-Официант!
– Началось… Не могу больше слышать это.
У меня есть имя. Я Карп. Почему меня так назвали родители, в честь кого, не знаю. Но только каждый раз при слове “официант” чувствую себя карпом – рыбой на столе какого-нибудь ненасытного, лоснящегося клиента, вооруженного ножом и вилкой в состоянии предвкушения процесса поглощения пищи.
Нет. Не по мне все это… Но что поделаешь, другой работы нет. А ведь так хочется тишины - сдержанной, благородной, где нет места сплетням, похвалам и заискиванию перед кем бы то ни было … Опять те же мысли снова и снова приходят в самый неподходящий момент.
Чепуха какая-то - тишина в ресторане. Что-то из области фантастики: блокируется звук и перед тобой сидят беззвучно жующие, чокающиеся, выпивающие, танцующие под такты тишины посетители, а ты смотришь и улыбаешься смешной картинке ресторанной жизни, напоминающей немое кино.
Грезы о тишине – это означает, что я превращаюсь в депрессивного карпа и мои “вкусовые” качества ухудшаются, что непременно может отразиться на моей физиономии… Так, надо собраться, изобразить улыбку и легкой походкой молодого пажа подойти к клиенту, заранее настроившись на фамильярную искренность, или, наоборот, искреннюю фамильярность – работа такая. Это тебе не институт истории, где протирал штаны, и по полгода не получал зарплату… История творится сама по себе, а мои труды, наверное, так и останутся пылиться на полке в кабинете директора, и неизвестно заинтересуются ли ими когда-нибудь? А здесь все понятно: меню - заказ – чаевые. Каждый вечер, без задержек – просто, банально и неоригинально.
-Слушаю Вас!
-Это хорошо, что слушаешь. Там сейчас торт принесут, организуй, чтобы разрезали и раздали гостям…
Уже пятый “шедевр” за вечер. Труд кулинара сперва оценивается внешне: гости, как обычно, начинают присматриваться к выставленному экспонату с целью сравнения с другими, такими же, съеденными на аналогичных торжествах, как две капли воды похожими друг на друга. “У Вики был трехэтажный и цветочки такие с вензелями, помните. Да, да, как же. Этот какой-то кособокий и у ангелочков крылья растаяли, от жары, может быть…”
А потом, на глазах у всех, берется нож и свершается “правосудие” под молчаливое улюлюканье едоков: каждому достается по кусочку, по вкусу свершившейся экзекуции над кулинарным творением пекаря.
Вот и торт, а рядом - виновник торжества, пятидесятилетний мужчина с огромным животом и грустным выражением лица. Еще бы! Он должен задуть две свечки с цифрами 5 и 0, а не наоборот, к его сожалению.
Все радуются, кроме него: дети весело смеются, жена, весьма довольная собой, делает селфи на фоне торта с золотистыми ангелочками из марципана. Все как всегда - по написанному кем-то сценарию празднования дня рождения в ресторане.
Чего только не видел за два года работы: смех, слезы, сцены ревности, скандалы, обмороки, потасовки…
А мама всегда мечтала, чтобы я пошел по стопам деда, уважаемого человека, доктора исторических наук, оставившего большую библиотеку в полквартиры. Сбылась ее мечта – сын стал историком.
Вот был бы я поваром, к слову, делал бы свое дело и не думал бы, например, о Тамерлане - великом полководце, сыне бека Таргая из монгольского племени барлас, который внес выдающийся вклад в государственную систему, образование, культуру и содействовал строительству монументальных исторических зданий, сохранившихся по сей день…
Надпись на дворце Тамерлана Ак-сарай в Шахразабзе гласит: “Если вы сомневаетесь в нашем могуществе, посмотрите на наши постройки”.
Вот и мой шеф, директор и хозяин ресторана, великий строитель храма чревоугодия. Время от времени напоминает о себе, требуя беспрекословного подчинения, во имя собственного обогащения.
