преступление и наказание
глава 4
За окном раздался свист, это мой друг Валерка, вызывал меня на улицу. Я быстро допил молоко, поблагодарил бабушку и выскочил в дверь. Валерка сидел на земле под раскидистым грецким орехом. Сами орехи были еще зеленые, но посидеть в тени дерева в жару было очень приятно.
- Знаешь, что я придумал? - сказал Валерка - Надо наказать деда Артюха за то, что не разрешает нам рыбу ловить на его месте. Ишь, буржуй! Как будто это его личное место.
- А как ты его можешь наказать?
- Не ты, а мы. Он же и тебя не пускает.
- Это точно. Дед никого не пускает на своё местечко. А как мы его накажем?
- Ночью залезем к ним в палисадник и оберём всю вишню. Они спят в летней кухне, во дворе, и ничего не услышат.
- А ты откуда знаешь?
- Да мамка однажды посылала молока им отнести.
Да, наказать бы вредного деда не помешало, но вот собирать вишню мне как-то не хотелось. Я тут же высказал это Валерке, но он обиделся и сердито сказал:
- Предложи что-нибудь получше!
Предложить лучше я ничего не смог, я вообще ничего не смог предложить, и пришлось соглашаться.
Поздно ночью Валерка тихонько стукнул в окошко и быстро отступил в тень деревьев. Мне очень не хотелось вставать, и я уже жалел, что согласился на предложение друга, но делать было нечего, я все-таки мужчина (будущий), раз слово дал - надо его держать. Тихо поднялся, вытащил из-под кровати припрятанное ведро и отворил окно. Прыгать было не высоко, дом у бабушки низенький, а я ещё с вечера подставил к окну два ящика, из них Алька устраивала кукольные дома. Это для того, чтобы легко было залезть в комнату, когда вернусь.
Перекинувшись с Валеркой парой слов, мы двинулись по улице, стараясь держаться в тени. С неба, как назло, сияла полная луна и было очень светло. Дойдя до нужного поворота, Валерка тихо прошептал:
- Деник! За нами кто-то идет.
А я и сам уже это услышал, но молчал, не желая, чтобы друг обвинил меня в трусости. Мы присели на чью-то лавочку, но за забором зашлась в злобном лае собака, и мы быстренько убрались подальше, испугавшись, что выйдут хозяева. Затаившись под каким-то кустом, мы стали ждать преследователя. И тут я со вздохом облегчения узнал Шарика, но...вслед за Шариком топал Василёк, волоча за собою одеяльце.
В эту минуту я понял, что означает бабушкино выражение - "оборвалось все внутри". У меня не просто оборвалось все, у меня даже дыхание перехватило. Я и так понимал, что нехорошо мы поступаем, но ещё и Василька потянуть за собой... А Василёк подошёл ко мне прошептал:
- Деник, я ш тобой.
- Куда? - только и смог выдохнуть я.
- Деда Альтюха накаживать.
И тут до меня дошло -это же то, что нужно!
- Всё! Возвращаемся домой! Не можем же мы идти дальше с Васильком.
Но Валерка возразил:
- Мы уже пришли. Это и есть дом деда Артюха.
Выбора не было. Забрались в палисадник, посадили Василька под вишней, а сами, подсаживая и подтягивая друг друга, полезли на дерево. Какой бы лунной не была ночь, но ягоды я различал с трудом, хотя вскоре приловчился и начал довольно быстро наполнять ведро. Наверное, потому дело спорилось, что очень уж хотелось поскорее убраться отсюда. А ещё было почему-то очень стыдно. Дед хоть и вредный, но вот так ночью, тайком, прямо как воры какие-то... . Руки работали все медленнее, а мысли в голове все быстрее. Наконец я не выдержал и прошептал:
- Валер, давай уйдем. Как-то не хочется мне эти вишни рвать.
Валерке, видимо, это тоже уже надоело, и он сразу же согласился с тем, что пора уходить.
