Феофанов сказ
Если я человека люблю, я хочу,
чтобы ему от меня стало лучше –
хотя бы пришитая пуговица.
От пришитой пуговицы – до всей
моей души.
М. Цветаева
Пуговица говорила, что у неё такая
депрессия - хоть в петлю лезь.
...И таки лезла!
М. Меламед
Феофан Стратегевич, модифицированный биоробот-ментор GF17*НуИ, пребывал в тяжком раздумье, если не сказать в электронно-взвинченном состоянии. Его подопечный Родька, девятилетний сын своих родителей, заметно охладел к нему. Ранее Эффесич, так подросток именовал своего куратора, был для него постоянным источником ответов на всевозможные «почему, отчего, когда, где и как». И на сторонние вопросы о причинах столь странного именования робота его подопечный отвечал с видимой гордостью: «А по другому и невозможно. Феофан – потому что мудр и учён, как греческий мыслитель. Стратегевич – так он всё может просчитать далеко наперёд!» Но в последнее время от совместной познавательной деятельности с кладезем знаний и прогнозов мальчугана отвлекли различного рода движетели, управляемые только силой его мысли. В доме вдруг появилось с десяток таких мобилей. Они были с колёсами и без оных, прыгающие и ползающие, некоторые были даже на гусеничном ходу. Наставник переживал и даже несколько ревновал к новым объектам увлечения своего воспитанника, но ничего не мог поделать. Мальчик всё время проводил с этими штуками, как презрительно обзывало их это уязвлённое чудо домашней роботехники. Вот и в настоящий момент мальчик сидел в кресле и изучал руководство к механизму на воздушной подушке. Правда, это трудно было назвать механизмом. Это скорее были ботфорты с длинными стоячими голенищами. Последние пристёгивались кожаными ремнями к широкому поясу, который следовало надевать перед началом перемещений. Пристёжками служили большие медные пуговицы с чеканным орнаментом на их выпуклых поверхностях. Рассматривая этот замысловатый орнамент, Эффесич вдруг нашёл способ привлечь внимание мальчика к себе. Он извлёк из своей памяти стихотворение Е. Долматовского «Пуговка», написанное ещё в 1939 году, и стал нараспев произносить его:
Коричневая пуговка
Валялась на дороге,
Никто не замечал её
В коричневой пыли.
Но мимо по дороге
Прошли босые ноги,
Босые, загорелые
Протопали, прошли...
Ребята шли гурьбою
Средь запахов цветочных.
Алёшка был последним
И больше всех пылил.
Случайно иль нарочно -
Того не знаю точно -
На пуговку Алёшка
Ногою наступил.
Он поднял эту пуговку
И взял её с собою -
И вдруг увидел буквы
Не русские на ней.
К начальнику заставы
Ребята всей гурьбою
Бегут, свернув с дороги.
Скорей! Скорей! Скорей!
Далее в произведении рассказывалось, как ребята прибежали на заставу и доложили, что японский шпион перешёл советскую границу. Пограничники четыре дня его искали и нашли этого врага страны Советов:
А пуговицы нету
У заднего кармана,
И сшиты не по-русски
Широкие штаны.
А в глубине кармана —
Патроны для нагана
И карта укреплений
Советской стороны.
Вот так шпион был найден
У нашей у границы.
Никто на нашу землю
Не ступит, не пройдёт!
В Алёшкиной коллекции,
Та пуговка хранится.
За маленькую пуговку
Ему - большой почёт!
- И зачем ты мне это в уши вставил? – недоумённо воззрился мальчик на робота по окончанию этой неожиданной для него декламации.
- Ты ведь изучаешь инструкцию к этим сапогам-скороходам. И очень важно, чтобы ты обратил внимание на всякую, казалось бы, маловажную деталь. Вот ведь пуговица – сущая ерунда, а при должном внимании к ней удалось поймать злостного умного врага с японской стороны.
- То, что он злостный, это не обсуждается. А вот умный – это исключено. И он, и его начальники просто болваны. Не могли своему шпиону пришить советские пуговицы на штаны, сшитые по-русски. Пусть отрываются, мало ли таких валялось на нашей земле в те времена. И вообще, стоит ли разговор заводить о пуговице. Это такая обыденность. Застегнул-расстегнул, оторвалась – пришил, потерял – взял новую – и всё тут. О чём ещё можно рассуждать?
