Александр встал из-за стола и шепнул жене:
- Пойду покурю.
Она улыбнулась и кивнула.
- Ты куда? - спросил отец. - Опять курить? Когда уже бросишь? Вот смотри
на меня, я же смог.
- Молодец! - ответил Александр и надел только что подаренную ему
соломенную шляпу. Мельком взглянув в зеркало, он подумал:
"Настоящий американский фермер".
Он вышел из дома и, устроившись в большой деревянной беседке,
плотно обвитой зеленым плющом, достал сигарету и закурил.
Пять лет назад этот деревенский дом остался в наследство маме от какой-то
дальней родственницы. Документы оформили, аккурат в очередной день
рождения Александра. Отец, давно мечтавший о создании какой-то
семейной традиции, предложил с этого момента каждый год собираться
здесь. Вот и сегодня за праздничным столом собрались мама с папой да
именинник с женой и семилетним сыном.
Всё было как обычно: папа жарил шашлыки, в очередной раз подробно
передавая сыну семейный рецепт маринада для мяса, мама уговаривала
невестку откусить соленый огурчик, чтобы оценить его звонкий хруст,
который сохранился, несмотря на то что огурцы простояли в банке целый
год. И раз уж так было заведено, все принимали эту игру: слушали и
пробовали.
Сигарета погасла, он снова закурил, понимая, что настроение все равно
не улучшится. Три дня назад он почувствовал, что его накрывает
непонятная грусть, от которой невозможно избавиться. Ему показалось, что
жизнь практически подошла к концу, и будущего нет. Кошмар, тридцать
три - возраст Христа, и пора подводить определенную черту, правильно ли
жил все это время. Ему стало страшно.
"Чего я достиг? - подумал Александр. - Что я делал все эти годы? Я же
для себя не жил, а только исполнял то, что говорили родители. Окончить
школу с медалью? Окончил. Университет с красным дипломом? Пожалуйста!
На работу устроился, женился, сына родил. Дерево около подъезда посадил.
Что там еще осталось? Дом построить? Нет уж, это без меня. Отец и так
каждые выходные запрягает дачу достраивать. И что я имею сегодня? Кучу
ненужных школьных знаний, диплом журналиста, работу в районной
газете, жену и ребенка, который пойдет в первый класс. И это все за
тридцать лет? Есть чем гордиться, ничего не скажешь. А впереди что ждет?
Ну, дорасту до начальника отдела, и все. Вечерами будем с женой смотреть
телевизор и делать с сыном уроки. Для чего жить дальше?"
Скрипнула дверь, Александр оглянулся и увидел, что семья выходит на
улицу. Мама с огромным срезанным подсолнухом расположилась на
скамейке под березой, растущей у крыльца. Натянув панаму на самый лоб,
женщина начала есть семечки, сплевывая шелуху в свернутый из старой
газеты кулек. Жена с сыном, достав ракетки и волан, искали безветренное
место, чтобы поиграть в бадминтон. Отец с бутылкой домашней наливки и
граненым стаканом подсел к маме, но, передумав, пришел в беседку к сыну.
- Что грустишь, Саня? - спросил он.
- Да, как-то печально стало, - ответил Александр. - Столько лет прожил, а
результатов никаких. Некоторые в моем возрасте уже многого достигли,
имеют и положение, и деньги, а главное - свободу.
Отец наполнил стакан и протянул его сыну:
- Давай выпьем за свободу, сын.
Александр сделал глоток и отдал стакан отцу.
- Папа, деньги дают свободу и власть, они позволяют жить в наслаждении и
без забот. Имеешь деньги - имеешь всё.
Отец хмыкнул и, пригубив наливку, сказал:
- Может, я покажусь тебе банальным и несовременным, но ты реально
считаешь, что если есть деньги, значит, будет любовь, счастье, дружба,
свобода?
- Ну, не знаю про все перечисленное, а свобода точно будет, - ответил
Александр. - Я решил начать новую жизнь. Постараюсь жить для себя и
только для себя. Вырвусь из этого круга и добьюсь всего. Согласись, все,
что я делал раньше, это было для тебя и мамы. Все, что говорили, я
исполнил. Образование, работа, семья. Теперь пора жить своим умом.
- Хорошую речь толкнул, - улыбнулся отец и, осушив стакан, поставил его
на скамейку в беседке. - Когда-то в советские времена мне маленькому
говорили, что в транспорте надо уступать место старшим, когда я вырос,
говорили, что надо уступать место младшим. И вот, стоя на задней
площадке автобуса, я думал: "А удастся мне в этой жизни хотя бы раз
проехать сидя?" И решил, что нет, ведь мы постоянно от чего-нибудь или
кого-нибудь зависим. И, получив свободу от одного обстоятельства, мы тут
же попадаем в зависимость от другого. И так все время. Кажется, что нам
постоянно мешают жить: в детстве - родители, в зрелом возрасте - дети, в
старости - болезни. Всё хочется свободы, но её нет, и жить для себя не
получится, если, конечно, ты не на необитаемом острове. Хотя у тебя есть
возможность попробовать, только торопись. После тридцати лет время
начинает идти быстрее, после сорока еще быстрее, а после пятидесяти оно
просто летит. Я очень хочу увидеть абсолютно свободного человека, так что
успевай.
- Я успею, папа, - сказал Александр, - каких-нибудь десять-двадцать лет, и
я докажу тебе, что я прав, и ты будешь гордиться мной. Даю слово!
- Саня, - улыбнулся отец, - во-первых, я горжусь тобой с того момента, как
встретил жену из родильного дома, а во- вторых, я теперь знаю, почему не
должен покинуть этот мир в ближайшие годы - просто обязан дождаться и
даю тебе слово, что дождусь.
