инквизитора, - бывший и настоящий. Оба понимали, что Забвение - не пустые слова, а самый суровый приговор в Конгрегации, который мог вынести лишь верховный инквизитор. Обратной силы приговор не имел. Это был самый жестокий Дар Хоны своим детям.

После оглашения приговора автоматически запускался ментальный механизм, разрушающий личность приговоренного, буквально сводя его с ума от боли. Боль была настолько невыносима, что приговоренного сразу казнили.

- Вижу, что я не ошибся в тебе, - поморщился Морран.

- Это мой долг, учитель, – мягко ответил Тор.

Он понимал, что сейчас будет происходить с Морраном, как и то, что должен будет довести дело до конца и убить учителя, чтобы избавить его от мук и безумия.

- Ты - истинный верховный инквизитор. Ты не дрогнул и вынес приговор, зная, что Чирра может убить тебя, не дав дочитать его до конца. Ты — мой достойный приемник и праведный меч Хоны! Пройди свой путь достойно, - Морран с трудом договорил последнюю фразу и, покачнувшись, стал заваливаться на спину.

Судорога боли прошлась по его телу. Чирра подхватила возлюбленного, бережно опустила на пол, положив его голову себе на колени. Она провела рукой по волосам Моррана и что-то тихо прошептала.

- Подними меня! - прохрипел Морран. Тело уже почти не слушалось его. Бывший инквизитор вцепился в руку служительницы Айсу скрюченными пальцами.

Она помогла ему подняться.

- Чирра поможет тебе выбраться отсюда. Давай. Не тяни, малыш. За…

Отрубленная боевыми чётками голова взлетела в воздух и подхвачена служительницей Айсу. Кровь из перерубленной шеи окатила жрицу, заливая бледное лицо и серое одеяния. Верховный инквизитор Тор стоял перед ней, сжимая в руках оружие.
Ведьма Айсу бережно опустила на пол тело Моррана, скрестила его руки на груди и вложила в них отрубленную голову. Она закрыла глаза покойному и нежно поцеловала в лоб.

Потом служительница Айсу выпрямилась и посмотрела в глаза убийце любимого.

- Чирра, ты знаешь, что я не мог поступить иначе, - склонил голову Тор.
Он дезактивировал чётки и убрал их в рукав рясы. Ему хотелось отодвинуться как можно дальше от этой страшной женщины, но он поборол страх и, не дрогнув, посмотрел в глаза ведьме Айсу.

- Ты и не должен был посступить по-другому, инквизитор.

Чирра подошла к коммуникатору, набрала на дисплее какое-то сообщение и прошипела:

- И он не мог посступить по-другому. Он был до конца верен идеям Конгрегации. Он мог сстать масстером Игр, но не захотел и оссталсся ссамим ссобой. Надеюссь, ты поймешь это ссам, инквизитор. Что это значит - быть ссамим ссобой.

- Я тоже любил учителя, Чирра. Но я должен был выполнить свой долг.

- Любовь - сслишком дорогая вещь, инквизитор, и цена за нее вссегда выссока. Ты очень сскоро убедишься в этом ссам. А ссейчас убирайсся отссюда! Сскоро за тобой прилетят люди ордена, - прошипела ведьма Айсу.

- Конечно, Чирра. Прошу, ответь только на один вопрос. Морран сказал, что приходит время других людей. Кого он имел в виду? Людей, таких, как я?

Какое-то время ведьма всматривалась в лицо инквизитора, словно пыталась прочитать его мысли. Потом сказала:

- Я отвечу тебе, вопрошающий. Каждая игра развивается по спирали. Игровые сценарии повторяются на самом низком витке. Каждый новый виток требует от участников вссё меньшей ответсственноссти за ссвои решения и понимания игры. Такие ссильные личноссти, как Морран, нужны только в начале больших игр. Они в ссостоянии понять предложенную игру и вдохнуть в нее жизнь. Дальше они сстановятсся сслишком опассны, потому што расстет их уровень оссознания и ответсственноссти. Твой апосстол поймал Моррана, как и других сильных его друзей, в ловушку ответсственноссти.

Иссс такой ловушки можно выйти, лишь будучи оссознанным, или идти на поводу у Мастера игр и сстать его пешшкой. Те, кто оссознает исстинноссть игры, очень опассны и неуправляемы. Они сстановятсся не нужны Масстеру Игр. И тогда приходит время других игроков. Новый виток — новые люди, почти вссегда сслабее предыдущих. Морран не хотел, чтобы ты вступил в игру, как сслепец. Он любил тебя и расcсказал о Масстере Хоне, чтобы ты оссознал ссебя и ссвою роль в чужой игре.

Она стояла, опершись руками о край стола. Ведьма явно наслаждалась замешательством Тора.

Служительница Айсу подавила желание разорвать убийцу Моррана голыми руками и просто смотрела не него полным ненависти взором.

- Не забудь, што Узор Ссудьбы любит бессконечное разнообразие игры. Ты можешь изменить игру, повышая ссвою оссоззнанноссть. Будь наблюдателен, инквизитор, и не бойсся увидеть исстинную картину. Морран дал тебе знания, указал направление, куда ссмотреть. Так не подведи его. Помни о ссвоем учителе, инквизитор!

Чирра нажала на кнопку. В гладкой стене модуля открылась дверь.

Тор понимал, что Чирра хочет остаться наедине с телом навсегда потерянного возлюбленного. Он никогда не сможет узнать ее при встрече в другом теле, даже если она разыщет его духовную суть во Вселенной.

Бывший паладин бросил последний взгляд на обезглавленное тело, поклонился ведьме, склонил голову перед останками учителя и вышел.


                ***

- Сигнал! Принимаю устойчивый сигнал паладина! - крикнул техник, обернувшись.
Капитан-командор Хаек закрыла глаза и вознесла благодарственную молитву. Паладин появился очень кстати. В этой чертовой системе, на задворках Цивилизации, все словно с ума посходили.

- Координаты, - коротко бросила она.

По дисплею пробежала колонка цифр.

- Какого чёрта он делает на малом континенте, если мы засекли его сигнал рядом с базой ордена пару часов назад? - вырвалось у Хаек. - Крипс, проверьте подлинность волнового кода.

- Уже, Командор. Это он.

- Рассчитайте новый маршрут для десантного бота и время его посадки в квадрате, где находится паладин, - распорядилась Хаек. Она не знала, чего ожидать на этот раз  и была готова к любым неожиданностям.

- Десантный бот еще не вошел в атмосферу и может переместиться туда по низкой орбите. Время прибытия - приблизительно сорок минут.

- Всё-то у вас, Крипс, приблизительно, - проворчала себе под нос Хаек.
Она прекрасно понимала, что вычислить точное время посадки будет возможно лишь через минуту-другую, но наличие под боком боевого крейсера Аскезы нервировало командора.

- Сделано. Виноват, Командор.

- Как там наши друзья с «Добродетели»? - поинтересовалась капитан у дежурного офицера.

По ее мнению, сейчас должно было начаться самое интересное. Хаек знала, что техники с Аскезы также приняли сигнал паладина. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять: людям Аскезы тоже нужен паладин. Хаек оставалось только ждать, что они предпримут.

- Тишина, командор. Никакой активности на «Добродетели» не зафиксировано.

- Ну-ну, посмотрим, что задумал капитан Ирмас, - пробормотала Хаек, не сводя глаз с монитора слежения.

Старпом закончил расчеты и скинул их капитан-командору.

- Передайте новую вводную экипажу, пока у нас устойчивый канал связи. Они должны найти паладина в заданном квадрате и оберегать его жизнь любой ценой. Ждать дальнейших распоряжений.

В ее распоряжении было около сорока минут. За это время оперативная обстановка могла кардинально измениться. Сейчас капитан-командор молилась, чтобы с ботом и ее людьми ничего не произошло. Или не случился еще какой-нибудь сюрприз, на которые сегодняшний день оказался очень богат. На планете гвардейцы Хаек могли справиться с любой опасностью. Но сейчас они представляли удобную мишень для орудий крейсера Аскезы. Это нервировало капитан-командора.

Офицеры в рубке не хуже Командора понимали ситуацию и замерли перед мониторами, наблюдая за маневрами десантного бота, уже нырнувшего в атмосферу планету. Тишину нарушил сигнал вызова с Халлы. Хаек вздрогнула.

Она не ожидала хороших новостей со злополучной планеты. Связь с майором пропала полчаса назад, когда начался штурм базы. Что там могло произойти за это время, известно одному Всевышнему.

На видеосвязь рассчитывать не приходилось, но голосовая связь работала.

- Капитан-командор Хаек, говорит сержант Крег. Наземная база инквизиции на Халле.

- Гвардеец?

- Так точно, капитан-командор! Гвардия Конгрегации.

- Что с майором Зейном, сержант? Он жив?

За последние часы Хаек прониклась уважением к майору - «земляной вше». Про таких в Гвардии говорят: «парень со стальными яйцами».

- Жив, Капитан-командор. Майор контужен, но в целом в порядке. Ему трудно говорить. Он приказал мне связаться с вами. Мы просим помощи в эвакуации раненых.

- Принято. Доложите обстановку.

- Атака отбита. Противник уничтожен. Мы понесли потери. Трое тяжелых.

- Принято. Известно, кто атаковал базу?

- Нет, капитан-командор. Группа прибыла на челноке торговцев. С виду обычные наёмники с Окраины. Только для наёмников слишком хорошо обучены и экипированы.

- Какое у них было вооружение?

- Вооружение стандартного армейского образца, включая «Адскую плеть». Идентификационные номера удалены. Можно было еще вычислить по автоматическому дрону, но майор его подстрелил. По обломкам трудно что-то понять.