Походкой завоевателя проходит мимо обслуживающего персонала, делает замечания, размахивая руками – все для себя, любимого, дорогого, выстраданного, вымученного…
А кто я?! Обычный бывший младший научный сотрудник института истории… Не надо больше вспоминать Тамерлана, он, наверное, в сотый раз перевернулся в гробу.
Все, собрался – нож, тарелки, торт и руки в белых перчатках.
Ай, как это меня угораздило… Поделом, казалось, что тут сложного, делай свое дело и не думай ни о чем. Все, заработался, пока никто не заметил красное пятно на перчатке, попрошу у тети Даши пластырь.
-Тетя Даша, здравствуйте, дайте пластырь, пожалуйста, я палец поранил.
-Карпуша, рада тебя видеть, замоталась я сегодня и совсем забыла, что твоя смена. Ничего, до свадьбы заживет, давай сюда палец. Как там Тамара, никак не могу вырваться к вам. То внуки , то работа…
-Давление у нее высокое, тетя Даша. Вот приходится оставлять мать одну на весь день. Спасибо за пластырь, я побежал.
Mоя добрая тетя Даша, мамина лучшая подруга, устроившая меня на работу…
Алюминиевый звон кастрюль сменил на несколько минут традиционный гвалт веселья в зале. Возвращаться на рабочее место Карпу почему-то не хотелось. Палец неприятно ныл и немного кровоточил. День не задался …
Не успел он подойти к столу, как зазвонил мобильник: “Мама, привет, что случилось?” – забеспокоился Карп, так как мать звонила ему во время смены крайне редко.
“Карпуша, ты только не беспокойся, со мной все в порядке, просто у нас потоп, новые соседи сверху забыли, наверное, закрыть кран в ванной, и, главное, никто не открывает дверь, никого нет дома”, - Тамара Николаевна старалась скрыть волнение.
Карп попросил его заменить и помчался домой…
“Приехали “, - подумал Карп войдя в квартиру, где мать безуспешно старалась высушить пол в ванной, заливаемый пробивающейся сквозь все щели подвесного потолка водой. “А вот и финал дня - карп в естественной среде”, - криво улыбнулся он и быстро поднялся к соседям.
Дверь оказалась легкой конструкции, без каких-либо навороченных креплений и замков. Не долго думая о последствиях незаконного вторжения в чужую квартиру, Карп сильным ударом ноги выбил ее, вбежал в ванную и закрыл кран, из которого хлестала вода. Потом побежал к матери на помощь…
Чуть позже Карп поднялся наверх, чтобы кое-как повесить дверь до прихода хозяев, с которыми не был знаком: они поселились совсем недавно.
Когда он стал поднимать дверь, послышался какой-то странный шорох, доносившийся из комнаты. “Есть кто дома?” - спросил Карп. Он не решался войти, но шорох повторился, и Карп прошел в комнату.
В углу спальни, где стояла лишь одна кровать, лежал пожилой мужчина: он ворочался и что-то тихо бормотал. Карп подошел поближе и тронул деда за плечо. Тот открыл глаза, полные изумления, и стал шарить рукой под подушкой. Нащупав очки и слуховой аппарат, дед решительно присел на кровати. “Ты кто?” - спросил он, пытаясь встать. Карпу стало все понятно: почти глухой дедушка спал и ничего не слышал. “Дед, не волнуйся ты так, я сосед снизу. Ты устроил потоп, пришлось дверь ломать…”
-Прости меня, старого дурака, всегда делаю все не так, что я Наталье скажу, как объясню, меня еще ей не хватало… Димка, внучек мой родной…, - запричитал дед и заплакал.
Карп ничего не понял, лишь обрывки предложений, вырванные из обшего контекста. Наталья, Димка – кто они, где они в этот поздний час, живут ли вместе с дедом?
-Дед, ты один живешь? – спросил Карп.