- Не скажи, - обрадовался андроид возможности продолжить беседу. Вот как ты думаешь, зачем наполеоновским солдатам в Египте и России нужны были верёвки?
- Верёвки? Скорее для того, чтобы крепить грузы к верблюдам в Египте и к телегам в России.
- Ты совершенно отклонился от предмета нашего разговора – от пуговицы. А она здесь играет главенствующую роль.
В1798 году Египте наполеоновские солдаты расплачивались за продукты на базаре пуговицами со своих мундиров. И для поддержания брюк им нужны были верёвки. В России наполеоновская армия в течение нескольких дней лишалась всех пуговиц, и одежда совершенно не держалась на солдатах и офицерах. Во всё была виновата так называемая «оловянная чума», которой вдруг заболели все их пуговицы. При морозе ниже 13 градусов все оловянные пуговицы на мундирах превращались в порошок. И одежда не держалась на теле: она спадала, раскрывалась, болталась. И поэтому вход пошли тряпки, одеяла, косынки, платки, верёвки и ремни, чтобы как-то удержать или стянуть её. Именно в таком плачевном виде наполеоновская армия бежала из России. И можно смело утверждать, что одной из причин поражения Наполеона в том его русском походе явилась пуговица.
- Ты заинтересовал меня, Эффесич. А есть ли ещё примеры столь решающего значения пуговиц в истории? Любопытно узнавать о причудах истории, особенно когда на них влияют весьма обыденные вещи или обстоятельства.
- Их много таких фактов. Скажем, трагическую лепту внесла пуговица в историю Первой мировой войны. Вернее, из-за неё она и началась. Дело было в том, что эрцгерцог Франц-Фердинанд мог не умереть после ранения в результате покушения на него Гаврило Принципа. Мог бы, но умер, так как пуговицы на его мундире очень туго расстёгивались, а их было много, и на этот процесс ушло слишком много времени, которого не хватило, чтобы спасти жизнь наследнику австро-венгерского престола. И прокатилась война по всей Европе, унеся жизни более десяти миллионов людей и уничтожив три империи. Вот такие, брат, пуговки!
- Ты что нарочно мне рассказываешь о действиях бестолковых людей. То японцы, то сербы с венграми. Бестолковость – вот из-за чего началась эта мировая бойня! Они что не могли срезать эти пуговицы или разрезать мундир несчастного. Минутное дело. Ведь многие тогда носили холодное оружие. Да и сабли у охраны были.
- Эк тебя заносит. Все бестолковые, один ты толковый. А что ты вот на такой исторический факт скажешь? Известно, что в Америке полицейских называют копами. Так вот наша пуговица приложила свою лапку и к этому обстоятельству. Вот как это произошло. В 1844 году достаточно известный книгоиздатель Джеймс Харпер был избран на годичный срок мэром Нью-Йорка от республиканской партии. Горожанам на этом посту он запомнился прежде всего тем, что изгнал свиней с улиц города, где они раньше вольготно бродили. А полицейским – тем, что учредил для них новую синюю форму с блестящими медными пуговицами, успев одеть в неё двести человек. Этих охранителей общественного порядка стали называть копами, так как медь по-английски произносится как «copper» -|;k;;p;r| . И по сей день именно копам жители Нью-Йорка вверяют свой покой.