- Что сделал майор? - опешила Хаек.

- Майор повел нас в атаку. Обстрел из «Адской плети» вынудил нас приземлиться. Майор отключил броню, прошёл зону поражения плети и поджарил из винтовки армейский дрон. Обнаружил противника, первым запрыгнул во вражеский периметр и уничтожил оператора «Адской плети», - отчитался сержант и вздохнул.

Офицеры, дежурившие на мостике, слышали доклад по открытому каналу связи. Все они были ошеломлены. Военные прекрасно знали, что шансы пройти зону поражения «Адской плети» равны один к десяти, а уж шансы сбить автоматический армейский дрон практически равнялись нулю. За всю военную историю Конгрегации такие случаи можно было пересчитать по пальцам одной руки. История была слишком невероятна, чтобы не оказаться правдой.

Факт уничтожения бронированного армейского дрона из стрелкового оружия превращал неуемного майора в легенду Гвардии. А Зейн умудрился еще и выжить возле «Адской плети», и уничтожить её оператора. Удача – капризная богиня, - но, похоже, сегодня за спиной майора Зейна стоял сам Всевышний.

Капитан-командор Хаек переварила услышанное и вернулась к разговору:

- Сержант, надо мной висит крейсер Аскезы. Мои люди выполняют приказ. Выслать их к вам не могу. Если вы обратитесь к местным за помощью, я вас пойму. Обстановка может измениться в любой момент, но обещаю, что я лично спущусь к вам, как только смогу.

За разглашение таких сведений (просочись хотя бы намек о случившемся в штаб ордена), капитан-командора ждал трибунал, но «земляные вши» сегодня заслуживали правды.

- Похоже, у вас там жарче, чем у нас, капитан-командор. Желаю удачи!

- Похоже, - легко согласилась Хаек. - Надеюсь, что вы не растратили весь запас удачи на этой планетенке, и нам что-то перепадет.

- Надеюсь. Да поможет вам Всевышний!

- Благодарю, сержант. И передайте, пожалуйста, майору Зейну от меня лично: Гвардия, салют! – торжественно, как на параде, произнесла Хаек в коммуникатор.

- Гвардия, салют! - эхом отозвались офицеры на мостике.

Отныне любой солдат и офицер любого рода войск будет торжественно приветствовать майора: «Гвардия, салют!» Эти слова были данью уважения герою. Заслужить подобную честь удавалось немногим. Гвардия ценила своих героев.

Сержант отключился. Он сделал все, что мог. Ему не нужны были объяснения капитан-командора: старый солдат понял еще утром, что помощи не будет. Необстрелянный, но чертовски везучий майор, благодаря которому все они сейчас живы, мог позволить себе надеяться на чудо, но Крег знал, что их бросили здесь умирать. Майор Зейн доказал личным примером, что рассчитывать нужно только на себя.

Когда майор Зейн очнется, он будет недоволен, узнав, что сержант Крег без приказа вышел на связь со сторожевиком и попросил помощи. Пройдет немного времени, и майор поймет, что его гвардейцы так выразили признательность своему командиру, поведав о его подвиге братьям на сторожевике.

Единственное, что смущало сержанта Крега, - это висящий на орбите крейсер, который в состоянии уничтожить и сторожевик, и планетарную оборону Халлы.


Капитан-командор Хаек не раз отправляла своих людей на смерть. Она так же, как и сержант Крег, понимала, что контингент орденской базы обречен. Однако упрямый майор наотрез отказался умирать и смог изменить ситуацию. При наличии ретранслятора душ такое упорство было излишним, но у майора не было ретранслятора. Он сражался вместе со своими людьми, как одержимый. Хаек была уверена, что он вряд ли поступил бы иначе, будь у него этот чертов ретранслятор.

- Предположительное время контакта штурмовой группы с паладином - двадцать минут, - сообщил старпом.

- Данные?

- «Добродетель» молчит. На Халле местные военные совершили государственный переворот. Они сейчас вышли в открытый эфир с обращением к жителям Халлы.

- Нас это не касается.

 Через несколько минут на связь вышел командир штурмовой группы:

- Командор, мы на месте. Паладин Тор в целости и сохранности под нашей защитой. Он хочет поговорить с вами.

- Давай!

«Еще бы он не хотел поговорить со мной, после той каши, которую тут заварил», - подумала Хаек.

- Капитан-командор Хаек, говорит Тор.

«Ну давай, долбаный святоша, раскрывай свои карты, пока нас тут всех не распылили на атомы», - мелькнуло в голове у командора.

- Я слушаю вас, паладин. Но мы здесь не одни и нас могут услышать.

- Мне это известно, капитан-командор. Прошу проверить мой «волновой код». Затем мне нужна связь на всех частотах, включая частоту боевых кораблей Конгрегации. Как я понял, у вас там гости. После этого ваши люди доставят меня, куда я скажу. Задача ясна? - произнес священник.

- Так точно!

Крипс не стал дожидаться приказа и просканировал волновой код священника. Когда Хаек повернула голову, Крисп уже протягивал ей распечатанный ментальный оттиск Тора. Хаек, как и ее старпому, хватило одного взгляда, чтобы прочесть новый сан священника. Изменения в волновом коде сложно было не заметить. Паладин Тор стал верховным инквизитором Тором.

Капитан-командор была опытным офицером, она быстро справилась с потрясением.
Хаек кивнула старпому, тот занялся регулировкой на панели связи. Меньше чем через минуту бывший паладин Тор смог обратиться к слушателям на всех частотах.

- Можете говорить, Ваше Преосвященство!

- Говорит верховный инквизитор Конгрегации Хоны. Именем Конгрегации приказываю  немедленно прекратить любые враждебные действия против её граждан и служителей. За противоправные действия, совершенные ранее, никто не будет наказан. Граждане и служители Конгрегации обязаны покинуть планету и систему Халлы в кратчайшие сроки.

Голос инквизитора был наполнен невероятной силой и глубиной, проникал в сознание каждого, в самую его духовную суть. Хаек и раньше приходилось слышать «глас истины». Она знала, как он воздействует на любого Верующего. Она была уверена, что даже те, кто не верил во Всевышнего, с трепетом слушали Палача Хоны.

В Конгрегации и за её пределами не было человека, который бы не слышал о верховном инквизиторе и его борьбе с отступниками. Хаек была уверена, что никто не посмеет ослушаться приказа Тора. Учитывая обещанную верховным инквизитором амнистию, все недоброжелатели ордена покинут Халлу максимально быстро.

- Капитан-командор, свяжите меня, пожалуйста, с крейсером Аскезы, - обратился Тор к Хаек.

- Есть, Ваше Преосвященство!

Она была готова к такому приказу и заранее подключила канал связи с крейсером «Добродетель».

- Капитан Ирмас, крейсер «Добродетель», орден Аскезы.

- Капитан Ирмас, окажите мне услугу. Доставьте меня на Ватар.

- Почту за честь, Ваше Преосвященство.

- Спасибо, капитан. Десантный бот «Перста» доставит меня к вам на борт.

Верховный инквизитор предпочел явиться на Ватар на боевом крейсере. Он намеревался передать кардиналу Сету подарок от бывшего друга Моррана.
Тор возвращался в Конгрегацию как верховный инквизитор, и желал одного - прекратить интриги и борьбу за власть. Сегодняшний день показал готовность кардиналов развязать гражданскую войну. Конгрегация должна быть единой, ради этого его учитель пожертвовал собой.

Верховный инквизитор Тор сжимал в руке маленькую безделушку - идентификационный жетон Моррана с нацарапанным на нем забытым девизом первых миссионеров: «Добро и Вера!»


                ***

Амфитеатр ассамблеи был почти пуст: сегодня здесь присутствовали только двенадцать кардиналов. Они разместились на скамьях нижнего уровня. Остальные члены Верховной Ассамблеи были на празднестве в честь юбилея Конгрегации Хоны.

Снаружи звучали песни и голоса, взлетали в воздух петарды и гремели салюты. В амфитеатре было тихо. В дни сессий Верховной Ассамблеи каждый присутствующий без труда мог услышать говорившего с любого конца зала. Когда же проводились коллегии кардиналов, то великолепная акустика амфитеатра исчезала, словно по волшебству. Ни один прибор слежения или трансляции внутри амфитеатра не работал
Заседание сегодняшней коллегии протекало вяло. Кардиналы, казалось, чего-то ждали. Обсуждение насущных вопросов их не интересовало.

Кардинал Сет нервничал, но выглядел спокойным. Он сидел на скамье, похожий на кусок скалы, закутанный в красную мантию. Кардинал задумчиво перебирал чётки, не участвуя в обсуждении, полностью погруженный в свои размышления.

От паладина Тора утром пришло короткое сообщение. «Иду!» - и никаких объяснений. Капитан-командор, сопровождающий Тора, не потрудился вообще выйти на связь и доложить обстановку. Кардинал полагал, что единственной причиной молчания командора было присутствие на орбите крейсера Аскезы.

Глава ордена Аскезы — кардинал Торез – напротив, был в приподнятом настроении и улыбался. В отличие от своего брата по Вере он располагал большей информацией. Капитан крейсера «Добродетель» Ирмас прислал подробное донесение.

Торез был доволен. Он не ошибся в расчетах, его старый друг - верховный инквизитор - вернулся из добровольного изгнания. Глава ордена Аскезы был рад, что кардиналу Сету не удастся обвинить Моррана в предательстве. У Тореза были все основания полагать, что сегодня верховный инквизитор положит конец попыткам Сетам занять трон наместника Хоны. Уж больно крут был нрав верховного инквизитора.

