Это, наверное, только в кино люди на дачах в гамаках валяются, книжки читают и на тенистых террасах лениво коньячок посасывают. У нас так не получается, потому как мы – простые смертные, и дача для нас – это кусок земли в шесть соток, на котором умудряемся посадить что только можно. А заодно мечтаем ударным трудом сбросить лишних пару кило, накопленных за зиму. Летом день длинный. В борьбе за свои кровные экопродукты приходится трудиться каждые выходные от рассвета до заката.
Сегодня мы с мужем решили остаться на даче. Все равно завтра воскресенье, и значит, опять предстоит работа. Зато не нужно тратить время на дорогу. Чем сидеть и задыхаться в бетонном скворечнике, лучше побудем на природе, подышим чистым воздухом. С едой не проблема. Вон всё на грядках растёт. А заночуем в домике. Громко, конечно, сказано. Не домик, а так себе – конурка для огородного инвентаря. Хотя и его не оставишь. Криминал всякий по ночам лазит и всё подряд выносит. Уже сколько раз нас «бомбили». И за что только мы взносы платим?! И на кой нам сдался сторож в садоводческом кооперативе?! Разве только ворон отпугивать.
Дело к вечеру. Пока я последние грядки фасоли допалываю, муженёк мой изголодался – посудой стучит, костёр разводит, к ужину готовится. А как же без этого? Быть на даче и не посидеть у костра. Где ж это видано?! Можно замаринованный шашлычок с собой прихватить, можно куриные крылышки или колбасу с салом. Даже обычные овощи запечь на гриле – и то праздник. Всё можно, если постараться. А уж после побаловать себя ароматным травяным чайком в прохладных сумерках, поглядывая на первые звёзды – это что-то!
Мой размечтался в предвкушении:
– Слышь, Галюня! Пока мы тут с тобой одни, может, ночью любовное рандеву устроим. А? Ты как на это смотришь? Замутим такой себе романтИк под луной со всеми вытекающими. Помнишь, как мы по молодости…..
– Что ж ты, глупый орёшь? Вдруг услышит кто!
– Да кто тут услышит. Никого уже нет. Все по домам разошлись. Мы одни с тобой на белом свете, как Адам и Ева.
Я подняла голову, посмотрела по сторонам. И вправду никого. Днём так на каждом участке люди муравьями копошатся. А сейчас пусто. Даже немножко не по себе стало.
Славик, угадав мои мысли, приободрил:
– Ничего, жена, не бойся, я с тобой! Это даже хорошо, что мы тут остались. Будем шуметь, костёр палить. Глядишь, воришки побоятся лишний раз сюда рыпнуться. Значит, чьё-то имущество целым останется. Чаще так надо делать. И к природе ближе, и урожай целее будет. Вон у Галаганов за ночь все огурцы выбрали. То ли бомжи, то ли те, что потом на базаре продают, как своё, трудом выращенное. Одним словом криминал.
Я только успела ноги ополоснуть, и собралась по-хозяйски ужин на стол накрыть, как вдалеке послышался гул мотора.
– Кого-то на ночь несёт, – ухмыльнулся Славик. – Видать тоже хотят себе романтИк под звёздным небом устроить. Вот же, блин! Никак наедине не дадут побыть!
– Может, Свиридовы? – предположила я. – У них часто молодёжь компанией на даче собирается.
– Ага! – согласился муж. – Только не днём, когда вкалывать нужно, а ночью. Побухать и повизжать до поросячьего визга. Помнишь, как в последний раз до самого утра гужевались, спать не давали. И нафига людям земля?! Один бурьян с мусором.
– Каждому своё.
– А то!
Гул приближался. Я выглянула из-за калитки.
– Слышишь, Славик! Это кто-то не из наших. Смотри, какой кортеж.
– Нифига себе бригада пожаловала! – присвистнул муж. – Джип, Бэха и Мерс. Это ж надо! И все чёрные, с затонированными стёклами.
Кортеж медленно двигался меж дачных участков, будто крался. И чем ближе оставалось до него, тем тревожнее становилось на душе. Вечер, солнце к горизонту, скоро темнеть начнёт, вокруг ни души, а тут эти приближаются. Что у них на уме? Жуть!
Забор у нас дощатый, но не сплошной. Всё просматривается. Когда они поравнялись, мы чуть ли не к земле прижались от страха и перешли на шёпот:
– Может они картошки решили наворовать, пока хозяева в городе отдыхают?
– Ага! И грузить будут прямо в наполированный Мерс. На таких крутых тачках не за картошкой ездят, а только дорогие жопы возят.