-Нет, с дочерью и внуком, Димкой, - дед вытер слезы, обильно катившиеся из-под очков. Простите меня, молодой человек, видно я по рассеянности оставил кран открытым. Со мной в последнее время такое случается: то свет забуду выключить, то воду. Наталья ходит за мной, как за малым, а ведь у нас Димка болеет, мой внучек дорогой. Они сейчас в больнице, на диализе, почки у него больные, а я вот ничем не могу помочь, старый и больной, обуза…
-Дед, не плачь, я все понял, чтобы не шуметь, дверь утром починю, обещаю, сейчас повешу обратно, ты уж как-нибудь закрой ее изнутри, хотя бы на крючок.
-А зачем ее крепить. Нет у нас ничего, все что было - продали внуку на лечение: дом, машину, дачу. Красть нечего, да гори оно все синим пламенем. Ребенка надо спасать, понимаешь… Он у нас маленький, седьмой годок пошел, моему ангелу, - дед схватился за сердце.
-Я валерианы принесу, дед, ложись спать, поздно уже, утром поговорим… Карп спустился к себе в квартиру. Мать дремала в кресле. Он тихо пошел на кухню, достал пузырек валерианы, накапал в рюмку и поднялся обратно к несчастному деду...
Не надо было ему с утра вспоминать свою бывшую подругу, вот и пошло все не так, она все время придиралась: …не молчи, как рыба, не бросай газеты куда попало, скажи своей маме, чтобы она не открывала дверь в нашу комнату… Надо же было вспомнить именно этот эпизод, когда она при разговоре с подругой сказала, что Карп попался ей на крючок и с ним можно делать все, что захочется, а подруга рассмеялась в ответ, мол и имя у него подходящее, рыбье.
Карп стоял позади и все слышал, она не знала, что он уже вернулся из магазина…
Потом двум женщинам стало тесно на кухне, и подруга поставила ультиматум – либо я, либо твоя мама.
Карп, не долго думая, выбрал маму, потому что подруг может быть много, а мама одна. Тем более, что ходить с крючком он не собирался.
Мать вырастила его одна, так как биологический отец Карпа был давно женат на другой еще до его появления на свет. Его родители влюбились друг в друга будучи еще студентами экономического факультета, а потом рассорились и расстались. Когда через десять лет встретились на вечеринке друзей-однокурсников, все всколыхнулось заново: мать была не замужем, не сложилось, а у отца – двое детей в законном браке… Родился Карп по обоюдному согласию родителей, но с оговоркой, что отец остается в тени и встречается с ребенком по собственному усмотрению и желанию…
Мое имя греческого происхождения и означает плод, цвет имени – тускло-красный, благоприятное дерево – каштан, заветное растение – красный мак, камень-талисман Карпа – красная яшма.
Красный цвет – кровь, огонь, страсть, власть…
Я - Карп, двадцати шести лет от роду, ваш покорный слуга, кандидат исторических наук, бывший младший научный сотрудник института истории, официант поневоле, проливший, в отличие от св. мученика Карпа, малую кровь из безымянного пальца, нечаянно попавшего под мини-гильотину - прошу любить и жаловать…
Три часа ночи, хватит паясничать, пора спать.
Утром Карп проснулся от звонка в дверь. По обыкновению, в дни пересменки сына, мать сама ходила за продуктами, чтобы он мог подольше поспать. Мать очень пережиала за сына: мечтала увидеть его в костюме и галстуке с дипломатом в руке, в должности, как минимум, зав.кафедрой исторического факультета.
Карп надел спортивку и пошел открывать дверь непрошенному гостю: “Пришли по мою душу”, - подумал он, вспоминая вчерашнее.
На пороге стояла женщина средних лет, с аккуратно собранными в пучок волосами. Она смотрела под ноги, будто боясь поднять глаза: ”Извините нас, пожалуйста. Простите, этого больше не повториться, мой отец почти не слышит и очень рассеянный в последнее время. Мы очень виноваты перед вами, я постараюсь возместить ущерб, не знаю когда, но обязательно возместим”.
Карп не знал, что сказать, он молча слушал. Закончив монолог, женщина подняла глаза . Большие, печальные глаза цвета морской волны в одно мгновение загипнотизировали Карпа, нечаянно проглотившего звуки, так и не превратившиеся в слова. Женщина подумала, что сосед немой, нежно улыбнулась и, снисходительно покачав головой, виновато поклонилась и поднялась к себе.