На последнем заседании коллегии Сет дал понять, что не намерен дожидаться благословения Хоны и готов взойти на трон в юбилей Конгрегации. Не все поддерживали Сета, коллегия была расколота. Трудно было сказать, кто победит сегодня, если не явится Морран.

Кардиналы понимали последствия открытого противостояния между орденами, которое неизбежно приведет к гражданской войне. Кардиналу Сету подобная цена уже не казалась высокой, и он знал, что с коллегии живыми вернутся только победители.
Все присутствующие знали о Развязке. Сторонники Сета были уверены, Всевышний на их стороне, а сам Сет наградит их за преданность. Его противники также были преисполнены надежд.

Ожидание становилось все мучительней. Председательствующий - кардинал Викор - закончил читать повестку дня и список вопросов, требующих обсуждения.

- Братья, может, мы закончим этот фарс? - после небольшой паузы обратился он к кардиналам.

Одиннадцать высокопоставленных священников Конгрегации нарочито удивились. Никакого сигнала от Сета или Тореза не поступало, так что кардиналы продолжали упорно делать вид, что собрались здесь, как обычно, решать насущные вопросы. Реплика кардинала Викора прозвучала как вызов.

- Вам есть, что сказать коллегии, брат Викор? -  спросил кардинал Варна - ближайший сподвижник Сета.

- Мне кажется, брат Варна, это вам есть, что сказать, - отозвался Торез. - Мы все понимаем, что собрались здесь не для того, чтобы обсуждать текущие дела церковного сообщества. И кардинал Викор совершенно справедливо заметил, что пора прекратить этот фарс и вынести на обсуждение более насущные вопросы.

Кардинал Викор благодарно кивнул Торезу.

- Как председатель коллегии я бы хотел знать истинную повестку сегодняшнего заседания, дабы объявить ее официально, - сказал Викор.

Кардинал Сет медленно встал с места и окинул присутствующих тяжелым взглядом.

- Братья мои по Вере, мы давно отдалились друг от друга. Между нами выросла стена недоверия и вражда. Мы забыли, кто мы есть. Мы забыли, для чего были избраны святым апостолом Хоной. Мы утратили доверие друг к другу, подозреваем каждого в злом умысле. Мы близки к тому, чтобы навсегда потерять искру Веры, объединяющую нас.

Кардиналы молча слушали и ждали продолжения. Сет повысил голос:

- Я знаю, что кардинал Торез и братья, которые его поддерживают, уверены в том, что я взалкал власти вопреки заветам апостола Хоны. Сегодня я докажу, что это не так. Каждый из вас помнит пророчество Хоны о том, что когда мы достигнем расцвета, Конгрегацию ждет гибель, если она не изменится. Сегодня каждый из вас понимает, что это время пришло. Мы должны переродиться или исчезнуть навсегда.

Апостол Хона не говорил, что лично изберет наместника и главу церковного сообщества. Он сказал, что наместник придет в момент кризиса. Всем нам известно, что кризис уже наступил. Об этом свидетельствует творение Всевышнего — Узор Судьбы. Все вы видели Развязку. Об этом мы и должны говорить сегодня, - обернулся Сет кардиналу Викору.

- Продолжайте, брат Сет, - невозмутимо отозвался председатель.

- Благодарю. Итак, братья, долгое время мы с вами создавали наше церковное сообщество, объединенное не просто Верой во Всевышнего, а наличием искры Божьей в каждом верующем. Апостол Хона доверил нам искру Всевышнего, которую мы несли в обитаемые миры. Все это время мы выполняли свой долг — служили идеи Конгрегации, удерживали ее в единстве и чистоте истинной Веры. Несли людям любовь Всевышнего и благословение его апостола. Мы строили храмы, помогали отсталым планетам, освещали людям путь к Всевышнему.

Но замысел Всевышнего простирается за рамки нашего понимания, и он послал нам своего ученика — апостола Хону. Святой Хона — пастырь церковного сообщества и глас Всевышнего. Он выбрал нас — кардиналов - для коллегиального управления Конгрегацией. И мы сейчас совершаем самый страшный грех перед ним - впадаем в гордыню.

Святой Хона предрек, что, по замыслу благого Каденны, ничто не может быть неизменным, рано или поздно приходит конец любой игре. Мы не можем нарушить волю Всевышнего и избежать конца совместного правления Конгрегацией. Но мы можем быть готовы к переменам и взять их под контроль, пока они не сметут нас, как осенний ветер сметает листву с деревьев.

Мы можем не дожидаться, чем закончится Развязка Узора Судьбы. Мы должны сами выбрать наместника Хоны, пока это в наших силах. Пока не поздно, мы должны взять на себя ответственность и решить судьбу Конгрегации. Здесь и сейчас! - казалось, Сет обращается ко всем, а не только к своим сторонникам.

Он надеялся, что сейчас они объединятся перед лицом возможной гибели и выберут его наместником. В пророчестве Хоны прямо сказано, что пришествие наместника принесет кардиналам горе и страдание.

- Почему вы решили, брат Сет, что именно вы достойны стать наместников Хоны и единоличным правителем Конгрегации? Ведь именно эту мысль вы хотите донести, - полюбопытствовал Торез.

- Потому что именно мне это под силу, брат Торез, - резко ответил Сет.

- Под силу подмять под себя коллегию или спасти Конгрегацию от кризиса и развала? Избрание вас наместником само по себе не решит проблемы застоя церковного сообщества, о которой вы так горячо говорили.

- Я не предлагаю отнять у вас власть, братья. Я предлагаю вам ее сохранить! - воскликнул Сет, проигнорировав неудобный вопрос Тореза. - В ваших силах сейчас избрать меня, а не дожидаться того, кто уничтожит вас. Неужели вы не понимаете, что мы не нужны будущему наместнику? Мы будем ему помехой. Эпоха орденов заканчивается, новому правителю нет нужды в гордых и независимых кардиналах. Наместнику нужны вассалы, а не соправители.

Вы знаете меня со дня возникновения Конгрегации. Знаете, что я, как и любой из вас, верно служил ее интересам и никогда не предавал их. И я не хочу оказаться жертвенным агнцем на алтаре новой Конгрегации. Я хочу сохранить наше братство и жизни единственно возможным способом — занять место наместника Хоны.

- Брат Сет, вы не ответили брату Торезу. Как ваше избрание спасет Конгрегацию и всех нас от возможной гибели? - внезапно поддержал Тореза кардинал Викор.

- Вы подвергаете сомнению мою способность разрешать трудные ситуации, или вы сомневаетесь в пророчестве апостола Хоны, брат Викор?

- Я не сомневаюсь в пророчестве. Но вы сейчас говорите не о нем. Вы хотите воплотить свое собственное видение пророчества за наш счет. И призываете нас пойти против воли святого Хоны, - не сдавался Викор.

- Я призываю взять в свои руки судьбу Конгрегации, сделать выбор, который спасет всех нас. Все предыдущие пророчества не указывали на ту или иную личность, но лишь на возможные события. Так с чего вы взяли, что нынешнее исполнится буквально и нужно ждать пришествие наместника? Или вы ждете, что апостол лично явит вам своего наместника, пока вы трусливо, поджав хвосты, сидите здесь? - воскликнул Сет.

- Поздно взывать к тем, кто уже давно не слышит гласа Всевышнего в своей духовной сути, кардинал Сет, - прозвучал голос откуда-то сверху.

Кардиналы обернулись взглянуть на человека, дерзнувшего прийти незваным на заседание коллегии. По лестнице спускался невзрачный человек, одетый в потрепанную монашескую рясу. Низко надвинутый капюшон скрывал лицо. Незнакомец неумолимо приближался, сжимая в руке боевые чётки.


                ***

- Думаешь, сработает? - недоверчиво спросил кардинал Сет.

- У нас есть только одна возможность это узнать, - ответил верховный инквизитор Морран.

- Звучит не очень обнадеживающе, - проворчал Сет.

Разговор происходил на строящейся орбитальной станции в звездной системе Икар — главной резиденции ордена Инквизиции. Морран расследовал дело о еретической секте, возникшей среди пилотов-транспортников, а кардинал Сет нагрянул туда с неожиданной проверкой. Он любил устраивать их по всякому поводу. Спланированная встреча подавалась широкой публике как случайная.

Друзья встретились в грузовом отсеке, в модуле, экранированном от всех видов излучений. Тема беседы была секретной. Никто бы в Конгрегации не посмел шпионить за двумя самыми влиятельными персонами. Однако меры предосторожности были приняты не против людей.

- Сет, если мы не начнем действовать сегодня, то завтра можно будет и не начинать. Ты видел расчеты наших аналитиков. Не нужно быть аналитиком, чтобы понимать, к чему все идёт. Мы уже не раз сверяли и перепроверяли выкладки разных спецов. Они, по-твоему, выглядят обнадеживающе? - раздраженно бросил Морран.

- Друг мой, я говорю сейчас не об этом, а о том, будет ли все идти по плану до финала. Мы не сможем это увидеть, и это беспокоит меня больше всего.

- Ты прав, увидеть мы этого не сможем, но наша цель - не допустить, чтобы игра Хоны не превратила Конгрегацию в империю зла, а не наслаждаться плодами наших деяний. Твое тщеславие, Сет, в данный момент, неуместно.

- Я вживаюсь в роль, навязанную мне. Навязанную, между прочим, тобой, - обиженно произнес кардинал.

Морран посмотрел на кардинала, который демонстративно надул щеки, и от души рассмеялся. Отсмеявшись, продолжил:

- Сет, то, что мы с тобой задумали, это даже не предательство Хоны, а нечто гораздо большее. Мы решили переиграть Мастера Игр, целиком полагаясь на Узор Судьбы, который задуман как игровое поле для Богов. Одно меня радует: мы хотим перехитрить Мастера, который и сам порядочный шулер, только более высокого класса, чем мы. При всем его превосходстве над нами у него есть, как минимум, одна слабость, — любовь к театральным эффектам. И мы можем сыграть на этом, но только не так, как это ты мне сейчас изобразил. Тебе не хватает естественности.