Я наклонился и негромко окликнул Василька, предупредить, чтобы он отошел в сторону, но Василёк сладко спал на своем одеяльце. Вместе со мной наклонилось и ведро. Вишни градом посыпались вниз, прямо на спящего братишку. Он резко сел протирая глаза, потом громко спросил:
- Деник, ты где?
- Здесь я, наверху, тише, Василёк, не кричи, я уже спускаюсь. Отойди чуть в сторонку.
Но Василек уже ничего не слышал. Он улегся поудобнее и снова заснул, прямо на рассыпавшихся по одеяльцу вишнях.
Мы с трудом спустились вниз, стараясь не наступить на спящего.
- Что с вишнями-то делать будем? - спросил я. - Может высыплем прямо здесь да и пойдем?
- Вот это наказание!!! - возмутился Валерка. - Мы с тобой что, тимуровцы? Они нам за это только спасибо скажут.
- А куда же их девать? Дома своих два дерева, да и тебя их полно.
- Не знаю. Я как-то не подумал об этом, - смущенно сказал Валерка. - Ладно, надо уходить. Спрячу ведро куда-нибудь, мамка уйдет на работу, а вечером скажу, что со своего дерева нарвал, вот она обрадуется.
- Забери тогда и мои, моя бабушка никуда не уходит.
Так и договорились: Валерка взял вёдра, а я поднял спящего Василька (ох и тяжелый он стал!), и мы, уже не таясь, торопливо пошли по улице.
Возле дома Василька пришлось разбудить. Я влез в окно, Валера подал мне полусонного малыша, при этом мы уронили бабушкин горшок с геранью, но поднимать уже не стали. Валера исчез в темноте, прихватив с собой оба ведра. Мне кажется, мы уже просто ничего не соображали от напряжения и усталости. С кровати приподняла голову Алька.
- Деник, ты куда ходил? - Сонно спросила она.
- Никуда. Я Василька в туалет сводил - ответил я, укладывая братишку в постель и укрывая одеяльцем
- Через окно? - Удивилась Алька. - У него же горшок под кроватью...
- Я забыл. Спи, Алька, спи!
Через минуту мы все спали крепким сном.
Мне показалось, что я только-только успел закрыть глаза и тут же услышал громкий стук в нашу калитку и громкий голос тети Кати, Валеркиной мамы:
- Фёдоровна! Фёдоровна! Открой!
И следом голос Валеры:
- Говорю тебе, один я ходил! Один! Что ты людей беспокоишь?
Голос деда:
- Что случилось, Катерина?
- Иван Васильевич! Мой где-то вишни наворовал ночью. Думаю, что не один. Ой! Стыд-то какой! Дома не допрошусь помочь ветки обобрать, а он где-то ночью по чужим садам воровать начал! Стыдно! Ой, как стыдно! Одна его поднимаю, работаю, с утра до ночи, чтобы все у него было...
- Мама! Прекрати! Я один ходил, понимаешь? Один!
- А почему ведра два? Одно-то чужое.
- Наше это ведро, наше - услышал я голос бабушки.
- Да вон у тебя, Фёдоровна, и герань под окном валяется, и ящики какие-то стоят, - это снова тетя Катя.
Я сидел на кровати, и мне было очень и очень стыдно. Я понимал, что надо выйти, нет смысла прятаться, да и Валерку одного нельзя бросать...Но выйти я не успел. Дверь открылась, на пороге стоял дед, а за ним все остальные. Таким рассерженным я деда никогда не видел.
- Денис! Объяснись немедленно!
Я встал и твердо произнес:
- Прости дедушка, мы были не правы, но мы не воры!
- А кто же вы? Как по-другому можно назвать то, что вы сделали?
В этот момент я заметил, что лица стоящих передо мной начали вытягиваться.
Что тут было!... У бабушки, как всегда, рот сделался буквой "О", а тётя Катя свой рот закрыла руками. Даже у дедушки рот приоткрылся.
Наступила такая тишина, что чириканье воробьёв за окном казалось оглушающим.