– Хорошо, что я цветов вдоль забора насадила. Помнишь, как ты ворчал: «Зачем эти кусты нужны?» Теперь есть за что спрятаться.
– Да ладно тебе! Слышишь, может быть, они участок в этом месте купили? Приехали посмотреть и заодно весело вечер провести.
– Ой, Славик, вот скажи, если бы ты на такой машине ездил и при таком сопровождении, ты бы в этом месте себе дачу купил бы? То-то же! Ты вспомни, как Свиридовские мажоры на кутёж приезжают – с гиканьем, свистом и музыкой, что аж уши закладывает. А эти тихо ползут, чтобы никто не заметил. Что-то тут не так!
Незнакомцы проехали до конца дачного кооператива и остановились у начала лесополосы. Мы с мужем залегли у забора. Они двигатели выключили и какое-то время никаких шевелений. Наконец двери в одной из машин открылись. Вышли двое и стали смотреть по сторонам.
– Охрана что ли? Смотри, какие «шкафы». Что-то они к нашей даче внимательно присматриваются. Славик, мне страшно!
– Не трусь! Понятное дело. Дым от костра их беспокоит. Поползу, затушу, чтобы не привлекать внимания. А ты смотри дальше.
А дальше «шкафы», видимо убедились, что вокруг никого, открыли двери и выпустили ещё двоих. В спецовках и рукавицах. Выдали им лопаты. И те принялись под чутким надзором копать яму прямо среди деревьев. Всё проходило молча. Те двое копают, а эти наблюдают за ними и крутят головами по сторонам.
– Неужели кому-то могилу роют? – предположил Славик. – Такое часто в боевиках показывают. Сначала будущих покойников заставляют могилы рыть, а потом в них же и закапывают. Мафия!
– Типун тебе на язык!
– А ты думаешь, они сюда приехали вечером просто так в земельке поковыряться? Скучно им в городе стало? Посмотри на тех горилл. У них под костюмами по-любому «пушки» припрятаны. Явно какой-то криминал задумали – и к бабке не ходи!
Наконец яма готова. Шкафы открывают заднюю дверь джипа, и копачи достают из салона самый настоящий гроб. Да-да! Именно гроб! Несмотря на сумерки, он отливает в закатном свете дорогим полированным деревом и похоронным убранством. Ставят возле ямы.
Из другой машины выходят люди. Все в чёрных траурных одеждах и таких же очках. В скорбном молчании стоят у гроба. Дама в шляпе с чёрной вуалью вытирает слёзы платочком. Видно, что она очень скорбит по покойнику. Остальные стоят с грустными лицами, склонив головы.
Ещё несколько минут всхлипываний, и копачи на ремнях опускают гроб в могилу. Все по очереди бросают несколько пригоршней земли в яму. Закапывают, складывают лопаты, молча садятся в машины и весь кортеж тихо уползает прочь.
В наступившей темноте первым отозвался Славик:
– Ну, и чё это было?
– Похороны.
– Похороны на кладбищах проводят среди бела дня, не прячась от людских глаз. Тут явно криминалом пахнет.
– В смысле?
– В смысле замочили кого-то из своих. Видела, как они все расчувствовались? И закопали, то есть следы замели. Пошли, глянем.
Уже совсем стемнело, и мы взяли фонарик. На месте могилы никаких следов, всё ровнехонько. Даже глазу нечем зацепиться. И только отсутствие травы в этом месте напоминало о недавнем событии.
– Видала?! Через неделю, тут вообще никто ничего не заметит. Всё заново бурьяном зарастёт. О, как мафия следы заметает!
На участок вернулись в подавленном состоянии. Ни о каком романтИке под луной не могло быть и речи. Полночи мы обсуждали и спорили, спорили и обсуждали увиденное. В качестве аргументов пошли воспоминания знакомых, отрывки из фильмов и прочитанных детективов, запавшие в память криминальные сводки по телику, страшилки обезбашенной соседки. Сошлись на том, что всё-таки нужно звонить в полицию, потому что тут явно пахнет криминалом. Не брать же грех на душу. Вдруг невинный человек пострадал, и ещё неизвестно сколько пострадает. Возбуждённые и накрученные собственными предположениями, взялись за телефон.
Дежурный полицейский никак не мог понять чего мы от него хотим. Сначала Славик так импульсивно всё разрисовал, что в конце запутался. Потом я взялась объяснять, а точнее распутывать Славкины доводы. Наверное, мы очень сильно запарили ему мозги. Он засомневался в нашей адекватности, потому что в конце спросил:
– У вас всё в порядке? Вы случайно сегодня не употребляли алкоголь или сильнодействующие медицинские препараты?