- Я старательный, ты знаешь, - грустно улыбнулся кардинал.

- Да, знаю. Но, боюсь, этого мало. Нужно, чтобы тебе поверил не я, а самый взыскательный зритель спектакля — Хона. Он должен наслаждаться предложенным зрелищем и не сомневаться в твоей искренности. Поэтому нужно не стараться быть чудовищем, как ты пытаешься изобразить, а стать им.

Я понимаю, о чем прошу тебя, друг, но поверь, Хона дал нам слишком мало времени. Твои игры с Торговой гильдией не смогут надолго задержать миссионеров других орденов. Мы вот-вот достигнем пика расцвета. Как только это произойдёт, Хона нанесёт удар.

Ты прекрасно понимаешь: мы будем ему больше не нужны, он уберет нас с игровой доски, используя законы Конгрегации. Наместник Хоны обвинит коллегию в предательстве идеи Конгрегации, а ордена - в преследовании своих интересов.

Мы сами утвердили эти законы много лет назад, не понимая, что подписали себе приговор. Поскольку главная идея Конгрегации — распространение Веры, а самое большое преступление — создание препятствий этому или искажение Веры. В границах нашего звездного сектора нам скоро будет некого обращать. Мы уже подошли вплотную к границам к Империи Тысячи Солнц и служительниц Айсу. Впереди только Пустоши.

Наместнику Хоны не нужно будет устраивать революцию, достаточно обвинить кардиналов в измене. Мы прекрасно потрудились для нашего апостола - создали Конгрегацию, объединили людей истинной Верой, которая зиждется на искре Благого Каденны.

Возможно, с таким положением дел можно согласиться. Принести людям нашего звездного сектора любовь Благого Каденны и участвовать в создании церковного сообщества — достойная цель. Но Хона каким-то образом извратил искру Творца и использует нас в своих целях. Он хочет создать империю марионеток. И пока еще в наших силах не дать апостолу уничтожить всё, что мы сделали, сохранить искру Благого Каденны.

- Мы все это уже обсуждали, Морран. Я знаю, что нас всех использует мастер Хона. Его намерения мне как раз более или менее мне понятны. Он, в отличие от нас, умеет влиять на Узор Судьбы и, скорее всего, управляет его механизмами. Об этом говорит то, как гладко протекает его «игра в Конгрегацию». Вспомни, в дни становления все, кто мог нас тогда остановить или уничтожить, не сделали этого по самым разным причинам. Каждый раз вектор игры изменял направление в нашу пользу.

Нам повсюду сопутствовала удача. Каждый раз какая-то случайность или стечение обстоятельств помогали выигрывать бой за боем. Я знаю: одной истинной Веры недостаточно, чтобы создать новое общество. Люди неохотно принимают что-то новое без боя, а уж тем более - новую Веру. Для такой глобальной игры нужно умение управлять механизмами Узора Судьбы. И этот факт, мой друг, меня смущает больше всего. Мы с тобой собираемся сыграть на территории мастера Хоны.

План хорош. И мы его осуществим. Отдельные детали еще доработаем, но сейчас я хочу быть уверен в том, что мы сможем остановить Хону. Мы хотим создать цепь преемников, передавая им подлинную, неискаженную искру любви Благого Каденны. Искру, которая всегда пребудет в их духовной сути, будет передаваться от одного наместника к другому. Потому что рано или поздно истинная Вера в Конгрегация переродится в ересь, и искра Каддены будет утрачена.

Сет, мы сейчас поступаем так же, как мастер Хона когда-то поступил с нами: он задал нам направление движения, наделив Верой и искрой любви Каденны. О да, мы не можем, как он, помогать своим будущим игрокам, заботливо убирая препятствия с их пути. Не говоря уже о том, что мы даже не знаем будущих наместников. Одно я знаю точно - Узор сейчас к нам благосклонен, как и в дни становления. Иначе у нас бы не получилось воплотить и половины задуманного.

Мы сейчас создаём свою игру и новый вектор движения Конгрегации, с которым Хона не может не считаться. По крайне мере до тех пор, пока существует церковное сообщество. Даже если наши потомки выродятся в безмозглых дикарей, они все равно будут не такими, какими их хотел вылепить мастер Хона.

Наша цель – помешать Хоне сохранить ту Конгрегацию, которая нужна ему.
Хона допустил одну ошибку: даровал нам, своим первенцам - истинное прикосновение Каденны. И мы стали опасны, поскольку знаем, что прикосновение Хоны, транслируемое в каждом Храме, отличается от оригинала. Мне кажется, мастер опасается, что мы поймем, какие изменения он внес в искру Творца, и станем ему неподвластны.

Мы и так слишком близко подошли к пониманию сущности прикосновения Хоны. Кстати, мне лично он чем-то напоминает Императора Империи Тысячи Солнц. Заметь, метки ДНК Императора и специальные ментальные программы управления носят в себе только его любимые воины — Вечные. Он без труда может воздействовать на любого из них усилием мысли. Мастер Хона разработал нечто похожее, внедрив свою метку через кровь причастия. Другими словами, прихожане после «осознания себя» находятся под контролем апостола, - горячился Морран.

                ______
Верховный Инквизитор Морран и его ближайший друг и сподвижник - кардинал ордена Инквизиции Сет - давно заподозрили, что в игре апостола Хоны есть «двойное дно». Когда друзья решились заговорить об этом, то обнаружили, что их выводы схожи. Картина игры, происходящей в Конгрегации Хоны, обрела зловещие черты.

Моррану не давал покоя вопрос, почему так сильно разнятся прикосновение Каденны, которым его и кардиналов благословил мастер Хона, и прикосновение самого мастера. Последний уверял, что является лишь ретранслятором Каденны. На первый взгляд, ментальный посыл Каденны был лишь слегка искажен Хоной, но те, кто пережил его одним из первых, отчетливо улавливали эти искажения, как музыкант улавливает фальшивую ноту. Пытаясь докопаться до истины, Морран и занялся этим вопросом. В конце концов, он наткнулся на скрытые в прикосновении Хоны хитрые психопрограммы контроля. Разобраться в их структуре он не смог, но понял их опасность.

Кардинал Сет в это время столкнулся с другой проблемой. Археологи ордена Инквизиции наткнулись на заброшенном спутнике на контейнер, содержащий неизвестный вирус. При извлечения контейнера из руин исследователи нарушили его герметичность и умерли. Меньше чем через сутки они воскресли с необратимыми физическими и духовными изменениями. К счастью, археологические экспедиции проводились под наблюдением военных ордена Инквизиции, как раз на случай, если находка окажется опасной и её придётся уничтожить.

Когда военные увидели вместо команды археологов команду монстров, они не стали разбираться в причинах, а уничтожили исследовательский корабль и комплекс наземного базирования вместе с инфицированными. Это спасло Конгрегацию от страшной эпидемии. Вирус был назван в честь первооткрывателя архиепископа Вампа, единственного, кто выжил и не сошёл с ума.
 
Кардинал Сет лично курировал  расследование, связанное с вирусом Вампа. Ученые – представители разных орденов – пытались исследовать вирус, но так и не смогли понять его природу. Вирус Вампа мог вносить генетические изменения в клетки тела, одновременно воздействую на духовную суть зараженного человека. Подобное казалось в принципе невозможным.

Но главной странностью вируса Вампа было другое — его основными жертвами становились люди, не осознавшие себя, то есть те, кто не получил божью искру Веры и причастие в храмах Конгрегации. Верующие гораздо реже подвергались заражению и то - лишь на физическом уровне, их духовная суть при этом оставалась неизменной.

Такая избирательность насторожила многих, но лишь два человека смогли связать действие вируса Вампа с кровью причастия, в которой также обнаружили следы смертельного штамма.

Кардинал Сет закрыл исследовательский проект, понимая, куда могут привести изыскания. Неожиданная катастрофа в научном центре вирусологов уничтожила всех причастных к изучению вируса Вампа. Вспыхнувший пожар скрыл все следы.

Результатами исследований кардинал решился поделиться только со своим другом. Прослеживалась схожесть вируса Вампа с кровью причастия Хоны. Морран был потрясен не меньше кардинала и поделился своими опасениями, связанными с кровью причастия. Так было положено начало заговору против могущественного мастера Игр Хоны. Собирая информацию по крохам, оба высокопоставленных священнослужителя пришли к неутешительным выводам.

Задуманную апостолом игры можно было разделить на несколько этапов На первом, самом сложном, основными игроками Хоны выступали кардиналы и их ордена. На них лежала трудная задача принести истинную Веру в звездный сектор будущей Конгрегации, сломить сопротивление недовольных правительств на центральных планетах и навязать новую форму правления.

Миссионерство стало главным оружием экспансии. Появление в звездных системах миссионеров неминуемо приводило к смещению правящего режима и переходу системы под юрисдикцию Конгрегации. Достаточно было основать миссию и возвести храм Всевышнего, как он наполнялся прихожанами...

В каждом храме Конгрегации ощущалось присутствие Божественного. Люди, приходившие на службу, начинали осознавать себя. Специальный коктейль «Кровь причастия» (чем-то похожий на кровь) помогал справиться с нахлынувшим потоком эмоций, после чего люди ощущали прикосновение Хоны - апостола Творца.

Со временем правительства независимых звездных систем перестали пускать к себе миссионеров. Тогда на смену священникам пришли торговцы, а вместе с ними – технические новинки и недоступные для отсталых планет технологии.