- Внучек...Родной мой, что с тобой? - каким-то полушёпотом произнесла бабушка.
Я обернулся.
Василёк стоял в кроватке весь, с головы до пят, перемазанный раздавленными вишнями. Зрелище, признаться честно, жуткое.
- Мы накаживали деда Альтюха, - громко проговорил он.
А тут ещё Алька, ничего не поняв спросонья, сказала:
- Деник Василька ночью в туалет водил, через окно.
Дедушка, резко развернувшись, вышел из детской и, уже из другой комнаты, каким-то сдавленным голосом, произнёс:
-Всем немедленно собраться на кухне.
Через пять минут мы все, включая Альку, сидели за кухонным столом. Дед произнес строгим голосом:
- Рассказывайте всё, по порядку.
И мы рассказали всё, честно, без утайки.
- Я согласен с тем, что за Василька вы не виноваты, но за всё остальное вы понесете наказание, и я сам проконтролирую вас. Сейчас вы отнесёте вишню деду Семёну и бабушке Дусе, извинитесь и соберете им все оставшиеся ягоды. Я знаю, у них некому это сделать, я понятно говорю?
Мы дружно закивали головами.
- И ещё, Катерина, это тебя касается. Не вздумай сама идти извиняться за сына. Сумели нашкодить, пусть сумеют и ответ держать, взрослые уже, почти мужики.
Мы согласны были на всё, но, оказалось, дедушка ещё не закончил.
Далее! Завтра, поскольку вы уже опытные сборщики вишни, даже по ночам (подколол он нас), вы соберёте все вишни у Валерки, а послезавтра у нас! Теперь всё.
Наверное вид у нас был жалкий, потому что бабушка хотела что-то сказать, но дед так на неё глянул, что она промолчала.
- Твоё дело, Федоровна, отмыть этот "вишневый десерт," пока его пчёлы да осы не покусали, - дед указал на улыбающегося Василька.
Мы обобрали полностью дерево у дедушки Семёна и бабушки Дуси, а пока мы это делали, бабушка из собранных ночью ягод, налепила вареников и накормила нас с Валерой, а заодно и Василька с Алькой, пришедших нам помогать. Нам пришлось ещё раз рассказать всю правду и почему мы так сделали . Дедушка Семён сердито сопел и хмурил брови, но когда Василёк, не обращая внимания на сердитый вид деда, подошёл и залез ему на руки, тот подобрел и даже пообещал взять нас на рыбалку, когда мы соберём все вишни, и научить нас правильно рыбачить.
Бабушка Дуся смотрела на нас грустными глазами, вздыхала и негромко приговаривала:
- Какие славные ребятишки, а у нас вот и внуков даже нет.
Я глянул на Валеру и удивился: он, почему-то сидел, опустив низко голову, а потом вдруг произнес тихо - тихо:
- У меня тоже нет ни дедушки, ни бабушки, только мама одна.
От этих слов за столом на минуту все замерли. Потом дедушка Семён почему-то вдруг сильно закашлялся, а когда смог говорить, то неожиданно удивил нас всех своими словами:
- Вот и будь нашим внучком. Мать твою мы хорошо знаем, она заходит к нам иногда, помочь что бабке по дому, хорошая женщина, но учти, дед я шибко строгий - и уроки проверю, и бездельничать не позволю.
Валера вдруг сильно покраснел, но, подняв высоко голову, сказал:
- Я согласен.
Дедушка Семён научил нас рыбачить и очень много рассказал нам о повадках рыбы. Мы вообще очень подружились с дедом и бабушкой Артюховыми. А Валера теперь постоянно говорил:
- Мы с дедом то, мы с дедом это...
Но я был очень рад за моего друга. Все-таки плохо, когда у человека нет дедушки и бабушки.
А ещё я слышал, как тетя Таня говорила моей бабушке :
- Спасибо Ивану Васильевичу, это ведь он ребят отправил к Артюховым. Теперь вот и у моего сына есть дед и бабушка.
2014 год