Желатиново вздрагивая небритыми щеками на ухабах, к польской границе ехал на раздолбанном «жигулёнке» мужчина средних лет. В бардачке призывно и соблазнительно булькала литровая фляга с самогоном. «Нельзя, нельзя, нельзя…», - уговаривал себя мужик, но получалось плохо, и его свиные глазки то и дело соскальзывали вправо. Возвращать взгляд на дорогу было чертовски трудно.
Розовая полоска заката становилась всё тоньше, и незнакомец с облегчением свернул с дороги в ближайшую лесополоску. Кое-как приткнув машину за хилыми деревцами, он стремительно открыл бардачок, алчно схватил фляжку и припал к вожделенному содержимому. По его небритой физиономии разлилось блаженство, кровь побежала по жилам вместе с вонючей косорыловкой. Дядька расслабленно откинулся на спинку сидения. Мысли вяло ворочались в пропитых мозгах. Требовалось ещё несколько «дринков», что мужик с удовольствием и исполнил. Теперь можно было и обдумать сложившуюся ситуацию. Разложив передние кресла и не выпуская из рук животворящий сосуд, он с трудом перевалил свою тушу на заднее сидение и принялся устраиваться поудобнее. Развязав приткнувшийся в углу огромный заплечный мешок, вытащил дорогущий плед из альпаки, отложил в сторону и заглянул в разверстый зев. Там в необъятном мешочном нутре лежало его вероятное будущее вперемешку с потерянными шансами прошлого; к мастерку и тёрке прижималась развратным боком строительная каска в которой плотно лежали несколько золотых слитков. Платиновые платёжные карточки, счета на которых были навсегда заблокированы, устилали тонким слоем дно необъятного мешка, сакральные дырявые носки прикрывали украденный у злейшего врага сувенир в виде золотого батона. Прикрыв свои сокровища, мужик кое-как улёгся, «Как в гробу»,- подумал он.
А ведь ещё позавчера всё было хорошо. Было счастье обладания, всесильности и богатства. Весь мир был с ним, весь народ ему с восторгом внимал, когда он нес ахинею, раздувая от важности щёки, сам Барак похлопывал его по плечику, а фрау канцлер умилённо целовала воздух у его щеки… «Зараза», - заворочался мужик, подворачивая поудобнее под голову мешок, - «Хорошо, что себе паспорт на девичью фамилию мамочки выправил. Предусмотрительный я», - хитро улыбнулся Петюня. «Теперь бы только границу перейти. К гражданам Испании с еврейской фамилией придираться не станут».
Отхлебнув ещё пару раз из фляжки, Петя блаженно прикрыл глаза и сладко уснул. И снился Пете нарывающий гнойник третьего майдана, Бандера, грозящий костлявым пальцем непонятно кому, американский судья в паклевом паричке и орущий по русски,- «Коррупция!... Пожизненно!...», закрытая на замок граница Новороссии – государства признанного всеми странами мира. Ещё ему снился Крым, сующий Пете под нос кукиш и Джемилев дрожащий от холода на поводке и в комбинезончике. «Гав!»,- истерично выступил Мустафа, и Петюня проснулся. «Опять! Один и тот же сон!», - хрипло выплюнул шоколадный Пэдро, вывалился из машины и, писая на колесо, подумал, - «Не всё так плохо. Поработаю годик другой на стройке в Польше, переберусь в Германию – там всех принимают , а я что хуже? Надо будет ислам приму. Открою лавочку, буду халяльной колбасой торговать», - Петруччо хитренько улыбнулся,- «Фабрика в Липецке работает, доходы в Российском банке растут… Не оставят братья – россияне без куска хлеба в старости. Они же добрые, понятливые… Покаюсь – поплачусь и примут в граждане России». Петя подтянул штаны и полез в автомобильное нутро досыпать. Крепко прижав к груди нежно побулькивающую фляжку, бывший президент бывшей Украины сладко посапывал на пороге нового светлого будущего для «себя любимого». А Украина… Украина – она уже в его прошлом, пусть о неё пекутся те, кто там остались и кто теперь надувает щёки со сцены нового майдана, так напугавшего Петю.
Для публикации на сайте http://novo24.ru/
Псевдоним Аглая Птица