Хона щедро делился с учеными и промышленниками Конгрегации утраченными знаниями. Торговля с непокорными аборигенами открыла сообществу доступ на самые закрытые планеты.

Торговцы не несли Веру, они приносили прибыли и новые технологии. Обучение было возможно только в университетах Конгрегации, откуда специалисты нередко возвращались уверовавшими.

Однако такая политика имела свои ограничения. Звездный сектор, в котором находилась Конгрегация, граничил Империей Тысячи Солнц и Территориями Служительниц Айсу, у которых были свои Боги. Пустоши, простирающиеся на много световых лет, были не заселены.

Правление кардиналов было рассчитано на период становления Конгрегации и рано или поздно должно было изжить себя. На смену коллегии должен был прийти наместник Хоны - более покладистый и послушный своему апостолу.

Такой сценарий привел бы к постепенному «вымыванию» истинной Веры в высшем жреческом сословии и подмене ее суррогатом прикосновения Хоны. Искра Благого Каденны - официального Божества Конгрегации – исчезла бы навсегда. Апостол Хона стал бы полновластным хозяином звездного сектора, управляющим огромной империей силой мысли.

Это уже был вызов могущественному Узору Судьбы, ограничению его влияния на агломерацию людей, где хозяйничал Хона. По мнению служителей Узора, оставшихся в Конгрегации, такое пренебрежению к детищу Всевышнего могло привести к непредсказуемым последствиям, вплоть до уничтожения церковного сообщества и окончательной утрате искры любви Благого Каденны. Возможно, самого Хону такой финал затеянной им же игры и устраивал. Но не Моррана и Сета.

Они решили воспрепятствовать такому сценарию и сохранить искру Каденны там, где мастер Хона меньше всего ожидал ее найти - в духовной сути ретранслятора своей воли — наместнике. Морран и Сет решили сами подготовить будущего наместника Хоны.
                ____

- Конечно, Морран, конечно. Наша цель высока, как и плата за нее, друг. Меня не терзают сомнения или жалость к себе. Мне хочется быть уверенным, что всё это делается не зря. Как ты понимаешь, мы не сможем выглянуть из-за черты Забвения, которое нас ожидает. Хона наверняка позаботится, чтобы мы с тобой никогда не «осознали себя» и не увидели дело своих рук.

Морран подошел к другу и похлопал его по плечу.

- Я знаю, что нас ждет, и готов заплатить эту цену. Хона не снимет с нас Забвения, но и лишить нас любви  Каденны ему не под силу. Потому - всё не зря! Уверен, Узор Судьбы оценит нашу Игру. А она достойна руки мастера, точнее, наших с тобой рук.

- Вернемся к делу. Меня беспокоят два момента: юбилейная коллегия и кардинал Торез.

Морран понимающе покивал головой:

- Ни то, ни другое - не проблема.

Во-первых, коллегия ни при каких обстоятельствах не выберет тебя наместником. Кардиналы никогда не смогут объединиться. Никто из них не захочет делиться властью. А ты своими действиями создашь две непримиримые группы, которым не удастся договориться между собой.

Во-вторых, старый Торез - самый опытный и мудрый из нас. Не важно, поверит нам Торез или нет, но он нам подыграет. Старик быстро поймет, что мы с тобой задумали. Я уверен, кардинал Торез давно пришел к тем же выводам, что и мы с тобой. Разведка у Аскезы на высшем уровне, так что не сомневайся, Торезу давно известны результаты исследований по вирусу Вампа. Только в отличие от нас орден Тореза не обладает необходимыми ресурсами, чтобы выдвинуть своего наместника. Так что не стоит недооценивать старика, даже если ты его недолюбливаешь.

- Вот-вот, раскусит нас старик и прищемит хвост на коллегии, - поморщился Сет.

Он действительно не любил старого кардинала, который кичился своей аскетичностью и праведностью, считая аскезу единственным истинным путем Веры. При каждом удобном случае Торез осуждал каждого, кто жил в роскоши. Сет не любил себя ограничивать, потому частенько становился объектом нападок Тореза.

- Не прищемит. Торез сразу начал присматриваться к нам: после наших размолвок на коллегии. Заметь, с тех пор он тебя ни разу не поддел. Он наблюдает и анализирует. Уверен, сейчас он занял выжидательную позицию.

- Полагаю, ты прав. К тому же Торез уже спрашивал меня, почему ты перестал обучать паладинов. Значит, он понимает, что нам зачем-то нужны только те паладины, которых обучил лично ты. Хитрый старик всё подмечает.

- Мы с тобой не знаем, кто из моих учеников придет ко мне, все они прошли одну и ту же программу. Вести себя в бою они будут одинаково. Постарайся не растерять моих учеников.

- Не переживай, я пошлю твоего любимчика Тора. Это вполне вписывается в мой новый образ коварного властолюбца и не вызовет ни у кого подозрения. Только передай с ним какую-то весточку для меня.

- Передам тебе кое-что, не сомневайся. Обещаю, ты поймешь, что весточка от меня.

Сет посмотрел на коммуникатор:

- Нам пора прощаться.

Напускная веселость покинула кардинала. Сейчас он выглядел резко постаревшим и уставшим.

Это была их последняя встреча – встреча старых друзей. Отныне для всего мира они становились врагами. Морран и Сет обнялись.

- Добро и Вера! - произнес Морран их старый девиз и, резко развернувшись, вышел.

- Добро и Вера! - откликнулся Сет, когда дверь за верховным инквизитором закрылась.

Друзей ждала большая игра и вечное Забвение.


                ***

Виг Ирма стоял у панорамного окна кабинета, расположенного на верхнем этаже самой высокой башни гильдии. Он не отводил взгляда от красной брусчатой дорожки, ведущей к амфитеатру Верховной Ассамблеи. Его не интересовали люди, веселящиеся на площади Веры. Торговец не смотрел на храм Всевышнего, которым он любовался каждую свободную минуту. Этим утром Виг Ирма интересовало одно: кто пройдет по красной дорожке, чтобы навсегда изменить судьбу Конгрегации.

Виг Ирма внезапно осознал, что больше никогда не увидит своего друга и покровителя – кардинала Тореза.

Только сейчас глава Торговой гильдии понял: Торез был не до конца откровенен с Виг Ирмой. Ставки в этой игре были слишком высоки, и Торез мог использовать ушлого торговца втемную, не раскрывая своего замысла. Виг Ирма поморщился.

В своих расчетах Виг Ирма и Торез исходили из того, что верховный инквизитор Морран не позволит кардиналу Сету стать единоличным властителем Конгрегации.
Кардинал Торез считал, что Морран покинул пост и исчез, чтобы дождаться наступления Развязки, во время которой Сет и попытается взойти на престол наместника Хоны. В отличие от остальных, Виг Ирма сразу бросился искать исчезнувшего великого инквизитора. Несколько раз люди торговца были близки к цели, но Моррану удавалось ускользнуть. Так длилось до тех пор, пока кардинал Торез не получил сообщение с Халлы…

Разведка ордена Аскезы выяснила, что орден Инквизиции заключил договор о сотрудничестве с нейтральной планетой в системе Халлы, но традиционно умолчал об этом на заседаниях Верховной Ассамблеи. Обычная тактика инквизиторов — найти что-то полезное и молчком заключить договор. Торговая гильдия в таких случаях натравливала на инквизиторов Комиссию по ресурсам и полезным ископаемым.

Тогда-то люди Тореза и вышли на след неуловимого Моррана. Кардинал пригласил к себе Виг Ирму и попросил его не сообщать комиссии о проделках ордена Инквизиции на Халле. Торез предположил, что именно на этой планете прячется Морран.
Виг Ирма не отказал старому кардиналу. Торговец выслал на Халлу своих агентов. Разведанные удивили Виг Ирму. Морран не прятался на Халле, а организовал там открытое сопротивление ордену.

Орден Инквизиции всегда жестко реагировал на сопротивлении местных жителей, демонстративно и беспощадно карая всех без разбора. А тут на новенькой планете какой-то молодчик безнаказанно убивает людей ордена. Виг Ирма не мог найти объяснения происходящему.

Кардинал Торез разделял сомнения друга, но указал на формирующуюся Развязку в Узоре Судьбы, которая по времени совпадала с юбилеем Верховной Ассамблеи. Тогда они решили, что кардинал Сет прекрасно знает, где прячется его враг, и выжидает нужного момента. Кардинал и глава Торговой гильдии решили вмешаться в чужую игру и подыграть нужному им игроку.

Ирма придумал сложную комбинацию, которую Торез одобрил. Пока остальные кардиналы не вышли на след Моррана, Виг Ирма попытался вступить с ним в контакт на Халле.
Агенты Торговой гильдии наводнили планету. Никому из них так и не удалось подобраться к Моррану. Он убивал, не вступая в переговоры. Было известно лишь, что бывший инквизитор возглавляет армию повстанцев на малом континенте.

Виг Ирма потратил целое состояние, чтобы никто больше не узнал о событиях на Халле. Но шила в мешке не утаишь - разведки других орденов работали не хуже людей Виг Ирмы и Тореза. К моменту Развязки на планете собралась целая армия шпионов и диверсионных групп всех орденов Конгрегации.

Расчеты указывали, что ключевые события должны произойти в районе наземной базы ордена Инквизиции. Виг Ирма собирался перекрыть этот район своими людьми и наемниками, которые, в случае появления любой подозрительной группы, сразу уничтожат ее. Торговец хотел нанести упреждающий удар по тем, кто попытается вмешаться в Развязку. Кардинал Торез отговорил друга от нелепой затеи, упирая на то, что своими действиями торговец сам вмешивается в Развязку и создает непредсказуемый вектор развития.