Карп закрыл дверь и пришел в себя. “Наверное, это дочь деда, неудобно как –то получается: сломал людям дверь, а она ни словом не обмолвилась, все извините, да простите. Надо быпо бы подняться, попробовать починить…”
“Карп”, - коротко представился он соседке. “Проходите, Карп, я сейчас должна пойти к сыну, в больницу, вот приехала за вещами, а тут такое”.
-Я попытаюсь починить вашу дверь, если не смогу - вызову плотника, - сказал он. – Просто выхода не было, пришлось ее ломать…
-Поверьте, Карп, это пустяк, о котором и думать смешно.
-Что с Вашим сыном? – тихо спросил Карп, будто боясь кого-то разбудить.
-Зачем Вам наши проблемы, молодой человек, - женщина вздохнула и отвела глаза, заблестевшие от набежавших слез.
Потом из комнаты вышел дед, поздоровался и протянул Карпу стопку детских рисунков. “Мой внук, Димка, рисует, и в больнице рисует”, - сказал он вдохновенно. “Ты только посмотри, как он рисует”-у деда задрожал голос.
Карп стал рассматривать рисунки из приличия : сначала чисто механически, тасуя листочки, словно калоду карт, но потом его взгляд стал останавливаться – интересные наброски, выразительные лица, удивительные, будто движущиеся картинки. На всех картинках старательно нарисована радуга, от этого у Карпа создалось впечатление какого-то единства, связанности, продолжения…
-Папа, не задерживай Карпа, мы и так причинили соседям неудобства. Простите нас еще раз и спасибо за дверь.
Карп спустился домой. “А я думала ты спишь, - сказала мать. И наверху кто-то стучал…”
-Дверь чинил, - ответил Карп без энтузиазма.
-Хотя бы извинились за вчерашнее, сегодня придется весь день проветривать квартиру, чтобы сырость прошла.
-Так утром приходила дочь деда, она извинилась…
Карп взял с полки книгу и лег на диван. Он сделал вид, что читает, чтобы мать больше не задавала вопросов.
“Удивительные, глубокие глаза, но сколько в них боли и тоски, никогда не видел такие” ,- думал Карп.
На следующий день он пошел на работу: звон бокалов, громкая музыка, расфуфыренные дамы, жеманные девушки, фейерверки, чавкающие, хохочущие, пьяные мужчины, женщины …
-Официант! Еще водки и бутылку шампанского!
“Люди, люди, нельзя водку мешать с шампанским, опомнитесь, вам же будет хуже… Впрочем, кому это я говорю? “ – подумал Карп и пошел выполнять заказ.
К часу ночи он вернулся домой на такси. Около подъезда стояла скорая. Карп быстро поднялся, заподозрив неладное.
Врач скорой сидел около мамы, а рядом стояла соседка сверху.
Увидев Карпа, она объяснила, что мыла лестничную площадку, когда Тамара Николаевна открыла дверь и попросила вызвать ей скорую: у нее резко подскочило давление…
-Простите, как Вас зовут? - спросил Карп и снова утонул в бирюзе глаз соседки.
-Наталья, - сказала она тихо и, поправляя набок съехавшую косынку, собралась уходить.
-Спасибо, Наталья, что не оставили мою маму одну и за скорую, спасибо… - Карп почему-то засмущался.
Маме стало лучше и скорая уехала.
-Карпуша, жениться тебе надо, вдруг меня не станет, с кем же ты останешься, кто будет за тобой ухаживать…
-Мам, ты мой добрый ангел-хранитель и всегда будешь со мной, - Карп улыбнулся и поцеловал мамины руки.
-Как всегда, уходишь от разговора, - Тамара Петровна грустно вздохнула. Она вспомнила, как сын переживал после разрыва с подругой и понимала, что подсознательно, он боится новых отношений и ему нужно время. Ох уж это время, дожить бы…
“Значит, Наталья моет подъезды. Такая красивая, с хорошими манерами, наверное, и образование есть, сын тяжело болен, неслышащий отец – все понятно, нет у нее никакой поддержки, надеется только на себя… Мы похожи с ней в чем-то”, - думал Карп за чашкой чая, сидя на кухне.