Или вот такая история гибели Карла XII. Древние источники сообщают, что 30 ноября 1718 года этот шведский король проверял земляные работы возле осажденной норвежской крепости Фредериксхалле. Пытаясь рассмотреть укреплённые стены вражеской крепости, он приподнялся в траншее, и тотчас кто-то выстрелил в него. До сих пор ведётся спор, кто убил монарха – свои или чужие. Те, кто считал, что это был заговор и убили его свои, имели веское доказательство - пулю. Но не простую пулю, а особенную. Это была круп¬ная ша¬ро¬вид¬ная пуговица от королевского камзола. Но те, кто хотел убить короля, залили в неё свинец, а потом использовали в качестве пули для мушкета. Всё это было проделано таким образом только потому, что ходило поверье о невозможности его убить обычным оружием. И что его можно убить чем-то, чем он владел сам. Но история на этом не закончилась. Эту пуговицу-убийцу забрал себе на память некий солдат Мортен Нордшерн. Но вскоре он был вынужден с ней расстаться, так как она иссушала его душу и лишала жизненных сил. Казалось бы, эта зловещая пуговица пропала навсегда. Но чуть более двухсот лет спустя, в мае 1932 года, её нашёл и принёс в музей шведского города Варберг кузнец Карл Яльмар Андерссон из Хорреда. И теперь она главный экспонат этого музея. Учёные-генетики подтвердили с высокой степенью вероятности роковую роль этой пуговицы в судьбе Карла XII. В её внутренних частях они нашли следы его ДНК: следовательно, по их мнению, она должна была побывать в голове знаменитого полководца. Некоторые историки идут ещё дальше. Ведь известно, что король приказывал срезать пуговицы с мундиров убитых русских солдат и пришивать к себе на одежду, полагая, что это принесёт ему удачу и даже спасёт от смерти. «Карла XII догнала месть убитого им русского преображенца», - утверждал один из знатоков той эпохи.
- Копы, свиньи, мэр – это скучно. А вот история с пуговицей, убившей великого Карла XII, просто обалденная. И чувствуется в ней какая-то мистика. Я тут заметил, что мне всё больше стали нравиться истории с мистическим уклоном. Нет ли у тебя, милый Эффесич, что-нибудь подобное, имеющее отношение к пуговицам, раз о них у нас с тобой пошёл разговор?
- В таком случае, скажи мне, что ты понимаешь под мистикой? Тогда мне легче будет найти для тебя ожидаемые тобой истории такого сорта.
- Для меня мистическим является то, что не поддаётся объяснению с точки зрения того, что я уже знаю. Оно происходит, хотя я точно знаю, что этого не должно быть.
- Ясно. Тогда погляди на медную пуговицу, что находится на голенище одного из твоих ботфортов. Как ты думаешь, есть в ней что-нибудь магическое, тайное, угрожающее тебе?
- Эффесич, у тебя что-то случилось с твоим суперэлектронным мозгом. Ну, какая мистика в этой примитивной пуговице, даже если её так красиво украсили!
- Обижаешь, Родион. А всё от незнания. Науке известно, что примерно один человек из 75 тысяч страдает странной и редкой болезнью. Она называется кумпунофобия. Таких людей один вид пуговицы приводит к острым приступам страха. Пуговицы и люди, их имеющие, видятся им источником угрозы и всяких неприятностей. Им видится в пуговице некая таинственная враждебная к ним сила, обладающая магией воздействия на их души и тела.
- Извини, это я зря, с твоей головой всё в полном порядке. А вот у людей то и дело сносит крышу, как у твоих кумпунов. Чего они только не боятся, впадая от этого в душевные расстройства. Представляешь, есть хайрофобики, боящиеся засмеяться в неподобающее время, и хрематофобики, которые избегают прикосновения к деньгам, и амаксофобики, что не пользуются транспортом, и базофобики - эти боятся ходить пешком. Мне кажется, что у людей возникло модное хобби – иметь какую-нибудь этакую фобию. Ведь как впечатляюще можно ввернуть в разговор вот такое заявление: «Я в последнее время стала за собой наблюдать гелотофобию.- О, как я тебе сочувствую, дорогая. И что же с тобой происходит?- Я боюсь насмешек над собой. - «Вау, как я тебя понимаю!»
- Развлекаешься, молодой человек. А люди действительно страдают. И они достойны сочувствия, а не твоей язвительности в их адрес. Добрее надо быть, добрее, мил человек. Однако я ещё раз попрошу тебя внимательно всмотреться в слово «пуговица». Тебя ничего не кажется в нём странным?
- Всмотрелся, вгляделся, и что? Восемь букв, четыре слога. Даже рифму придумал: пуговица не надо хмуриться.
- Тебе всё шуточки. А вот подумай, нет ли чего общего у этого слова со словами пугало, пугать, пугач?