- Поверьте, мой друг, я очень хорошо знаю Моррана. Никогда он не поступит так, как вы от него ожидаете. И он не полезет ни на эту базу, ни куда-нибудь еще, где вы рассчитываете его встретить. Я абсолютно уверен, что он разыграет свою собственную комбинацию, которую вы не в состоянии просчитать. Так что оставьте его в покое. Достаточно того, что мы знаем, где и когда Морран собирается покинуть планету.

Он не будет пробиваться с боем к вашим кораблям с просьбой доставить его на Ватар. Он устроит так, что за ним прилетит тот, кто ему нужен, и отвезет туда, куда ему нужно. А вы собираетесь опекать его, как новорожденное дитя. Наша цель - уберечь Моррана при посадке на корабль. Или, в случае необходимости, предоставить ему такой корабль.

- Тогда нам нужен самый сильный козырь — ваш крейсер! Это и защита, и транспорт.

- Вот теперь вы мыслите шире, мой друг. Всегда важно знать точку входа и точку выхода, тогда вы сможете легко предугадывать, контролировать или направлять действия противника, - нравоучительно изрек Торез.

Как только разведка кардинала донесла, что на Халлу тайно направлен паладин Тор - один из учеников Моррана, - Торез понял, что игра вступила в финальную стадию. Все, кто хотел участвовать в ней, устремились на планету. Торез лишь криво усмехнулся, читая разведанные о численности и количестве диверсионных групп, спешивших к базе ордена Инквизиции.

К моменту начавшейся Развязки крейсер «Добродетель» вышел из гипера в системе Халлы. Боевой корабль Аскезы занял максимально выгодное стратегическое положение, блокируя любому кораблю вход и выход из системы. Пока диверсанты расправлялись с базой ордена и гонялись по болотам за людьми Зейна, капитан «Добродетели» Ирмас выполнял приказ: охранять сторожевик «Перст».

Капитан-командору Хаек в голову бы не пришло, что крейсер Аскезы послан ей в помощь. Ирмас сделал все возможное, чтобы никто об этом не догадался. Хаек была уверена, что «Перст» может быть уничтожен в любой момент.

«Ни при каких обстоятельствах не допустить гибели сторожевика Инквизиции и его команды, но при этом не дать им понять, что вы на их стороне, до тех пор, пока в этом не возникнет необходимость. В случае неординарной ситуации взять на борт пассажиров сторожевика и доставить их на Ватар». Такое задание получил капитан «Добродетели», при этом разъяснений, что понимать под слова «необходимость» и «неординарность», - не последовало.

В случае чего ему нужно помочь инквизиторам, но при этом вести себя с ними подчеркнуто вызывающе. Какая может возникнуть необходимость вступить в бой с неизвестным противником, защищая сторожевик инквизиторов и его пассажиров, Ирмаса не волновало. Какую ситуацию можно назвать неординарной, также не очень беспокоило опытного капитана.

Ирмас прекрасно справился с поставленной задачей и защитил сторожевик «Перст» от потенциальной угрозы, предварительно выведя из себя капитан-командора. Он справедливо расценил появление на задворках Конгрегации верховного инквизитора, как неординарное событие. Ирмас доставил Тора на Ватар, о чем и сообщил своему руководству. Копия сообщения капитана лежала на столе главы Торговой гильдии со сканкопией волнового кода верховного инквизитора, принадлежащего паладину Тору.

Виг Ирма никогда бы не смог занять высокого положения в Гильдии торговцев, не обладай он недюжинным интеллектом и фантастической интуицией. Ему было достаточно одного взгляда на сканкопию, как стало ясно, что их с кардиналом Торезом переиграли. Точнее его, Виг Ирму, переиграли в игре, где все было четко спланировано и просчитано. Но не им.

Недостающие куски головоломки встали на свои места, образовав совсем не ту картину, которую ожидал увидеть Виг Ирма. Он вспоминал несостыковки и шероховатости при анализе ситуации, те, что списывал на допустимые погрешности.
 
«Совершенно очевидно, что кардинал Сет и уже бывший верховный инквизитор Морран были в сговоре. Это они разыграли сложнейшую комбинацию, в которой Виг Ирма играл свою маленькую роль на подпевках церковного хора, роль, которую он выбрал добровольно. С самого начала Сет и Морран контролировали игру, втягивая в нее самоуверенных глупцов».

Сейчас Виг Ирма понимал, что кардинал Торез всегда догадывался об этом, но каждый раз давал другу неполную информацию. По сути, кардинал Сет и не думал занимать место наместника Хоны, он в сговоре с Морраном. Они планировали посадить на трон выбранного ими наместника. Значит, эти двое сыграли не против Конгрегации, а  против самого апостола.

Виг Ирма вспоминал беседы с кардиналом Торезом. Только теперь торговец начинал понимать, что на самом деле имел в виду старик, разглагольствуя о причинах создания Узора Всевышним, о прикосновении Каденны (которым он поделился с торговцем), об истинных целях Хоны и его пророчествах, об искажении Божественной искры Каденны и о том, к чему это может привести. Кардинал Торез заставлял торговца мыслить нестандартно.

Для Тореза всегда самым важным было сохранения искры Благого Каденны, самой сути Веры, а не формы государственного правления, которая эту Веру исповедает. «Суть важнее формы», - любил повторять старый праведник.

- Любая организация, созданная людьми, рано или поздно погрязнет в безнравственности и безответственности, уничтожит или исказит заложенную в ней идею. Но Вера и искра Божественной любви никогда не исчезнут в людях. Они будут существовать при любой форме правления, - говорил Торез.

«Теперь я понимаю, что вы имели в виду, Ваше Преосвященство. Божественная искра важнее Конгрегации», - мысленно ответил старому другу Виг Ирма.

Одного не мог постичь торговец: почему кардинал Торез не рассказал ему, что происходит на самом деле? Почему утаил важную информацию? Понимал, что его ученик быстро разберется в ситуации и сделает правильные выводы? Почему он так боялся, что торговец догадается о разыгранной Морраном и Сетом партии? Старик доверял Виг Ирме куда более страшные тайны, а тут скрыл от него истинную подоплёку игры. Почему?

На красной дорожке появился человек, закутанный в черную рясу. Он шел к амфитеатру, на ходу перебирая чётки. Виг Ирма внимательно всматривался в фигуру будущего наместника, пытаясь разглядеть в ней что-то необычное. Ничего необычного он не увидел. Наконец он разглядел монаха. Страшная догадка мелькнула в голове торговца: в ассамблею входил не наместник Хоны, а верховный инквизитор с боевыми чётками в руках.

Ну конечно, Торез знал, кто придет на это заседание коллегии. Слишком поздно Виг Ирма понял, что из амфитеатра никто из кардиналов не выйдет. Кардинал Торез знал, чем закончится пришествие наместника Хоны для правителей Орденов. Старик намеренно держал его в неведении, надеялся сохранить жизнь друга.

Ответ на терзающий Виг Ирму вопрос «Почему?» - лежал на поверхности. Мудрый кардинал оградил своего друга от возможного преследования, заплатил собственным Забвением, поскольку другой кары верховный инквизитор и палач Хоны не признавал. Торез хотел, чтобы его ученик сохранил искру любви Каденны, и выжил.

Глава Торговой гильдии смотрел в панорамное окно своего роскошного кабинета. Впервые в жизни Виг Ирма плакал.


                ***

Жрица первой ступени и глава ветви Матерей Жизни, лично благословенная Верховной Богиней Айсу, — служительница Чирра, - стояла на коленях перед обезглавленным телом возлюбленного. Она чувствовала себя опустошенный и разбитой. В душе Чирры разлилась пустота, она вытеснила все чувства и эмоции. Если бы Чирра могла плакать, как люди, то слезы смягчили бы душевную боль, но очищающая сила слез была неведома служительницам Айсу.

Зато они умели чувствовать чужую боль и душевные страдания глубже, чем это умеют люди, умели сопереживать и согревать любовью Верховной Айсу. Сейчас в духовной сути одной из великих жриц плескался океан своей, а не чужой боли. И она не знала, как справиться с ним. Рядом не было сестер, способных разделить ее горе. Но самое ужасное - рядом не было человека, которого она любила. Того единственного, кого она чувствовала так же явственно, как близких сестер или искру любви Верховной Айсу.

Сейчас она не ощущала его присутствия, ей казалось, что его духовную суть выключили, как какой-то прибор. Никогда еще могущественная служительница Айсу не сталкивалась с подобным, хотя слышала от сестер, что такое случается. Любая сестра могла чувствовать присутствие духовной сути, независимо от того, находилась ли душа в теле она или нет. Служительницы видели линию духовной сути в Узоре и ощущали ее в реальности.

Чирра страшилась войти в Узор, чтобы увидеть линию любимого в игровой паутине Всевышнего. Ей казалось, что даже там она не сможет найти тень своего возлюбленного. Она понимала, что спрятать линию человека в Узоре Судьбы не под силу даже такому мастеру Игр, как Хона. О да, он способен создать мощный блокирующий имплантат для сознания человека. Настолько сильный, что даже жрица первой ступени не сможет его увидеть или почувствовать, не говоря уж о том, чтобы справиться с его разрушительной силой.

Но повлиять на Узор Судьбы не мог никто. Наверное, даже для Богов, известных людям, это была невыполнимая задача. Да и зачем им это надо, когда они способны управлять бесконечным полотном Игрового концепта сквозь бездну времени.

Узор выкинул с ней злую шутку, наказав ее за самоуверенность и гордыню. Она считалась лучшим специалистом своей ветви по имплантатам действия, навязанным императивам и закодированным психокомандам, внедренным в сознание человека, которые она могла мастерски обезвреживать, как мины-ловушки. Чирра была настолько уверена в своем профессионализме, что зловещий имплантат Забвения, внедренный мастером Хоной в сознания своих служителей, казался ей детской мозаикой.