Утром опять постучали. Мать уже проснулась и чувствовала себя хорошо, увидев Наталью, она улыбнулась и пригласила зайти на чай. Наталья вежливо отказалась и сказала, что лишь хотела узнать, как себя чувствует Тамара Николаевна. Карп все слышал, он быстро оделся и поторопился к двери, но не успел: Наталья ушла.
-Какая приятная женщина, обходительная, ласковая,- сказала Тамара Николаевна.
-Да, мама, ты права, сын у нее серьезно болен и пожилой отец, за которым нужен уход, а она держится, да так, чтобы не жалели.
-Знаю я, Карпуша. Видела вчера сыночка Натальи: бледненький, худенький , через неделю на операцию, в Германию поедут, там пересадку почки делать будут… Маленький такой, Господи, дай бог ему здоровья и чтобы все обошлось, - запричитала Тамара Николаевна.
- Он хорошо рисует, дед мне показывал его картинки, хоть выставку детского рисунка открывай.
-Да какую там выставку, ребенка спасать надо, Наталья станет донором для сына , ей бы поберечь себя, сил набраться перед операцией, а она берется за любую работу, по ночам моет подъезды, деньги нужны…
Карп весь день был сам не свой. Ни за какое дело не мог взяться: все валилось из рук. Перед глазами были лица на фоне радуг из рисунков больного незнакомого ребенка и Наталья – миниатюрная женщина с хрупкими нежными руками, выжимающая мешковину, пропитанную грязной от мытья натоптанных лестничных площадок водой. Он почему-то вспомнил каплю своей крови на чужом именинном торте и необычно остро почувствовал несоответствие: веселая радуга, прекрасные, но печальные глаза, грязная мешковина, торт с капелькой крови на крылышке марципанового ангелочка…
… - Карп, Карп, проснись! – Тамара Николаевна будила сына.
-Мама, у меня сегодня выходной, - спросонья ответил Карп.
-Карпуша, да проснись же, звонили из Германии, Наталья, она…
Карп привстал в постели.
-Кто завонил, мама, Наталья звонила?
-Нет, Карп, не Наталья. Перед отъездом она заходила к нам, нет у нее никого из родных, только дед, и попросила наш номер телефона, чтобы хоть связь была какая-то, мало ли что может случиться. Деда определила на время в дом престарелых, а ключи отдала мне…
Наталья, бедная моя, хорошая, за что... – Тамара Николаевна заплакала.
-Мама, мама, успокойся, пожалуйста, я воды принесу, - Карп вскочил с постели и побежал на кухню за водой.-Мама, кто звонил?
-Какая-то женщина, не поняла кто, вроде из администрации больницы. Сказала, что успешно пересадили почку мальчику, но, к сожалению, мать не проснулась после наркоза, им очень жаль, такое случается, это предугадать практически невозможно…Наталья, милая моя, Господи, да как же это, что теперь будет с мальчиком…
… -Официант! Принесите счет, пожалуйста!
Последняя неделя работы в ресторане, сделай улыбку, Карп, будь предельно вежлив, оставь о себе лишь добрые воспоминания, чтобы никто не догадался, как же тебе было трудно все эти годы терпеть ресторанную вакханалию и обслуживать пиры.
Нет, Карп, ты не жертва обстоятельств – это твое собственное решение и собственный выбор. Тебя ждет другая история, непростая: вырастить Димку, сына Натальи, опекунство над которым оформила Тамара Николаевна. Он сегодня ждет тебя с нетерпением, чтобы показать свою новую картинку с улыбкой неба - радугой.
… -Димка, почему у тебя так много радуг?
-Смотри, Карп, - Димка переворачивает картинку. –Видишь – это небо улыбается, и мама очень любит улыбаться, она живет сейчас на радуге…