- Во как! И действительно, очень схожие слова. Но кого может отпугивать пуговка?
- Ты хотел мистики. Пожалуйста, вот она тебе. Дело в том, что на Руси первоначальное назначение этого предмета одежды было не застёгивание, а выполнение функции оберега. В те давние времена ворот одежды или низ рукавов считались самыми уязвимыми местами, ведь там тело было открыто для злых духов. Поэтому на эти места пришивались амулеты-обереги, первые пуговицы, с заговоренными узорами в виде символа солнца – спирали или круга с точкой посередине. Часто пуговицы делали полыми и помещали в них дробинки, чтобы те позвякивали при движении, отпугивая нечистую силу. Вот такие были отпугивающие пуговички. Лишь в XVI веке они стали использоваться на Руси в качестве застёжки.
- И сразу стали скучными и обыкновенными, потеряв столь важное своё предназначение.
- Не скажи. Они приобрели много и других назначений. Скажем, по их дороговизне можно было судить о богатстве человека, о его знатности. Вот у Николая Гоголя в повести «»Нос» можно прочесть вот такие строки:
Вы ошибаетесь, милостивый государь. Я сам по себе. Притом между нами не может быть никаких тесных отношений. Судя по пуговицам вашего вицмундира, вы должны служить по другому ведомству.
Следовательно, они могли рассказать о месте службы своего хозяина. А по пуговицам на военных мундирах можно было сделать вывод о частях, в которых служил их обладатель. А один их вид просто заслужил всемирную известность и стал предметом интересов многих любителей прекрасного. Речь идёт о нэцкэ, удивительных фигурках, изготовляемых японскими мастерами. Это уже не просто пуговицы, а произведения высокого искусства.
- Кажется, у меня начала развиваться фобия на эти твои пуговицы. Я устал и не могу более о них слушать. Как там у твоего Пушкина: у меня тоже возникла «охота к перемене мест»…
- Погоди, вот тебе напоследок ещё нечто любопытное о предмете нашей беседы. Твои родители твоих родителей, наверно, ещё помнят , что среди мальчишек в их время была популярной игра в пуговицы. Она ещё называлась «ушки». Суть её состояла в том, что вначале игроки протягивали друг к другу один кулак с зажатыми в нём пуговицами. Затем по команде ладони раскрывались, и тот, у кого пуговицы были более ценными, собирал все остальные, затем долго тряс их в руках и внезапно высыпал на землю. Все пуговицы, что лежали вверх лицевой стороной, забирал себе. После чего брал любую пуговицу и, ударив ею по лежащей на земле, пытался её перевернуть, чтобы забрать себе. Если не получалось, то ход отдавался другому игроку. И так до последней пуговицы. Интересно, что простые пуговицы от мальчишеских рубашек и школьных форм в игру не принимались.
Постой! Ты куда сорвался? Осторожнее с этими жуткими ботфортами. Улетучился! А я ему ещё хотел песенку спеть, очень жалостливую. Ладно, себе спою, рассироплю себя и подремлю до его возвращения:
Оторвали всё-таки! Оторвали!
Успокоиться? Не знаю уж... едва ли...
Не в посёлке, не в деревне, не в станице —
В столице!
Где! В троллейбусе! Моём же - это надо же!
Грех - на душу!
Как не стыдно? Как не совестно вообще?
На плаще!
Озверели? Не сошли с ума вы часом?
Прямо с «мясом»!
Ладно, я молчу о неприличности,
О деяний сих неправомочности,
Но подумали вы о катастрофичности:
Где теперь найду такую в точности?
Вы могли хоть догадаться, вы хоть поняли:
Не могу же я лететь за ней в Японию!
Радуйтесь! От счастья одурейте!
Лета одна тысяча девятьсот восемьдесят третьего,
Октября тридцатого (семнадцатого - по старому стилю)
Досадили всё-таки! Досадили!
Среди бела дня
Меж тремя и четырьмя -
В интервале -
Оторвали всё-таки!
Оторвали!
(Е. Вербин)
Через некоторое время в комнате воцарилась тишина, изредка нарушаемая баритональным электронным похрапыванием биоробота-ментора GF17*НуИ.