Она изучала рисунок его структуры с тех пор, как сестры впервые прислали ментальную копию, снятую с человека, подвергшегося Забвению. Судя по ментокопии объекта изучения, складывалось впечатление, что в сознание была запущена простая команда не помнить себя, которая становилась активной при занятия душевной сутью нового тела. Ничего сверхъестественного в имплантате не было, он был построен на известных базовых принципах, понятных даже начинающей сестре.

Но за видимой простотой крылось необъяснимое: команда Забвения находила свое отражение в Узоре Судьбы. Другими словами, эта же команда действовала и на Узор, заставляя линию духовной сути не видеть саму себя, будто что-то закольцовывало ее и не давало доиграть начатую игру. Человек проигрывал одну и ту же судьбу много раз в разных вариациях, не в состоянии вырваться из заколдованного круга и «осознать себя». Как Хоне удалось добиться такого эффекта, Чирре было неведомо.

Когда сестры ветви Дальнего Взора сообщили на совете о формировании искусственной Развязки в Конгрегации Хоны, это вызвало живой интерес лишь у Чирры. Люди Конгрегации, в отличие от преподобных матерей и Императора Империи Тысячи Солнц, не умели воздействовать на игровое полотно Узора. Императив истинной Веры, заложенный Хоной в служителей, исключал работу с Узором. В лучшем случаем они могли лишь наблюдать за игровым полотном и делать краткосрочный анализ на небольшом участке. Да и то - руками редких служителей.

И, тем не менее, Чирра видела своими глазами зарождение Развязки на территории Конгрегации. Понадобилось время, чтобы вычислить ключевую фигуру. Ею оказался верховный инквизитор Конгрегации.

Сам инквизитор не мог создать в Узоре такую волну возмущения, способную изменить все игровое полотно. На его личность проецировались неосознанные намерения двенадцати правителей Конгрегации создать свою игру. Морран сфокусировал их и отразил на игровое полотно. Узор принял изменения.

Чирре не составило большого труда разыскать верховного инквизитора в полотне Узора. К тому моменту воронка Развязки только начинала формироваться, и жрица своим присутствием не могла исказить ее или повлиять на ее развитие и формирование. Да и какое-либо вмешательство в Развязку не входило в планы Чирры. Ей был интересен автор столь мощной комбинации в Узоре, прочесть которую до конца оказалось невозможным даже для ее сестер ветви Дальнего Взора.

Новую игровую комбинацию можно было сравнить с игрой уровня мастера Хоны или Императора Тысячи Солнц, и она стоила того, чтобы посмотреть на нее из первого ряда. Чирра вылететь на Халлу.

Встреча Чиры с Морраном произошла случайно. Жрица первой ступени допустила главную ошибку операторов-наблюдателей Узора: она подошла слишком близко к объекту наблюдения и не заметила, как оказалась втянута в Развязку, как неосторожный пловец - в водоворот. Сейчас это уже не имело значения. Если уж ты попал в игровую комбинацию Узора, вырваться из нее невозможно, остается только доиграть до конца.

Встреча с объектом перевернула жизнь служительницы Айсу. Морран быстро вычислил слежку за собой и того, кто за ним следит. Он пришел к дверям ее убежища и мысленно постучался, испросив разрешения на разговор. Чирра была потрясена тем, что ее так легко раскрыли.

- Могу ли я поговорить с тем, кто следит за мной?
Чирра приняла решение, не раздумывая, и вышла из дома в своем истинном обличье.

- Я подозревал, что ты служительница Светлой Богини Айсу. Рад знакомству.

- Ззачем ты здессь? - прошипела потрясенная Чирра.

- Думаю, этот вопрос вправе задать и я, служительница, - инквизитор обращался к жрице подчеркнуто уважительно. Для жрицы Айсу это было непривычно, поскольку в ее присутствии люди обычно демонстрировали лишь страх.

- Ты мне интерессен, инквиззитор.

- Это бесконечно льстит моему самолюбию, служительница Айсу, но мешает сосредоточиться на своих делах.

- Я это учту, инквиззитор.

- Служительница, я пришел не ссориться с тобой, а поговорить. Прошу не воспринимать мои слова, как вызов. Меня не смущает твое присутствие, но отвлекает твое навязчивое внимание. Ни больше, ни меньше. Я отвечу на интересующие тебя вопросы, и у тебя отпадет надобность следить за мною.

Потом они несколько часов сидели перед ее жилищем и разговаривали. Морран оказался прекрасным собеседником, умеющим слушать и четко излагать свои мысли. Во время беседы Чирра отчетливо ощутила духовную суть Моррана, как могла бы ощутить суть своей сестры. Внезапно искра Любви Верховной Айсу ярко вспыхнула в душе Чирры. И впервые жрица первой ступени почувствовала, как тепло Богини отразилось в душе инквизитора, как в зеркале. Как сказал позже Морран, он пережил нечто похожее: словно Чирру в какой-то миг наполнила любовь Благого Каденны.

После этой встречи они больше не расставались. Им не нужны были слова, чтобы почувствовать друг друга или передать эмоцию. Это были самые счастливые дни в жизни Чирры. Они постоянно о чем-то говорили, смеялись, спорили, ругались и мирились, как любая пара. Они любили друг друга, и ощущали это каждый миг так, как ощущаешь присутствие в себе искру Светлой Айсу или Благого Каденны.

Любовь усилила восприятие и способности обоих. Чирра смогла ощутить искру Каденны, а Морран - Айсу. Это было бесконечно прекрасно. Красота звучания Божественных искр завораживала обоих. Морран смог взглянуть на полотно Узора глазами Чирры и был очарован увиденным зрелищем.

При первой встрече Морран рассказал, что прибыл на Халлу во имя служения истинной Вере, во имя будущего Конгрегации. Позже он раскрыл ей план задуманного. Чирра была потрясена его замыслом, как и платой за него. Она видела в Узоре лишь схематическую вероятность игры, но не ее суть.

Морран поведал Чирре, насколько сильно его интересует Узор Судьбы. В Конгрегации эта тема находилась под негласным запретом. Никто не отрицал власть Узора над людьми, но священники Конгрегации называли его «творением Каденны, пути которого неисповедимы». Поскольку Узор считался следствием, а не причиной, то и изучение или наблюдение за ним уводило от истинной Веры в ересь.

Постигнув азы Игрового концепта, коим и являлся Узор, Морран понял, что это не так. Тогда-то инквизитор узнал о существование Всевышнего — подлинного творца Игрового концепта. Наблюдая за постоянно меняющимся калейдоскопом Узора глазами возлюбленной, интуитивно он сделал открытие, доступное высшим жрицам Айсу или мастеру Игр: подлинный Всевышний пребывает внутри своего детища, это его любовь наполняет все сущее во Вселенной.

Если прикосновение Хоны несло в себе искаженную искру любви Благого Каденны, то и прикосновение Каденны несло в себе такую же искаженную искру высшего существа. Этим существом мог быть только Всевышний. Морран был потрясен этим открытием.

Разбудить искру Всевышнего в духовной сути человека может лишь более осознанное существо, способное четко формулировать и создавать игровые комбинации, используя Узор Судьбы как инструмент для достижения цели. Только такое существо, наделенное первичной искрой Всевышнего, способно разжечь в душе человека огонь любви Творца, как дуновение ветра раздувает тлеющие угли костра. Таких существ люди называют Богами. Прикосновение одного из них Хона использовал при создании истинной Веры и Конгрегации.

Несколько дней верховный инквизитор ходил сам не свой, вяло отвечая на вопросы возлюбленной. Его осознание многократно расширилось. Он подверг полному пересмотру то, во что верил, ради чего жил все свои жизни. Все оказалось совсем не так, как он себе представлял. Теперь он понимал, почему Вера, дарованная Хоной, не могла сочетаться с понимаем Узора и Игрой Хоны — воистину Мастера.

Чирру, в свою очередь, интересовали команда-убийца Забвение и прикосновение Хоны. Верховный инквизитор не мог воспроизвести или передать прикосновение апостола, поскольку в нем самом пребывала чистая искра Каденны. Морран лишь схематично объяснить, как выглядят различия.

То, что Моррану казалось тайной, Чирра читала как открытую книгу. Она указала Моррану на точки в рисунке прикосновения Каденны, измененные Хоной.

- Те узлы, шшто ты интуитивно вычисслил и обоззначил в ссвоей схеме, и ессть инородные включения. Именно так выглядят навяззанные команды дейсствия — ментальные программы. Их Хона включил в исскру Каденны. Удивительно, шшто масстер Хона ссмог преобраззовать ментальный поссыл Бога в ззакодированный ссигнал, который воззможно механичесски трансслировать в ваших храмах. Я даже не представляю, как такое можно оссущесствить технически, - объяснила потрясенная Чирра возлюбленному.

Моррана давно снедало любопытство к тому, что в Конгрегации называли прикосновением Хоны. Ни сам сигнал, ни принцип его действия никто не мог объяснить. Моррана, как и всех кардиналов, всегда ставил в тупик вопрос преобразования Божественной искры в такой сигнал. Это казалось противоестественным.

- Проблема прикосновениия Хоны горазздо глубже, чем тебе кажжется. Поскольку вссе его дары взаимодейсствуют и в реальности, и в Узоре, - это куда опассней обычного имплантата. Любую раззрушительную психокоманду в ссознании можно найти и нейтрализзовать. Навяззанные команды Хоны нужжно нейтрализзовывать в полотне Узора, а для этого нужжно быть самому масстером Игр.

- В чем суть игрового мастерства Хоны?