У Славика лопнуло терпение:
– А вы?! Пока тут волынку тянете, там в гробу может быть живой человек задыхается!
– Ты чего плетёшь?! – одёрнула я его. – Вроде бы трезвый. А такое городишь.
– А что! У бандюков всё может быть. Сначала усыпили, а после закапали.
– Да зачем им усыплять, когда можно сразу убить!
– Для большего эффекта! Чтобы сильнее мучался. Представляешь, проснётся, а вокруг только деревянные стенки гроба. Вот это ужас!
В ожидании полиции мы с новым рвением окунулись в очередные предположения, версии, догадки, неоспоримые факты. Сошлись в одном – дело явно пахнет криминалом, и мы приняли правильное решение. Для перестраховки позвонили ещё раз в полицию. Только теперь всё рассказали красочно, с личными дополнениями и выводами.
Было далеко за полночь, когда опять послышался гул моторов.
– Видала, мать! Теперь другие бандюки пожаловали. Те, что с мигалками разъезжают. И тоже целым кортежем. Наконец-то на наш вызов отреагировали. Не прошло и года.
– Тише, ты! Лишнего не болтай, держи своё мнение при себе!
Действительно приехал целый кортеж из полицейских, оперативников, криминалистов, понятых, свидетелей, рабочих и даже журналиста с камерой.
Увидев камеру, я заволновалась:
– Славка! А ну, глянь на меня! Как я?
– А что?
– Так завтра ж в криминальной хронике будут показывать. Что там у меня на голове?
– Ну, ты, мать, даёшь! У тебя ж губы не накрашены, и голова не мыта! Я их всех сейчас задержу, а ты пока сбегай в город. Наведёшь марафет, сделаешь причёску и не забудь золото на шею и уши – так красивее будет! – расплылся муж в ехидной улыбке.
– Вот же дурак! – обиделась я.
При свете автомобильных фар принялись откапывать на том месте, где мы показали.
– Эксгумация называется – шепнул мне на ухо всезнающий Славик.
– Смотри, как глубоко закапали, – удивилась я.
– Ещё бы! – согласился муж. – Конкретно следы замели, чтобы никто не добрался.
Вот, наконец, лопаты застучали по крышке гроба. Я от страха прижалась к Славке и схватила его за руку. Гроб был большой, и чтобы его достать пришлось раскопать вокруг него конкретную яму.
– Несите сюда, ближе к свету – приказал старший из полицейских. – Опускайте, осторожно!
– Видала, даже защёлки по бокам поставили, чтобы жертва стопроцентно не вылезла – заметил Славик.
– Внимание! Открываем! Свет! Дайте больше света!
С десяток фонариков направили свои лучи на гроб. Открыли крышку, но сразу ничего не могли рассмотреть. Столб пыли витал в воздухе. А когда пыль улеглась, все застыли в молчании, ничего не понимая. Внутри гроб был выстлан белоснежным шёлком. На дне лежали странные маленькие штанишки и не менее странные распашонки, курточка с капюшоном, шляпка, печенье в упаковке, консервы в банках, мячики, мягкие игрушки, шампунь, расчёска, кусочки куриного филе, таблетки, конфеты и ещё много-много всякого барахла. А посредине на атласной розовой подушечке лежала в обнимку с обглоданной косточкой малюсенькая мёртвая собачка. У нашей соседки по дому такая же. Гладкая, пучеглазая злюка, никогда с рук не слезающая, но настолько маленькая, что её можно в кармане носить.
– Ну и что это такое? – прозвучал вопрос, который так и остался без ответа.
Потихоньку до всех стало доходить. Кто-то плевался, кто-то истерично хохотал, копачи откровенно матерились, потому что их заставили гроб обратно закопать. В конце концов, все замолчали и уставились на нас, желая знать, где же тут криминал. Мы прижимались друг к другу и, округлив глаза, как у той пучеглазой собачки, не знали, что ответить. Славка поджал плечи и развёл руки в стороны, типа «что есть, то есть».
Кортеж укатил. Мы опять остались одни на целом свете. Когда вернулись к себе на участок, упали обессиленные и измученные с желанием поспать. Считай, всю ночь разбирались с несуществующим криминалом. Но сон не получился. В голову лезли всякие пустые мысли, и такое в душе ощущение, вроде у нас всё было, а тут бах – и ничего. Даже как-то немного обидно стало.
А утром, когда рассвело, мы не нашли брошенных второпях возле домика садового инструмента и кухонной посуды. Оказывается, пока мы в лесополосе боролись с криминалом, нас под шумок и под покровом ночи обокрали. Всё же есть криминал, только ловить его нужно в другом месте.
07 января 2017 г.