В теплый летний день, по многолетней традиции, все собрались на даче
отпраздновать пятьдесят пятый день рождения Александра. Во главе
праздничного стола сидел именинник, его жена, сын Сергей с невестой
Людой и, конечно, отец. Первый год они собрались без мамы, которая
умерла этой зимой. Все, нахваливая, уплетали пожаренный Александром
шашлык.
- Папа, - сказал Сергей, - шашлык как всегда замечательный.
- Это потому, что есть семейный секрет, по которому маринуется мясо, -
важно сказал Александр и, подмигнув своему отцу, начал вновь
рассказывать сыну рецепт маринада.
Жена уговаривала Люду откусить соленый огурчик, чтобы оценить его
звонкий хруст, который сохранился, несмотря на то что огурцы простояли в
банке целый год.
- Я пойду покурю, - сказал Александр жене.
- Ты куда? - спросил отец. - Опять курить? Когда уже бросишь? Вот смотри
на меня, я же смог.
- Молодец! - ответил Александр и надел подаренную ему двадцать лет назад
соломенную шляпу. Мельком взглянув на себя в зеркало, он подумал: "Не
тот уже фермер. Постарел!"
Он обернулся к отцу и сказал:
- Пойдем со мной, папа. Наливочки глотнем.
Они взяли бутылку, стакан и пошли в беседку.
- Жалко, мамы нет с нами, - сказал отец, наполняя стакан.
- Да, папа, - грустно вздохнул сын и отпил наливку.
- Ну, рассказывай, Саня, - начал отец, - срок пришел. Стал свободным?
- Папа, ты, конечно, будешь смеяться, - ответил сын, - но ты был прав.
Тогда давно я наивно думал, что деньги и положение — это возможность
купить свободу.
Сегодня я член союза журналистов, шеф-редактор самой востребованной в
России газеты, имею кучу всяких наград. К моему мнению прислушиваются,
и я свободно захожу в кабинет любого начальника. Но у меня нет друзей, я
не могу говорить то, что хочу. Да что говорить, я думать правду боюсь. Я
зарабатываю огромные деньги, но не только не стал свободным, я
полностью завишу от них и от своего положения.
- Не грусти, - сказал отец, - это закономерно. А жизнь для себя удалась?
- И об этом тоже думал, - ответил Александр. – Кажется, все лез куда-то,
карабкался, копошился, добивался, а потом понял - не для себя. Я же не
один. За мной семья, и я за неё отвечаю.
- Правильно живешь, Саня, - сказал отец, - я горжусь тобой.
В доме скрипнула дверь, Александр оглянулся. К ним с большим
срезанным подсолнухом шёл Сережа.
- Наконец от женщин удалось вырваться, - засмеялся он. - Достали своими
разговорами.
Он протянул мужчинам подсолнух и спросил:
- Хотите семечек?
- Спасибо, - ответил Александр, - мы наливочку.
- Я что хотел спросить, - продолжил Сергей. - Я не знаю, что делать. Универ
окончил, на работу устроился, а ощущение, что нет свободы. Вот женюсь и
начну жить для себя, всего добьюсь и стану свободным.
Александр взглянул на отца и спросил:
- Как тебе это нравится?
- Что поделать, жизнь продолжается, - хмыкнул тот, и они засмеялись.
- Не вижу ничего смешного, - обиделся Сережа. - Вот подождите лет десять-
двадцать, и я вам докажу, что прав.
- Подождем, подождем, - продолжал смеяться Александр. Он посмотрел на
отца и спросил:
- Подождем. Пап, ты с нами?
- Обещать не буду, но попробую, - ответил отец и грустно улыбнулся. -
Жизнь уж очень быстро проходит.
Папа был как всегда прав. С какой огромной скоростью летит время,
Александр заметил давно. Утром проснулся, и уже день проскочил, неделя,
годы.
В теплый летний день на старой даче праздновали восьмидесятилетие
Александра. Папы уже не было, и жена умерла пять лет назад.
За праздничным столом собрались самые близкие.
Александр сидел во главе стола в старой соломенной шляпе и сквозь слезы
смотрел на свою семью.
"Как-то в суете и погоне за благополучием и свободой прошла жизнь, -
думал он. - Незаметно вырос сын, внуки уже большие, и у них свои дети.
Настоящий семейный клан со своими традициями, о которых еще так давно
мечтал отец".
- Ребята, - тихо сказал Александр, - я во двор.
Прихватив бутылку наливки и стакан, он вышел из дома.
Устроившись в большой деревянной беседке, плотно обвитой зеленым
плющом, Александр наполнил стакан и сделал глоток. Очень хотелось спать,
он закрыл глаза и задремал. Приснился папа.
- Ну что, сын, стал свободным? – улыбаясь, спросил отец.
- Да, папочка, стал, - ответил Александр. - Теперь я могу делать, что
пожелаю, думать, о чем хочу и говорить то, что хочу. Я поставил сына на
ноги, не хожу на работу, я просто живу для себя.
- А скажи мне, сынок, - продолжал отец, - не скучно? Кому сейчас нужны
твои слова? Кому интересно, что ты думаешь и что делаешь? Ты сделал для
всех всё, и даже теперь, когда нет обязательств, ты не свободный, а просто
ненужный. Ты сыграл свою роль в этом большом спектакле под названием
"Жизнь", и пора уходить со сцены. Хочешь почувствовать настоящую
свободу? Ты пойдешь со мной?
- Конечно, папа, - ответил Александр и протянул отцу руку.
Александр почувствовал, как сжалось сердце, открыв глаза, он увидел
беседку, себя, сидящего в надвинутой на лоб соломенной шляпе, кричащего
сына и выбегающих из дома родных людей.
Александр улыбнулся. Он поднимался все выше и выше вверх,
наслаждаясь свободой.
28.12.2016