- Масстер - это тот, кто можжет сспроецировать на относсительно инертное игровое полотно Узора идею и намерение будущей игры. Он являетсся первопричиной воззникновения определенной игровой модели, которую проецирует на Узор. Масстер - это точка воззмущщения на полотне Игрового концепта. Он порожждает волну, она рассходится по Узору в пространстве и времени. Чем ссильнее точка воззмущения в момент ссвоего зарожждения, тем продолжительней игра в Узоре Судьбы. Но нужно ещё понимать, шшто каждое дейсствие в Узоре имеет обратную сторону - отдачу. Шштобы ссоздателя игры не ссмыло его же волной или не зассоссало в игровую комбинацию, он не должен вмешиватьсся или находитьсся внутри ссозданной им игры.

- Понятно. Ты говоришь, что Мастер не должен быть внутри придуманной им игры. Но я сам видел его и общался с ним два раза. А ведь тогда игра уже началась.

- Всся хитроссть в том, что точкой приложения сил стали вы. Он ссфокуссировал ссвоё намерение в Узор через васс. О да, Хона - причина и творец первичного импульсса игры в целом, но начали ее вы. Ты и твои друзья кардиналы - исстинные ссоздатели Конгрегации. Это и поззволило Хоне быть в ссамом начале задуманной им игры. Узор не допусстит беззнаказзаного вмешательсства в его игровые комбинации.

- Если мы - самые первые игроки Хоны и создатели Конгрегации, - значит, нам придется и принимать отдачу, - заметил Морран.

- А раззве ты не этого хотел, любимый? - тихо произнесла Чирра.

- Поясни?

- Ты ссо ссвоим другом Ссетом ссоздал мощную точку воззмущения внутри ссущесствующей игры Хоны. Вы даже ссоглассны понессти за это сстрашную кару, которую от васс никто не требует. Вы уверены, шшто Хона обяззательно васс накажет. Но вы решили не ждать «гнева госсподнего», а ссами ссебя наказать. Для этого вы любовно ссоздаете ссебе перссонального палача, не понимая, что насстоящую цену назначаете вы, а не Узор или кто-то иной. Узор лишшь реализует вашше желание. Вы предложили ему игру и он отозвалсся.

Ты хоть понимаешшь, шшто ты сспроецировал мощную волну в Узоре, которая ссрезонировала с игровой волной Хоны? Тем ссамым ты лишшь уссилил его намерение в Игровом концепте. Другими ссловами, ты ссыграл на уровне масстера игры. Но ты, в отличие от масстера, находишьсся внутри ссвоей комбинации, а это неизбежно приведет к той ссамой отдаче. По ссамым выссоким сставкам в Узоре, ссамая выссокая плата. У насс говорят: разз ты в игре, должен прожить до конца вссе ее варианты.

- Это мне понятно, - отозвался Морран. – Не ясно другое. Зачем ты здесь, если знаешь, что Узор взыщет с тебя за вмешательство в Развязку? Почему ты вообще оказалась рядом со мной, если знаешь, что будешь втянута в не контролируемую тобой Игру или череду Игр?

- Мой виззит ссюда был выззван любопытсством, а любовь сстала для меня неожиданносстью. Это была сслучайноссть, а сслучайноссть — излюбленный прием Узора, — пожала плечами Чирра.

- Ты хочешь сказать, что Узор «переиграл» тебя? Тебя, способную взаимодействовать с ним на уровне мастера Игр.

- Я хочу ссказать, шшто любая сслучайноссть предопределена вероятносстью того или иного ссценария ссобытий. Это не ззначит, шшто Узор программирует насс на предссказуемые игровые комбинации, это значит, што он генерирует вероятноссти. Сслучайности - это непредвиденные факторы, которые направляют людей в то или иное руссло игровых комбинаций. Любовь - вссегда сслучайный фактор в Узоре, что ссамо по ссебе создает бессконечное чиссло комбинаций.

- Наша «случайная» любовь - самая потрясающая для меня неожиданность, была ли она вероятна или нет. Скажи, почему ты до сих пор со мной? Ты же знаешь, что я скоро подвергнусь Забвению и перестану быть собой, возможно, навсегда.

- Потому шшто я люблю тебя!

- Я тоже люблю тебя, Чирра!

Чирра промолчала. Да и что она могла сказать? Что она не уходит от него, прекрасно понимая, как с каждым днем все сильней увязает в чуждой ей Развязке. Что последствия ее решения и любви к нему пройдут по ее жизни разрушительными цунами. Или то, что она готова заплатить самую высокую цену за свою любовь. И Узор не преминет выставить ей счет. А, может, сказать, что ей, жрице первой ступени, - страшно. Страшно за его дальнейшую судьбу. Страшно из-за непонятного для нее Забвения, о котором Морран ей рассказал. Нет, Чирра ничего этого не сказала.

Морран почувствовал переживания возлюбленной и послал в ответ мысленный импульс, в который вложил всю свою нежность и любовь. В тот вечер они долго молча сидели рядом. Им не нужны были слова, чтобы понимать друг друга.

А потом начались безумные дни. Они были все время в разъездах, окружены людьми, втянутыми в заговор. Комбинация, задуманная Морраном, требовал сил и внимания, приближала грандиозную Развязку в звездном секторе Конгрегации. В свободные минуты Чирра пыталась как можно больше узнать о Забвении. Она каждый день рисовала вероятный рисунок его структуры и работала над противодействием команде-убийце.

К моменту появлению паладина Тора Чирра была уверена, что сможет разрушить действие имплантата и перенести духовную суть Моррана в другое тело после гибели. Для этого ей понадобилось присутствие телохранителя в модуле во время активации Тора как Игрока.

К удивлению Чирры, Урс Абил — телохранитель Моррана - сам вызвался помочь тому, кого многие на Халле считали проповедником истинной Веры. Когда Чирра объяснила ему задачу, он согласился принять смерть. Урс Абил, уже в виде духовной сути, должен будет все время находиться в модуле, рядом со своим телом.

Жрица первой ступени намеревалась использовать сознание телохранителя как «заземление». Чирра хотела пропустить массив психокоманды Тора сквозь чужое сознание, как через фильтр, рассчитывая ослабить имплантат действия. Тогда у нее будет время блокировать основные узлы Забвения. К моменту Развязки Морран почти поверил, что Чирре удастся задуманное: они смогут воссоединиться, а телохранителя Урс Абила направить в ретранслятор душ в гарнизоне Халлы.

Паладин Тор оказался именно таким, каким она его видела в полотне Узора, — игроком с предсказуемыми векторами действия. Его осознанность, в отличие от Моррана, была на более низком уровне, что делало его управляемым. Когда он бросился в атаку, Чирра без труда остановила его, покалечив тело. Ее подготовка и навыки позволяли одновременно просчитать точки входа/выхода боевой «тройки» Вечных и противостоять им в бою. А Вечные считались лучшими воинами Императора Тысячи Солнц.

Все шло по плану. Чирра блокировала волновое излучение Тора ментальным щитом, который позволял служительницам Айсу оставаться невидимыми. Прибор, привезенный Чиррой, ретранслировал любой волновой код на расстояние. Пока Морран активировал сигнал паладина и его фальшивое волновое излучение за тысячи миль отсюда, на экране коммуникаторе отражалось происходящее на Халле. Чирра с нарастающим напряжением ждала исхода операции. Ее одолевали сомнения. Она чувствовала, что начинает терять контроль над ситуацией, но ничего не могла с этим поделать.

Волновой код Тора стал меняться после инициации нового статуса - верховного инквизитора. Этот код был полон силы неясного Чирре происхождения, так что она запаниковала и чуть не убила проклятого инквизитора. Морран почувствовал ее напряжение и послал ей успокаивающий мысленный импульс. Чирра взяла себя в руки и начала наблюдать за имплантатом в сознание Моррана. Теперь она видела его воочию, как быстро растущую раковую опухоль.

Несмотря на весь ее опыт и понимание ментальной структуры Забвения, она ничего не успела сделать, когда он включился на полную мощность. Это было похоже на взрыв, вернее, на стремительный распад связей в теле и сознании Моррана. Взрыв, который отражался в полотне Узора и в реальном времени.

Чирра пропустила боль любимого сквозь себя и сосредоточила внимание на имплантате, пожирающем Моррана, коверкая и перекручивая его личность, как лист бумаги в огне. Его воздействия на сознание бывшего инквизитора было неостановимо. Чирра ничего не могла изменить.

Слишком поздно жрица догадалась, что принцип действия имплантата заключался в согласии жертвы на его включение. Согласие на собственное аутодафе не укладывалось у нее в голове.

В последнюю секунду жизни тела Моррана она поняла, что имплантат Забвения можно победить, если Морран в будущем сам вспомнит себя и еще раз проживет аналогичную игровую ситуацию. Она успела вложить в его затухающее сознание мощный ментальный посыл, крик отчаяния:

— Иди к имперцам! Я найду тебя!

«Найду и верну, чего бы мне это ни стоило!» — пообещала она пустоте, в которой уже не было сознания ее возлюбленного.

Потом она подняла глаза на испуганного Тора — нового верховного инквизитора Конгрегации, - и взяла себя в руки. Она хотела, чтобы Игра Моррана была сыграна так, как он ее задумал. От себя жрица добавила лишь несколько изящных штрихов.

Игра, в которую призванный к жизни Палач Хоны будет играть до конца своего жалкого существования, с трудом понимая ее суть, но неся все дальше и дальше во времени волну ее творца — Моррана. Великого Игрока, который мог стать Мастером Игры, если бы отказался от цели сохранить искру любви Благого Каденны — Всевышнего, - в душевных сутях тех, кто в него верил.

22 декабря 2016 года. Москва
Дмитрий Мактаз